Она первой изобразила оргазм на экране. И осталась заложницей этого эротического образа на всю жизнь. Даже когда Хеди Ламарр изобрела базис для Wi-Fi и Bluetooth, ей никто не поверил. Актриса сменила шесть мужей, но умерла в одиночестве, разочаровавшись и в профессии, и в мужчинах.

Хедвиг Ева Мария Кислер родилась в Вене 9 ноября 1914 года. С рождения она была окружена роскошью: отец, уроженец Львова, владел собственным банком, а мать происходила из зажиточной семьи венгерских евреев. Еще в раннем детстве Хедвиг всей душой полюбила искусство – в то время как другим девочкам дарили кукол, ей вручали билеты в театр. В 1930 году красавицу Хедвиг, которая грезила сценой, стали приглашать на эпизодические роли в спектакли и кино. Не замечая игры актрисы, критики в один голос расхваливали ее внешность, и вскоре она стала весьма популярной в Австрии актрисой. Но такие успехи мало радовали девушку – она хотела по-настоящему большой славы. Понимая, что в Вене ей этого не добиться, она вскоре переехала в Берлин – центр европейской киноиндустрии в те дни.

В Германии юная Хедвиг освоилась быстро – работала в кино и театре. Но настоящий прорыв случился в 1932 году, когда она получила главную роль в чешском фильме с шокирующим по тем временам названием «Экстаз». По сюжету ее героиня Ева вышла замуж за пожилого мужчину и втайне встречалась с любовником. Однако скандальной лента стала вовсе не из-за этого любовного треугольника. В фильме были сразу две сцены, которые вызвали негодование церкви и консервативно настроенных граждан: эпизод, в котором Хедвиг обнаженной выбегает из кустов и купается в озере, и сцена, в которой она изображает оргазм. Для неискушенного зрителя, не знающего, что за кадром актрису кололи английской булавкой, эти кадры были настоящим откровением.

Фильм, который некоторые критики лихо окрестили «порнографией», запретили в Германии и Америке, но Хедвиг успела получить свою долю известности. Вскоре девушка встретила и свою первую любовь – Фридриха Мандля, владельца фабрики по производству боеприпасов. Актрису всегда привлекали могущественные мужчины, так что она с готовностью ответила на ухаживания Фрица, который был старше нее на 13 лет. Летом 1933 года пара сыграла свадьбу, и Хедвиг решила уйти из кино, чтобы полностью погрузиться в семейную жизнь. Фридрих дал красавице жене все, о чем только можно мечтать: у нее были особняки и слуги, драгоценности и великолепные наряды, но не было самого главного – свободы. Муж воспринимал Хедвиг скорее как красивый аксессуар, который умеет хорошо говорить и выглядеть, но при этом знает свое место. Когда женщина захотела вернуться в кино, муж категорически запретил ей это делать.

Последней каплей, переполнившей чашу ее терпения, стали политические взгляды мужа. Несмотря на свое еврейское происхождение, он был поставщиком вооружения для фашистской Италии, а впоследствии и вермахта. По словам актрисы, муж не раз виделся и с Муссолини, и с Гитлером, которого Хедвиг ненавидела всем сердцем. В итоге в 1936 году Хедвиг решила от мужа уйти, но сделать это было не так-то просто: домашний тиран следил за каждым ее шагом. Пришлось бежать, и сцена побега была такой яркой, что смогла бы украсить любое кино: усыпив горничную и переодевшись в ее форму, Хедвиг проскользнула мимо многочисленных слуг, прихватив с собой драгоценности, подаренные мужем.

Летом 1937 года она отправилась в Лондон, где познакомилась с Луисом Майером, одним из основателей голливудской киностудии Metro-Goldwyn-Mayer. Продюсер приехал туда подыскать новые лица среди европейских актеров, бежавших из Германии. Встретился он и с Хедвиг, но несмотря на ее красоту, предложил лишь стандартный контракт с небольшой оплатой. У актрисы же были другие планы – она хотела эксклюзивных условий и гонораров. Узнав, что Майер вскоре отправится в Нью-Йорк на лайнере «Нормандия», она купила билет на тот же рейс. Как именно Хедвиг убеждала Луиса, что она необходима Голливуду – неизвестно, но в Нью-Йорке она сошла на берег без пяти минут звездой с контрактом на $500 в неделю. Однако Луис поставил Хедвиг два условия: сменить фамилию и образ, чтобы больше подходить Голливуду. Позднее актриса будет высмеивать эти стереотипы, но в тот момент она приняла правила игры. Так Хедвиг Кислер превратилась в Хеди Ламарр.

