- Мы активны. В этом году исполняется 20 лет со дня выхода альбома «Помидор»,  очень для нас  знакового. В 90-е мы  много экспериментировали с духовыми. Духовая секция (два тромбона, саксофон и труба)  была в свое время даже визитной карточкой  группы. И мы решили в этом году снова  вернуть духовые  в sound  группы. К счастью,  еще есть у нас талантливая  молодежь, есть ребята, которые осваивают эти инструменты. Ведь если раньше  были традиции такой игры, было много музыкантов,  в том числе выпускников консерватории, то сейчас  многое изменилось. Хороших музыкантов  найти не так просто.  Многие уехали в другие страны в поисках лучшей доли.  Из тех, кто начинал  в группе, никого нет в стране.  За исключением бас-гитариста Андрея Бойко, все ребята новые. Так что  те музыканты, которых мы нашли и пригласили, смогли исполнить прежние партии, и  сейчас мы гастролируем в составе восьми человек. Осенью начнем  концерты, проведем такой «Помидоровый» тур, будем полностью играть программу альбома.

 

 

- Прежде всего, музыка всегда звучала у нас дома. У меня есть старший брат, который и привил мне интерес к рок-музыке. Это был конец 70-х -  музыка  пост-хиппового периода, винилы,  домашние вечеринки... Брат и его друзья-студенты  доставали альбомы Deep Purple,  Led Zeppelin,  Pink Floyd  и так далее.  Я, естественно, тоже всю эту музыку слушал, что-то нравилось, что-то – нет, но главным образом  мое отношение к музыке сформировалось в школе. Дело в том, что в Советском Союзе все-таки работала система. И во многих обычных средних школах  создавались кружки художественной самодеятельности и вокально-инструментальные ансамбли. По сути дела, это состав рок-бэнда, просто назывался он  вокально-инструментальный ансамбль. А это бы самый настоящий коллектив с живыми барабанами, с живым басом, с гитарами, а если еще кто-то на клавишах, то вообще замечательно. И была совершенно бесплатная возможность  для тех, кто хотел себя проявить. Был штатный руководитель, который показывал, как держать гитару, брать аккорды, словом - обучал.  Мне захотелось попробовать, и я взял в руки гитару. А тем более, что  я  был невысокого  роста, и гитара придавала мне уверенности. Учился я тогда в восьмом классе, и конечно, когда мы смотрели, как десятый класс  играет на школьных вечеринках  и танцах, то это было круто!  Старшие ребята  играли «Машину времени», «Битлз» и все остальное, и нам хотелось так же, мы тоже  подбирали песни. Очень хорошо помню этот день: 7 ноября 1983 года. Был праздник, посвященный Великому Октябрю. В спортзале школы решили устроить дискотеку,  поставили аппаратуру. Мы, восьмклашки,  были на «разогреве».  У десятиклассников программа состояла из 10-15 песен, у нас было всего четыре песни - то есть столько, сколько мы смогли освоить  с начала школьного сезона. Это были песни «Машины времени», группы «Воскресенье» и группы «Круиз». И пока народ собирался, мы  сыграли эти четыре песни по кругу пять раз подряд! 

 

 

 - Нет.  Двумя годами раньше  родители отдали меня на баян. Отдали автоматически, потому что на баян ходил мой старший брат,  дома уже был инструмент. Но я не выдержал – мне было скучно, не интересно. Хотя с другой стороны, я узнал, что такое гаммы, что такое тон и полутон, гармония, аккорды,  вообще - что такое занятия, и это, конечно, потом пригодилось.  

 

 - А позже, когда вы уже поняли, что хотите  стать рок-музыкантом, как отнеслись к этому  в вашей семье? Обычно у рок-звезд  всегда одинаковые истории – родители были против. 

 

