Многочисленные прогнозы о падении политического веса протестантов-евангеликов в Америке не оправдались. 8 ноября 2016 года евангелики и другие соблюдающие христиане пришли на предвыборные участки в беспрецедентном количестве. Это тем более удивительно, что они пришли поддержать не «одного из своих», кандидата-традиционалиста от истеблишмента, а самого нерелигиозного и нетрадиционного из выдвинувшихся изначально кандидатов в президенты –  Дональда Трампа.

Михаэль Дорфман (Нью-Йорк)

Поступиться принципами

При этом многие религиозные политики поставили на поражение Трампа и сейчас могут поплатиться карьерой. Так, в крупнейшей евангелистской деноминации  Южной баптистской конвенции (ЮБК) поднимается волна против Рассела Мура,  главы Комиссии по этике и религиозной свободе, политического лоббистского крыла ЮБК. В октябре, поверив общему мнению политологов о неизбежном поражении Трампа, Мур обрушился на него с резкой критикой. Мур нападал не только на «ужасную кандидатуру Трампа», но, что более рискованно, он обрушился на «старую гвардию» движения за религиозную свободу, которая, по его мнению, поддерживала либо недостаточно активно сопротивлялась «серьезной моральной проблеме Трампа». Мур обвинил евангелистский истеблишмент в предательстве традиции южных баптистов сопротивляться политикам, которые ведут себя не по-христиански. «Религиозная правая, – заявил Мур, – оборачивается тем, от чего основатели религиозной правой нас предостерегали».

По результатам выборов выяснилось, что большинство евангеликов уважают Трампа, считают его обладателем сильного характера и питают большие надежды по поводу его президентства. Сейчас больше евангеликов отдали свои голоса за дважды разведенного Трампа, чем за усердно посещавшего церковь Джорджа Буша-младшего в 2000 и 2004 годах. Результаты нынешних выборов показали, что белые евангелики составляли в 2016 году 26% активного электората. 84% из них голосовали за Трампа.

Неудивительно, что сильно пошатнулись позиции Мура и других религиозных деятелей, выступавших против Трампа и требовавших от религиозного истеблишмента занять жесткую моральную позицию. Атаку повел Билл Харрелл,  почетный пастор баптистской церкви  Абилин в пригороде Агусты (штат Джорджия): «После того, как доктор Мур возглавил Комиссию по этике и религиозной свободе, по различным вопросам было сказано много вещей, с которыми южные баптисты в целом не согласны... Мур сам поставил себя в весьма щекотливую ситуацию, которая должна как-то разрешиться». Харрелл был создателем организации, которую возглавляет Мур, и его призыв уволить Мура подхватили другие влиятельные деятели.

Оказались правы те евангелики, которые в ответ на компромат о сомнительной личной жизни Трампа отвечали: избираем себе президента, а не пастора; ведь «наши парни» вроде Рейгана и Буша ничего не сделали для продвижения религиозной повестки дня ни в сфере запрета или ограничения абортов, ни в деле религиозной свободы, под которым они подразумевают исключение и льготы для религиозных людей и организаций в ситуации, когда от них требуют соблюдать права ЛГБТ.

Свобода от Обамы

Во время президентства Барака Обамы евангелики и другие религиозные американцы чувствовали себя как в осаде. Они были напуганы стремительным внедрением однополых браков и другими активными мерами по обеспечению равенства ЛГБТ. В многочисленных беседах автора этой статьи с представителями разных конфессий неизменно звучала тревога о том, что федеральное правительство пойдет на поводу радикалов от ЛГБТ и станет принуждать священнослужителей сочетать браком однополые пары, заставлять брать на работу геев в религиозные школы, детсады и многое другое, что противоречит их свободе совести. Многие консервативные приходы (от евангелических до православных) официально отказывались совершать бракосочетание из опасения, что радикальные ЛГБТ-активисты затаскают их по судам.

