Главной в стране новостью января 2021 года стала информация о первом заграничном визите Президента РМ в Украину. Майя Санду, направляясь на встречу с Владимиром Зеленским, дала понять всем, что во внешней политике Молдовы утверждаются новые веяния. Известный международный эксперт Лев Вершинин разбирает сам визит, события в нашем регионе и их прямую зависимость от решений больших игроков.

– Господин Вершинин, я рада приветствовать Вас в новом году. В предыдущем интервью Вы назвали ситуацию в Восточной Европе Бермудским треугольником. Что Вы думаете непосредственно об отношениях Молдовы с Украиной и Румынией, перезагрузку которых начала Майя Санду?

– Здравствуйте, Ольга, как я и говорил, развитие событий будет определяться общей тенденцией. А она в Восточной Европе определяется, грубо говоря, планом наступления Запада на Россию, ущемлением её интересов, сокращением её зоны влияния. В этом смысле, факт, что на президентских выборах победила госпожа Санду, не играет определяющей роли. Примерно то же, с легкими вариациями, было бы и при Додоне, и еще при ком-то.

Вы назвали Молдову, Украину и Румынию, я предлагаю Румынию из треугольника вывести, так как эта страна – Европа, НАТО, параллельный с американским, интерес Берлина. Давайте поговорим о Молдове и Украине.

Сейчас, к сожалению, не в обиду вашим читателям будь сказано, Молдова и Украина ни в какой степени не являются субъектами политики, они – объекты. Более того, можно сказать, инструменты объектов, которыми сильные мира сего, в лице Штатов, диктуют, выполняют определённые операции, направленные на ущемление интересов России, на создание санитарного кордона вокруг неё. Последние шесть лет Российская Федерация проявляла уступчивость, показывала слабость. Поднося ей кулак к носу, её практически заставляют отступать по всем направлениям, причем даже не напрямую, а оперируя полностью зависимыми сателлитами.

Вот та же Украина… О ней  же вообще нельзя говорить, как о чём-то самостоятельном. Это приложение, инструмент, причем, одноразовый, который выбросят, использовав по конечному назначению, то есть, после начала горячей фазы против России, а эта фаза неизбежна.

Вот у крохотной Молдовы, в отличие от Украины, как ни парадоксально, ещё есть определённые варианты даже не столько метаний туда-сюда – вектор выбран, и это Запад – а определённые возможности не стать каким-то плацдармом или инструментом, но у неё нет сил, чтобы хоть как-то этим воспользоваться и вести свою политику.

Молдова маленькая, небогатая – это факт. Западу она интересна в данном геополитическом случае только как небольшая дырочка, которая позволяет Российской Федерации дышать как слабое звено. Действия Запада направлены на то, чтобы зацементировать и этот выход России в западный мир.

Штаты, кстати сказать, активно используют и Турцию. Для вас же не секрет, что турецкая экономика, а, следовательно, и турецкая политика активно проникают в Молдову, напористо работают в пророссийской Гагаузии, и в этом смысле Турция выполняет ту же роль, что и на Кавказе. Уже вполне очевидный факт: если у Америки руки не доходят чем-то заниматься или неловко вмешиваться самой по каким-то высшим соображениям, эту дырку затыкает Турция.

Правда, г-н Эрдоган ведет себя странновато, словно бы не беря в расчет, что рано или поздно его будут притормаживать, но пока он выполняет свою функцию.

Возвращаясь к Молдове. Если говорить о том, что будет, то будет дальнейшая вестернизация Молдовы. И если это уже неизбежно, так пусть от неё будет хоть какая-то польза населению и государству, а не молдавским элитам, о чём говорит сам факт прихода к власти госпожи Санду.

Будет вестернизация, укрепление контактов официального Кишинёва с официальным Киевом, полное лишение Молдовы хоть какой-то возможности метаться – это предсказуемые процессы. Видимо, будет сделана попытка решить так или иначе в пользу Молдовы приднестровский вопрос, чтобы уже закрыть весь российский интерес.

