Вячеслав Матвеев

Тайны конспирологической истории Европы по мере раскрытия уводят нас в глубокую древность и повлияли на судьбу нашей родины - Молдовы.

Король Франции Филипп Красивый, разгромивший Орден тамплиеров, обвинил рыцарей Храма в болгарской ереси. Действительно, такая ересь была в Европе и долгие века будоражила умы как простого люда, так и аристократической элиты средневековых королевств и княжеств. Цикл Грааля и тайны средневековой мистической традиции долгие века объединяли тамплиеров и представителей болгарской ереси, т.е. богомилов и катаров.

Для справки: богомилы – это движение в X-XV вв., направленное против главенства религии в жизни общества, появилось в Болгарии и оказало влияние на французских катаров. В свою очередь, катары - еретическая христианская секта, исповедовавшая концепцию о двух равных принципах мироздания добром и злом. По их мнению, материальный мир – это зло.

Что такое болгарская ересь?

Глубокие знания, которыми обладали рыцари-тамплиеры, были продолжением тех знаний и верований, которые хранили богомилы и катары. Во время крестового похода против катаров Орден Храма - единственный из военных орденов того времени - не принял участия в кровавой бойне, устроенной по приказу римского понтифика. Что же такое болгарская ересь и как она повлияла на тамплиерское тайное знание?

Болгарская ересь рассматривалась ортодоксальными кругами как в Византии, так и в Риме как продолжение манихейства (религиозного учения, возникшего в III веке, названо по имени своего основателя Мани), в основе которого лежал древний зороастрийский дуализм. В частности, пророк Заратуштра около 2000 г. до нашей эры заявил, что богов не великое множество, а два - Бог добра и Бог зла. Они находятся в постоянном противостоянии. История после прихода Спасителя закончится всеобщим очищением и воскрешением, вселенским судом и поражением сил зла.

В зороастризме Бог добра был связан с материальным миром, а зло лишь вторглось в материальную вселенную из инфернального (дьявольского) мира. Мани, живший в начале нашей эры, изменил суть этого дуализма, заявив, что материальный мир создан силами зла, а мир духовный - это царство Бога света. Мани знал, что зороастрийские маги пришли к младенцу Христу утвердить его на царство, как завещал древний пророк Ирана Заратуштра, возвестивший всему миру: «После меня придёт Спаситель».

Всё так и произошло, но, согласно автору первой попытки составления канона Нового завета Маркиону, изначальное христианство, отвергавшее Бога Ветхого завета, было уничтожено и заменено на нечто радикально монотеистичное. Во многом это учение было пропитано гностицизмом, т.е. негативным отношением к материальному миру и воплощению. А учение о реинкарнации, перевоплощении душ вообще вычеркнули из канона. Даже учение Оригена, который говорил о «предсуществовании душ», было осуждено как ересь. В итоге против такого варианта христианства (который господствует и поныне) восстали богомилы, катары, а позже тамплиеры. В основе этой болгарской ереси от богомилов до катаров и тамплиеров лежали теологические размышления Мани и его религии манихейства.

Поле битвы сил добра и зла

Эта философская традиция древнего Ирана повлияла на Европу самым радикальным образом и на века стала основным оппонентом традиционного христианства и мистического дуализма, восставшего против классического христианского монотеизма. В своих идейных основах манихейство оперлось на доктрину тотального дуализма. «Безначально существовало два начала - доброе и злое, свет и мрак, который называется также материей. Первое именуется деревом жизни, второе – деревом смерти». (Энциклопедический словарь. Брокгауз, Ефрон).

Это подтверждается ещё святым Августином, который вкладывает в уста манихея Фауста следующие слова: «Я проповедую два принципа, Бога и материю – материи мы приписываем всякую вредоносную силу, а Богу благую, как то и подобает». («Против Фауста-манихея». Святой Августин). Фауст как верный ученик Мани обосновывает тотальный дуализм бога и материи. Мани своей эзотерической историей дал трактовку человеку. Это учение интересным образом объясняет роль и происхождение человеческой расы: родившись якобы от демонов, она увечна изначально.

Французский историк религии Анри Шарль Пюэш пишет: «Наш род появился на свет вследствие отвратительных каннибальских и половых актов. Он, род человеческий, хранит на себе стигматы этого дьявольского происхождения: тело – звериную форму архонтов – libido, желание, которое побуждает человека к совокуплению и бесконечному воспроизводству, т.е., по замыслу Материи, к удержанию в плену светоносной души, которую через зачатие бесконечно передают, «переливают» из плоти в плоть».

