Владимир Воронин единственный с момента обретения независимости Республики Молдова президент, который руководил государством на протяжении двух мандатов подряд. За восемь лет управления страной им было принято множество решений, в том числе и достаточно сложных

Почему так и не был подписан "Меморандум Козака" и не решен приднестровский вопрос? Что испытал Владимир Воронин в момент, когда члены руководимой им Партии коммунистов — соратники и ученики — примыкали к другим политическим силам или формировали свои собственные партии, становясь по факту оппонентами? В каких отношениях он остался с Игорем Додоном или Марианом Лупу, которые прошли политическую школу Партии коммунистов? Кто является самым лучшим другом Владимира Воронина и от кого он унаследовал такое хорошее чувство юмора? Ответы на все эти вопросы журналист Sputnik Молдова Кристина Бумбу-Дануца узнала в беседе с третьим президентом Молдовы, лидером Партии коммунистов Владимиром Ворониным.

- Чего добилась Республика Молдова за 26 лет независимости?

— Также как за 26 лет жизни человека не хватает, чтобы достичь значительных достижений, так и для страны этого время не достаточно для того, чтобы общество прочувствовало результаты. Анализирую ситуацию и вижу достаточно много неудач в сравнении с остальными бывшими советскими социалистическими республиками. Многие считают себя героями, что боролись за независимость, что проводили митинги. Но это не так, потому что независимость упала нам с неба из-за распада Советского союза. Мы не сохранили наследие, которое было получено в период Советского союза, и потеряли все, после внедрения различных программ по приватизации. Легко все разрушить, но куда сложнее построить.

- Вы занимали пост президента Молдовы в течение восьми лет. Какое самое большое достижение, которое было реализовано за этот период и которым Вы гордитесь? Какие цели Вы ставили перед собой, но успели их воплотить в жизнь?

— Не буду говорить о цифрах и вдаваться в детали. Хочу отметить, что до прихода к власти в 2001 году Партии коммунистов все говорили, что Республика Молдова не может существовать как независимая страна, что она должна с кем-то объединиться, что нет средств развития. За восемь лет мы продемонстрировали, что наша страна может добиться хороших результатов, стабильной экономики. Учитывая состояние экономики страны, когда Партия коммунистов пришла к власти, тогда внешний государственный долг составлял 85% ВВП, не выплачивались зарплаты и пенсии. Но мы не брали кредиты и стабилизировали экономическую ситуацию.

- Вместе с Вашим приходом к власти, многие возлагали надежду на Партию коммунистов и считали, что имея хорошие отношения с Российской Федерацией и другими внешними партнерами, Вам удастся урегулировать приднестровский вопрос. У Вас были и рычаги, и большинство в парламенте. Почему Вам не удалось решить эту проблему?

— Мы хотели хороших отношений со всеми нашими партнерами. Как традиционными партнерами – Российской Федерацией, так и с новыми. Мы стали теми, кто впервые в 2002 году поднял флаг модернизации Республики Молдова согласно европейским стандартам. Мы начали реализовывать программы деятельности, которые были разработаны вместе с европейскими структурами. Обратили особое внимание на проблемы реинтеграции нашей страны. Формат "3+2" был трансформирован в переговорный процесс "5+2". Мы были близки к разрешению этой проблемы, когда должны были подписать документ, который впоследствии получил название "Меморандум Козака". Но нам не удалось его подписать, потому что наши приднестровские оппоненты настаивали на достаточно больших привилегиях и полномочиях, которые в каком-то смысле подрывали независимость и суверенитет нашей страны, так что я не согласился подписать.

- Это было самым сложным решением, которое Вы должны были принять за время своего президентства?

— Нет. Были и другие ситуации не менее сложные. К примеру, протесты Народного фронта, которые длились в течение шести месяцев. Было предостаточно социально-экономических проблем. Не надо забывать, что мы находились у власти в период, когда мир был в тяжелом экономическом кризисе. Необходимо было приложить колоссальные усилия, чтобы поддержать и принять такие решения. Ничего не делается легко и просто.

- Республика Молдова прошла через многие дисбалансы за годы своей независимости. Один наиболее острых — в 2009 году. Тогда ПКРМ должна была прийти к власти, имея 60 мандатов. Для того, чтобы избрать президента необходим был всего один голос. Вероятно, у Вас были рычаги, чтобы убедить еще одного депутата проголосовать. Почему этого не было сделано?

— Потому что мы всегда были принципиальными. Никогда никого не предавали и не продавали, никогда не хотели изменить Конституцию или законодательство, чтобы остаться у власти. Мы могли найти не только одного, а десять депутатов, которые бы проголосовали. Но любая договоренность такого рода влечет за собой последствия. Если бы мы пошли на такое соглашение, то тогда бы кто-то настаивал на том, чтобы был подписан "Меморандум Козака", сделано то, что выгоднее Западу или нашим соседям. Все начинается с перового шага. Многие и сейчас говорят, что Воронин предлагал по 10 миллионов евро, чтобы за него проголосовали, но это не правда. Более того, приходили и некоторые, кто стоял под моей дверью и просил проголосовать вместе с нами, но мы были против.