- До армии я играл на танцах, и к этому увлечению дома относились лояльно. Тогда  у меня была единственная проблема: с внешним видом. Я носил длинные волосы, в 16 лет вколол себе серьгу в ухо. Мне  запомнилась такая история.  Я  должен был играть на выпускном вечере, и для меня было важно выглядеть подобающе. А именно – на свои  длинные волосы сделать  химическую завивку. Договорился  с директором,  классным руководителем.  И на последний экзамен – сочинение – я пришел с этой  роскошной «химией». Все учителя были предупреждены и никто не возмущался. Но тут пришла проверка из районо, и когда увидели  в каком я виде, вызвали директора – как вы такое допускаете?  Узнав, что мой отец – еще и Петр Яковлевич Дынга, директор другой  школы,  папу вызвали «на ковер». Так что домой он приехал  разъяренный, посадил меня в  свой «Запорожец» и отвез в первую попавшуюся парикмахерскую, где  всю эту красоту и  состригли. Вот такая была почти трагическая история.  Я вообще много экспериментировал со своей внешностью – и обесцвечивался, и брился на лысо. Мама у меня умерла раньше, а папа, конечно, относился  к тому, что я делал, - скептически. Он хотел, чтобы после армии я поступил куда-то учиться, выбрал  нормальную профессию. А меня тянуло к музыке. Я был весь в ней, и после «дембеля» приехал домой с четким пониманием того, что  хочу заниматься музыкой, что у меня будет своя группа, я соберу ребят и мы будем играть рок. Я вошел в тусовку кишиневского рок-клуба – как раз когда я был в армии, он зародился, это 86-й-87-й годы. Тут уже было какое-то рок-движение, какие-то группы, и даже известные,  были ежемесячные показательные рок-концерты, фестивали.  

 

Группа Cuibul родилась на парфюмерной фабрике 

 

 

  - Да, совершенно верно! Иметь рок-группу в то время могли те, кто имел репетиционную базу. Не у всех она была. Репетировали чаще всего просто на квартирах, а по-настоящему поиграть, погреметь в квартире  было сложно. Были еще подвалы. Я  же решил это следующим образом. Понимая, что для того, чтобы быть профессионалом, нужно иметь образование,  подал документы в Институт искусств. Начал брать частные уроки игры на  гитаре. Это был 90-й год, в стране уже были перемены, чувствовалось дыхание чего-то нового, было очень много самиздата, свободы… При этом  еще существовал Советский Союз и внешняя оболочка  системы сохранялась.  И я недооценил ситуацию. На вступительных экзаменах был предмет «История КПСС». А я сдал сольфеджио и исполнение, остался один такой вот не музыкальный предмет. И я к этому отнесся очень несерьезно и демонстративно сказал, что не готов отвечать. А председателем комиссии  оказался именно преподаватель «Истории КПСС». Это, конечно, прозвучало для него оскорбительно и унизительно, и меня не приняли. Но, к счастью, одним из  членов комиссии был профессор музыкального училища им.Ш. Няги. Он предложил учиться у них на эстрадном отделении. И я поступил на специальность дирижер эстрадного оркестра и ничуть не жалею. Я с удовольствием там учился, познавал все азы. Более того, это было отделение культурно-просветительской работы, так что я мог вести кружок ансамбля, оркестра. В 1988 году у нас запустили в  эксплуатацию новенькое предприятие – парфюмерно-косметическую фабрику «Viorica».  Я через знакомых устроился туда на профсоюзную ставку  80 рублей в месяц  руководителем художественной самодеятельности.  Отвечал за организацию праздников и другие мероприятия, и там же у меня была возможность в актовом зале репетировать. Так зарождался Cuibul.  Мне дали комнатку, кстати, в ней и была сочинена песня «Hardcore Moldovenesc» Zdob Si Zdub. Потому что я их тоже приютил и они там репетировали. 

 

 

 - Это песня, которую я до сих пор пою – «Музыка Летняя». Еще -  «Рита». Всего было четыре или пять первых песен.

 

 - Во что вы  верили, на что надеялись, когда все только зарождалось и вы хотели добиться успеха? Что вам помогало двигаться вперед? 

 

-  Если говорить с точки зрения бизнеса, то Cuibul не является коммерческим проектом, и больших результатов от этого пока достичь не удалось. А с точки зрения творчества – да. Мы записали 8 альбомов, были клипы, фестивали, концерты  и так далее. То есть культурная, артистическая  жизнь у нас  есть. Я думаю, что любой музыкант, который берет в руки инструмент и хочет проявить себя, начинает заниматься музыкой, потому что ему это нравится. Тебе хочется стоять на сцене, исполнять свои песни и состоять в группе, потому что это круто. На тот момент  были именно  такие ценности. Мы через три-четыре месяца с момента своего образования  уже играли в клубах на 300-500 человек. Люди тогда ходили на концерты, собирались полные залы.

 

 - А вы помните названия тех мест, где проходили концерты? 