Проблема теперь переходит на гуманитарный план, и человек становится полем битвы сил добра и зла. Адам – порождение Материи, хранит в себе частички света и передает её в роду. Ормазд, Спаситель, Иисус – Свет снова вступают в борьбу, но теперь за человека. Необходимо спасти потомка Адама, адамитов, освободив их душу, закованную и заключённую в теле. Как её извлечь? Для этого есть три стадии. Главное – это пробуждение. Вторая стадия – это знание, данное душе, сознанию учением Мани. И третья – анамнез. Так учение Мани стыкуется с другим важным источником исследуемого нами гностицизма с платонизмом и неоплатонизмом. «Адам осмотрел самого себя и узнал, кто он… Душа блаженного, вновь «поумнев», возродилась» (Теодор бар Конай).

Таков сценарий мистической драмы развития мира. Его итог, согласно Мани, - в выходе частичек света из нашего мироздания. «До скончания века частица света, т.е. божественной души, будет пытаться «проснуться» и, в конце концов, освободить другую свою часть, замурованную в мире, в телах людей и животных и во всех видах растений. Больше всего божественной души - в деревьях, послуживших виселицей страждущему Христу, Jesus Patibilis. Как сказано манихеем Фаустом, Иисус, Жизнь и Спасение человеков повешены на каждом дереве».

Мирча Элиаде уже в ХХ веке писал, что подобные воззрения гностиков и манихеев есть вера в жест отчаяния Бога во спасение частицы самого себя, а сотворение человека - жест отчаяния материи, стремящейся удержать в плену световые частицы.

Выбраться из «темницы» мира материи

Мы видим, что Мани породил одну из наиболее целостных и в то же время одну из наиболее радикальных гностических доктрин. Это учение создало основу бегства из мира, т.к. обосновывало жесточайший аскетизм и истязания плоти. Главной в учении Мани была цель – выбраться из «темницы» этого мира материи. Но таким образом ставился крест на всем проявленном уровне бытия. Человек переставал интересоваться миром, ему была дана идейная основа бегства. Любое поражение и смерть оправдывались. Победой стала считаться ситуация, когда, проиграв на уровне реальном, человек уходил. Так, по крайней мере, полагал Мани. И такого же мнения придерживаются сегодняшние гностики, без которых не было бы стремлений покинуть наш план бытия, без которых не было бы фильмов типа «Бразилия», где умершего определяют как сбежавшего.

Вроде бы есть цель, но кому она выгодна? Мертвому всё равно, значит – живым. Есть те, кому выгодно сделать человека нежильцом, лишить его воли и желания жить, ослабив сопротивление. Враг человека уничтожает его, а кого не может, тому дал ориентацию – на Север, учение Мани и бегство из реального мира. «Истинная религия Мани» стала идейным обоснованием для тех, у кого нет сил сопротивляться злу системы, не понимая, что это зло - не зло мира и не зло природы.

Мани, будучи частично воспитанным на магических учениях, нашёл всё же в себе волю не винить Творца, как другие гностики, и не делать из Демиурга исчадия ада. Устами Фауста говорится: «В наших объяснениях никогда не услышать имени двух богов. Хотя, действительно, мы исповедуем два принципа, но один из них мы называем «Бог», а другой «материя», или, как говорю я обычно и обыкновенно, «демон» (черт)» (Contra Faustum, XX1). Святой Августин сам был манихеем в юности и знал, кого цитировал.

Мани не дал Богу зла такой роли, как иные гностики, он возвысил в качестве оппонента Ормазда (он же - Ахура-мазда) материю, но она не может создавать мир. Она сама - тварь и плоть. Возникает идейная нестыковка. Бог воюет с творением. Так кто же второй полюс бытия, который руководит царством демонов? Это должен быть субъект, ибо объект - не враг, достойный Бога. Итог прост - Мани сошел с иранской сцены, закончил свой путь, но он и его учение не сошли с религиозной сцены мира.

