Первое интервью для рубрики с Валерией Дукой, молдавской художницей, которая сейчас живет и работает в Осло. Партнер рубрики – Loft Café & Restaurant.

Если набрать в Google «Валерия Дука интервью» и выстроить обратную хронологию ее жизни, получится вот такая «хронолиния»:

2019 год. Тишина

2018 год. Тишина

2017 год. Новость. Молдавская художница Валерия Дука подарила Джерарду Батлеру (300 спартанцев, Рок-н-рольщик, Призрак оперы, Законопослушный гражданин) его портрет с любимой собакой. В ответ актер пригласил ее на день на съемочную площадку

2013 год. Репортаж о Валерии на BBC. Вручение в Молдове премии для молодежи в области литературы и искусства.

2011 год. Валерия Дука самая молодая участница Венецианского биеннале за всю 116-летнюю историю этого ивента. Валерии в 2011 году – 15 лет. Но есть еще одна деталь. К 2011-2012 году Валерия уже приняла участие в 25 коллективных и 12 персональных выставках, в том числе в Румынии, Италии, Лондоне. И, параллельно, многократная чемпионка Молдовы по таеквондо, призер международных турниров, коллекция медалей тоже за 25 штук. И большинство – золото.

На 2010–2012 годы приходится максимальное количество интервью с Валерией. Allfun и allmoldova не могли пропустить такое яркое начало художественной карьеры.

2003 год. Валерии Дуке 8 лет. Она самая молодая парашютистка Молдовы. Прыжок с парашютом в тандеме.

1995 год. Год рождения.

Когда определился партнер для рубрики all that art, я стал думать, с кого бы рубрику начать. И случайно в Instagram попал на новый пост Валерии Дуки, на которую я подписан. Вопрос решился сам с собой. Пишу Валерии и прошу интервью.

Валерия сейчас живет в Осло. Договорились созвониться по WhatsApp. Перед звонком я и спросил у Google «Валерия Дука интервью» и понял, что последние два года она интервью, кажется, никому не давала.

Пересмотрел весь ее Instagram. Работ много. И стиль сильно изменился. Банальный оборот речи «совсем маленькой», но по-другому не скажешь. Когда Валерия была «совсем маленькой» она начинала с абстракции. Она вообще начала заниматься рисованием в ателье художника абстракциониста Виктора Урсу. Но уже в 14 лет, в одном из интервью она сказала: «Сначала рисовала в основном абстракцию. До того как я начала заниматься, у меня не было профессиональных навыков, но было очень хорошо развито чувство цвета, поэтому абстракция получалась хорошо.  Наверное, я перепробовала всё, что только можно. На протяжении всего времени, когда я профессионально занимаюсь, я экспериментировала во всех жанрах и со всеми техниками. Сейчас, думаю, можно сказать, что я нахожусь в творческом поиске себя: после всех экспериментов хочется, наконец, на чём-то остановиться и найти свой стиль. Меня очень привлекает фигуративная живопись, но научиться ей крайне сложно. Порой даже опытным профессиональным художникам, закончившим художественные школы, не хватает знаний и умений, чтобы заниматься фигуративной живописью, потому что это уже вершина. Посмотрим, что получится у меня». 

Это она сказала, подчеркну, в 14 лет, 9 лет назад.

Сегодня ее картины – это фигуративная живопись. Я поэтому вытащил такую большую цитату. Однажды я нашел в одной из книг на своей книжной полке письмо, которое написал себе 40-летнему в 20 лет. Я про него забыл. Когда прочитал, понял, что ничего не сбылось. Точнее все случилось совсем по-другому, не увидел я в 20 лет своего будущего. У Валерии же это, кажется, получилось почти на 100%.

Теперь сам разговор.

Валерия, привет. Нашел информацию, что с 19 лет  ты училась в Шотландии в университете Сент-Эндрюс. (Так, для справки, Сент-Эндрюсский университет – старейший в Шотландии и третий по дате основания в Великобритании, основан в 1410 году. Кейт Миддлтон, кстати, тоже здесь училась). Ты поступила на живопись?

