Корреспондент «КП» в Молдове сутки отдежурил в составе столичной бригады «скорой помощи».

Для начала мне запретили курить.

- Это официальный приказ, - пояснил Сергей. - Тебя могут сфотографировать, выложить фото в соцсетях и написать, что врач «скорой» приехал на вызов, ничего не делает и только курит. Это выговор и снятие части зарплаты. Курить можно только на подстанции...

Сергей — мой начальник. Работает на «скорой» уже 12 лет. Отполированную до блеска череп закрывает куцая шапочка из тонкой шерсти. Венчает его образ бородка. Вылитый Слепаков, короче. С нами фельдшер Эмилия и водитель Ион. Ну, и я собственной персоной, напросился сутки поездить с одной из бригад «скорой», раскрыть, так сказать, секреты и нюансы этой, на самом деле, нелегкой профессии.

Заведующий подстанцией "Центр" Ион Русу. Фото: ЛЕОНИД РЯБКОВ

- Я сам тут работаю с 1985 года, - признается мне начальник подстанции «Центр», что расположилась у БСМП, Ион Русу. - Да, среди врачей эта работа не очень престижная. Но те, кто любит свою работу, остаются здесь навсегда!

Как, к примеру, старший фельдшер Зинаида Николаевна. Она тоже тут с 1985-го. Улыбчивая и располагающая к себе женщина угощает меня чашечкой кофе:

- Эту работу надо любить! Тут сразу видишь результат своих трудов, видишь, что твоя помощь спасает человека! Как это ни высокопарно звучит. Но мы, действительно, спасаем жизни! Отсюда просто так уйти нельзя!

Этих людей можно понять. Не по ним работа с девяти до пяти с отлаженным ритмом и минимумом неудобств. Этим людям нужен адреналин, риск, опасности. Знаю, сам такой...

«Скорую» могут вызвать, потому что лень в аптеку идти

- Погнали! - торопил меня Сергей. - Срочный вызов на Пяца Четралэ, человеку плохо...

И мы погнали. Вернее, погнал Ион, врубив сирену и мигалку. Машины покорно уступали нам дорогу. Кстати, раньше по нормативам, от звонка в 903 до приезда бригады отводилось всего десять минут (в сельской местности - 15). Сейчас нормативы пересматривают, временной промежуток увеличат, насколько, еще никто не знает.

- Все из-за пробок! - ворчит Ион. - Правда, последние года два полегче стало. А раньше могли специально не ступать нам дорогу! Да и сейчас куда водителю податься, если и слева и справа — сплошной поток транспорта?

Автомобили, насколько возможно, уступают дорогу "скорой" Фото: ЛЕОНИД РЯБКОВ

Стоящие впереди автомобили, заслышав и завидев нашу спецмашину, борт «979», пытаются юркнуть в сторону, освобождая нам проезд. Не у всех это получается. А наша бригада — специальная, кардиологическая, нас беспокоят только по самым срочным вызовам. Красный код — это срочный вызов, желтый — не очень срочный, а зеленый — легкий случай. Светофор какой-то получается...

Бывают и вызовы без причины. Например, мужчина звонит, говорит, что маленькому сыну плохо, врачи приезжают, с малышом все в порядке.

- А отец говорит: «Измерьте мне давление, я вас только из-за этого и вызвал!», - вздыхает Ион Григорьевич. - А что делать-то? Измеряем! Иначе он жалобу на нас накатает, что мы помощь не оказали. Или вызывают, к примеру, в Колоницу, во дворе две дорогие иномарки, хозяин выходит и просит у нас парацетамол... Он, что, в аптеку сам не мог сгонять?!

Накануне дежурства было шесть таких ничем не мотивированных вызовов. А ведь из-за таких вот «больных» моя бригада может опоздать на действительно срочный вызов и не спасти человека!

- Когда на моих глазах умер первый человек, я зарыдала навзрыд! - признается Эмилия. - Я до сих пор так сильно переживаю, порой плачу. Ладно, люди пожилые, а вот молодых очень жалко, до сих пор до слез!