Тим Вильямс, пастор евангелической церкви на Лонг-Айленде (Нью-Йорк), говорил мне, что после выборов он и его община воспрянули духом: «Трамп – далеко не идеал, и пришлось проглотить горькую пилюлю, чтобы его поддержать. Однако мы вновь почувствовали себя полноценными членами общества, а не изгоями, как во времена Обамы».

Я побывал на церемонии открытия новой церкви Объединенных методистов на севере штата Нью-Йорк. Президент конгрегации выразил общее настроение: «Наши религиозные свободы сильно потеснили во время Обамы. Теперь либералы ощутят на своей шкуре, как бывает, когда пытаешься загребать себе слишком много. Это ударит их бумерангом».

Вопрос о границах влияния сейчас занимает многих евангеликов – от обычных прихожан церкви и библейских кружков до влиятельных деятелей религиозного истеблишмента. Дискуссии идут о том, стоит ли им добиваться отмены законов об ЛГБТ и абортах (которые кажутся им противоречащими христианской этике и морали), либо сосредоточиться на защите своих конституционных прав на свободу религии, которые, как считают многие, ущемлялись при Обаме.

Проведенный накануне выборов опрос показал, что 32% пасторов и других религиозных деятелей в Америке чувствуют притеснение со стороны власти за их веру. Хуже того, по результатам опроса Национальной ассоциации евангеликов в октябре 2016 года обнаружилось: 76% верующих считали, что в будущем их ожидают гонение, общественное, финансовое и политическое давление.

После победы Трампа у религиозных политиков велик соблазн пойти в атаку. Ведь под руководством Обамы либералы потерпели сокрушительное поражение и потеряли контроль над всеми тремя ветвями власти в США. Потеря Белого дома была лишь завершающим ударом. До того демократы потеряли контроль над конгрессом и законодательной властью на всех уровнях. Во время президентства Обамы демократы утратили 12 губернаторских и более тысячи других выборных постов в законодательной и исполнительной власти на местном уровне. Однако другая влиятельная часть религиозного истеблишмента считает, что куда лучше  использовать победу для того, чтобы заставить себя уважать, поднять престиж, изменить поляризующий дискурс «культурной войны» и ввести заботы и тревоги религиозных людей в американский политический мейнстрим.

Религиозные граждане – это наиболее маргинализированная группа в американской, да и во всей западной культуре, слышал я от влиятельных религиозных деятелей. Действительно, не раз президенты и сенаторы выражали солидарность с религиозной Америкой, однако говорить о том, что американский истеблишмент принял религиозных людей, как своих, а не изгоев, это как заявить, что избрание Обамы означает, что в Америке больше нет расизма, говорят верующие.

«Мы испытываем облегчение, – заявил в одном интервью пастор Баптистской церкви Либерти в Джорджии Майкл Гриффин.  – Президентство Обамы подтолкнуло экстремистские силы активистов ЛГБТ на крайние меры, и теперь этому придет конец. Несмотря на разногласие среди евангеликов по вопросам ЛГБТ, в общем, мы смирились с легализацией однополых браков в стране. Однако похоже, что либералы хотели, чтобы мы не только смирились, но еще и одобрили это. Я полагаю, что в Америке вы имеете право не соглашаться с ними».

Консерваторы переходят в наступление

Республиканцы уже собираются с силами, чтобы превратить религиозные ценности в весомый политический аргумент.  Республиканские сенаторы Тед Круз  из Техаса и Майк Ли из Юты поспешили заявить, что они вновь поставят на повестку дня проваленный в прошлом Акт защиты Первой поправки (FADA, First Amendment Defense Act). Законопроект запрещает федеральному правительству предпринимать дискриминационные действия в отношении лиц, которые, согласно своим религиозным или нравственным убеждениям, признают браком только союз одного мужчины и одной женщины.

