Алексей Викторов

Он создал химическое оружие – как только оно было испытано на полях Первой мировой, его жена застрелилась. Сам же Фриц Габер в 1918 году получил Нобелевскую премию – за синтез аммиака для производства удобрений. Габер и дальше занимался сельским хозяйством – создал пестицид «Циклон-Б». Он не узнал, что его открытием истребляли в концлагерях его нацию. Зато узнал его сын – и тут же покончил жизнь самоубийством.

Однажды, рассуждая о войне и мире, он сказал: «Во время мирного времени ученый принадлежит миру, но во время войны он принадлежит своей стране». Уверенный в правоте своего правительства, в годы Первой мировой войны он трудился «на благо Германии». Результатами его усилий стали многочисленные жертвы союзных войск Антанты и ликование по этому поводу германского руководства. Ему присвоили звание капитана немецких войск, и весной 1915 года, вернувшись домой с полей сражений, он надел новый мундир и в шумной компании праздновал «успешное» применение разработанного им оружия.

В стороне от общего веселья была его жена Клара. Так же, как и он, она была химиком по образованию. Все 14 лет совместной жизни она поддерживала начинания мужа, помогала в его научных изысканиях, переводила на иностранные языки его работы. Но увлечение мужа разработками химического оружия она считала «омерзительным и варварским».

В ночь застолья по поводу успешной газовой атаки против союзных войск, между россыпью поздравлений в адрес супруга она взяла его пистолет и, выйдя в сад, нажала на курок. Умирающую мать нашел ее 13-летний сын Герман. Не отпуская ее окровавленного тела, он так и не смог докричаться о помощи, проведя с матерью последние минуты ее жизни. На похоронах жены Фриц Габер не присутствовал – по приказу немецкого командования на следующий день после ее смерти он выехал на Восточный фронт для подготовки новой газовой атаки против русских войск.

Фриц Габер родился в 1868 году в Бреслау, который в нынешней Польше носит имя Вроцлав. Он был единственным сыном Зигфрида Габера и его первой жены Паулы Габер, которая умерла во время родов. Когда мальчику было девять лет, его отец, процветающий торговец, женился на Хедвиге Гамбургер. Вскоре у мальчика появились три сестры, а с мачехой сложились весьма теплые отношения. Под ее влиянием у него зародилась любовь к литературе, он мечтал стать актером. И увлеченный Гёте, вполне успешно сам сочинял стихи. Но в конце концов его стала интересовать только химия.

Фриц получил химическое образование в университетах Берлина, Бреслау и Гейдельберга. Теоретическое образование он дополнил технологической основой – закончил Высшую техническую школе в предместье Берлина. В 1891 году Фриц стал доктором химических наук. Работая химиком на различных предприятиях, он продолжал совершенствовать свои знания и посещал лекции ведущих профессоров. В 1894 году Фриц стал ассистентом в Высшей технической школе в Карлсруэ у Ганса Бунте, профессора химической технологии. Работа Габера, результаты которой были суммированы в 1896 году в его книге «Экспериментальные исследования по распаду и горению углеводородов», позволила ему стать в том же году лектором в Университете Карлсруэ.

В 1906 году ему присудили звание профессора физической химии и электрохимии, а также выбрали директором университетского института, где проводились исследования по этим дисциплинам. В Карлсруэ первые исследования Габера касались самых различных вопросов, включающих электрохимию топлива, потерю тепловой энергии в паровой машине, создание нескольких типов электродов для регистрации окислительно-восстановительных процессов. Но, конечно же, наиболее значимые эксперименты Габера касаются производства аммиака с целью его дальнейшего превращения в нитрат. Целью этих экспериментов первоначально были более чем жизненные проблемы – нужно было увеличивать урожай на фоне постоянного роста населения.

В 1909 году Габер в сотрудничестве с Карлом Бошем, инженером химической компании BASF, придумал способ производства аммиачных удобрений из азота и водорода. Процесс Габера-Боша сделал возможным производство удобрений в гигантских объемах. Это было чудо, которое называли созданием «хлеба из воздуха» и «самым важным технологическим изобретением XX века». За эти научные достижения Габер и был удостоен в 1918 году Нобелевской премии по химии, которая, правда, была зарезервирована и вручена ему годом позже после окончания Первой мировой войны. К тому моменту весь научный мир был против того, чтобы Габера, архитектора всех газовых атак Германии, чествовали хоть за что-нибудь.

С началом войны Габер, в то время уже директор Института физической химии и электрохимии при Обществе кайзера Вильгельма, встал на службу к германскому правительству. Как консультанту военного министерства Германии, ему было поручено создать «отравляющее вещество раздражающего действия», которое заставляло бы войска противника покидать траншеи. Через несколько месяцев Габер и его сотрудники создали оружие на основе газообразного хлора – оно и было запущено в производство в январе 1915 года.

Часть источников утверждают, что первые «пробные» образцы были использованы сразу, в частности, против русских войск на германском Восточном фронте еще в конце января 1915 года. Однако ввиду кристаллизации газа на морозе атака не принесла немцам ожидаемого результата. Вот почему началом массового применения химического оружия в военных целях считается 22 апреля 1915 года, когда под Ипром (территория Бельгии) немцы применили его против англо-французских войск.