Совершенно не исключаю, что Москве будет что-то предложено в обмен на «шаг доброй воли» и на этом направлении, потому что вопрос сложный. Что же до Тирасполя, то он зажат между Кишинёвом и Киевом, и ему в данном случае нужно бояться больше Киева, чем Кишинёва. Ведь кишинёвско-тираспольские связи достаточно прочные, и я бы не сказал, что такие уж негативные, а для Украины Приднестровье – кость в горле, хотя это неправильно.

– Для Майи Санду стали приоритетными встречи с руководителями именно Румынии и Украины.

– Это очень простой момент. Почему госпожа Санду встречается в первую очередь с президентом Румынии – понятно. Она не из глупых унионистов и, естественно, не ориентируется на воссоединение, но она из тех кишинёвских элит, которые вполне согласны с тем, что Молдова – младший брат Румынии. Через Румынию младший брат ориентируется на НАТО, показывая, в частности, и Москве, что у Молдовы приоритет – западный, прорумынский. А бухарестским элитам она показывает, что возвращаются времена, когда РМ была младшим партнёром и так далее…

Что до Украины, ещё раз повторяю: Украина – не субъект политики, даже не объект, Украина – инструмент политики, совершенно конкретно заточенный на антироссийские действия, чётко проводящий линию на конфронтацию и нагнетание этой конфронтации с Кремлём, более чем вероятно – будущий таран, если на Западе будет принято решение довести дело до горячей фазы. И в этом смысле, поскольку Украина всё-таки посолиднее, чем Молдова, встреча госпожи Санду с господином Зеленским, который не имеет самостоятельности, в отличие от того же Порошенко, означает: мы полностью поддерживаем вашу линию.

Другое дело, что это – чисто политическая декларация. Госпожа Санду, став президентом, вынуждена, так или иначе, думать не только о политике, но и об экономике. Президенты договорились о сотрудничестве, даже подписали меморандум о развитии транспортно-транзитного потенциала Республики Молдова и Украины и… сошлись во мнении, что для реализации этого проекта необходимо привлечь международные финансовые организации. Ведь от Украины сейчас ничего не получишь, а от Европы сейчас мало что получишь. От Штатов – тоже.

В этом смысле прозападные элиты и держали Додона, о чём мы с вами тоже говорили, чтобы время от времени хоть как-то поддаивать Москву, естественно, оформляя это в политическую лояльность. Госпожа Санду зафиксировала таковую к Киеву через Киев, подтвердив острую антироссийскую позицию, но, ещё раз подчёркиваю, на политическом уровне. Как она будет выходить на решение проблем в экономике – вопрос другой.

Чтобы было понятно, приведу пример. Вы же знаете, что прибалтийские страны – Литва и Латвия, Эстония меньше – сейчас политически очень резко наезжают на Белоруссию. Но когда белорусы, будучи последовательными, заявили о сокращении транзита, а им через Белоруссию обеспечиваются очень серьёзные экономические интересы, в Вильнюсе и Риге началось серьёзное беспокойство. Латвия уже начинает извиваться, говоря, что совершенно не заинтересована в ссоре. Литва тоже мечется и задаёт вопросы своим старшим товарищам. В этом контексте госпожа Санду зафиксировала свою политическую позицию прозападного направления. А как быть с экономикой?

– И как?

– Если Кремль решит бороться за влияние в Молдове, у него есть масса возможностей. Но интересна ли на сегодняшний день Кремлю Молдова? Не знаю. Даже Приднестровье ему уже не интересно ни как идея, ни как форпост, а исключительно, как большая фирма, где решаются разные вопросы, которые нельзя урегулировать на официальном уровне.

