Василий Стати – ученый, кандидат филологических и доктор исторических наук, автор более 100 книг, многих сотен научных статей. Недавно он отпраздновал круглый юбилей.

«Вася, держись!»

- Василий Николаевич, прежде всего, примите поздравление с 80-летием, которое вы отпраздновали 20 сентября. Эхо юбилейных фанфар еще звучит?

- За поздравление спасибо, а вот фанфар никаких и не было. Так случилось, что никто меня не поздравил – ни коллеги, ни соратники, ни «сверху», ни «снизу».

- Так вы же чуть ни на год «прячетесь» здесь, на даче!

- Тут хорошо работается – с 5 утра я уже за письменным столом. Супруга, Клеопатра Дмитриевна, зря меня не беспокоит. Даже собаки, наши любимцы, рвутся на прогулку строго по расписанию. Знают, что отрывать меня от работы – себе дороже.

Президент Додон вручает Стати "Орден Республики".

- Василий Николаевич, все же «сверху» о вас помнят: в нынешнем году вы стали кавалером высшей награды Молдовы – «Ордена республики».

- Ну, орден вручили еще в феврале. Это – «за все содеянное, по совокупности» (смеется). Понятно, что при Гимпу или Тимофти такое мне и присниться не могло. Кстати, высшую награду страны, как правило, дают после ряда менее значимых. А у меня за душой – только медаль «За освоение целинных земель». Из другой жизни, как говорится.

- Честное слово, на 80 вы никак «не тянете»! А на сколько себя ощущаете?

- Лет на 40 – по энергии, по планам своим.

- Вы работали в ЦК комсомола, в ЦК КПМ. О комсомоле вспоминаете с ностальгией?

- Уточню, что работал я и в ЦК ВЛКСМ, в Москве.

- Ого! Этого я не знала.

- Смешно было наблюдать в 90-е, как «перекрашивались», шарахались от своей комсомольской юности многие политики. Для меня комсомол стал школой жизни. В ЦК я 4 года проработал, с 64-го, когда «первым» был Георгий Иванович Лавранчук. Пришел я туда неотесанным сельским парнишкой, после недолгой работы в Институте молдавского языка и литературы Академии наук. По телефону толком не умел говорить! А тут сходу пришлось самостоятельно решать самые разные вопросы. Поверьте, в те годы для этого требовались и смекалка, и мужество. Помню, отправляли мы в Венгрию группу молодежи – 30 человек. Вдруг за 4 часа до отхода поезда выясняется, что пропал сопровождающий со всеми железнодорожными билетами. О срыве поездки и речи быть не могло. К тому же в группе была дочь Бодюла! Но без билетов – никуда. На кого я только не выходил тогда, как все железнодорожное начальство «на уши поставил» - до сих пор страшно вспомнить. Но вопрос решил.

- Виновник-то ЧП нашелся?

- Нашелся. С ним уже не я разбирался. А однажды приехали в Унгены ночью 700 человек из Гвинеи. После фестиваля в Софии им планировали показать СССР. Что-то в их маршруте «не склеилось», и нам нужно было в считанные часы часть делегации отправить в Киев, а часть расселить в кишиневских гостиницах. Чего это стоило – рассказ также не для слабонервных.

- О Лавранчуке все по-доброму вспоминают…

- Мне он запомнился очень интеллигентным человеком. Позже, когда Георгий Иванович возглавил КГБ, позвал меня туда на работу. Я отказался – свое будущее связывал только с научной работой, да и по здоровью не прошел бы – с детства было больное ухо.

А в ЦК ВЛКСМ меня направили с подачи Вани Устияна, он тогда был секретарем ЦК ЛКСМ Молдавии. Но проработав в Москве две недели, я …сбежал. В Кишиневе жена и дочка на съемной квартире маялись, а я в Москве такой был неприкаянный, замученный жуткой круговертью дел. Все вокруг чужое, холод… Устиян просил: «Вася, держись!» Но я вернулся, и ни разу об этом не пожалел.

