В ходе интервью порталу ТРИБУНА председатель Счетной палаты Республики Молдова Вячеслав Унтилэ отметил ряд важных аспектов, касающихся европейской интеграции Республики Молдова, а также урегулирования приднестровской проблемы.

Т.: Господин Унтилэ, в нашем с Вами прошлом интервью мы беседовали о деятельности Счетной палаты. Сегодня хотелось бы обсудить процесс европейской интеграции и приднестровскую проблему. По этим двум вопросам Вы неоднократно высказывались в последнее время. Мы отметили, что Вы стали первым политиком в нашей стране, кто отреагировал на концепцию «двухскоростной Европы», и высказались о ее влиянии на Республику Молдова. Можете ли Вы рассказать об этом подробнее?

В.У.: Для начала давайте вспомним, в чем суть данной концепции. Речь идет о том, что несколько стран ЕС (Германия, Франция, Испания, Италия) могли бы двигаться дальше и быстрее в таких областях, как оборона, еврозона, фискальная и социальная гармонизация, а также дела молодежи и культура.  Некоторые поторопились уже установить диагноз, что таким образом Европейский союз якобы разделился на два лагеря, что более развитые страны хотят избавиться от менее развитых, а другие пошли еще дальше, утверждая, что таким образом ставится крест на возможном расширении ЕС, и это должно насторожить такие страны, как Молдова.

Мое мнение диаметрально противоположно. На мой взгляд, данное предложение, по сути, открывает путь к перезапуску ЕС, к его дальнейшему развитию, и в результате, к новому расширению. В своем нынешнем виде ЕС больше похож на перегруженный поезд, который движется медленнее, чем необходимо. И это происходит в результате последних вызовов, с которыми сталкивается ЕС, и которые вряд ли можно было предвидеть.  Сейчас, отделившись от других стран, эти четыре страны (не исключено, что к ним присоединятся и другие страны) возьмут  на себя роль локомотива ЕС. Насколько сильнее будет локомотив, настолько быстрее будет двигаться весь поезд. И если он наберет скорость, образно говоря, к нему можно будет добавить новые вагоны, т. е. новые страны. С этой точки зрения, считаю, что состоявшийся в Париже мини-саммит нужно рассматривать именно как начало перезапуска ЕС, а никак не сигналом того, что ЕС будет разделен, а затем исчезнет, ​​как утверждают некоторые скептики.

Т.: К слову, об исчезновении ЕС. Многие говорили, что данный процесс во многом зависит от результатов парламентских выборов в Нидерландах. Выборы состоялись. Какие выводы можно сделать?

В.У.: В данном контексте хочу напомнить о спортивной теории, применяемой рядом политических аналитиков в отношении будущего ЕС, в свете трех избирательных кампаний. Существовало мнение, что выборы в Нидерландах станут четвертьфиналом, выборы во Франции – полуфиналом, а выборы в Германии – финалом. Если в этих трех странах победу одержали бы враждебные ЕС силы, тогда, как нас и предупреждали политические аналитики, и не только, было бы положено начало конца ЕС. Но в Нидерландах оглушительную победу одержали силы, потворствующие ЕС, а противники Евросоюза остались ни с чем. Я уверен, что также произойдет и во Франции, и в Германии, а ЕС не только продолжит свое существование, но и будет развиваться и расширяться, что, несомненно, положительно скажется на судьбе Республики Молдова.

Т.: Похоже, у Европейского союза большие планы на будущее. Подтверждением тому является намерение ЕС создать собственную армию, военный штаб которой уже был создан. В одной из Ваших публикаций на эту тему говорится, что в этих процессах Вы видите ряд преимуществ для Республики Молдова.

В.У.: Действительно, то, что на первый взгляд кажется лишь внутренней потребностью ЕС, в дальнейшем может принести пользу и другим государствам, в том числе и Республике Молдова. Становление ЕС как мировой военной силы изменит положение вещей в сфере приграничной безопасности, а как известно, Республика Молдова, находится как на границе ЕС, так и на рубежах НАТО. Если сейчас споры военного характера, относительно Центральной и Восточной Европы ведутся в основном на уровне НАТО — Россия, не исключено, что в скором времени они будут проводиться в трехстороннем формате, что будет иметь огромное значение для Молдовы. Будучи нейтральным государством, мы сталкиваемся с большой проблемой — иностранным военным присутствием в восточном регионе страны. Несмотря на то, что ранее были приняты решения на высочайшем международном уровне (в рамках Саммита ОБСЕ), ситуация не изменилась. Я не говорю, что эти изменения могут появиться вследствие недавнего решения министров иностранных дел стран-членов ЕС, однако, вероятность того, что они произойдут, возрастет.