– Украина заявила, что ей надо несколько часов, чтобы войти в Тирасполь, думаете, решение приднестровского конфликта будет доведено до горячей фазы? Мои vis-à-vis, например, эксперт из США г-н Саймс, считают, что никто не заинтересован вступать в войну с Россией, поскольку понятно, что она в ситуацию впишется.

– Понимаете… Сколько ни говори «никто не заинтересован», но авиация НАТО прямо и опосредованно уже подгоняется в Румынию, практически в Молдову, а зачем? Тут одно из двух: или для шантажа, или для войны. И это было при Трампе, а сейчас в Штатах – люди, намеренные поправлять свои дела за счет большого, но трусоватого мишки. Впрочем, ладно…

Насчет Украины. Ещё раз повторяю, свободы воли она не имеет и сделает всё, что ей прикажут. Скажут атаковать Приднестровье – почему нет? Те круги, которые в Киеве оказывают влияние на президента и вообще на политику, к этому отнесутся только с радостью.

Все понимают, что атаковать Крым – это прямая война с Россией, а Украина её не выдержит. Атаковать напрямую республики Донбасса – высочайший риск войны с Россией, а Украина её на сегодняшний день не выдержит. То есть, если Штаты велят, никуда не денется, но сама ни-ни. Атаковать же Приднестровье – здесь Украина сильнее, хотя я не уверен насчёт пары часов. В то же время,  атаковать Приднестровье при том, что Кишинёв не атакует… Я не знаю, вы сказали одну вещь, которая мешает мне дать ответ.

– Что именно?

– Дело в том, что я уверен: Украина, если ей прикажут, атакует, но у меня нет стопроцентной уверенности, что Россия вмешается, объясню почему. С одной стороны, в Приднестровье много российских граждан – факт. Защищать их надо. С другой стороны, Приднестровье далеко. Как защищать? Атаковать Украину? – Это война!

И вот тут повторю: российско-украинская война рано или поздно неизбежна. К сожалению, это так. Ясно, что НАТО вмешиваться не будет, ясно, что пятый пункт устава НАТО не заработает, что готовится союз Украина-Польша, вероятно, и республики Прибалтики. Возможно – но только возможно – без вмешательства Турции против России.

Не завтра, не послезавтра, возможно, не в ближайшие месяцы, но она готовится. Если Украина атакует Приднестровье, скажем, по просьбе Молдовы, на что РМ, в принципе, имеет право, так как нигде не записано, что Приднестровье – не часть Молдовы, Россия будет лишена возможности напрямую ввести войска по осетинскому сценарию. РФ может ударить только со стороны Крыма или с восточной границы.

Как ударить? – По территории Украины, которая помогает Молдове восстановить территориальную целостность. Смотрите, даже Армения не помогла Карабаху своими регулярными войсками. То есть, для того, чтобы помешать Западу украинскими руками, с потерями, но решить этот вопрос, в России должны принять решение о том, что лучше сейчас атаковать, чем сдать очередной кусок и ждать, пока враг соберётся с силами.

– Атаковать на каком направлении?

– Я не военный. Но думаю, не впрямую на Донбассе, а на направлении, где противник не ждет, где нет укреплений, и, как минимум, из Крыма. Вода, знаете ли… Но, разумеется, без всяких «медных маршей легионов». Воздух, воздух и воздух. При полном понимании, что у Киева есть «крыша», и наличии планов на этот случай.

– На мой взгляд, неправдоподобно.

– Что именно и почему?

– Сейчас скажу. Нелогично, даже по отношению к началу нашего разговора, когда Вы сказали, что Россия слаба, позволяет себя щипать, пинать. Она способна стать инициатором такого шага?

– Спасибо за хороший вопрос. Смотрите, до сих пор последние шесть лет вся политическая линия Российской Федерации была линией слабости, попыткой договориться. Откуда растут ноги такой линии – понятно. Большинство российских элит, а возможно и все, слишком тесно – ментально, финансово-экономически и политически – завязаны на Запад.