Кстати, когда работал в ЦК КПМ, был еще один шанс оказаться в Москве. Я блестяще выдержал огромный конкурс для поступления в дипакадемию. Но Лучинский меня «зарезал», не отпустил: «Кто тут будет вместо тебя с этими писателями работать?!»

Распорядок работы Стати знают даже его собаки.

«Чужой» среди «своих»

- В ЦК компартии вы и при Бодюле работали, и при Гроссу?

- Да. И там я оказался в общем-то чужим. Даже кушма моя не давала спокойно спать коллегам: все в ондатровых ушанках, а я в каракулевой кушме. Зав. отделом прямо спросил: «Слушай, у тебя другой шапки нет?»

- Правда, что вы учили Бодюла молдавскому языку?

- На самом деле было так: вызвали меня к шефу и сказали, что нужно дать Ивану Ивановичу несколько уроков молдавского. Было это перед приездом в Кишинев Чаушеску. Бодюл по-молдавски говорил не очень уверенно, но в принципе, язык знал. Я растерялся, но делать нечего, стали заниматься. Встречались мы раза четыре, что-то я подсказывал, что-то советовал, не более того. Сегодня, когда слышу в его адрес злобные выпады, даже смешно становится. Он ведь на долгие годы себе памятник воздвиг в республике – дороги, здания, сады, заводы. А злобствуют бездарные болтуны-политиканы.

- Однако уволились вы из ЦК КПМ не по собственному желанию?

- Оттуда по собственному желанию не уходили. Меня «ушли» из-за обвинения в …плагиате. Поступило оно в ЦК из Союза писателей, который я курировал. От этой творческой братии у меня такая «изжога» была! Всё там строилось на зависти, кляузах, жалобах. Грызня «великих литераторов» то и дело выплескивалась на страницы газет. ЦК все это пытался разруливать, контролировать. Понятно, что не нажить в такой среде недоброжелателей было нереально, и я просто стал очередным заместителем заведующего отдела культуры ЦК, проигравшим в неравной схватке с Союзом писателей. Стоило мне после поездки по Франции с ансамблем «Жок» выпустить книгу «Франция, которую я увидел», из СП тут же последовал гневный сигнал о плагиате. Даже не вникая в суть дела, меня уволили «за допущенные в работе ошибки».

- На чем же строились обвинения?

- На нескольких географически-исторических фразах о Париже. Какой там плагиат?! На уровне такого бреда и сталкивались тогда лбами писательские группировки. А уже в конце 80-х началась их тотальная политизация.

- Василий Николаевич, вы дважды становились депутатом парламента – как член партии аграриев и как член патриотического движения «ПроМолдова», по списку компартии. Но и в этих стенах не стали до конца «своим».

- Шли мы все в парламент с громкими лозунгами, но с первых дней депутатских будней многие пламенные борцы за народное счастье стали с головой погружаться в сугубо личные проблемы. Начинали что-то подсчитывать, пересчитывать. Один - ресторан строил, другой - удобрениями торговал, третий – минеральной водой. Отвлечешь их от калькуляторов и тут же слышишь: «Да, ласэ, Вася!» Тошно было. Ну, нет во мне коммерческой жилки, не за тем я создавал с единомышленниками «Про Молдову», чтобы в парламенте личную выгоду искать.

- Зато теперь тысяч десять депутатской пенсии спасают?

- Да, пенсия помогает держаться на плаву. Сумел даже накопить на издание пары своих книг. Но больше этого делать не стану – слишком дорогое удовольствие.

- Известный историк Петр Шорников рассказал, что эрудиция, авторитет ученого придавали особый вес вашим словам, звучавшим в стенах парламента. В ходе работы над проектом Конституции вы обосновали включение в него лингвонима «молдавский язык», участвовали в подготовке законопроекта о правах нацменьшинств, Концепции национальной политики.

