Родители были преданными большевиками, она же числилась «запрещенным советским режиссером». В ее фильмах снимались Владимир Высоцкий и Рената Литвинова, но они все равно пылились в хранилищах, а после Перестройки оказались «очень не для всех».

Юрий Александрович Коротков – отец Киры Муратовой – учился на инженера в Генте во Фландрии. Затем вернулся в Сороки в Бессарабии, где стал секретарём подпольного уездного комитета Коммунистической партии Румынии. Матерью была Наталья Ицковна Скурту. Параллельно учёбе на медицинском факультете Льежского университета она вступила в ряды Румынской коммунистической партии. В 1929-м – уже с дипломом врача на руках – Наталья стала членом Союза рабочей молодёжи, занималась агитацией и пропагандой.

Они поженились в 1932 году. В 1934-м родилась Кира, после чего обоих родителей арестовали в Черновцах. Мать вскоре выпустили, но в 1936-м снова посадили в тюрьму – на этот раз вплоть до 1939 года. Отца освободили в 1938-м. После этого родители снова были на нелегальной работе – теперь уже по линии Коминтерна в Бухаресте. После присоединения Бессарабии к СССР мать Киры Муратовой работала директором фельдшерско-акушерской школы в Кишиневе.

В самом начале войны Киру с матерью эвакуировали в Ташкент – отец остался в городе для организации подпольной работы. Его захватили румынские полицейские, допрашивали два дня и расстреляли при попытке к бегству 19 сентября 1941 года. В эвакуации мать работала поначалу ординатором, но уже в 1943 году стала секретарём министра иностранных дел Румынии Анны Паукер. Параллельно ее назначили и директором радио «Свободная Румыния», которое базировалось в Уфе под эгидой Коминтерна. Череда таких постов позволила ей после войны перебраться в Москву, где она продолжила заниматься партийной работой. Ее дважды арестовывали по разным обвинениям, но каждый раз отпускали. А в итоге и вовсе назначили секретарём Государственного комитета по кинематографии. Впрочем, в итоге Наталья Короткова-Скурту все равно вернулась на должность врача в бухарестский роддом Polizu.

В общем, история семьи Киры Муратовой – готовый сценарий к фильму о строителях коммунизма. Но Муратова оказалась слишком избирательной по части тем. История, способная вывернуть наизнанку нутро доброй части евразийского континента, могла показаться ей слишком лёгкой победой. Её больше волновало к тому же, не общее, а частное. Человек, томящийся внутри себя в кромешной тесноте. Боль, с которой мы взаимодействуем друг с другом. Пустота между нами и страх.

«Когда я приехала в Одессу, то увидела город, живущий без воды. /.../ И мне захотелось сделать историю про молодую решительную женщину, которая заведует в городе всей водой. У нее определенным образом все не ладится в жизни: приезжает и уезжает мужчина. Есть девушка, которая в него влюблена, и у них у всех ничего не получается», – рассказывала Муратова Дмитрию Быкову много позже. Фильм «Короткие встречи» был снят в 1967 году. В главной роли – Высоцкий, рядом с ним – юная Нина Русланова, это была ее первая роль в кино. Картина могла бы стать убедительным дебютом Киры Муратовой: главная героиня – райкомовский работник, а главный герой – геолог, типовые лица советского агитпропа тех лет. Однако 600 копий фильма в итоге сожгли, сотруднице Одесской киностудии удалось спасти две. Советское кино должно быть о том, как всё получается.

В основе фильма «Долгие проводы» – рядовая история. Мать и сын, ему пора выпасть из гнезда, а она не знает, что делать после этого со своей жизнью. Такими сценами полон мировой кинематограф, но не советский. В самом финале монтажа начальство потребовало правок – Муратова отказалась. История затянулась на два года, вся студия сидела без премии и Муратову тихо ненавидела. Её перевели на должность инженера по организации научного труда, но фильм она домонтировала. Благодаря режиссеру Сергею Герасимову его даже удалось посмотреть в Москве. Подпольная слава Муратовой росла, а вот официальная, напротив, рассыпалась.

Зарабатывая на жизнь, Кира работала библиотекарем, хранителем в музее. В 70-е познакомилась с Рустамом Хамдамовым – для многих ныне культовым художником, тогда никому не известным. Решили снимать «Княжну Мэри» по Лермонтову – фильм запретили на стадии проб. Следом на полку отправились еще несколько лент. Чудо пришло с Перестройкой. Муратова не без удивления стала приживаться к временам, когда на возможность снять, что хочешь, начали выдавать деньги. Но даже в 1991 году она умудрилась снять фильм, который положили на полку ― «Астенический синдром». В самые свободные времена русского кино он был дисквалифицирован из-за мата в финале.

Переполненные залы ей всерьёз были не нужны: художник не может быть понятен всем – так она считала. Усложняя и ужесточая повествование от картины к картине, она крутить хотела на хвосте даже того зрителя, который уже был с ней. Плоские, но крайне подвижные картинки на экране, где истерить может даже пепельница в углу стола, несмотря на то, что в кадре нет ни стола, ни пепельницы. Нагромождение среднего плана, бесконечные преувеличения, навязчивые повторения, жужжание эфира, плохое качество картинки. Захотите – поймёте. Режиссёры устраняются в оценках решений Муратовой. Критики восторгаются тем, как скреплен сюжет разрывами и спаян повторами. После показа «Увлечений» в Берлине двое пожилых русских супругов кричали Муратовой: «Вы ненавидите людей!»

Однако, если задаться целью и отсмотреть подряд все её ленты, начав хотя бы с официального дебюта, к «Настройщику» наконец начинаешь узнавать в её героях своих близких. Себя, ситуации, шум этот бесконечный, пустое кружение реплик, сутолоку, лукавый интерес из-за плеча, ноги трупа, торчащего из шкафа. Чей это шкаф? К «Вечному возвращению» можно быть окончательно уверенным, что всё творчество Киры Муратовой о тебе лично. Просто и твоя собственная история тоже, оказывается, «очень не для всех». В странном качестве, с изнуряющими повторениями и полнейшим абсурдом извилин сюжета.