Екатерина Водопьянова

Родился Алексей Кортнев 12 октября 1966 года в семье московских ученых, подлинных интеллигентов. Первые песни написал в седьмом классе английской спецшколы. Дальше был мехмат МГУ и театр того же вуза, а еще КВН, многочисленные работы в кино, на радио, в театре, на телевидении, в рекламе... Алексей Кортнев утверждает, что он "текстовик", то есть грамотный и профессиональный составитель текстов. Кортнев, с некоторых пор, стал склоняться к буржуазным представлениям о быте. Он обзавелся квартирой с видом на университет, большой ванной и специальными полками, где выставлена коллекция его пивных бутылок. Дни недели для Кортнева пустой звук, хотя и слывет он рационалистом. Женами Алеши в разное время становились Ирина Богушевская (музыкант, певица. Общий сын Артем, 20 лет), Юлия Рутберг (актриса) и нынешняя, третья по счету, Амина Зарипова (шестикратная чемпионка мира по гимнастике. Сыновья Арсений, 4 года и годовалый Афанасий). Кортнев это поношенные кеды, джинсы, свитер до колен. Не азартен, незлобив, спортивен, сексуален, аутентичен… Знаком во-первых и в-главных по "Несчастному случаю", который появился как последствие встречи Кортнева и Валдиса Пельша. Случилось это в далеком 1983-м, когда Кортнев поступал в студенческий театр МГУ.

- На самом деле роды нашей группы оказались затяжными, - говорит Алексей. - В год к нам приходило по одному человеку. Пока не закрепился нынешний состав. Но, несмотря на то что нас в группе шестеро, в действующем составе "Несчастный случай" увидел свет примерно лет пятнадцать назад.

- Как вам удается сохранять эту вот солнечность?

- Не знаю. Может быть, удается, потому что я это делаю совершенно искренне. Я не играю в жизни, поэтому дается это легко. Мне кажется, что если человек изображает какие-то эмоции и постоянно контролирует свое поведение, то, наверное, он может это делать сознательно, а у меня это получается само собой.

- 25 лет успеха. Есть ли какая-то муза, которая сопровождает вас все эти четверть века?

- Мне кажется, что нет. Или она как-то меняется все время. Спектр движения все время поворачивается. Я не могу сказать, что служу какой-то одной музе. Потому что мы стараемся и музыку писать максимально разнообразную, и остальное творчество варьировать постоянно. Может быть, можно сказать, что постоянным является непостоянство. Мы все время пытаемся быть непохожими на самих себя.

-Сложно?

- Да нет, не сложно. Это путь, который не приводит к решительной популярности. Потому что публика любит привычное, как правило. И чтобы полюбиться и понравиться, нужно бить в одну точку. Писать похожие друг на друга песни. Выступать в одинаковых костюмах. Мы этому канону не следуем. Но зато быть разнообразным веселее.

- Мечты сбываются?

- Не могу сказать, что у меня были какие-то мечты, которые сбылись. Что-то предполагал, чего-то хотел, но никогда это не было чем-то несбыточным. Мне кажется, мечта - это категория такая, фантастическая, что ли. Мечтать можно о чем-то, чего ты не можешь достичь трудом или упорством. Я как-то никогда не мечтал ни о чем подобном. Хотел играть на больших сценах, хотел, чтобы был ансамбль, большой дом, хорошая семья, но согласитесь – это нельзя назвать мечтой, это скорее цели, которые можно перед собой поставить и к ним прийти.

- Вы реалист?

- Пожалуй, да, думаю, что я вполне реалист. То есть я уж точно не безумный романтик.

- Скоро у вас гастролина Святой Земле. Первый раз в Израиль едете?

- С большими концертами – в первый, а так нет. Мы в Израиле были раза четыре или пять. Играли на свадьбах, юбилеях, частные приглашения были. В прошлом году приезжали на гастроли с питерским театром "Дом" - привозили спектакль по повести Аркадия Аверченко. Теперь вот те же люди пригласили нас на отдельные гастроли.