- Я слишком хорошо сознавал важность подобной Концепции в новейшей истории страны. Опираясь на множество документов, не раз доказывал, что Молдова всегда была полиэтничной страной, что межэтнический мир на этой земле имеет особую цену.

Брань как главный «аргумент»

- Уже 30 лет главная линия баррикад, на которых вам приходится сражаться, связана с лингвонимом «молдавский язык». А когда ощутили сладостный вкус родной речи?

- В раннем детстве, слушая обычные домашние беседы обеих бабушек. Представьте, я и сегодня могу сдобрить свою статью образным словом, фразой, услышанной тогда из их уст! В школьные годы много читал, легко поступил в университет на филологический. А закончив его в 61-ом, я оказался в Институте молдавского языка и литературы Академии наук, в отделе диалектологии, и сразу окунулся в интереснейшую научную работу. 4 года мы с коллегами выезжали в экспедиции в Приднестровье, где собирали материал для «Молдавского лингвистического атласа». Объездили там все молдавские села, добрались даже до Луганска, многое записывали на магнитофон. По богатству научно систематизированного материала это был уникальный пятитомный труд формата А3. Вошли в него и материалы, собранные сотрудниками нашего института во многих регионах Советского Союза, от Карпат до Владивостока, в местах компактного проживания молдаван. Работая над атласом, я в полной мере осознал, как красив и богат родной язык. Гордился, что стал одним из авторов такого монументального труда. Нов начале 90-х другие мои коллеги по институту фактически уничтожили эту работу. Они сфальсифицировали колоссальный научный труд: аннулировали многие материалы, «сжали» атлас до двух небольших томов.

Так и появились в моей жизни эти баррикады. Не мог я спокойно смотреть, как безнаказанно утверждают псевдоученые всех мастей, что молдавского языка не существует, что молдавское государство – фантом, что наши дети должны штудировать совершенно антинаучную «историю румын». Ведь унижают, оскорбляют мою родную землю, родных людей. Пытаются оклеветать тех, кого я безмерно уважаю –великих ученых Николая Григорьевича Корлэтяну, Евгения Михайловича Руссева, многих других подвижников.

- Не часто теперь бываете в Академии наук?

- Как-то заглянул, иду по коридору и вдруг слышу за спиной злобное: «Еще живой…»

-Вы один из рекордсменов по количеству стрел, выпущенных в вас прорумынскими национал-радикалами.

- Так ведь я единственный ученый-филолог, который реабилитирует, популяризирует историю Молдовы, лингвоним «молдавский язык» и этноним «молдаване». А без такой филологической базы многие вещи аргументировать сложно.

- Да, база у вас солидная. Достаточно сказать, что докторскую, посвященную вопросам молдавской этнолингвистики, вы защитили в авторитетнейшем московском Институте этнографии им. Н. Миклухо-Маклая.

- Потому и ненавидят меня так люто, что понимают: я опираюсь исключительно на научные факты, исторические хроники, летописи, другие документы. Что можно этому противопоставить? Остается – оскорблять, травить судами, увольнять.

- И жечь книги! Средневековье какое-то...

- Не забуду, как позвонила перепуганная директор магазина «Академкнига», что был напротив памятника Штефану чел Маре – рассказала, какой скандал учинили там визитеры из-за моей книги «Молдаване в истории», как жгли ее на площади. Кстати, прочитав ее, румынский юрист Ифтене Поп разразился целой книгой критики, по объему в полтора раза превышающей мою работу! А снимок с поджигателем «Молдавско-румынского словаря» на ступенях парламента даже в газету попал.

Хотите знать, кто такой Стати? Почитайте Дабижу, оскорбляющего меня и мою мать. Почитайте Виеру, обзывающего меня «лэпадэтурэ» - подонком. Почитайте стенограмму выступления в румынском парламенте Адриана Пэунеску, изливающего на меня море ненависти за словарь. Почитайте сотни газетных статей, полощущих мое имя на обоих берегах Прута, и вы узнаете, что Стати – примитивныймолдовенист, махровый русофил.