Последователи учения Мани

Позже манихейство инспирирует восстание Маздака (в конце V века н.э.), затем павликиан (одно из наиболее значительных средневековых религиозных парахристианских движений) и их религиозное государство, потом богомилов. Другая ветвь уйдет на восток и создаст огромную сферу влияния этой традиции от Индии и Китая до северных регионов Евразии. Постепенно в мире религиозных битв формировались два пути. Первый – ортодоксальное направление, которое позже вылилось в классическое христианство, а затем, после его раскола, – в православие и католицизм. Второй путь - обогащенное манихейством и платонизмом гностическое христианство. С точки зрения ортодоксии, второе начало было ужасающей ересью. Но странно, что это второе дитя не отвергало самого Христа, и, следовательно, с полным на то правом также могло называться христианством.

Таким образом, учение Мани в первые века нашей эры соединилось с учениями гностиков средиземного моря. Они были христианами, но особенными, поскольку отвергали ветхозаветного бога. Именно в их синтезе возникло то, что именовалось позже как болгарская ересь. По поводу противостояния гностиков и классического христианства приведем цитату из трудов Мирчи Элиаде: «По сути, ортодоксия состояла в верности богословию Ветхого завета. Гностики представлялись худшими из еретиков именно потому, что они отвергали, в целом и частично, принципы древнееврейского мышления».

Действительно, как манихеи, так и христианские гностики противопоставили классическому христианству свою особенную веру. Казалось, она проистекала из зороастризма, но, на наш взгляд, иудеохристианство и зороастризм ближе друг другу, поскольку рассматривают мир и творение как благо. В этих религиях рождение есть благодать, а в манихействе и гностицизме представлена более пессимистическая позиция.

После долгого времени затишья наступила эпоха новых битв, когда воспламенённые павликианством религиозные силы - продолжатели учений Маркиона и Мани - снова заявили о себе миру. Рождалась новая версия, из которой позднее выйдут на авансцену истории богомильство, альбигойство и ересь катаров.

Митраизм

Но здесь я хотел бы упомянуть ещё одну религию - митраизм, повлиявшую на богомилов, а позже и на тамплиеров. Повлияла эта религия и на фракийский регион, в частности, на земли Валахии и Молдовы. Митраизм можно рассматривать по-разному, но, безусловно, он не был гностической верой, скорее, его можно определить как внутренний мутагенез идей зороастризма. Согласно митраизму, главная задача человека в своей жизни - помощь богу Добра (Ахура Мазде) и высшему богу Митре в борьбе со злыми силами. Человек сам выбрал между добром и злом, беря ответственность за этот выбор. Основой этики праведника являются добрые мысли, добрые слова, добрые дела.

Митраистское направление в зороастризме позднее стало в Анатолии, а затем в Риме отдельной религией. Её роль в Риме была велика. Императоры были митраистами. Фактически в одно время митраизм стал религией легионеров, религией масс, т.е. по сути – идеологией военного сословия Римской империи. Позднее митраизм так возрос, что стал оппонентом христианству в его любых формах. Он фактически трансформировал некоторые части этого учения, внеся в него свои установки и немаловажные вкрапления, в том числе то, что христиане празднуют день рождения Христа, Рождество Господне, - заслуга митраизма и таких видных деятелей, как император Константин, которые ранее были митраистами.

Близость ортодоксального христианства и некоторых аспектов митраизма так велика, что некоторые императоры и государственные деятели Рима становились, сами того не замечая, из митраистов христианами. В общем, эта религия магов многое внесла в ортодоксальное христианство. В основе этой религии стоял культ Солнца и посредника миров Митра, важную роль играл знаменитый миф об убиении быка, который в деформированном римлянами митраизме стал системообразующим.

В Молдове некоторые считают, что он лежит в основе нашей государственной традиции. Миф этот реактуализируется, и сегодня на аренах Испании и Португалии, где тореадоры сражаются с быком, уподобляя себя Митре, Богу Солнца, для них как христиан здесь нет противоречия, ведь Митра и Христос есть одно целое, посланники высшего бога в нашем мире, посредники его воли и человечества.

Митраизм сыграл великую роль в истории Средиземноморья. Он повлиял и на христиан, и на гностиков. В дальнейшем, в анализе тайных учений гностиков элементы митраистского знания будут всплывать снова и снова. Сам по себе митраизм не повлиял на то, что мы называем болгарской ересью или богомильством, но он получил своё отражение в мистических воззрениях тамплиеров. Позже, повествуя о судьбах тамплиеров и масонов, ещё вернемся к этому мистическому учению, которое, как и манихейство, происходило из Ирана и повлияло на конспирологическую историю Европы, на мистицизм храмовников и на судьбу нашей родины - Молдовы.