Государству не нужны специалисты, не нужны работящие люди с опытом, способные что-либо производить.

Наверное, неслучайно Молдову в международной правозащитной прессе называют страной людей, выкинутых на обочину жизни. Ведь далеко не один местный журналист может поделиться печальными историями о тех, кто, получив высшее образование, хотел жить и работать на родине, но в итоге оказался далеко за ее пределами, будучи ненужным ни государству, ни новой системе ценностей.

«Как хотите, так и живите»

Жительница Молдовы Тамара (имя изменено) вышла на меня совершенно случайно – она задала в соцсетях вопрос, кому из журналистов она смогла бы рассказать историю своей жизни, и в итоге у нас завязалась переписка. Вот что поведала моя собеседница.

Тамара изначально выбрала для себя поистине мужскую профессию. По образованию она технолог черных металлов, окончила Мелитопольский автомоторный техникум, факультет литейного производства. Работала на заводе в Фалештах контролером литейного цеха.

Но развалился Союз, настали приснопамятные 90-е, и Тамара попала под сокращение, а потом и весь завод перестал работать, застыв в прошлом, как мечты и надежды сотен тысяч людей.

– Вы, конечно, не помните, но ваши родители должны были рассказывать – тогда устроиться на работу было практически невозможно. На всех предприятиях шли сокращения, – рассказывает Тамара. – Месяцами не выплачивали зарплату, а периодически вместо денег выдавали заводскую, фабричную продукцию – и иди, реализовывай ее как хочешь!

Жаловаться было некому

Тамара занялась пошивом чемоданов и баулов – этот товар имел тогда необычайный спрос. Многие уезжали, было немало «челноков», решивших, как говорится, попасть в струю, когда страна превратилась в один большой прилавок. Да и в магазинах, вечно пустых, чемоданы не завозили. Так что, выудив из всей той круговерти выгодный спрос, Тамара создала вполне подходящее предложение. В итоге она открыла свое предприятие по пошиву сумок, школьных портфелей и других товаров.

– Все делала по закону – платила налоги, отчисления в фонд соцстраха и т.д., — уточняет моя собеседница.

– Что же случилось с Вашим предприятием? – решаюсь спросить ее.

– Через несколько лет работать стало очень сложно. Тогда негласно была запущена еще одна известная многим схема незаконного обогащения – частников принялись штурмовать налоговая, различные экономические службы, совершенно неоправданные проверки сменяли одна другую с катастрофической скоростью. Жаловаться было некому – все в доле! Стало дешевле закупать готовую продукцию из-за границы и реализовывать ее. Я закрыла фирму, открыла на свое имя патент и продолжила работать, — продолжает Тамара.

В 2001 году она потеряла мужа и долгое время пребывала в сильном стрессе.

– Дела стали идти хуже, а тем, кто обычно пытается «нагреть» простых работяг на деньги, это и надо было. Поверьте, малый и средний бизнес начали давить не сейчас, в 2010-х, – его успешно ликвидируют уже давно. И вот представьте, у меня на руках несовершеннолетний ребенок, я одна, денег, которые зарабатываю, не хватает ни на что. В итоге, я закрыла патент и уехала в Грецию, около года работала там. Ужасно домой хотелось, очень скучала… – признается Тамара.

Что изменилось?

Но, вернувшись в Молдову, она не смогла нигде устроиться и подалась в Россию, где осталась на целых 18 лет. Сегодня Тамара снова на родине.

– Знаете, я сейчас ничего не хочу другого, кроме как жить и работать на своей земле, спать в своей постели, в своем доме. Но… за 27 лет у нас ничего не поменялось – государству не нужны специалисты, не нужны работящие люди, способные что-либо производить. И еще один «пунктик» — возраст. Сейчас мне 54 года, и именно поэтому никто не берет меня на работу. Неужели во всех компаниях, на всех предприятиях свято уверены, что у нас, тех, кто уже немолод, нет ни мозгов, ни логики, что мы не умеем думать, принимать решения?! Неужели все, как один, руководители, начальники, забыли про такое ценное слово, как опыт?! – недоумевает Тамара.

– Может быть, с помощью этой публикации он узнает о моей проблеме. Хочу подчеркнуть, что мы, граждане Молдовы, работающие и работавшие за рубежом, ни на день не прекращали думать о родной стране. И наша недавняя активность на избирательных участках, например, в Москве – прямое тому подтверждение. Очередь тогда была огромная, меня чуть не задавили – хорошо, что это увидели полицейские, которые сопроводили меня на участок, — вспоминает Тамара.

Куда делись деньги?

Женщина недоумевает, почему те миллионы долларов и евро, которые многочисленные мигранты из Молдовы высылают все эти годы своим родным, до сих пор не способствовали поднятию экономики и улучшению жизни в стране.

– Но, как бы там ни было, мы, не имея возможности жить дома, самостоятельно растить детей, вынужденные соглашаться на самую тяжелую работу, – как не были нужны родному государству тогда, так не нужны и сейчас! – восклицает Тамара.

Сейчас она «стоит» на бирже труда, пособие не получает. С горькой усмешкой благодарит, что хоть медицинский полис дали. А обещания о лучшей жизни в Молдове, которые источают многие с экрана телевизора, – для нее теперь не более, чем пустой звук.

Вот одна из десятков тысяч подобных историй, которыми может «похвастаться» Молдова. Изменится ли что-то в жизни этих людей в лучшую сторону? Никто не знает ответа.

Больше миллиарда за год

С января по октябрь 2018 года граждане Молдовы, работающие за рубежом, переслали на родину миллиард 67 миллионов долларов, что на восемь процентов больше, чем за аналогичный периода 2017 года. Россия остается лидером в этом вопросе – с долей в 25,2% из общего числа переводов, отмечено в сообщении Нацбанка Молдовы. Сумма переводов из России за обозначенный период превысила 28 миллионов долларов.

В тройку лидеров по денежным переводам в Молдову также вошли Израиль и Италия – 16,9 и 12,4 миллиона долларов, соответственно.

Всё уезжают и уезжают

Во втором квартале 2018 года около 355 400 человек выехали из Молдовы работать за границу или искать работу, сообщает Национальное бюро статистики. Это примерно на 31 000 человек, то есть, на 10% больше, чем за аналогичный период 2017 года. Причем, данный показатель – наиболее высокий примерно за последние 5 лет.

Иными словами, число наших соотечественников, вынужденных работать за границей, растет, причем, растет неуклонно. Печальнее этого факта – другой, сопряженный с ним: гастарбайтеры поневоле вынуждены подолгу не видеть родителей, давших им жизнь, жен и мужей, с кем когда-то они решили быть вместе и в радости, и в горе, детей, растущих в неполноценных семьях, где, как минимум, один из родителей вынужден быть вдали от дома.

Время идет, а наши соотечественники, оставшиеся без достойной работы в родной стране, пополняют госбюджет (часть этих средств при тратах, в любом случае, уходит на налоги), но так и не получают возможности жить не на чужбине, а дома. А у людей здравомыслящих периодически обжигающим холодом по спине пробегает «теоретическая», но вполне здравая мысль – что случится, если подавляющее большинство наших мигрантов вдруг разом вернется домой? Кто и куда устроит их на работу? А ведь чаще всего хотят вернуться именно представители старшего возраста, кто не нашел себя на чужбине и хочет свои зрелые годы провести дома.

НИКОЛАЙ КОСТЫРКИН

izborsk