- Конечно, русофил! Чего стоит одно название вашего сборника - «Молдавия и Россия. Исторические связи и сотрудничество. 1480-1818гг.», составленного по уникальным молдавским и русским письменным документам!

- Не хочу лишний раз расстраивать своих оппонентов, но должен авторитетно заверить: ценность этих документов с каждой эпохой лишь возрастает!

С супругой.

«Включаю телевизор – падаю в обморок»

-В 2003-м ваш «Молдавско-румынский словарь» пощекотал нервы многим. Это был первый подобный труд?

- Известный литературовед Харлампий Корбу как-то обнаружил в газете «Кувынтул молдовененск» за 1918 год информацию о том, что «на днях выйдет молдавско-румынский словарь, составленный активистом Союза молдавских солдат Василием Цанцу». Позже мне рассказали, что в 50-е годы в Книжной палате видели подобную брошюру. Но найти ее мне не удалось.

- Кто издал ваш словарь?

- Спонсором стал один банк – по просьбе депутата парламента Ивана Петровича Калина. Это был удивительный человек, в прошлом – глава Совмина, дипломат, а главное, настоящий патриот.

- Знаю, что тираж тот «смели» за пару дней. Правда, что в 2011-м пришлось переиздать словарь за свой счет?

- С идеей о переиздании ко мне пришел один бизнесмен: обещал оплатить типографские услуги, но в последний момент, как говорится, «кинул». Бог ему судья. Книга вышла, и это главное. Второе издание, доработанное и дополненное, было рекомендовано к публикации авторитетным лингвистом, членом-корреспондентом АНМ Рубином Удлером.

- Вы наверняка ожидали агрессивно-бурную реакцию на выпуск словаря со стороны прорумынски настроенных коллег. Но с непониманием отнеслись к этому труду и многие далекие от политики, от лингвистики граждане, убежденные, что молдавский – лишь диалект румынского, а значит, подобный словарь абсурден по своей сути.

- Знаете, как отреагировали на него некоторые весьма авторитетные румынские ученые-филологи? «Глупость! Бред! Заблуждение! Свинство!» Профессионального анализа, аргументированной критики не последовало. Никто из добросовестных исследователей не оспорил корректность моих переводов слов и выражений. Я же в тысячный раз не устану объяснять, что в структурно-языковом плане молдавский и румынский – близкородственные языки, у них одинаковые склонения и спряжения, общая литературная форма, общие корни, общий основной словарный фонд. Но по своей социальной, историко-культурной сути специфика молдавского языка очевидна. Он несравненно богаче румынского, поскольку отражает исконно молдавскую многовековую историю. Какой же это диалект?! Лингвоним «молдавский язык» древнее лингвонима «румынский язык» на 5 веков! Из этого и вытекает вопрос - почему мой словарь так остервенело отвергли унионисты? Потому что он разом рушит их ключевую вульгарную формулу: один язык – одна страна.

- Любой словарь – титанический труд, а вы после 2003-го года умудрились невероятно расширить свой «словарный фронт». Точно сказано – работаете, как целый институт!

- Труд это тяжелый, но в нем столько сладости, столько азарта! Ведь язык – живое существо, он таит в себе бесконечные сюрпризы, загадки, открытия. Посмотрите, каким интересным получился существенно дополненный «Русско-молдавско-румынский словарь», двенадцатилетнюю работу над которым я завершил в прошлом году. Скажу без ложной скромности – это уникальный труд, где впервые дается слово на русском языке, его молдавское значение на кириллице и румынское на латинице. Очень надеюсь, что найдется спонсор, благодаря которому этот словарь выйдет в свет в бумажном варианте.

