День ото дня Павел Филип доказывает растущую приверженность к реализации реформ, а области, которые попали в его поле зрения, на самом деле являются и самыми проблематичными, и которые в последнее время требуют оперативного вмешательства.

Таким образом, после реформы пенсионной системы, вступившей в силу в начале этого года, премьер-министр дал старт еще трем важным реформам: реформе оплаты труда в бюджетной системе (из обнародованной информации, в первую очередь, речь пойдет о педагогах, а также о других категориях бюджетников), реформе системы по определению ограничения возможностей, и реформе госнадзора за общественным здоровьем.

А если добавить и то, что недавно был создан Центр по внедрению реформ, мы можем предположить, что реформы здесь не окончатся. В этой ситуации возникает логический вопрос: Чем объясняется эта приверженность премьер-министра к реформам? А объяснений могут быть как минимум три.

Во-первых, мы можем предположить, что реформы являются частью взятых на себя правительством обязательств перед внешними партнерами. От отношений с внешними партнерами зависит финансирование Молдовы, а от объема внешней социальной помощи – судьба правящей власти. Таким образом, не исключено, что власти прибегли к внедрению этих реформ из инстинкта самосохранения. По меньшей мере, это является возможным объяснением.

Во-вторых, мы можем предположить, что эти реформы входят в личную повестку дня премьера, который пришел в политику из бизнеса, и у которого значительный менеджерский потенциал (доказательством будучи, занимаемые ранее должности), и хочет путем внедрения реформ остаться в истории, как премьер, внедривший самые важные реформы для Молдовы. У этой версии есть право на существование, по меньшей мере, с теоретической точки зрения.

В третьих, не исключено, что посредством этих реформ Павел Филип и его команда готовят почву для другого правительства, для другого премьера. В этом контексте распространена довольно навязчивая идея о том, что следующим премьером будет Влад Плахотнюк (что он станет премьером после следующих парламентских выборов или после широкой реорганизации правительства, пока неизвестно). Реформы, внедряемые Филипом, необходимы и, возможно, Влад Плахотнюк понимает это. Тогда логически будет предположить, что премьер Павел Филип будет занимать эту должность, столько, сколько времени понадобится для внедрения необходимых, но очень болезненных реформ, чтобы у Влада Плахотнюка после прихода к власти практически не было хлопот в связи с этим.

Так или иначе, независимо от возможных вышеизложенных  объяснений, у Павла Филипа есть все шансы войти в историю как реформатор. И, используя язык из другой исторической эпохи, мы можем дать ему даже возможное прозвище — Павел I Реформатор. Посмотрим, будет ли он его достойным.

Игорь Волницкий