 

- Конечно! Это были дома культуры прежде всего. Концертный зал при Молодежном центре  им. Гагарина на Ботанике.  Мой первый дебютный концерт состоялся  в ДК «Искож» (ныне салон Mazda), и было это 22 февраля в 1991 года. Мы выступали и в Доме культуры университета на Пирогова (ныне  ул. Когылничану ), и в  ДК «Стяуа рошие», и  ДК «Мезон». Это была просто Мекка! Целых десять лет там постоянно проводились концерты.  Там мы делали презентацию альбома «Ломайте ветки, ломайте палки»  в 1994-м году.  Так что было много мест, где мы выступали. Фото: Сuibul  - первый состав группы. Время надежд и дерзких экспериментов 

 

«Рок-музыка – это городская культура» 

 

 

- Нет, у нас это не прижилось. Все-таки надо учитывать, что Кишинев тогда был провинциальным городом, и творческая  среда  здесь была не настолько развита. В Кишиневе были отличные эстрадные музыканты,  и отличные ресторанные музыканты, отличные ремесленники. Но если говорить о неформальных объединениях, о какой-то альтернативной музыке, каком-то артистическом духе, - мы, конечно, были не Питер и не Москва.  Там собирались  художники, музыканты, скульпторы, люди, которые имели свои мастерские. Богема. Но и этого мало. Для того, чтобы устраивать «квартирники»,  нужны большие квартиры, в которых  поместилось бы 30-40 человек. В Кишиневе таких пространств не было. 

 

 

- Вы упомянули о первом выступлении с группой. Как вас приняла тогда публика?

 

 - Тогда в ДК «Искож»  выступало несколько коллективов. Никто не ожидал, что новички так заявят о себе. Помню Володю Овсянникова, который выставлял аппаратуру, - он был  достаточно уважаемым звукорежиссером, озвучивал концерты многих эстрадных звезд, и он даже поблагодарил нас: «Ребята, спасибо вам большое за духовую секцию, таких стройных  духовых давно не слышал». На этом концерте, кстати, был Раду Долган, сын легендарного Михая Долгана, и  он тоже подошел ко мне и поздравил с дебютом. Так что это было удачное выступление. Первый успех  вдохновил и заставил двигаться дальше. Хотелось быть не просто группой, а с какой-то изюминкой. По примеру «Бригады С», где тоже были духовые и которая мне очень нравилась.  

 

- Насколько известно, вы с ними дружили. 

 

- Мы и тогда  дружили, и сейчас общаемся с Гариком Сукачевым и Сергеем Галаниным.

 

 

- Это совершенно  другой народ! Тогда были советские люди, у них были другие традиции, и они больше ходили на концерты. Сейчас все  минимизировалось. Да, есть молодые талантливые музыканты  и неплохие группы, даже вообще шикарные, если так можно сказать. Но сама культура сейчас существует на уровне популярной музыки, и нет альтернативного движения, нет той андеграундной рок-музыки, которая была тогда.  Потому что сам дух был совершенно другой и другие ценности.  К примеру, в 86 году в Кишиневе гастролировала московская  группа «Автограф».  Она исполняла интеллектуальный арт-рок. В ее составе были высокообразованные, интеллигентные  люди, все консерваторские музыканты высокого уровня. И эта, казалось бы, элитарная группа собирала стадионы!  Так вот, в 86 году они наконец добрались до Кишинева. Национальный дворец  (тогда – «Октомбрие»)  -  7 концертов подряд, всю неделю, плюс в выходные дни по два концерта  - все билеты были проданы. Или такая джаз-рок группа как «Арсенал». В  нашей филармонии они выступали всю неделю,  и попасть было очень сложно.  Кто ходил на их концерты? Где эти люди сейчас?  Думаю, что добрая  половина больше не живет в этом городе. У нас были заводы, где был не только рабочий класс, но и  техническая интеллигенция: инженеры, образованные люди, которые интересовались такой музыкой. И был целый пласт таких людей. 

 

 

- Потому что рок-музыка – это городская культура. Чем больше развита городская среда,  чем больше сами города,  чем больше урбанизма – тем больше там всего происходит.  В России много таких больших промышленных центров. А Молдова больше аграрная страна,  к тому же в последнее время из Кишинева уехало очень много людей, в том числе музыкантов. Но, оказывается,  уезжают и сельские жители. Мы сейчас были на гастролях в итальянской Падуе, так там 80 тысяч молдаван! То есть мы начали играть  концерты для диаспоры. Так вот, тех людей, которых я раньше  видел  у себя на концерте в Кишиневе, сейчас я их вижу там, в других странах.  Так что у нас есть своя специфика, и  сравнивать с российской рок-музыкой нельзя.  

 

 

- Рок-музыка – она как классика: была, есть и будет. Поэтому есть  разные течения,  есть  волны, приливы, отливы, но она остается! Будут всегда рок-фестивали, люди все равно будут ходить на концерты. Вопрос – в пропорциях. И смотрите – в Кишиневе у нас нет даже какого-то ежегодного хорошего фестиваля. 

