Когда мы встретились, все вокруг изменилось. Зыбкая вода Мертвого моря меняла свои очертания, каждое мгновение отражалось в его стоячих водах своим особенным светом - сиреневым, розовым. Но созерцание изменчиво: шаг вправо - и кувшинки плескаются в озере на самой средней полосе, и прохлада летнего подмосковного вечера зябко холодит плечи… Как за окном поезда, картины сменяют картины, пейзажи - пейзажи.

Взгляд скользит дальше. И попадаешь в зазеркальный мир. Сложно по-другому определить преломляющуюся в гранях неровного стекла головку молодой девушки, которую того и гляди втянет внутрь зеленая воронка бокала. Или облако - разрастаясь и вздуваясь над озером, ложится на землю чувственной белокожей красавицей. Это за гранью зеркала. И именно там мы встретились с Ириной Сорочинской.

Выставка картин и работ Ирины Сорочинской открылась в зале искусств на улице Мордей Хагетаот 36 в Ришон Ле-Ционе. Два просторных зала собрали картины художницы разных периодов творчества, разных направлений, разнообразных тем и настроений. По словам самого художника, "сложно было сделать выставку - слишком разные работы. Объединяет их, наверное, только сам автор, ощущение мира вокруг и взгляд на творчество. Это можно определить так, как будто сквозь самого себя ты пропущен или допущен в мир, где камень станет медузой, когда все - живое и все существует в реальности".

Когда смотришь картины на этой выставке, кажется, что здесь представлены работы разных художников - разных по возрасту, по направлению и школе. Если взгляд автора на мир настолько огромен и многолик, то и закономерно использование Ириной различных жанров, стилей и форм. "Посмотри, - шепчет девочка лет 9, замерев перед одной из серий картин, - здесь лешие и странные существа, как из сказок. Они плывут на старом деревянном корабле, свесив мохнатые лапы, выглядывают из-за угла…" Данная серия работ Ирины называется "Лесные сказки", и картины в ней сделаны из собранного в лесу материала: сухой коры, корней, изогнутых и свившихся, как змеи, мха и кусочков меха.

"Создать картины не сложно, когда уже это смог увидеть, - смеется Ирина. - В Израиле для творчества совершенно другая атмосфера. В Москве я рисовала так, как мне нравилось, - выходила в мир, наблюдала его и изображала. Это было удовольствие, творческое и мягкое наслаждение. Здесь получилось так, что ты можешь умереть, если не нарисуешь. Я не представляла, что могут возникать настолько яркие переживания. Рисуешь не потому, что красиво, что так хочется в данный момент, а потому, что не знаешь, как открыть глаза и вздохнуть. Я помню, как каждый день приходила к одному забору и смотрела, как растет трава. Как нарисовать глаза, которые смотрят на траву? Это было отчаяние, я не могла уловить этот взгляд, передать его. И важнее этого в тот момент не было ничего. То, что жило во мне всю жизнь, но подспудно - как в детстве и юности, здесь пришлось осознать и выразить на бумаге. Я попыталась войти в тот мир, где возможно все".

Взгляд изнутри, рисунок самого взгляда на самые обычные вещи сквозь призму внезапного солнечного луча, сквозь паутину разбитого стекла - может быть, надежды, любви, несбывшейся мечты… И ясный прозрачный пейзаж покрывается сетью морщинок, сетью полуразбитого стекла. А рядом, на соседней стене - в сине-зеленых бутылочных тонах высовывают свои головы, раздваиваясь и вновь сплетаясь в одно целое, странные существа со змеиными головами, с остроколючей чешуей. Попробуйте заглянуть в себя в минуту налетевшей злости или в минуту обиды - здесь, за гранью зеркала, можно увидеть портрет своих страстей и скрытых мыслей. А вон там, одна кикимора, полуобернувшись, выставила случайно на всеобщее обозрение свой рыбий шершавый хребет, она никого вам не напоминает?

Для создания этой странной серии картин рыбьи скелеты ждали своего часа около двух месяцев. "Я сама не вполне осознавала, зачем принесла с рынка свежую рыбу, - рассказывает Ирина, - зачем ее долго варила, зажимая нос, не вынося такого запаха. Через два месяца белые высушенные рыбьи кости легли на холст. Техника коллажа позволяет выразить себя и свои настроения, проникнуть в иную систему координат, не оголяя свое самое сокровенное. Здесь ассоциации более общие, возможности неисчерпаемы. Никогда не знаешь, что получится, - как керамика после огня печи, как каждый новый день бытия".

Несмотря на все представленное многообразие стилей, жанров и техники, Ирина считает себя мастером акварели. Говорят, что это самые популярные ее работы. Говорят, что буквально в первый год после переезда в Израиль, в начале трудных 90-х, Ирине предложили выставить большую серию акварельных работ на аукционе в Иерусалиме. Говорят, Ирина отказалась. А по ее словам, просто испугалась. Перевести творческий процесс на коммерческую основу стало мистически страшно. Осталось просто входить в этот странный мир, который открыт не всем. И если случилось такое счастье, что ты туда можешь войти, изменить и узнать себя, то осталось только одно - рисовать.