Перед этой газовой атакой Фриц Габер самолично обучал бойцов, в числе которых были и будущие нобелевские лауреаты Джеймс Франк, Густав Хертц и Отто Ган. В результате массированной атаки хлором в тот день погибли более пяти тысяч человек, а более десятка тысяч превратились в инвалидов – слепых, с сожженными легкими. Общее же количество жертв Первой мировой войны от газовых атак – не менее 90 тысяч человек погибших и более миллиона оставшихся инвалидами. Говорят, Габер ненавидел войну. Но химическое оружие он отстаивал рьяно, считая, что быстрая смерть одних помогает сохранить жизнь тем, кто массово погибал бы месяцами в изматывающей траншейной войне.

Неудивительно, что в списке военных преступников, которых требовали выдать после проигрыша Германии, был и Фриц Габер. Скрываясь, он переехал в Швейцарию, где в целях конспирации отрастил бороду. Но, к удивлению многих, вскоре обвинения против Габера были отозваны, и он вновь возвратился в Германию. И несмотря на возражения коллег по всему миру, ему вручили Нобелевскую премию за «синтез аммиака из составляющих его элементов», что, со слов вручавшего, представляло «чрезвычайную важность для сельского хозяйства и процветания человечества».

В послевоенный период Фриц продолжал работать в институте кайзера Вильгельма. Он организовывал знаменитые коллоквиумы, которые посещали наиболее выдающиеся ученые того времени, включая Альберта Эйнштейна, Нильса Бора, Отто Варбурга, Отто Мейергофа, Питера Дебая и многих других. Габер посещал различные страны, способствуя развитию химии и международному сотрудничеству учёных-химиков. В общем, как указывают многие источники, «Габер, как и многие его коллеги, стремился вернуть доброе имя германской науке и ученым, опозоренным активным участием в преступлениях перед человечеством». Желая помочь самой Германии расплатиться по репарациям, Фриц Габер вел разработки по возможности добычи золота из морской воды. Проект оказался неудачным, но Габеру, тем не менее, удалось создать точный метод измерения содержания золота в морской воде. К слову, его оказалось в 1000 раз меньше, чем это было необходимо для рентабельного производства.

Но при этом от программы по химическому вооружению в Германии никто не отказывался. Просто проводили ее уже секретно, в обход Версальского договора. Уже весной 1922 года во время Генуэзской конференции в городе Рапалло (Италия) был заключён Рапалльский договор между РСФСР и Веймарской республикой. А вскоре началось и строительство химических фабрик на территории СССР, целью которых было вовсе не создание пестицидов, за что в 1932 году Габер и стал почётным членом Академии наук СССР. Правда, было ясно, что до начала производства на этих фабриках химического оружия пройдет несколько лет.

Германия, в которую и должна была поставляться половина произведенного там, так долго ждать не могла. Тогда, по совету Габера, линии по производству химического оружия на территории самой Германии, демонтажа которых требовали Англия и Франция, были переоборудованы на производство химических дезинфицирующих средств. Это не было запрещено Версальским договором, так что Габер в своем институте активно продолжил разработки. Как известно, среди веществ, разработанных под его руководством, появился и ставший впоследствии печально известный «Циклон-Б» – препарат для уничтожения вредных насекомых, которому нацисты найдут совсем другое применение в газовых камерах лагерей смерти.

После прихода нацистов к власти для Габера, в отличие от других сотрудников-евреев его института, сделали исключение и увольнять не стали, как требовали того антисемитские законы. Однако он сам подал в отставку – после того как каждому из своих уволенных сотрудников-евреев нашел работу за границей. В письме в министерство он написал тогда: «За более чем 40-летнюю службу я подбирал своих сотрудников по их интеллектуальному развитию и характеру, а не на основании происхождения их бабушек. И я не желаю в последние годы моей жизни изменять этому принципу». После отставки весной 1933-го он бежал в Англию, где несколько месяцев работал в Кембриджском университете. Затем получил предложение от Хаима Вейцмана работать в палестинском исследовательском институте Даниэля Сиффа в Реховоте. Согласившись и лишь оправившись от перенесенного уже в Англии инфаркта, он отправился в Палестину. Но добраться до нее Габеру было уже не суждено. По дороге, во время остановки в швейцарском Базеле, он умер от остановки сердца в конце января 1934 года.

«Жизнь Габера была трагедией немецкого еврея – трагедией безответной любви», – заметил как-то Эйнштейн по поводу отношений Габера с Германией. Утверждается, что двое из пяти ныне живущих землян самим фактом своего существования обязаны открытиям, сделанным этим немецким химиком. Но вот только избыточный патриотизм Габера привел к тому, что, пожалуй, у четырех человек из этих пяти имя его связано с созданными им боевыми газами.

О последствиях и масштабах применения созданного под его руководством «пестицида» «Циклона-Б» Фриц Габер не узнал. Первое его применение для массового уничтожения людей произошло в сентябре 1941 года в Освенциме. Об этом через пять лет узнал его сын Герман – тот, который в свои 13 лет держал истекавшую кровью мать, не сумевшую принять участие мужа в создании химического оружия. Во время Второй мировой войны Герман переехал в США, а после ее окончания, как и все, ужаснулся количеству жизней, унесенных смертоносным газом. Газом, изобретенным его отцом. В 1946 году Герман, как и его мать, покончил жизнь самоубийством.