- Вы говорите о своей команде, которая стоит за Вашими плечами. Какими Вы видите сегодня тех, кто раньше состоял в рядах Партии коммунистов, а сегодня входят в состав других политформирований. Какими Вы видите своих последователей в рядах теперь уже оппонентов?

— Партия – это общественная организация, вход и выход из нее добровольный. Очень ценю командный дух нашей партии. Что касается предателей, могу сказать, что все они пошли на такой шаг, преследуя собственные интересы. У каждого из них были и есть интересы. Я никогда не называю их врагами, не могу позволить себе называть гражданина Республики Молдова врагом. Они мои политические оппоненты. Что касается последних 14 политиков, которые предали ПКРМ, то в первый же день назвал их политическими проститутками.

- Вы были и у власти, и в оппозиции. Где лучше? Когда можно добиться большего для страны?

— Лучше там, где ты можешь принести пользу. Конечно, находиться у власти сложнее. Многое зависит от команды и от ее профессионализма. Хотеть – это одно, а сделать – это совсем другое. К сожалению, государственные посты у нас распределяются по политическим критериям, это наносит огромный ущерб. Мы когда выбираем кандидатов на парламентских выборах, к примеру, ориентируемся на личные качества и его вклад в партию, но меньше всего на профессиональные качества. Парламент – это машина для голосования, а правительство должно исполнять то, за что голосуют депутаты.

- Вы говорили о предателях, а друзья среди молдавских политиков у Вас есть?

— Как когда-то сказал Уинстон Черчилль, в политике нет друзей, есть только интересы. У нас есть своя команда, где мы принимаем решения. Когда мы голосуем за законопроекты, поддержанные и другими парламентскими фракциями, то мы делаем это потому, как считаем, что это решит проблемы страны. С кем мы можем быть друзьями? С теми, кто грабит страну?

- Нередко мы наблюдали горячие дискуссии между Вами и лидером Либеральной партии Молдовы Михаем Гимпу, который открыто выступает за объединение республики с Румынией. Почему Вы с ним разговариваете в ироничном тоне? Вы считаете его компетентным политиком, или он попал в ряды депутатов по воле случая?

— С Михаем Гимпу мы знакомы еще с тех трагических событий 1989 года. К сожалению, Михай Гимпу становится жертвой ситуации. Не видел за все эти годы конструктивной линии, которую он и его команда продвигает.

- На каждой пресс-конференции ила на заседании парламента Вы выдаете какой-то перл, иронизируете ситуацию или говорите с иронией о каком-то человеке. Откуда у Вас такое хорошее чувство юмора?

— Моя бабушка Татьяна, Бог простит, была очень интересным человеком. Несмотря на то, что она не говорила по-русски, она могла повторить все, что сказал ведущий московских новостей. Если она давала оценку какому-то человеку, то это прилипало к нему на всю жизнь. Эти перлы – своеобразный знак протеста против того, что происходит в парламенте. В других случаях эти оценки, перлы – способ подчеркнуть, что тот или иной персонаж не заслуживает внимания или поддержки. Даже если он с тщеславием находится в парламенте или в стране, потому что занимает высокую должность.

- Вы говорили о предателях, а друзья среди молдавских политиков у Вас есть?

— Как когда-то сказал Уинстон Черчилль, в политике нет друзей, есть только интересы. У нас есть своя команда, где мы принимаем решения. Когда мы голосуем за законопроекты, поддержанные и другими парламентскими фракциями, то мы делаем это потому, как считаем, что это решит проблемы страны. С кем мы можем быть друзьями? С теми, кто грабит страну?

- Нередко мы наблюдали горячие дискуссии между Вами и лидером Либеральной партии Молдовы Михаем Гимпу, который открыто выступает за объединение республики с Румынией. Почему Вы с ним разговариваете в ироничном тоне? Вы считаете его компетентным политиком, или он попал в ряды депутатов по воле случая?

— С Михаем Гимпу мы знакомы еще с тех трагических событий 1989 года. К сожалению, Михай Гимпу становится жертвой ситуации. Не видел за все эти годы конструктивной линии, которую он и его команда продвигает.

- На каждой пресс-конференции ила на заседании парламента Вы выдаете какой-то перл, иронизируете ситуацию или говорите с иронией о каком-то человеке. Откуда у Вас такое хорошее чувство юмора?

— Моя бабушка Татьяна, Бог простит, была очень интересным человеком. Несмотря на то, что она не говорила по-русски, она могла повторить все, что сказал ведущий московских новостей. Если она давала оценку какому-то человеку, то это прилипало к нему на всю жизнь. Эти перлы – своеобразный знак протеста против того, что происходит в парламенте. В других случаях эти оценки, перлы – способ подчеркнуть, что тот или иной персонаж не заслуживает внимания или поддержки. Даже если он с тщеславием находится в парламенте или в стране, потому что занимает высокую должность.