 

 

 

- Тогда энтузиазм был такой большой, что мы сами организовывали  и сами играли. Но, как говорится, каждый должен заниматься своим делом. Я проходил через разные  этапы творчества. Даже создал  один из первых рок-клубов – «Cuibul», он располагался  в подвале  театра Luceafarul. Но в один момент я понял, что  это не мое, потому что иметь свой клуб – это другой вид деятельности, и он не всегда совместим с творчеством. 

 

 

- Нет, в те годы этого уже не было. Прослушивания были в 80-х, когда был рок-клуб как организация. «Cuibul- клуб» - это был подвал в 85 квадратных метров. Это когда-то был маленький репетиционный зал театра, я взял его в аренду, поставил небольшую сцену. Все делали своими силами. Папа Ромы Ягупова помогал, как сварщик. Это был реальный  андеграунд, и там мы  с 1996 по 1998-й провели два сезона. Там выступали все самые интересные  группы, которые  были на тот момент в Кишиневе, заезжих групп было мало: вместимость не позволяла продать  столько билетов, чтобы  можно было кого-то привезти.

 

 

-   Да! Скажу, что был феноменальный коллектив, на тот момент пользовавшийся огромной популярностью, - группа «Ракетобиль». Это был феномен!  На 80 квадратных метрах они собирали 150 человек. Люди танцевали,  на столах  стояли. Их концерты  были настоящими праздниками для публики.

 

 -  Группа «Ракетобиль» все-таки в дальнейшем получила  свое развитие: они выступали на многих фестивалях, записывали  альбомы… 

 

- Все равно у них короткая  жизнь была, хотя группа  имела огромный потенциал. 

 

 

-  Их просто нет в  стране. Полтора года назад уехал  в Германию музыкант, с которым я образовывал эту группу – Игорь  Кошолян. Он был саксофонистом и гитаристом группы.  Он  и раньше пытался уехать, заняться чем-то другим. Мы начинали в те  времена, когда музыка была просто хобби. Потом начинается взрослая жизнь, и нужно себя как-то содержать. Либо эта музыка  тебя кормит, либо ты занимаешься чем-то другим. А когда появляются семья и дети, все осложняется еще больше. А музыка, тем более авторская, требует времени: репетиции, записи в студии, эксперименты, настроенность на определенные мысли и чувства. К тому же это достаточно дорогое хобби. 

 

 

 - Ни свои, ни чужие не исполняю.  Все-таки для меня сцена  - это нечто другое, и когда я выхожу на сцену, я в образе. И даже когда меня просят, я извиняюсь и отказываюсь - не могу играть во время застолий.  Разве что могу в каких-то  ситуациях подпеть кому-то. В 90-х, как раз в клубе «Cuibul» была такая попытка - у меня была программа из моих любимых песен, на которых я  рос. Кстати,  я думаю ее возобновить, поскольку эти песни мне по-прежнему нравятся,  вопрос лишь в том, чтобы найти время.  И не все свои песни я могу играть под акустическую гитару, потому что  они по своей аранжировке требуют другого исполнения. Это песни, сделанные на гитарных рифах, на каких-то ритм-секциях, или там нужны две гитары, или гитара и какой-то сольный инструмент.

 

 - Назовите хотя бы несколько чужих песен, которые вы любите и которые вы бы включили в свою программу? 

 

- Есть у меня такая мысль!  Это могла бы быть «Клубника со льдом» («Крематорий»), «Серый голубь» («Звуки Му»). Безусловно, три-четыре песни группы «Воскресенье» или «Машины времени». Есть пару песен на немецком языке, группы Ton Steine Scherben, их я бы тоже включил. 

 

 

- Был целый промежуток времени, когда я жил в Германии.  У меня там был вид на жительство, но больше трех-четырех месяцев я там не находился, приезжал сюда – не мог бросить свою группу.    