Нет, на историю искусства. Это академический курс, а не практический. В Европе можно учиться рисовать, наверное, только во Флоренции и Санкт-Петербурге. Остальные университеты преподают концептуальное искусство. Поэтому я захотела погрузиться в теорию. Подумала, что практику смогу как-то сама подтянуть, а вот чтобы знать историю искусства, мне нужны хорошие преподаватели. Кстати, в моем курсе была одна странная особенность, впрочем, для художника вполне комфортная. Курс начинался с искусства ренессанса. Почему-то так построена история искусств в Сент-Эндрюс.

Сколько ты проучилась в Шотландии?

С 19 до 23 лет, 4 года.

Но ты не забросила совсем практику рисования?

Рисовала я, наверное, не так уж много, как хотелось бы. И не так много, по сравнению с тем, как сейчас рисую. Но все равно – много. На каникулах, три месяца летом и полтора зимой, это было все, чем я занималась. За эти четыре года я организовала 3 персональные выставки. И несколько раз делала мероприятия для студентов, с которыми училась. Марафон портретов. Объявляла ивент в Facebook, садилась в кафе в углу и рисовала с 9 утра до 9 вечера. По полчаса на портрет. Рисовала бесплатно или за «чаевые», которые отдавала на благотворительность. Это была отличная практика. Студенты в Сент-Эндрюс учатся со всего мира, лица разные, разные национальности. Мне эти марафоны много дали в понимании рисунка лица.

Марафоны? Их было много?

Наверное, около десяти. Не только в Шотландии. В этот же период, в благотворительном ивенте Наты Албот «Арт-терапия», в помощь детской больнице, я такой марафон провела и в Молдове.

А как ты оказалась в Осло?

Ну, это просто. Я еще на первом курсе университета познакомилась с парнем из Норвегии и, когда окончила университет, поехала к нему. Сейчас я уже в Норвегии год. Первые шесть месяцев я сидела дома и почти круглосуточно рисовала. И изучала арт-галереи в Осло. Как они работают, что им нравится. В Великобритании уже были галереи, где я выставлялась, но в Норвегии, конечно, нет.

После 7-8 месяцев я, наконец, нашла галерею, где мне бы хотелось выставляться. В течение 3 месяцев, пыталась связаться с хозяйкой, но натыкалась на ответ, что она очень занята. Это так и есть. Она получает около 700 предложений от художников в год, так что мое было одним из 700. Но через 3 месяца мне удалось с ней встретиться. Она попросила принести картины. А через 24 часа сделала мне предложение провести через две недели выставку.

Это было совсем недавно?

Да, а в мае она нашла мне место в резиденции для художников, где я сейчас и работаю. Там собралось 12 человек. Из Америки, Испании, Португалии, Дании, Грузии. Мы пишем весь май, и 6 июня будет наша выставка.

Рекламная пауза

Партнером рубрики All That Art стал Loft Café & Restaurant. Для меня Loft особое место. Много лет подряд он был для меня и рестораном, и офисом, и местом встреч с друзьями, и даже местом, где можно взять домой хлеба, когда некогда сходить в магазин. Несколько лет я бывал в Loft-e реже, но сейчас снова стал часто появляться здесь. В новых выходах рубрики еще будет время рассказать о Loft-e. Но в первом выпуске несколько слов о «моем» символе этого места. Чай с печеньем с изюмом. Только здесь есть такое печенье. Раньше такое печенье пекла моя бабушка. Так что бывают дни, когда я просто заезжаю сюда выпить чая. С печеньем.

Давай на секунду отвлечемся от прекрасного, и сделаем перебивку на материальное. Ведь ты не просто художник для выставок, ты и зарабатываешь на живописи?

Да. Мои картины продаются. Цены пока разные. От одной до семи тысяч евро. У меня договоры с двумя галереями в Лондоне, одной в Шотландии, понятно что в Сент-Эндрюсе, и, вот теперь, в Норвегии. Но рынок в Норвегии не очень хороший. Большинство художников получают, скорее, деньги от государства, стипендии. И процветает, в первую очередь, концептуальное искусство. Для фигуративной живописи, в которой работаю я, рынок сложный.

