Татьяна Устинова сейчас одна из самых читаемых писательниц России. Ее последняя книга «Жизнь, по слухам, одна» бьет все мыслимые рекорды по продажам. Однако во время беседы Татьяна не демонстрирует ни малейшего намека на «звездность»: она искренний и юморной человек.

Ваша последняя книга «Жизнь, по слухам, одна» пользуется невероятным успехом у читателей. Во многих регионах ваша книга на первом месте по продажам. Чем вы сами объясняете такой успех?

Не знаю, чем это объяснить. Мне кажется, что если бы был какой-то рецепт успеха — как написать, чтобы было интересно — и этот рецепт можно было бы четко сформулировать, то тогда на свете не осталось бы ни одного читателя, а все бы стали успешными писателями. Мне кажется, что любое дело обречено на успех, если человек, который его делает, получает от него удовольствие. Как Фрэнк Синатра однажды сказал, что ему очень повезло в жизни: «Я занимаюсь любимым делом, и мне еще за это платят!» Это относится и ко мне — я безумно люблю писать, буквально ухожу в процесс «c головой». Случаются такие истории, что приходит муж с работы и видит меня, всю в слезах. Спрашивает: «Что с тобой случилось?», а я отвечаю: «Я тут пишу такую трогательную сцену — герои расстаются навсегда»…

И мне кажется, неважно, чем заниматься: петь, чинить машины, вязать носки, — все это обязательно получится, если делать это с душой.

Вас часто узнают на улице?

Да, бывает, конечно. Один раз произошел очень смешной случай возле Ленинградского вокзала в Москве. Какой-то мужик попросил у меня автограф, я расписалась — я всегда это делаю с удовольствием, но через какое-то время он ко мне возвращается и с так претензией говорит: «Послушайте, что вы мне здесь написали?», «Как же, — говорю, — автограф», «Да ладно, — отвечает он, — я же знаю, что вы Дарья Донцова!» При этом если чисто внешне сравнить нас с Донцовой, то перепутать в принципе невозможно: она — маленькая, хрупкая «дюймовочка», а я — эдакая «лошадь» в сто восемьдесят сантиметров ростом. Он мне потом еще говорит: «Вы меня обманули!». Ну, тогда я взяла другую бумажку и написала там: «Дарья Донцова, с любовью!»

К вам, наверное, обращаются поклонники вашего творчества за какими-нибудь жизненными советами. Вы стараетесь им помочь — берете на себя такую ответственность?

Знаете, стараюсь не брать. А если мне и приходится давать какие-нибудь советы, то я стараюсь, чтобы они были как можно более общими и даже банальными. Чем старше я становлюсь, тем отчетливее я понимаю, что чем проще и банальнее рекомендация, тем она более верная. Как говорит мой муж: «Чем сложнее объяснение явления, тем оно маловероятнее». Поскольку он физик и доктор наук, я ему доверяю. И поэтому если мне человек говорит, например: «Он меня не любит! Что мне делать?», я отвечаю: «Ничего! Разлюбите его и полюбите другого!» Я понимаю, что это совет очень трудновыполнимый. Но другого нет.

Вот вы упомянули, что ваш муж физик. Вы ведь тоже вместе с ним учились на физтехе, где и познакомились. Наверняка у вас на этом традиционно «мужском» факультете было полно ухажеров…

За мной там никто не ухаживал вообще. Да и муж-то мой на мне женился только потому, что ему не хотелось распределяться и уезжать из Москвы в другой город. Тогда ведь была система распределения, когда ты обязательно должен был после окончания института ехать в какую-нибудь тмутаракань на три года и там работать. А поскольку ему не хотелось уезжать из Москвы, он на мне неожиданно женился.

Да и вообще физтех — это кузница кадров для теоретической науки, куда приезжали парни со всей страны — тогда еще СССР — покорять научные высоты и получать Нобелевскую премию по физике, не меньше. До физитеховских барышень им не было никакого дела.

Их всех, что не странно, больше интересовали девушки из текстильного техникума, который размещался напротив. Во-первых, потому что их было больше, во-вторых — они были свободнее, в-третьих — они были абсолютно не обременены мозгами. А в определенном возрасте это как раз то, что мужчинам нужно — лишь бы только они в этом возрасте не принялись на таких барышнях жениться, это обычно кончается плохо. А для каких-то сердечных привязанностей и немудреного секса они больше подходят, чем эти физтеховские тетеньки в очках.

Вы иногда подчеркиваете, что считаете своего мужа настоящим мужчиной, Мужчиной с большой буквы. Что вы вкладываете в это понятие?

Ну, прежде всего, чтобы не говорить здесь всяких «глянцевых» глупостей, сразу скажу, что мой муж, как и любой нормальный состоявшийся и умный мужик, совершенно не отвечает никаким «глянцевым» стандартам и никогда им не отвечал. Он очень тяжелый человек, он занят в основном своей работой. Кроме того, он везде забывает ключи, телефоны, деньги, детей. Он очень занудный, в конце концов. Занудство моего мужа не знает никаких границ! Если по телевизору идет кубок УЕФА, то вся основная жизнь для него просто перестает существовать. А уж если он играет в Интернете в шахматы и ему удается повысить там, на шахматном портале, свой рейтинг, то тут все просто могут провалиться к чертовой бабушке. Но при этом я точно знаю, что отличает мужчину от существа неопределенного пола, но в брюках – это великодушие. Это умение снисходительно относиться к нам, девочкам, причем неважно, двадцати пяти, сорока или семидесяти лет. У нас гормональный статус меняется два раза в месяц, и мужчинам очень тяжело рядом с нами.

