Чудом выжив в Освенциме и Берген-Бельзене, оставив в лагерях смерти всю свою семью, она пошла в большую политику, чтобы бороться за права человека, дважды становилась министром здравоохранения Франции и оказалась первой в истории женщиной во главе Европарламента. На днях в Париже накануне своего 90-летнего юбилея умерла Симона Вейль – глава Национального комитета памяти Холокоста.

Она родилась 13 июля 1927 года в Ницце в еврейской семье. Её отец был архитектором, она с детства и сама рисовала, но ее творческим планам положила конец война. Симона только успела закончить лицей, как ей пришлось скрываться от нацистов под вымышленными именами. Но долго продержаться ей не удалось – в 16-летнем возрасте была арестована гестапо.

«После того как мы провели одну неделю в транзитном лагере для французских евреев в Дранси, нас погрузили в опечатанные вагоны для перевозки скота, в которых мы провели три ужасных дня практически без еды и воды, даже не зная, куда нас везут, – вспоминала спустя годы Симона». Её вместе с матерью и сестрой везли в Освенцим, как и тысячи других французских евреев. А ее отца и брата депортировали в Литву, в Каунас, в составе колонны из 850 мужчин, из которых выжили только около 20 человек. О судьбе отца и брата Симона никогда ничего не узнала.

«Мы приехали в Освенцим ночью. Все было сделано для того, чтобы запугать нас: слепящий свет прожекторов, лай эсэсовских собак. Д-р Менгеле осуществлял селекцию заключенных и решал, кто из них отправится в лагерь, а кто – прямиком в газовую камеру. Чудесным образом мы трое попали в лагерь, – рассказывала Симона. – Мы работали более 12 часов в день на земляных работах, которые чаще всего были никому не нужны. Нас почти не кормили, но наша участь была не самой ужасной: летом 1944 года в лагерь прибыли 435 тысяч евреев из Венгрии – как только они сошли с поезда, большинство из них были отправлены в газовую камеру. Я до сих пор помню их лица – этих женщин, которые несли на руках своих детей и не догадывались о своей судьбе. Ничего ужаснее в Освенциме я не видела».

В начале 1945-го Симону депортировали в лагерь Гляйвиц, а затем в Берген-Бельзен. По пути люди умирали от голода и холода в вагонах, а по прибытии – уже от тифа в бараках. Многие, по ее воспоминаниям, умерли и после освобождения лагеря армией союзников, так и не дождавшись в течение нескольких недель медицинской помощи. Позже Симону часто спрашивали, как ей удалось выжить. Она отвечала: «Иногда это было лишь воля случая. Нас ставили в шеренги по пять человек и отсчитывали определенное число людей. Тех, кто оставался по одну сторону – посылали на смерть, а тех, кто по другую – оставляли в живых».

Приехав после войны в Париж, Симона поступила на факультет права. Но ее шокировала послевоенная Франция коллективным молчанием о преступлениях Холокоста. «Многие из моих соотечественников хотели любой ценой забыть все то, из чего мы никак не могли вырваться. Мы хотели говорить, но никто не хотел нас слушать, – напишет она позже в мемуарах. – Никто не хотел слушать о том, что мы видели и что нам пришлось пережить. А уцелевшие и выжившие во Франции евреи не выдерживали наших рассказов».

Пережитый опыт Холокоста стал главной причиной, почему Симона решила посвятить себя борьбе за права человека и выбрала карьеру правоведа. Уже в середине 50-х годов она приходит в Министерство юстиции Франции на пост атташе и вскоре возглавляет один из департаментов ведомства. В 1970 году она становится первой в истории Франции женщиной, занявшей пост председателя Высшего совета судебных работников, а в 1974-м победивший на президентских выборах Валери Жискар д’Эстен назначил Симону министром здравоохранения в правительстве премьер-министра Жака Ширака.

Она проработает министром пять лет, а потом станет депутатом Европейского парламента и первой женщиной-председателем с времен основания этой организации. Убеждённая сторонница евроинтеграции, Симона Вейль приняла самое активное участие в развитии Евросоюза, но Франция призвала её снова: в 1993 году она повторно становится министром здравоохранения в правительстве Эдуарда Балладюра при президенте Франсуа Миттеране. Она неустанно следила за соблюдением прав человека не только во Франции, но и во всем мире, неоднократно призывая остановить насилие и дискриминацию в разных уголках планеты, а в 2000 году, отойдя от политики, Симона Вейль стала президентом Национального комитета памяти Холокоста. Но в течение еще 7 лет оставалась членом Конституционного Совета Франции.

«Я считаю своим долгом говорить о Катастрофе и постоянно объяснять молодому поколению, людям, формирующим общественное мнение в нашей стране, и политикам, как шесть миллионов мужчин и женщин, включая полтора миллиона детей, умерли только потому, что были евреями», – так начала Симона Вейль свою речь, посвященную Международному дню памяти жертв Холокоста на трибуне Генассамблеи ООН в 2007 году. Закончила же ее она, всю жизнь отстаивающая права человека, такими словами: «Я всем сердцем желаю, чтобы этот день побудил всех уважать друг друга и отвергать насилие, антисемитизм, расизм, а также все другие формы дискриминации. Холокост – это “наша” память, но в то же время это “ваше” достояние». Великий оратор и видный политический деятель скончалась 30 июня в Париже, не дожив несколько дней до своего 90-летнего юбилея.