Оживились и законодатели на местах. Сразу после выборов законодатели Огайо утвердили законопроект, запрещающий аборт после того, как обнаруживается сердцебиение плода. Это фактически делает нелегальным аборт после шести недель от зачатия. До победы Трампа принятие подобного закона в Америке считалось невероятным. Да и сегодня многие республиканцы не согласны с такими мерами и опасаются, что они противоречат Конституции США. Республиканский губернатор Огайо Джон Кейсик  именно так аргументировал свое решение наложить вето на этот закон. В консервативных кругах не отчаиваются. Их обнадежило обещание Трампа назначить в Верховный суд консервативных судей. Надо заметить, что понятие «консервативный» в американском дискурсе давно потеряло свое первоначальное значение и теперь обозначает радикалов, готовых коренным образом поменять весь порядок. Как замечал один из идеологов современного консерватизма Джузеппе ди Лампедуза, «если мы хотим, чтобы все оставалось как есть, нам придется добиваться перемен».

На Дональда Трампа снизошло беспрецедентное благоволение христиан-харизматов.

Попытки законотворчества на основе религиозных принципов вызывают неодобрение у многих республиканцев, связанных с интересами большого бизнеса. Они опасаются, что законы, прямо направленные против ЛГБТ, вызовут неодобрение корпораций. Так случилось, когда крупнейшие мультинациональные корпорации пригрозили бойкотом штату Индиана за «туалетные законы», дискриминирующие трансгендеров. Губернатор штата (а ныне вице-президент у Трампа)  Майкл Пенс не устоял против корпоративного давления и наложил вето на закон.

В Северной Каролине консерваторам удалось то, чего не удалось в Индиане. В ответ на решение либерального городского совета крупнейшего города штата Шарлотт предоставить трансгендерам право выбора туалета (мужского или женского), законодательное собрание штата приняло дискриминационные меры, при которых общественным туалетом предписывалось пользоваться лишь согласно полу, указанному в метрике. Законодатели штата не поддались давлению корпораций, которые грозились убрать отсюда свои предприятия, отменить конгрессы и фестивали. Парадоксальным образом эти меры ударяли как раз по интересам либеральных жителей Шарлотта, но не касались сельской местности, которую представляло большинство законодателей штата. В конце концов удалось достичь компромисса: горсовет отменил свой закон «О защите транссексуального меньшинства», а штатные законодатели обещали отменить свой. Однако на последней в году сессии группа консервативных депутатов попросту сорвала голосование. Проблему осложнил тот факт, что консервативный губернатор Северной Каролины МакКрори, поддержавший «туалетный закон», проиграл выборы кандидату от демократов, пользовавшемуся массивной поддержкой корпораций и мощных ЛГБТ-групп.

Зато в бастионе либерализма, штате Орегон, где все три ветви власти сосредоточены в руках демократов, избиратели провалили кандидатуру Брэда Авакяна, баллотировавшегося на пост госсекретаря штата. Авакян прославился тем, что в бытность комиссаром труда штата Орегон он довел до банкротства кондитерскую Аарона и Мелиссы Клайн,  отказавшихся по религиозным мотивам испечь свадебный торт гей-паре. Авакян не признал, что они имеют на это право: согласно Первой поправке наложил 132 тыс. долл. штрафа, и им пришлось объявить банкротство. В свое время действия комиссара вдохновили активистов ЛГБТ по всей Америке выявлять и судить кондитеров, цветочников и других представителей свадебного бизнеса, отказывающихся обслуживать гей-свадьбы. Противник Авакяна  Дэнис Ричардсон первый республиканец, сумевший победить в штате за последние 14 лет.

В поисках компромисса

Однако культивировать чувство жертвенности в долговременной перспективе – не лучшая политика для консервативных религиозных кругов. Ведь и другая сторона, мощные и хорошо организованные лоббистские группы ЛГБТ, чувствует себя жертвой многовекового преследования, и эта всеобщая жертвенность обрекает на вечную вражду и делает невозможным достижение какой-то общей позиции.