Проблема заслуживает анализа и с другой точки зрения – роли, которая отводится ЕС в процессе регламентирования приднестровской проблемы. В настоящее время ЕС, также как и США имеют статус наблюдателей в переговорном процессе по урегулированию этого вопроса, но мнение о том, что их статус должен быть изменен в статус посредника и будущего гаранта, звучит довольно часто в последнее время. Если ЕС получит этот статус и между тем станет одним из величайших игроков в мире с военной точки зрения, безусловно, это отразится и на процессе урегулирования приднестровского конфликта. Я не имею в виду военное присутствие ЕС на территории Молдовы, а только то, что когда участник в международном процессе является и военной силой, все происходит совсем иначе.

Т.: И если уж мы плавно перешли к обсуждению приднестровской проблемы, хотелось бы спросить, что Вы имели в виду, когда в одной из статей недавно предупреждали о том, что обострение ситуации на Украине может иметь последствия для Республики Молдова?

В.У.: Нам не следует прятать голову в песок и притворяться, что мы не понимаем, каковы могут быть последствия событий на Украине для нашей страны. У нас есть регион, который контролируется сепаратистами (Приднестровье), и многочисленные чиновники за рубежом, в том числе и украинские, в контексте обострения ситуации на Украине испытывают опасения, в том числе и в связи с приднестровским регионом. Ранее говорилось даже о возможном участии тираспольских сепаратистов в дестабилизации ситуации на границе, а украинские власти серьезно рассматривали проблему укрепления молдавско-украинской государственной границы на приднестровском сегменте. Наряду с новым обострением ситуации на Украине, эти опасения вновь вышли на первый план и Республике Молдова не следует ими пренебрегать.  Напротив, нам, наряду с нашими украинскими соседями необходимо сделать все возможное, чтобы не допустить обострения ситуации на данном участке границы.

Считаю, что у нас есть причины предполагать, что обострение ситуации на Украине вредит также переговорному процессу по урегулированию приднестровской проблемы. Этот процесс заметно активизировался во время председательства Германии в ОБСЕ, а то внимание, которое оказывает приднестровской проблеме Австрия, новый председатель ОБСЕ, также вселяет оптимизм. Тем не менее, пока на Украине окончательно не прояснится ситуация, не думаю, что Тирасполь или Москва поторопятся прийти к единому решению относительно приднестровского конфликта. Скорее всего, они примут выжидательную позицию, а усилия ОБСЕ, Кишинева, Киева, ЕС и США в этом направлении будут напрасными.

Т.: Создается впечатление, что Республика Молдова и Украина, осознав опасность приднестровской проблемы, стали действовать сообща…

В.У.: Думаю, что Вы имеете в виду планируемое введение совместного контроля на пропускном пункте молдавско-украинской государственной границы Первомайск – Кучурган, на центральном приднестровском сегменте. Эта мера должна стать обязательной, если мы на самом деле хотим продвинуться в процессе урегулирования приднестровского конфликта, а то, что это сильно беспокоит Тираспольскую администрацию, доказывает, что мы выбрали верный путь.

За 25 лет, что прошли после завершения конфликта на Днестре, у Молдовы было только два благоприятных момента сделать это: первый – когда к власти в Украине пришел Виктор Ющенко, который представил конкретные предложения по урегулированию приднестровского конфликта, и тогда был предпринят ряд действий практического характера, но этого оказалось недостаточно; и второй – когда к власти в Украине пришел Петро Порошенко, который лучше кого-либо знает, насколько опасной является приднестровская проблема, и не только для Молдовы или Украины, но и для стабильности всего региона.

Молдавские власти интуитивно почувствовали подходящее время для введения этого пограничного контрольно-пропускного пункта на приднестровском сегменте, а Украина, будучи обеспокоенна опасностью, которую представляет собой Тираспольский режим в контексте напряженности и  сепаратистских движений в соседней стране, поддержала эту идею. Если Молдова и Украина будут действовать сообща, они лишат Тираспольский режим одного из основных источников существования — контрабанды. Без контрабанды сепаратистский регион на востоке Республики Молдова потеряет свою привлекательность для внешних сил, у которых были и остаются экономические интересы на левом берегу Днестра, и которые воспринимают эту «черную дыру» в качестве инструмента быстрого обогащения.

Также я не исключаю, что власти в Кишиневе и Киеве уже рассчитали следующий шаг, который они сделают, после введения соответствующего контрольно-пропускного пункта. Можно предположить, что появятся благоприятные условия для того, чтобы предпринять новые действия по урегулированию приднестровского конфликта, и грех было бы не использовать эти возможности. Неизвестно, когда еще у нас появится такая благоприятная региональная ситуация, чтобы продвинуться в этом направлении. Введение контроля на молдавско-украинской границе, на приднестровском сегменте, является первым шагом на длинном пути, который мы должны пройти до конца.