И мужчина, который с этим справляется и, кроме того, с которым женщина всегда чувствует, что он на ее стороне, как дальнобойная зенитная батарея, и есть «настоящий».

При этом неважно, сколько он зарабатывает. Меня, например, бесчисленное количество раз увольняли с работы, и мой муж, не будучи миллионером, всегда мне говорил: «Ну что ты плачешь? Это же такая ерунда. Неужели мы не справимся?!» Я ему: «Женя, но у нас же дети, родители…», а он говорит: «Ну и что! Конечно, мы справимся, а сейчас мы купим вина или виски и пойдем праздновать увольнение». И когда такой мужчина рядом, то мне решительно наплевать на то, что он не подает мне кофе в постель и не подаст никогда, а также не подарит мне на Восьмое марта бриллиант размером с куриное яйцо. Кофе в постель могу подать ему я, и мы оба получим от этого необыкновенное удовольствие.

Поступать на физтех вам пришлось, потому что на этом настояли ваши родители — люди с техническим образованием. Вы поступаете со своими детьми так же?

Нет, Боже сохрани! Они у меня вообще разгильдяи и болваны. (Смеется). Старшему, например, сейчас 17 лет, и он совершенно не обременен тем, что его родители пытаются его «продвинуть» по своей линии. Мы стараемся в этом смысле держать себя в руках. Хотя муж переживает, что у сына нет ярко выраженной склонности к физико-математическим наукам, как у него.

А я совсем не переживаю: я убеждена в том, что — возвращаясь к началу нашего разговора — человек должен делать то, что ему нравится. Ну, конечно, стараясь на этом зарабатывать.

Да и вообще я считаю, что в жизнь ребенка не следует сильно вмешиваться. Например, когда я слышу, как уже взрослым детям родители говорят: «Подстриги волосы», «Ты дома должен быть в десять», «Не прокалывай пупок!» — мне кажется, что это говорят какие-то сумасшедшие. Извините, это же не вам должны проколоть пупок! Пусть он себе чего угодно прокалывает — когда ему стукнет тридцать, он сам все поймет. Поэтому у нас в семье нет проблемы «отцов и детей» и не было никогда. Конечно, некоторые увлечения детей нам смешны, некоторых мы вообще не понимаем, но было бы странно, если бы было иначе.

Вы пишите детективы. А какие книги вы любите читать?

Ну, и детективы люблю читать. Кроме того, люблю Пелевина, жду не дождусь, когда выйдет его очередная книжка. Люблю Илью Стогова, Михаила Веллера, очень Диму Быкова люблю. У него замечательные стихи, он, с моей точки зрения, удивительный поэт.

Кстати, о Быкове. По слухам, когда вы с ним первый раз встретились, он советовал вам бросить писать детективы и начать писать «серьезную прозу». Вы тогда ответили, что кроме детективов ничего писать не собираетесь. Вы до сих пор придерживаетесь этого мнения? Не возникало желания написать чего-нибудь «для вечности»?

Конечно, нет. Меня, наверное, феминистки на том свете поджарят на костре, но я не устаю повторять: гений — это только мужчина, женщина не может быть гением. Ну не было в истории ни одной гениальной женщины. Увы!

От знаменитых людей часто можно услышать, что семья для них, конечно, очень важна, но творчество — важнее. Как дело обстоит у вас?

Я не знаю, как ответить на этот вопрос. Я как творческий человек сформирована в первую очередь семьей. Не знаю, может быть, если бы я вышла замуж за другого человека, то и я была бы совсем другая... Знаете, я ведь вышла за Женю, только чтобы насолить своему поклоннику, который решительно отказывался на мне жениться. Мне хотелось, чтобы тот приехал ко мне во время каникул — он был приезжий — и увидел, что я уже замужем! Вот такая история. Кстати, она может случиться, только когда тебе девятнадцать лет, уже, скажем, в 22 она невозможна — ты уже начинаешь немножко соображать. Однако я считаю, что ничего не происходит случайно — Бог есть, и Он все видит, и своего ангела-хранителя я всегда чувствовала за правым плечом. Поэтому сколько раз мы с Женей ни пытались впоследствии развестись, у нас, к счастью, ничего не получалось.

Так что я была бы не я, если бы не родные люди, которые меня окружают — начиная от бабушек и дедушек и заканчивая мужем и сыновьями.

Конечно, мне приходится много ездить по работе, конечно, я работаю день и ночь и не могу, скажем, первого сентября повести ребенка в школу — потому что с Камчатки ближайший рейс до Москвы только шестого! И поэтому ребенка в первый класс ведет папа. Однако если стоит выбор: остаться вечером дома, жарить мясо и потом за едой выслушивать их совершенно муторные разговоры про тот же кубок УЕФА или про финансовый кризис или ехать на светское мероприятие, то, конечно, я останусь дома, жарить мясо.