Штефан Палади

А вы знаете, что судебные заседания должны проходить торжественно? Торжественно и формализованно. Спросите, для чего? Для значимости. Ведь суд по определению должен вызывать уважение и сам четко соблюдать законы.

 

Все правила, от соблюдения которых зависит авторитет суда, оговорены в уголовно-процессуальном и гражданском процессуальном кодексах, а также в Кодексе этики судей. И, конечно, за их соблюдением может понаблюдать обычный гражданин, который уже знает, как «проникнуть» в любой молдавский суд.

Встречают по одежке

На что у нас похожи здания и залы суда? Вызывает ли уважение организация судебных заседаний? Подчеркивает ли она торжественность того, что происходит? Для того, чтобы точно ответить на эти вопросы, я пригласил в судебную инстанцию Натали, свою приятельницу из Франции. Ведь у тех, кто бывает в наших судах, часто «замыливается» глаз, а мне нужна была для вас четкая картинка. Вот ее рассказ.

«Мы подошли со двора к очень старому зданию, входом в которое служила ничем не примечательная дверь. Во дворе было очень грязно и очень мало места. Я сама ни за что не догадалась бы, что в этом многоэтажном доме, сером и неухоженном, может находиться суд. Похоже, здесь его хотели скорее спрятать, чем обозначить. Внутри здание было таким же непривлекательным. Мы поднимались пешком по глухой лестнице и, пока добрались до суда, прошли несколько этажей, входы на которые были заперты. Мне стало даже немного страшно. Кажется, нужно много смелости, чтобы прийти сюда самой. Когда мы достигли нужного этажа, первое, что я увидела — женщину в инвалидной коляске. Как она сюда попала? Мой провожатый объяснил, что ее, вероятно, занесли сюда на руках».

Справедливости ради скажу, что есть в нашей стране суды гораздо более симпатичные, но все-таки место, в котором мы оказались — столичная судебная инстанция. К тому же, это суд первой инстанции — то есть то самое место, куда жители Кишинэу впервые приходят подавать иски, чтобы защитить свои права.

Коридоры-мониторы

Судебное заседание не началось вовремя, так что мы вполне успели рассмотреть, как организовано правосудие для обычных людей. Оговорюсь, что моя приятельница во Франции тоже имеет отношение к судебным инстанциям, поэтому ей это было вдвойне интересно. Я показал ей мониторы, где отображается список дел, назначенных к рассмотрению, и тот же список дел, продублированный на листах бумаги, по старинке вывешенный на стенде в коридоре. Мы решили придирчиво сравнить данные со стенда и монитора, и даже обнаружили некоторые несоответствия.

«Как с этим разбираются обычные люди?» — спросила меня Натали. Я пожал плечами, продолжая рассматривать стенд. И тут в глаза бросилась фамилия, которую я недавно слышал в новостях. Сомнений не было: на этот день были назначены дела у судьи, которого арестовали больше месяца назад. Что здесь делают эти списки? Ради интереса мы проверили данные на мониторе. Без сомнения, там было указано то же дело и тот же номер зала. Зал, правда, оказался закрыт, но возле него были люди. Через некоторое время мы увидели, что к толпящимся там людям подошла девушка, что-то сказала, махнула рукой, и они ушли.

Фемины от Фемиды

Несмотря на то, что возле меня была Натали — очень привлекательная женщина, я не мог отвести взгляд от домнишоары, которая так ловко разрядила обстановку у интересовавшего нас зала. Она была словно создана для того, чтобы отвлекать взор от серой действительности вокруг. Прекрасные длинные ноги, которые почти не скрывала светлая юбка, высокие каблуки, идеальное декольте, едва прикрытое ярким свитером с надписью «I’m yours»… Натали, ревниво отследив направление моего взгляда, недовольно спросила: «Кто она вообще?» И я мечтательно ответил: «Секретарь…» Возмущенный возглас Натали вернул меня на землю: «Что? Они в таком виде работают?» Я пожал плечами и улыбнулся — да, работают.

Да, конечно, у них должны быть мантии, серенькие, невзрачные, ниже колен, полностью скрывающие эту красоту. Я, кажется, их где-то даже видел на секретарях, но вот где? Кажется, несколько раз в судах первой инстанции, и потом — в апелляционных палатах Кишинэу, Бэлць… Но их мало носят. Хотя, конечно, носить должны. И за порядком следить, чтобы списки дел никого не путали, и вовремя объявлять дела, выходя в коридор, и помогать участникам процесса, чтобы они не отвлекали судей. Да, секретари судебных заседаний бывают разными. Но большинство — прекрасные фемины, тут не поспоришь.

— Я слышала, у вас, поработав секретарем, можно претендовать на должность судьи? — это снова дотошная Натали.

— Да, это есть в законе «О статусе судьи», многие становятся после этого судьями, — тут я задумался. — Но назначают, я уверен, тех, кто больше внимания уделяет работе, нежели провокационным нарядам…

Зал заседаний: чудеса «маскировки»

В итоге мы с Натали оказались внутри зала заседаний. «Я понимаю, что заседания могут задерживаться, но полтора часа в душном коридоре, в котором сложно разминуться двум неизящным людям, меня очень утомили. А когда конвой вел мимо нас осужденных, нам и вовсе приходилось вжиматься в стенку», — так описала это моя приятельница. Но, надо сказать, это было только начало.

«Когда мы зашли в дверь, на которой было написано «Зал заседаний», я подумала, что это шутка. Даже переспросила: это точно «зал»? И засомневалась, что мне известно значение написанного на двери слова. Место, куда мы вошли, точно было кабинетом, причем не из самых больших. Судья сидел в нескольких метрах от нас, сбоку за микроскопическим столом ютилась секретарь, вдоль стены у двери стояли пять стульев. И это была дилемма, ведь вошедших было восемь человек: нас двое, адвокат подсудимого, подсудимый, два конвоира, двое потерпевших и их адвокат. Штефан и конвоиры остались стоять, мне предложили сесть. В этом заседании рассматривали дело об убийстве, и родственники убитого сидели в полуметре от обвиняемого. Адвокаты сторон находились в непосредственной близости, держали свои бумаги на коленях, периодически кладя их на пол, чтобы найти нужную. В этой обстановке они легко могли посмотреть друг другу в записи, да что там, даже я без труда могла это сделать. Разве это помогает состязательности процесса? И еще: я не сразу обнаружила, кто из них адвокат — оба были без мантий, хотя должны их носить. А вот судья был в мантии, но не застегнул ее, а просто небрежно набросил поверх одежды».

Да уж, торжественности в этом процессе не было. Спустя сорок минут Натали пожаловалась на головную боль – действительно, от одежды подсудимого шел такой запах, что в этом небольшом помещении быстро стало нечем дышать. Мы вышли в коридор, а затем на улицу. Этот эксперимент оказался не самым приятным, но достаточно познавательным.

Интересно, что ни мы с Натали, ни вы – если бы были с нами в этом суде – не должны были увидеть такой картины. Ведь согласно Стратегии реформы правосудия, на которую был получен грант в 60 млн евро, к концу 2016 года все секторальные суды Кишинэу должны были переместиться в общее, специально построенное для этого здание. Но проект отложен, и поэтому нам еще долго предстоит наблюдать неподдельную «торжественность» и весьма странную «формализованность» молдавского правосудия.