Расскажи про резиденцию. Я представляю, что вас отправили куда-то в норвежские фьорды, на дикую природу, чтобы вы погрузились там полностью в акт творения?

Нет, все проще. Галерея этой женщины, с которой я сотрудничаю, очень большая. Нам выделили пространство  около 400 метров, мы здесь и пишем.

Общение с другими художниками добавляет опыта?

Да. Мне повезло познакомиться и, наверное, подружиться с замечательной художницей из Америки Мишель Долл. Она не только пишет картины, но и преподает в художественной академии в Нью-Йорке. На прошлой неделе ей исполнилось 50 лет, но это абсолютно не ощущается, у нее сумасшедшая энергетика. На ее день рождения кто-то принес красное платье, как для принцессы, она надела, и я решила, что это нельзя не нарисовать. Чтобы передать весь ее драйв я решилась выйти за рамки. В одном портрете она и кушает торт, и держит бутылку шампанского, она успевает все, как будто ей двадцать лет. Картина пока не закончена, но я вам пришлю ее фотографию для этого интервью.

Какой-то очень простой вопрос, но после рассказа про картину, где ты рисуешь Мишель, захотелось спросить, а любимая картина (своя) у тебя есть?

Есть. Даже не просто любимая, но и очень важная для меня. Очень долго я не знала, как мне определиться в творчестве, какое направление выбрать. В Университете не так уж много оставалось времени, чтобы думать.  Один из моих учителей рисовал балерин. Я тоже рисовала балерин. Да, банальный сюжет, но они продались. Эти деньги помогли мне закончить университет. Хотя я себе обещала, что больше балерин в моей жизни не будет. А потом был период кризиса. Мне хотелось понять, что я буду передавать в своих картинах. Это же не просто плоскость с красками. Это послание.

Была какая-то пауза. И вдруг я написала картину, автопортрет, где я сижу в кресле, только в штанах, наполовину обнаженная.

Вы же видели мой инстаграм? Я практически не выставляю своих фотографий и, тем более, в купальнике или обнаженной. Это не мой стиль. Но тут это был какой-то внутренний порыв.

Не знаю, из чего собрать его объяснение. Например, желтое кресло, в котором я сижу. Эта первая вещь в моей жизни, которую я сама купила для дома. Это моя мастерская. Эта картина не о теле. Вот композиция… Удлиненный ракурс ног – как направление или указатель для взгляда зрителя. Они указывают на лицо, композиция классическая – треугольник. Как художник ты контролируешь в картине, куда люди будут смотреть и в какой последовательности. В большинстве «обнаженок» персонаж смотрит в другую сторону. Он или она нарисованы, как объект. Мне было интересно, можно ли написать «обнаженку» по-другому, «unobjectified nude». На картине я смотрю прямо на зрителя. Это конфронтация взглядов, напротив человек, а не декорация.

Картину приняли на конкурс в Лондоне, Королевский институт Великобритании. Я стояла рядом с картиной, и о ней говорила журналистка, она не видела меня. Она кому-то говорила, что уверена, что эта картина нарисована женщиной. Это не «обнаженка», а портрет, который «случился» быть обнаженным. Женщина на картине (то есть я, хорошо, что она меня тогда не видела) – это не объект, а действующее лицо.

Я сейчас, когда устаю или в чем-то сомневаюсь, смотрю на эту картину и понимаю: я – действующее лицо.

В Молдову вернешься, или уже все?

Не исключаю такой вариант. Не загадываю, где буду жить. Но писать картины в Молдове, конечно, буду. И, если ты внимательно посмотришь на мою фотографию из резиденции, где я сейчас работаю, там написано: MD.  Где бы я не жила, я – из Молдовы.

Работы Валерии можно посмотреть на ее сайте и Instagram

Павел ЗИНГАН