Т.В общих чертах, что необходимо предпринять, чтобы продвинуться на пути решения приднестровской проблемы?

В.У.:  Давайте внимательно проанализируем допущенные в прошлом ошибки и сделаем все возможное, чтобы избежать их повторения в будущем, сделаем соответствующие выводы, и будем действовать последовательно. Ранее я уже говорил о допущенных нами грубейших ошибках, и с Вашего позволения напомню о них.

Все эти годы, Молдова, к сожалению, так и не смогла дать справедливую официальную оценку событиям, произошедшим 25 лет назад на Днестре. Мы не сделали этого даже после того, как ЕСПЧ вынес решение по делу Илашку и др. против Молдовы, когда ясно было сказано, какую роль сыграла Россия в появлении и сохранении сепаратистского режима на востоке Республики Молдова. Никто из руководителей страны, из ответственных лиц, не нашел в себе мужества признать войну 25-летней давности войной между Россией и Республикой Молдова, несмотря на то, что Соглашение о прекращении огня было подписано не между Кишиневом и Тирасполем, а между Кишиневом и Москвой.

Отсутствие жесткой позиции повлекло за собой целый ряд ошибок, которые свели на нет эффективность поиска решения для приднестровского конфликта.

Мы ошиблись, когда согласились с тем, что сторонами конфликта являются Кишинев и Тирасполь, в то время как ими были Молдова и Россия. Тирасполю вообще нечего было делать в рамках формата переговорного процесса, так как в любом случае он ничего никогда не решал, а всего лишь действовал по команде своих реальных хозяев. Эту ошибку усугубило и подписание Меморандума Примакова. Сегодня этот промах еще более очевиден, хотя бы потому, что задал переговорному процессу совсем не то направление.

Мы не смогли воспользоваться вышеозначенным решением ЕСПЧ также как не смогли воспользоваться возможностью, предоставленной Стамбульским саммитом ОБСЕ, который в 1999 году вынес резолюцию о необходимости вывода российских войск и вооружений с территории Приднестровья. ОБСЕ хорошо сделала свое дело, а мы оказались не в состоянии услышать этот посыл и пользоваться им при любом удобном случае. Я не говорю, что было бы просто добиться внедрения резолюции ОБСЕ, но с уверенностью могу сказать, что будь мы настойчивее, и не допусти, чтобы посыл резолюции исчез на годы из нашей международной риторики, шансов было бы намного больше. Как кто-то мог бы нам помочь в этом вопросе, если мы сами порой производили впечатление стороны, не очень заинтересованной в данной теме?

Мы ошиблись, когда позволили разбавить рядом смехотворных инициатив, послание парламента РМ относительно решения приднестровской проблемы, которое нашло свое выражение в принятом единогласно Законе от 22 июля 2005 г. (относительно специального юридического статуса районов левобережья Днестра). То мы предлагали сдать Приднестровье в аренду России на несколько десятков лет, то предлагали вернуться к федерализации, и все это при том, что в 2003 году в последний момент отказались подписывать Меморандум Козака. Кстати, несмотря на то, что этот печально известный документ так и не был подписан, сам факт его существования уже был огромной ошибкой. Этот документ создал опасный прецедент и не случайно иногда слышны мнения некоторых политиков о том, что к обсуждению такого рода документа следует прибегнуть и сейчас.

Мы ошиблись, когда видя неэффективность переговорного формата  «5 + 2», не набрались смелости потребовать внесения  изменений в этот процесс. Хотя бы в той части, где речь идет о статусе и роли России, США и ЕС, уже не говоря о других важнейших аспектах. Если США и ЕС, которые сейчас выступают в роли наблюдателей, получили тогда статус посредников и будущих полноправных гарантов, а Россия получила бы ту роль, которую она на самом деле сыграла в данном процессе, положение вещей было бы совсем иным.

Мы ошиблись, когда в течение многих лет соглашались на обсуждение проблем из так называемых корзин I и II, и практически никогда серьезно не говорили о переходе к обсуждению вопросов из корзины III. Этим мы дали согласие на обсуждение исключительно социальных, экономических  и гуманитарных вопросов, которые не очень способствуют реальному решению проблемы. Мы избегали обсуждения политических вопросов, которые могли бы помочь найти статус для приднестровского региона, что соответствовал бы Конституции Республики Молдова.

Это наши основные ошибки в процессе урегулирования приднестровского конфликта. Если мы хотим решить эту проблему, нам необходимо еще раз тщательно проанализировать все эти промахи и учесть их при своих дальнейших действиях в процессе реинтеграции нашей страны.

Кристина Пендя