- Связаны как-то с нашей страной?

- Духовная связь некая, наверное, присутствует. Я очень интересуюсь религией, историей. Родственников или близких друзей у меня в Израиле нет, но знакомые есть, безусловно.

- У вас много друзей?

- Ну, таких, чтоб прямо задушевных – человек пять наберется, наверное. А может, и того меньше.

- Переезжая в новую квартиру (Кортнев и Зарипова не так давно отпраздновали новоселье) вы оставили все старые вещи в прошлой жизни. Вы любитель крутых поворотов?

- Да нет. Наверное, нет. Я скорее реакционер. Мне гораздо больше нравятся плавные перетекания, чем крутые повороты. Что же до оставленных вещей – какие-то они были слишком поношенные. Все равно какие-то ценные и дорогие вещи перешли, точнее, переехали с нами - из прошлой жизни в новую.

- Какой материальной вещью вы дорожите больше всего?

- Наверное, нет такой. Хотя… Вот у меня есть курточка, в которой я хожу 15 лет. Она сейчас у меня в машине лежит. Машин за это время поменялось, наверное, шесть или семь штук, а курточка осталась – значит, я ею дорожу.

- При пожаре вы ее выносить не будете – она итак в машине лежит, 300 ваших пивных бутылок тоже (Кортнев коллекционирует пол-литровые бутылки европейских пивных марок), жену-детей понятно уже спасли. А вот ринулись бы за чем-то домой?

- Да пожалуй, документы и деньги. Документы потом восстанавливать такая морока.

- Кто лидер в вашей семье? Кто решения принимает?

- У нас так распределены обязанности: Амина выступает, как правило, инициатором различных действий, в том числе и авантюрных, ну а решения, конечно, мы принимаем совместно. Такого ярко выраженного лидера у нас нет. Скорее, у нас дети в семье лидируют - потому что они нами помыкают.

- Значит, строгим папашей вас назвать нельзя?

- Нет, я совсем не строгий отец. Даже наоборот, наверное.

- К деньгам как относитесь?

- Достаточно аккуратно, как мне кажется. Но, с другой стороны, без особого почтения. Я не транжира. Больших денег не проматываю, да у меня и нет таких денег, которые можно транжирить. Но, тем не менее, к деньгам отношусь легко.

- Самая безумная трата?

- Клуб. Несколько лет назад мы затеяли строительство собственного клуба, и он прогорел. Мы тогда потеряли несколько сот тысяч долларов. Много денег… Не знаю, можно ли это назвать тратой.

- Жалеете о деньгах или о клубе?

- Только о деньгах. Мне идея с клубом не нравилась. Это была Аминина инициатива, в основном.

- Вы выросли в такой традиционно московской интеллигентной семье, насколько я успела понять, вам удается воссоздать эту модель теперь, в этой, такой далекой от той Москве?

- Наверное, нет. Для такой атмосферы необходима живущая вместе с семьей бабушка, которая и является той самой, замыкающей составляющей того самого быта, теплоты, добра. А мы, поскольку живем без бабушки, с нянечками, у нас гораздо более экстравертное, распахнутое во все стороны отношение к быту. Мы гораздо больше перемещаемся. Мои родители практически всю жизнь проработали на одном месте. А я пять-шесть раз в месяц уезжаю куда-то на два-три дня, поэтому поддерживать такой же дом, такой же уклад, как был у моих родителей, я, конечно, не способен.

- У вас открытый дом?

- Да, совершенно. У нас часто бывают гости, приезжают люди, которые умеют хорошо готовить. Что-то варят и парят на кухне, а мы потом это едим.

- И что предпочитаете?

- Сашими. Мне вообще японская кухня нравится.

- Как проходит день Алексея Кортнева? Есть некий распорядок, или бешеный темп не позволяет придерживаться правил и рамок?