Эта позиция приводила к постоянным отступлениям. В последнее время, когда кое-кому стало совершенно ясно, видно даже по подвижкам в московских элитах, что они в списках на пощаду не значатся, стало очевидно, что путь уступок пагубен. Они бы с удовольствием легли, но на определённых условиях, которые дадут им лично тот уровень статуса и комфорта, к которому они привыкли.

Им, пусть немногим, но влиятельным людям, этого было бы достаточно, но им этого не дают. Они уже мечены, как Саддам Хусейн и Каддафи и должны быть возложены на алтарь, как символ побеждённого зла. Вот потому-то сейчас в самых больших кругах России возникает слабый намёк на возможность проявления жёсткости, слабый намёк на возможность более крепкого контакта с Китаем.

Победа Байдена усугубляет эти настроения, именно поэтому сейчас в Москве происходит борьба в верхах. Мы видим только самые открытые слои, но начинают кусать, извините меня, уже и президента, причём официальные СМИ начинают кусать. Элитарная борьба в России идёт по страшному, и я ещё раз повторяю: теоретически тот момент, который мы рассматриваем, горячая атака Украины на Приднестровье – казус из разряда «моментов истины», потому что нет границы.

Тут одно из двух. Либо РФ окажет Приднестровью помощь ударом по Украине, либо, извините, сглотнёт, но тогда уже ком покатится. Если уровень слабости дошёл до той степени, на которой боящиеся за себя круги российской элиты не способны пойти на решительные шаги, даже спасая собственную шкуру, тогда – кирдык.

– Сейчас Молдова предлагает тихо и мирно изменить миротворческий формат, вывезти вооружение из Колбасны. Ваша версия предусматривает, что Россия может выбрать этот вариант наименьшего сопротивления?

– Почти уверен, что этот вариант проговаривается. Что Москве даются гарантии сохранения экономических преференций, корпоративных, каких угодно. Но что обещано Западом, легко Западом отменяется, это давно и хорошо известно. А отмена статуса миротворческих сил — это официальный отказ от очередной зоны влияния, полный отказ от какого-то влияния на Молдову, полный отказ от Приднестровья. Вы же понимаете прекрасно, что приднестровцев сейчас обижать в Молдове не будут, у вас сейчас уже не то общество. Другое дело, что у самой Молдовы возникнут определённые проблемы, но это – другой разговор.

Если Россия примет такое решение, оно приведет к очередному её  скукоживанию и расширению зоны влияния Турции, в первую очередь. У турок в экономическом плане очень многое схвачено, и некоторым вашим депутатам, для вас не секрет, платит не Бухарест и даже не Берлин, а Анкара. Откатами, конечно, не напрямую. Так вот, Россия сделает ещё один шаг назад, окажется в ещё более слабом политическом положении.

Сейчас решается вопрос о грядущей судьбе России. Москва в 2014 году потеряла уникальный шанс, просто уникальный – имела, но не воспользовалась, начала торговлю. И еще тогда я сказал, что это решение фатальное. А сейчас вопрос стоит так: или Россия реально попытается принять все меры, в куда худшей позиции, чем 6 лет назад, с куда более высокой степенью рисков, или через год-полтора- два её начнут элементарно ломать и делить.

И, надеюсь, вам понятно: говоря о России, мы имеем в виду не территорию, не отвлеченное понятие «государство» и уж конечно не миллионы маленьких, ничего не решающих людей. Мы подразумеваем её элиты. И даже не все, а те, которым есть, что терять. Вот для них это будет очередным моментом истины. Маленьким, но из маленьких камешков складываются большие горы.

– То есть, в молдавской политике со стороны РФ уже никаких подвижек не будет?