Мы подъехали к Центральному рынку и нырнули в людской водоворот. Мигалка и сирена работали на всю мощь. Перед нами бежал охранник и показывал. Куда ехать. Приехали. В небольшом торговом центре на втором этаже — парикмахерская. Стало плохо парикмахерше лет пятидесяти. Сергей и Эмилия засуетились, раскрыли врачебную укладку и стали доставать лекарства. Измерили давление (под двести), стали делать электрокардиограмму. Мы осторожно отвели женщину к нашей машине, уложили на кушетку.

Повезли женщину во вторую больницу, благо недалеко. С рынка выбирались с трудом, дорогу успели заставить лотками и витринами с солнцезащитными очками. Ворча, коробейники стаскивали свой товар к обочине.

Агрессивных больных даже штрафом не накажут!

В жизни врача «скорой» Сергея было все — и ножами ему угрожали, и боевым пистолетом.

- Однажды с фельдшером попали к наркоманам, - улыбается, причем весело, Сергей. - Им доза была нужна. Они нас закрыли на балконе и давай в сумке шарить, наркотики искать. Мобильник отобрать не догадались, я позвонил на базу, вызвали полицию...

"Моя" бригада - врач сергей, фельдшер Эмилия и корреспондент "Комсомолки".

В прошлом году по Молдове было зарегистрировано более 400 случаев агрессии по отношении к бригадам «скорой помощи».

- Только одно дело дошло до суда, суд приговорил подсудимого к штрафу. - говорит Ион Русу. - А у нас нет времени таскаться по судам. У нас работы много...

Обычная ставка у врача «скорой» - 4800 леев, плюс надбавка за стаж плюс отработанные часы (в месяц минимум 140). Дежурство — сутки через трое. Кадровая текучка большая. Если раньше было множество специализированных бригад — детская, кардиологическая, гинекологическая, психиатрическая, то сегодня остались только первые две. Дежурили несколько лет назад на подстанции 17 бригад «скорой» одновременно. Сегодня их по пальцам одной руки посчитать можно.

Мы приезжаем на базу, можно выпить чая или кофе, перекусить. Еду врачи и фельдшеры берут из дому, здесь есть обеденный стол, микроволновка, холодильник. Имеется телевизор, кушетки, где можно вздремнуть. Но на сон времени мало, порой приходится бросать разогретую еду и мчаться на очередной вызов.

- Разогреешь суп, тут вызов, возвращаешься через три-четыре часа. А он прокис! - смеется Эмилия.

Наша подстанция обслуживает часть Буюкан, часть Рышкановки и центр города, но Сергей, позвонив на базу, чтобы закрыть вызов, получил новый — на телецентр. Человек потерял сознание на улице. Рванули туда. Пока приехали сухонький невзрачный мужичок уже пришел в себя. Рядом — его жена и товарищ. Мои «коллеги» начали колдовать над пациентом, уложили на кушетку, начали измерять давление, в общем, все по процедуре. Врачебная укладка — объемный такой чемоданчик — не тяжелый, если не таскать его долго.

- Это что! - смеется Эмилия. - Раньше были такие железные чемоданчики, по девять кило весили, с таким не натаскаешься!

Как оказалось, бедолага с утра ничего не ел, пошел в поликлинику сдавать анализы, после этого на улице ему стало плохо.

- Ему сейчас надо чая с сахаром выпить, - внушал Сергей жене больного. - И обязательно записаться на прием к врачу!

Жена и товарищ бедолаги горячо нас поблагодарили и мы поехали на базу, «домой», «акасэ», как выражается Эмилия. Пациенты — это, вообще, отдельная песня. Нередко суют врачам деньги.

- Я никогда их не беру! - признается Сергей. - Кто-то да, а я нет. Бывает, дадут леев 20 или 50, горячо благодарят за помощь. А на следующий день пишут жалобу, что врач вымогал деньги...

- Зачем?

Сергей только пожимает плечами. Мне нравится работать в этой бригаде. Мне нравится немногословный, но шустрый Ион, эмоциональная и словоохотливая Эмилия, доброжелательный и излучающий уверенность Сергей... Мы возвращаемся «домой», на базу. По пути смеемся над медицинскими сериалами, заполонившими эфир.

- Я их, как комедию, иногда смотрю! - улыбается Сергей. - У нас здесь свои сериалы каждый день, покруче телевизионных...

ЛЕОНИД РЯБКОВ