Первым голливудским фильмом, в котором сыграла Хеди, стал «Алжир» – он вышел в 1938 году и сразу принес актрисе большой успех. Критики удивлялись, как быстро звезда европейского арт-хауса перевоплотилась в голливудскую актрису, а сама Ламарр считала, что «любая девушка может быть гламурной – достаточно просто выглядеть глупенькой». На людях она действительно была блистательной кинодивой, но оставаясь в одиночестве, не сдерживала слез. Когда Германия аннексировала Австрию, ее друзья и родственники в одночасье стали врагами государства, и Хеди была не в силах повлиять на их судьбу.

Вскоре в жизни актрисы появился сценарист Джин Марки. Они сыграли свадьбу в Мексике спустя всего лишь месяц после знакомства и тут же усыновили мальчика Джеймса. Но через четыре месяца – развелись. 25-летняя Хеди, обожающая мужчин и драгоценности, казалась окружающим обычной старлеткой, но мало кто знал, что за ее выдающейся внешностью скрывается не менее выдающийся интеллект. По словам режиссера Александры Дин, снявшей документальный фильм «Бомба: история Хеди Ламарр», она была буквально одержима изобретательством. «Над своими идеями Хеди работала в одиночестве, и никто не подозревал, насколько умна эта женщина, – рассказывает режиссер. – Когда Говард Хьюз пытался придумать, как развить максимальную скорость самолетов, Ламарр купила книгу о птицах, проанализировала строение крыльев у тех, что летают быстрее всех, и пришла к Хьюзу с готовой схемой новых крыльев».

Когда Америка вступила в войну, Хеди решила, что должна внести свой вклад в борьбу с фашизмом. В те годы правительство ввело систему облигаций военного займа, которые обеспечивали доход для государства и давали людям ощущение, что они как-то поучаствовали в приближении победы. Звезды Голливуда, в том числе и Ламарр, помогали повысить продажи – актриса лично посетила 16 городов и продала облигаций на несколько миллионов долларов. Но Хеди была недовольна, она хотела и могла сделать больше.

Актрису особенно беспокоила битва за Атлантику: страны «оси» топили здесь сотни торговых судов, нарушая связь Великобритании с другими союзниками. В Америке стали думать над разработкой сверхточных торпед, но для того чтобы их направлять, была необходима новейшая система наведения. Задача стояла непростая: система должна была оставаться тайной, чтобы враг не мог перехватить или заглушить сигнал. Никто не ожидал, но решение этой проблемы нашли не многочисленные ученые, а красавица актриса.

В то время в США был популярен композитор Джордж Антейл и его «Механический балет», написанный для 16 фортепиано, двух роялей, колоколов и ксилофона. Это произведение, главную тему которого по очереди исполняли сразу несколько инструментов, и натолкнуло Хеди на идею разработки радиоуправляемой системы наведения торпед. Актриса понимала, что проблема имеющейся системы в том, что она работает на единственной частоте и легко глушится противником, поэтому передавать сигнал нужно по множеству псевдослучайных частот. Здесь-то и понадобился Джордж Антейл – он должен был сделать «переложение» сигналов для торпеды и датчика, поместив в них валы пианолы с одинаковым перфорированием. Согласно задумке, зашифрованные короткие сигналы должны были передаваться на разных частотах, что сбило бы противника с толку – в последней версии использовалось 88 частот, по числу клавиш на пианино.

Летом 1942 года изобретатели получили патент на секретную систему связи, и Джордж безвозмездно передал ее правительству. Однако задумку не восприняли всерьез – идея совместить пианино и торпеду казалась безумной. В итоге, несмотря на шумиху, раздутую прессой, предложение Хеди и Джорджа отвергли. Разочарованная актриса вернулась к своему обычному образу жизни и окончательно утвердилась в мысли, что всех интересует исключительно ее красота. Вскоре она познакомилась со своим третьим мужем – английским актером Джоном Лодером. Несколько лет Хеди жила счастливо: она была востребованной актрисой и любимой женой. Увы, и этот счастливый период продлился недолго – в 1947 году Джон и Хеди развелись. По словам актрисы, к краху привело то, что ее муж был «посредственным актером и жутким занудой».

