Кто стоит за протестами в Иране, кому принадлежит персидская экономика и почему реформы там обречены на провал – объясняет бывший сотрудник израильской разведки.

Демонстрации в Иране, по всей видимости, всё же были организованы. Однако речь никоим образом не идёт о «постановке» протестов. Организованы они были не какой-то силой извне, будь то американцы или сионисты, о чем без устали твердит официальная иранская пропаганда, а противниками нынешнего президента Рухани вместе со сторонниками бывшего президента Ахмадинежада и проигравшего последние выборы Раиси.

Недовольства у простых иранцев действительно накопилось столько, что в какой-то момент даже в традиционно консервативном Мешхеде оно вырвалось наружу, и ситуация вышла из-под контроля. Лучше всего происходящее сейчас в Иране можно описать персидским словом «сархурдеги» – то есть «разочарование» и «отчаяние» одновременно.

Разочарование, прежде всего, невыполненными обещаниями президента Рухани. После заключения в 2015 году ядерной сделки между мировым сообществом и Ираном и частичной отмены санкций против этой страны президент Рухани обещал добиться масштабного притока иностранных инвестиций в страну и продолжить курс на продолжение реформ и либерализацию экономики.

Президент Рухани даже может считать, что добился частичных успехов: к примеру, немного снизились темпы роста инфляции, да и другие фундаментальные макроэкономические показатели начинают внушать сдержанный оптимизм. Но официальная статистика, особенно в тоталитарной стране – это одно, а реальная жизнь – другое. В последние месяцы в Иране резко подорожали продукты, включая такие товары первой необходимости, как яйца, а также лекарства, в том числе и инсулин. Это резко ударило по самым бедным слоям населения. К тому же президент Рухани распорядился прекратить наличные выплаты неимущим – распространённая в Иране мера со времен еще президентства Ахмадинежада. И это особенно подстегнуло массовые протесты в Иране.

Меж тем иностранные компании, несмотря на частичную отмену санкций, не спешат инвестировать в иранскую экономику. В том числе и потому, что многие американские санкции остались в силе, а ссориться с американскими регуляторами и осложнять отношения с их банками, которые воспринимают многие торговые операции с Ираном как противозаконные, и получать потом за эти операции гигантские штрафы намного опаснее и убыточнее для европейских компаний, чем любые теоретические прибыли в Иране.

Если бы в Иране была свобода слова, то президент Рухани мог бы обвинить в провале своих реформ Корпус стражей исламской революции, контролирующий до 40% персидской экономики и блокирующий любые реформаторские начинания из опасений этот контроль потерять. Да и справедливости ради надо напомнить, что реальной властью в Иране обладает вовсе не президент, а «лидер нации» – аятолла Али Хаменеи, опирающийся в силовом отношении на тот самый Корпус стражей революции.

Эта системная спайка, сопровождающаяся круговой порукой, породила гигантских размеров коррупцию, так свойственную авторитарным режимам. И эта коррупция, и неразрывно с ней связанная несправедливость в распределении благ – еще одна из ключевых причин протеста, превращающих его из чисто экономического уже в политический. А колоссальные государственные расходы на поддержку заграничных вооруженных шиитских формирований и террористических группировок в Сирии, Ливане, Ираке, Йемене и секторе Газа кажутся беднеющему иранскому населению возмутительными и приводят к недовольству всей системой власти в стране.

Однако такая военная модель, подразумевающая создание по всему региону сети верных «посланников», сдерживающих Саудовскую Аравию и Израиль, является основой иранского стратегического планирования и позволяет оказывать существенное влияние на весь Ближний Восток очень малой ценой и чужими руками – без задействования собственных вооруженных сил.

Иран – закрытая страна, и точные цифры её военных расходов неизвестны, но по экспертным оценкам Тегеран потратил уже около 10 миллиардов долларов на поддержку режима сирийского президента Башара Асада. Также сотни миллионов долларов идут на «Хезболлу». При этом бедные рабочие иранского Керманшаха не получили никакой компенсации за дома, разрушенные во время недавнего землетрясения. Да и рухнули они только потому, что были построены по схеме распила и отката с нарушением всех норм техники безопасности компанией, принадлежащей «стражам революции». Такое положение вещей возбуждает гнев населения, протестующего против безразмерной военной помощи всем «братьям по оружию». Недаром среди лозунгов протеста фигурировали речёвки «Ни Газа! Ни Ливан! Только Иран!» и «Забудьте о Сирии! Думайте о нас!».

Примечательно, что среди других лозунгов этого протеста, восхваляющих прежних шахов, в некоторых городах скандировали «Смерть России!». При этом вряд ли протестующие иранцы испытывают большую любовь к прежним шахам или ненависть к северному соседу. Эти лозунги – просто еще один способ выразить недовольство собственным режимом и его внутренней и внешней политикой. Этим лозунгам, как и прежним символам, к которым сейчас апеллируют протестующие иранцы, придается лишь вторичное и инструментальное значение. Главное только одно – эти лозунги против существующей реальности. Это созвучно с ностальгией по царской России в СССР или ностальгией по советскому периоду в современной России – никто всерьез не мечтает вернуться туда, но апелляция к прошлому свидетельствует о крайней неудовлетворенности настоящим.

Впрочем, пока протесты слишком слабы и стихийны, чтобы всерьез что-то изменить. Хотя бы потому, что Иран – не поздний Советский Союз, в котором большинство граждан уже разуверились в коммунистической идеологии. Достаточно широкий слой иранцев разделяет идейные установки режима. Иранская экономика, конечно, «стабильно больна», но в таком положении она умудряется выживать уже несколько десятилетий. И Иран пока далёк от положения, в котором в 1991 году пребывал СССР, и текущей ситуации в Венесуэле, где у людей нет денег, а в магазинах – ни продуктов, ни туалетной бумаги. А Сирия и Ливан – это стратегически важные достижения Ирана, и он не отступится даже под угрозой финансового краха. Однако нынешние протесты показали властям – рядовые иранцы хотят нормальной жизни для себя и своих детей. Они устали от пропагандистской риторики, войны в Сирии и агрессивной внешней политики, направленной против США и Израиля.

В Израиле, конечно, самым пристальным образом следят за развернувшимися в Иране событиями. Радиостанция «Голос Израиля» вещает на фарси уже по несколько часов в день и невероятно активна в Твиттере. Однако вопреки параноидальным обвинениям иранского руководства, никакой возможности для организации там массовых протестов у Израиля нет. И чем бы эти протесты ни закончились, обученная и вооруженная иранцами «Хезболла», обладающая значительной ракетной мощью, уже превратилась в серьезного противника для Израиля.