- У меня есть некое расписание, и оно в некоторых случаях, таких как концерты, записи, репетиции, интервью, спектакли, съемки и выступления, размечено на месяц-другой вперед.

- А творчество?

- Написание какой-то вещи вполне может быть в расписании запланировано. Например, в среду есть свободный вечер – это значит, что в среду я буду писать.

- Как с бешеным темпом справляетесь? Стимуляторы?

- Если вы имеете в виду наркотики, то – нет, я это не люблю. Алкоголь - да. В умеренных количествах, хотя мои умеренные количества кого-то могут ввести в шоковое состояние.

- Я слышала, вы собирались ставить полноценный большой мюзикл?

- Пока проект заморозили, денег не дали, к сожалению. Однако идет работа в другом направлении, причем одновременно над несколькими проектами. Да и наш детский мюзикл "Конек-Горбунок" в Новом МХАТе им. Чехова получил "Золотую маску" (главная премия российского театрального фестиваля). Такая приятная и симпатичная работа получилась.

- Вы часто играете подлецов. И получается у вас органично…

- Надо сказать, что подлецов играть гораздо приятнее. Они мне интересны. У меня в кино, например, существенно больше ролей гадких, нежели положительных. Они, пожалуй, интереснее. Они более выпуклы. Фактурны. Негодяи вообще на сцене выглядят ярче, чем положительные герои. Закон драматургии.

- Для кого вы работаете?

- Для зрителя, которого я себе теоретически очень хорошо представляю. Мой потенциальный зритель – это любой интеллигентный, образованный дядечка или такая же тетечка. Периодически я таких встречаю на концертах.

- Что сформировало вас как личность? Вехи пути?

- Несомненно, поворотным моментом был тот, когда я прочел "Алису в стране чудес". Потом, спустя некоторое время, - сборник Андрея Андреевича Вознесенского "Дубовый лист виолончельный". Потом было поступление в университет, приход в студенческий театр, соответственно, интерес к Заболоцкому, который вылился в любовь к ОБЭРИУтам. У нас на начальном этапе было много песен, которые с творчеством Введенского, например, перекликались. Ну и конечно, знакомство с музыкой группы Queen, где-то классе в шестом-седьмом. Сознание перевернуло. Вот, пожалуй, так.

- Математикой все еще интересуетесь или совсем забросили это неподобающее для гуманитария, музыканта и актера занятие?

- Нет. Давным-давно забросил. После того, как я ушел с мехмата, к математике не прикасался. Хотя нет. Детям иногда помогаю, когда им непонятно что-нибудь – объясняю.

- Где спокойствие черпаете?

- Вы знаете, я не могу сказать, что испытываю уж прям такое спокойствие. Я не спокойный человек, совсем. Я очень много и с удовольствием нервничаю и всего опасаюсь. Опасаюсь, что не смогу ничего написать, что у нас не будет работы и так далее. То есть спокойной мою жизнь никак не назовешь.

- Вы работаете в стол? Искусство ради искусства?

- Практически все, что мы пишем, мы пишем в стол, ради искусства, потому что за последние пять-шесть лет ни одна новая песня "Несчастного случая" не появилась на радио или телевидении. Правда, все новое мы стараемся исполнять на концертах. Люди, которые приходят, - слышат. Широкой популярности нет. Хотя надо отметить, что мы к этому не сильно стремимся. Порой это чревато. Такой вот пример: я катаюсь на коньках, падаю, ломаю ребра, журналисты пишут об этом, начинается очередной всплеск интереса к творчеству "Несчастного случая". На концерты начинают приходить люди, которые совершенно не понимают, зачем они сюда пришли. Они-то пришли посмотреть на персонажа светской хроники, а им начинают петь какие-то заумные песни. Они разочаровываются, встают и уходят. Так вот к подобной популярности мы не стремимся никоим образом.