 

Группа Сuibul в новом составе продолжает активную творческую деятельность «Моими героями были работяги» 

 

 

- В разное время – по-разному.  Наверняка были и какие-то музыканты, герои фильмов. Мои родители – педагоги, и в детстве казалось, что это «не круто».  Понятное дело, что мне нравились летчики и космонавты. Но я понимал, что их единицы, а нужно мечтать о чем-то более реальном. У меня было несколько одноклассников, папы которых  были водителями КАМАЗов. Вот это было круто! И чем больше машина, тем это больше впечатляло. Я вырос в пригородном поселке Ватра – раньше он назывался Гидигич. Большинство его жителей работали на предприятии «Нерудстром» - «Нерудные строительные материалы», где обрабатывался мрамор, гранит.  И вот эти огромные блоки, которые мы видели, когда ходили к кому-то из родителей на работу, эти здоровенные станки, пятиметровые пилы – все это очень впечатляло.  Вот эти дядьки, эти работяги  и были моими героями. А дело в том, что это и есть на самом деле рок-н- ролл! В этом есть динамика, в этом есть звук, сила – то есть все, что создает рок-н-ролл! 

 

 

- Думаю, что недостатков у меня много. В тот момент, когда нужно быть более прагматичным, я, наоборот, слишком доверчиво и наивно  отношусь к жизни.  А в тот момент, когда нужно легче относиться к жизни, я могу быть слишком зажатым. Балансирование, общение с людьми – это наука, которой нужно учиться. А тем более, если ты – руководитель коллектива.  Динамику отношений надо совершенствовать. Я не учился быть руководителем, многое делал  интуитивно, - как мог. Может быть, не всегда с самого начала относился к людям правильно. 

 

 

- Люблю! Наша  национальная кухня – разнообразная,  вкусная, продукты у нас, говорят, даже лучше и здоровее, чем во многих  других странах. И сейчас, когда магазины ломятся от всего, ты можешь себе позволить то, что любишь.  Я пробовал готовить все – и рыбу, и мясо, и овощи, и супы, и салаты.  Могу в принципе все, главное, чтобы на это было время. Одно время даже начал увлекаться приготовлением блюд в специальной духовке с опциями Sous-Vide, где продукты томятся в специальной вакуумной упаковке при температуре 60-70 градусов, и приобретают особый нежный вкус. Это новый вид кухни и у гурманов пользуется большим спросом. Что я обычно практикую? По вечерам, когда пытаюсь бороться с весом, но при этом хочу  поесть, готовлю менее калорийный, но замечательный салат из тунца с творогом. Если есть свежий лук – добавляем его, если зеленый – добавляем зеленый. Плюс пара помидорчиков или сладкий красный перец. Немножко перчика, заправляешь оливковым маслом … - идеально! 

 

 

-  В разное время это были  разные места. Подростком ходил на концерты в Зеленый театр. Первый раз попал туда на концерт «Машины времени» в 1983-м году, мне тогда было 14 лет. Так что Комсомольское озеро – ныне парк Валя Морилор – это было излюбленное место. Папа помнил, как  строили эту лестницу, и рассказывал мне. Второе любимое  место – это Дендрарий, куда мы ходили гулять после школы. В юношестве, когда начались все  эти музыкальные тусовки, в парке Пушкина (теперь Штефана чел Маре) было кафе «Гугуцэ». И в 88-м – 89-м годах в этом кафе был уголок студии звукозаписи. Там стояли бобинные  и кассетные магнитофоны, был каталог музыкальных групп, и люди могли либо купить кассету с записью, либо дать и записать что-то. Я ездил в Москву и привозил новые записи. Вот там по вечерам было излюбленное место: мы пили кофе, общались, говорили о музыке.  Потом было знаковое место во дворике Дома культуры «Стяуа рошие», где была  база группы «Чад».  Они каждую неделю проводили концерты, там собирались интересные люди.  

 

 

- Если из области фантастики, то можно много разного придумать. А если говорить сентиментально-практично, ты можешь себе представить, что это твой последний день, но это  все равно не будет  последним днем. Меня,  например,  вдохновляют такие вещи как уборка. Я люблю наводить порядок в доме. Тем более сейчас, когда я живу с детьми, - это постоянный хаос. А дома должно быть комфортно. А уборка - это очень созидательный акт. Ты чистишь свое пространство снаружи и в себе тоже. И это вдохновляет на то, как делать жизнь лучше, как строить завтрашний день, какие принять решения. В последнее время я люблю упрощать жизнь.  У меня есть возможность ходить как рок-звезда – супермодно одетым и так далее. Но мне это не нужно. Мне главное – чтобы было удобно.

 

 

- Спасибо и вам! Хорошо, что есть такие люди как вы, потому что мало кого это сейчас интересует. А все-таки наша история, история нашей страны состоит из того, что в ней происходило. И видя все, что происходит, начинаешь задумываться – почему так? Начинаешь анализировать  и понимать все эти процессы  и обстоятельства. Да, 20 лет назад этот город был другим. А 40 лет назад – еще более другим. Но все это наша история, которую мы создаем, и которая уходит.