«Дебаты теперь  контролируют экстремисты с обеих сторон, – говорил в интервью Christian Science Monitor профессор права из Университета Вирджинии Дуглас Лейкок. – Движение за права ЛГБТ не желает делать  исключение любого рода на религиозной почве». «Среди либеральной интеллигенции бытует страх, что большая часть их сограждан в один момент окажется тайными нацистами и перевернут все с ног на голову, – заявил глава либерального фонда «Новая Америка» Майкл Линд в интервью передаче Оn the Media. – Невозможно вести дела, если все, кто не разделяет наши «прекрасные» идеи, автоматически считаются фашистами или придурками, а по большей части и тем и другим вместе».

Мнение в обществе разделилось почти поровну. Согласно опросу социологического центра Pew, осенью 2016 года 48% американцев считали, что надо позволить кондитерам и цветочникам не обслуживать гей-свадьбы, если это противоречит их религиозной совести, в то время как 49% считают, что необходимо законодательно обязать их обслуживать однополые пары. Политическая действительность в Америке показывает, как быстро меняются условия. В 2008 году президент Обама  победил на платформе сопротивления гей-бракам.  Хиллари Клинтон тоже считалась их противницей. В последнее время оба сочли для себя полезным сделать права ЛГБТ одним из центральных пунктов своей политической программы.

Америка – религиозная по западным понятиям страна. Подавляющее большинство американцев считают себя религиозными, 40% еженедельно посещают церковь, 50% заявляют, что Бог играет в их жизни решающую роль. Большинство искренне верят, что любой человек – это свидетельство божьего величия, и прощение является основой христианства. Недавно на свадебной церемонии в очень консервативной баптистской церкви я неожиданно услышал в проповеди: «То, что мы считаем себя правыми, вовсе не означает, что другие не правы». Возможный компромисс содержится в документе евангелистской организации Союз христианских колледжей и университетов. Документ назван «Справедливость для всех». По примеру консервативной Юты они предлагают национальное законодательство, уважающее гражданские права для ЛГБТ, однако при этом и предусматривающее важное исключение для верующих людей. Активист совета Шапри Ломайо (Shapri LoMaglio) заявил журналу Christianity Today: «Права вовсе не должны быть обеспечены для одной группы за счет интересов другой».

Однако если консервативная общественность более-менее смирилась с равными правами ЛГБТ на брак, то битва вокруг права на аборт и репродуктивные права женщин в Америке лишь обостряется. На рождественской вечеринке я подсел за столик к одной известной в штате Нью-Йорк религиозной активистке движения пролайферов (как называют себя противники абортов, в отличие от их сторонников, называющих себя борцами за право выбора и женские репродуктивные права). Я спросил, почему важна именно тема абортов. Я ожидал услышать обычные рассуждения, звучащие на митингах и в соцсетях, что «либералы убивают в год больше младенцев, чем нацисты убили евреев». Однако она мне ответила, что, во-первых, консерваторам больно наблюдать деградацию семейных ценностей, и аборты – это главное выражение такой деградации. Во-вторых, в отличие от гей-браков, за которые никому не надо было поднимать налоги, обеспечение так называемых репродуктивных прав стоит много денег налогоплательщикам и раздувает государственный аппарат, поэтому и малорелигиозные фискальные консерваторы поддерживают эту борьбу.

Вместе с тем эта активистка призналась, что готова к диалогу с либеральными группами по улучшению жизни матери и ребенка, способного снизить число абортов. «Если вы строите коалицию за дошкольные детсады (которых в Америке практически нет), за продленный школьный день, то какая вам разница, что ваш партнер по коалиции думает про аборт?» – заявила она. При этом моя собеседница сказала, что не верит в личную религиозность Трампа, но убеждена, что общий интерес к проблеме и контроль республиканцев приведут к существенному изменению в жизни верующих американцев.