Ламарр стала многодетной матерью-одиночкой: на ее попечении остались приемный сын и два малыша, появившихся в браке с Лодером. Ощущая груз ответственности, Хеди отчаянно искала работу, и в 1947 году получила главную роль в высокобюджетном фильме Сесила Демилля «Самсон и Далила». Актриса считала это своим последним шансом, и с ролью справилась великолепно, но вместе с тем поняла, что ее поезд уходит. Во всех фильмах Ламарр играла саму себя – красивую, недоступную и холодную, но в Голливуде наступала эпоха новых актрис, более молодых и раскрепощенных.

Желая обрести стабильность, Хеди вновь вышла замуж, на этот раз за Эрнеста Стоффера, который владел ночным клубом и вел свободный образ жизни. Актриса решила, что сможет перевоспитать любвеобильного Эрнеста, но ее надежды не оправдались – этот брак тоже закончился довольно быстро. Оказавшись в одиночестве, Хеди снова стала лихорадочно искать возможность сняться в каком-нибудь фильме, но совмещать работу и уход за детьми оказалось сложнее, чем она думала. В 1952 году Хеди вместе с ребятишками переехала в Беверли-Хиллз, но спокойной жизни не было и здесь. «Моя голова словно бы покоилась на плахе, и я все время ждала худшего. Худшим для меня было не найти работу, – вспоминала Ламарр. – Я была уже не нужна этой индустрии, поблекла и не представляла для режиссеров никакого интереса».

Устав от неопределенности, Хеди стала срывать зло на детях. Актрисе казалось несправедливым, что она должна все делать в одиночку, тем более что воспитание детей давалось с большим трудом. Приемный сын никак не мог наладить контакт с новыми одноклассниками, вел себя ужасно. Когда он стал приносить слишком много хлопот, актриса просто отказалась от него. Понимая, что на ее плечах все еще лежит ответственность за родных детей, в 1953 году Хеди все-таки нашла того, с кем захотела разделить свои заботы. Новым избранником актрисы стал нефтяной магнат Уильям Ховард Ли, и он перевез всю семью в Техас. Но и этот брак закончился разводом, причем довольно громким: супруги долго судились, поскольку муж не желал расставаться с кругленькой суммой, которую требовала Ламарр.

В 1963 году актриса предприняла последнюю попытку наладить личную жизнь – вышла замуж за своего адвоката Льюиса Бойса, которого бросила через год из-за его «страшной жестокости и закоснелости». Хеди всегда искала стабильности и отеческой заботы, но этого ей не смог дать ни один из мужей. «Каждый раз я выбирала мужчин, которые воспринимали мое умение думать как личное оскорбление, а моим идеалом всегда был отец – сильный, мудрый и понимающий, – рассказывала Ламарр. – Возможно, такой человек и существовал, но мы с ним так и не встретились».

В 70-е годы актриса начала вести отшельнический образ жизни, и ее окончательно позабыли. Имя Ламарр вновь зазвучало лишь спустя 20 лет, когда разработчики мобильных телефонов стали искать способ наладить качественную беспроводную связь. Именно тогда изобретение Хеди и Джорджа получило второй шанс – оно стало основой разработки метода FHSS, необходимого для работы GSM, Bluetooth и Wi-Fi. О Ламарр заговорили как о выдающемся изобретателе, даже присудили ей премию EFF Pioneer Award. Впрочем, 83-летнюю актрису народное признание уже не волновало.

Хеди Ламарр умерла 19 января 2000 года в постели собственного дома в Орландо. Свою последнюю роль она сыграла уже после смерти – в фильме Георга Миша «Звонок Хеди Ламарр» есть сцена, в которой дети актрисы развеивают ее прах в Венском лесу. «Она так никогда и не получила должного признания, хотя была не только красавицей, но и интересной, сложной личностью, – говорит Георг Миш. – Ее называли язвительной и тщеславной, обвиняли в пренебрежении собственными детьми, но никто не мог понять ее мотивов. Хеди Ламарр было тесно в рамках своей эпохи, и я восхищаюсь ею – не как актрисой, но как женщиной».