А буквально на днях привезли из Одессы тираж великолепно изданного двухтомного «Толкового словаря молдавского языка», над которым я работал в качестве научного редактора. Последний раз толковый словарь в республике издали в 1987 году. «Словарный голод» у нас жуткий. А в итоге у каждой молдавской газеты – своя орфография. Безграмотность страшная! Включаю телевизор – падаю в обморок: произношение – наперекор всем нормам орфоэпии, нелепые по смыслу «румынизмы». Понятно, что толковый словарь должен быть на столе каждого журналиста, каждого думающего человека. Но книжные магазины боятся брать мои книги для реализации.

- А почему печатали-то его в Одессе?

- В 2009 году глава Ассоциации молдаван Украины Анатолий Фетеску заказал мне монографию о живущих там соотечественниках. Книга «Молдаване Украины» получилась содержательной, включающей в себя любопытные статистические данные, различные аспекты жизни молдавской диаспоры. С тех пор наше сотрудничество не угасает. На Украине общественные объединения нацменьшинств получают от государства некоторые средства на издание книг. Благодаря этому, Фетеску и сумел помочь с выпуском словаря. Но хотелось бы, чтобы такие книги выходили при поддержке нашего государства.

«В лицее проработал день»

- Вы – почетный президент Молдавского историко-географического общества, которое возглавляет научный сотрудник Института географии АН РФ, живущий в Москве наш соотечественник Андрей Герцен. Что в ближайших планах вашей организации?

– Создание Историко-географического атласа Молдовы. Мы слабо знаем свою историю, топонимику. Между тем, есть бесценные зарубежные карты с 17-го века, другие интереснейшие материалы, «иллюстрирующие» реальную историю нашего государства.Думаю, атлас станет бесценным пособием для всех, кто с негодованием слышит умозаключения: «Молдаване не доросли до управления государством, это фольклорная интеллигенция».

- Позвольте вопрос личного свойства.Насколько я знаю, ваша дочь – прихожанка кишиневской церкви Бессарабской митрополии, внук живет в Яссах. Пытались влиять на их мировоззрение?

- Конечно, пытался, быть может, даже слишком рьяно. Но в итоге сложилось так, как сложилось. Кстати, внук уехал из страны лишь после того, как не один год безрезультатно искал работу. Он фанатично любит баскетбол, стал талантливым детским тренером, но в Молдове его знания и умения оказались совершенно невостребованными. Таковы реалии.

- Мне рассказали, что вы блестящий преподаватель молдавского языка.

- О, с этим связано немало забавных страниц в моей биографии. К примеру, в начале 90-х меня пригласили преподавать в столичный лицей«МирчаЭлиаде». Проработал я там … один день. Ни подросткам, ни педагогам мои воззрения категорически не понравились. Перечень организаций, где пытался в те годы подработать на языковых курсах, впечатляет: от косметической фабрики «Виорика» до заводов, бензобаз и прочих контор.Но крутилась эта карусель не долго, без научных изысканий я жить не мог. Впрочем, скромничать не стану – я действительно умею и люблю учить родному языку.

- Свое 70-летие вы отметили выпуском двух фундаментальных трудов – монографией «Молдаване» и книгой «За язык наш молдавский». Продолжая традицию, что издали к нынешнему юбилею?

- Книгу «Молдаване – не румыны» на двух языках и исследование «Русские – исторические соседи молдаван». Понимаю, что это не скромно, но должен подчеркнуть, что оно впервые научно, аргументировано доказывает: молдаване – результат симбиоза волохов из Марамуреша и русинов. То есть, в современных молдаванах безусловно течет и славянская кровь. Какой будет реакция моих драгоценных оппонентов на сей труд, представить не сложно.

- Знаете, не стоит об этом переживать. Среди ваших единомышленников – такие славные ребята как Мирон Костин, Григоре Уреке, Манолаке Дрэгич, Алексей Матеевич, Бэнулеску-Бодони, Алеку Руссо и много других мудрецов. Так что, еще раз – с юбилеем!