Осенью 2018 года российско-израильские отношения оказались под ударом из-за сбитого сирийцами ИЛ-20. И уже израильская делегация в ООН дважды проголосовала за антироссийскую резолюцию по Крыму. До этого мы на официальном уровне свою позицию по крымскому вопросу не выражали.

О том, что происходит сейчас в отношениях Иерусалима и Москвы, мы поинтересовались у бывшего главы контрразведки России, ныне - Председателя Императорского Православного Палестинского Общества Сергея Степашина. Он приехал в Израиль 19 января – в праздник Крещения.

Дмитрий Дубов: Сергей Вадимович, здравствуйте.

Сергей Степашин: Здравствуйте.

Дмитрий Дубов: Вы приехали в Израиль в день Крещения. Мы поговорим о том, что соединяет и разъединяет российскую и украинскую церкви, но начать я бы хотел с того, что объединяет и разъединяет сегодня Россию и Израиль. Вот после инцидента с самолетом Ил-20 прошло уже четыре месяца. Я буду прав, если скажу, что вот сегодня, четыре месяца спустя, того уровня доверия, который был между нашими странами, по крайней мере в том, что касалось понимания интересов в регионе, конкретно – в Сирии, сегодня этого уже нет?

Сергей Степашин: Ну, я думаю, что если брать глобальные, стратегические вещи, в том числе по Сирии, они сохранились и остались, насколько я знаю, контакты продолжаются, и на военном, и на дипломатическом уровне, недавно Владимир Владимирович беседовал и с премьер-министром Нетаниягу, и обсуждался в том числе сирийский вопрос. Конечно, трагедия, то, что погибли наши летчики, действительно была трагедией, и, естественно, реакция наших военных, и не только, и президента была понятной, погибли люди. Я знаю, что израильские военные объясняли, что они как бы здесь ни при чем, но давайте откровенно, я тоже военный человек, я тоже повоевал, в том числе в Чечне. Если бы не было налета израильской авиации, или заранее, хотя бы минут за сорок-тридцать было предупреждение, конечно, этой трагедии бы не произошло. Поэтому вывод один здесь сейчас для меня с точки зрения того, что произошло. Конечно, должны быть квалифицированные, профессиональные контакты.

Дмитрий Дубов: Ну вот как вы объясните, почему все-таки Москва не принимает израильскую версию произошедшего, ведь с нашей стороны, как здесь считают, была предоставлена вся информация об этом инциденте?

Сергей Степашин: Да нет, мы знаем, кто сбил, мы знаем, что это сбили представители сирийских ПВО, С-200. Вопрос другой. Это предварительная информация – раз, ну и второе – это зона ответственности российской ВКС. Я знаю, я сам там бывал, так что мне-то рассказывать не надо, я в Сирии был много раз, в отличие от многих телезрителей, кто меня смотрит. Это зона российских ВКС, давайте договариваться, чего мы делаем с вами? Мы же не в Корее, как в свое время США и Советский Союз друг друга сбивали там сотни самолетов, пятьдесят второй – пятьдесят третий года. Другая история. Военные должны не рассказывать о том, что произошло, а военные и спецслужбы должны не допускать этого. Для меня это очевидно.

Дмитрий Дубов: А как вы лично объясните этот раскол между русской и украинской православными церквями? Здесь, я скажу так, здесь чего больше – внутренних церковных противоречий или все-таки политики?

Сергей Степашин: Абсолютно политически, для меня это очевидно как бы, как и резкое ухудшение отношений между Украиной и Россией. И сейчас выборы. Ну с чем ехать? Экономика – швах, на Донбассе ничего не получается, все обещания абсолютно не выполнены. Я предельно откровенно хочу сказать. И давайте не мешать людям идти к Богу своим путем. Особенно политикам я бы этого никогда не рекомендовал делать.

Дмитрий Дубов: Ну и еще один к вам вопрос о присутствии России, в данном случае – в Иерусалиме. Вот вы уже неоднократно говорили о планах по выкупу у израильской стороны Елизаветинского подворья. Насколько сегодня вы приблизились к реализации этого плана?

Сергей Степашин: Этот вопрос поднимал Владимир Владимирович еще лет двенадцать-тринадцать назад, то, что неплохо действительно было бы вернуть его либо в лоно ИППО, либо, может быть, для культурных или иных нужд. Было поручение, но оно подзависло. А то, что там сейчас там находится тюрьма и следственный изолятор, и то, что там это окутано колючей проволокой… В самом центре исторического Иерусалима. И вот спросите у граждан Иерусалима, живущих здесь – им нравится вот эта вот тюрьма. Или не нравится? Я думаю, давайте честно скажем, зачем она здесь нужна? Сейчас есть некоторые варианты, они связаны с библиотекой Гинзбурга, что предлагает нам израильская сторона. Будем работать вместе. Я хотел бы, чтобы это был действительно как бы совместный наш проект, для того, чтобы Иерусалим, тем более здесь рядом Старый город, вот это место замечательное, бывшая Московия, действительно было культурным центром. Вам же нравится в Сергиевском подворье? Я знаю, что сюда приезжают очень многие израильтяне, с удовольствием отдыхают здесь, проходят выставки, вот сейчас мы открыли художественную выставку, был премьер-министр здесь, мы праздники здесь проводим, давайте делать это вместе, это же для граждан, которые живут здесь, а не для тех, кто живет в Москве, на всякий случай.