– Москва ещё способна вкачать денежки в социалистов, это единственное, что она сейчас может, поддержать всеми способами пророссийские элиты, для того, чтобы создать в парламенте максимум неудобств госпоже Санду и другим. Может играть на естественных противоречиях внутри правого сектора, потому что ваш президент –  не Меркель, не абсолютный лидер. Есть те, кто считает себя разумнее, дальновиднее. Есть такие, что видят прозападный путь совершенно иначе. Есть люди, которые лучше понимают экономику, они тоже настроены прозападно, но менее подвержены влиянию, понимаете?

Россия может сейчас помогать организационно и финансово хотя бы формально пророссийским политикам, и тогда, создав в молдавском парламенте неустойчивость, вообще характерную для парламента Молдовы, пользуясь достаточно ограниченным набором полномочий у госпожи Санду, продолжит тянуть игру, но фишка-то в другом. У Майи Санду не так много полномочий, но есть минимум такое, как подписать акт о выходе Молдовы из Четырёхстороннего договора.

И остаётся фактор Украины. Если завтра Киев двинется в направлении Приднестровья, Кишинёв в такой ситуации что, будет кричать: «нет, не освобождайте Приднестровье, которое вы хотите отдать нам»?.. Что, Киев прислушается к просьбам Кишинёва? От Киева не зависит его судьба, Киев управляем, а у Кишинёва есть только возможность отмолчаться в самом крайнем случае. Второй атаки на Бендеры, я вам гарантирую, не будет. Второй атаки на Дубоссары не будет. Если, конечно, Кишинев не получит прямого приказа.

А молдавская власть не хочет такой приказ получать. Молдавская власть хочет либо войти в освобождённое Украиной Приднестровье, сказав соседу «спасибо» и подписав какие-то обязывающие документы, либо просто потребовать у России отказ от статуса миротворцев. Либо, наконец, просто отказаться платить долги Приднестровья. Весь вопрос в том, насколько концепция сдачи своей страны возобладала в российских элитах – ни больше ни меньше.

– А кто даст деньги на такое развитие событий, на ассимиляцию Приднестровья?

– А вот эти проблемы уже не интересуют абсолютно никого. Посмотрите на Украину, поймите и смиритесь. Это тяжкая судьба государств-объектов, полуколоний, лишённых по-настоящему национально мыслящих элит. Никто не поможет, никто не даст денег больше, чем может разворовать элита, и это уже будет, собственно говоря, очередной проблемой небольшой страны, которую мало кто из больших игроков воспринимает всерьёз.

– А какую роль во всём этом раскладе играет Евросоюз?

– Евросоюз тоже неоднозначен. Евросоюзу не хочется обострений. Сейчас был ряд выступлений разного рода политических центров США, и ЕС, насколько можно понять, собирается всячески отбрыкаться от участия в любой горячей фазе, остаться в стороне, не поддерживать линию США, которую охотно подхватывает Восточная Европа, типа Польши и Прибалтики.

Германия может быть не очень «за», но никак не будет вмешиваться. Это – американская делянка, США смотрят на Россию, как на важнейший фактор в грядущей войне с Китаем. Если Россия сейчас полностью ляжет под Америку, ей, как я понимаю, разрешат остаться целой, но превратят в антикитайскую Украину. Это дело не завтрашнего дня, конечно.

Если Россия будет упираться и ждать, будут предприняты все шаги, чтобы её дезинтегрировать – расколоть, разделить, погрузить в хаос под боком у Китая. И, скажу я вам, российские верхи – не белорусские.

Белорусская власть, как система, устояла, показала прочность, предателей внутри структуры проявился минимум, а на самых верхах – вообще никого. Почему? Потому что руководство Белоруссии выстраивало структуру власти, отбирая людей по признаку понимания государственного интереса. Нет олигархата, нет внутренних кланов, есть государственный аппарат, который тасуется и формируется по принципу понимания государственных интересов. Есть вертикальная связь Минск – регионы.

У России же связи горизонтальные: Москва – Лондон – Вашингтон. Россия, в принципе, вписалась в мировой пасьянс, и все претензии Запада к ней в том, что её руководство претендует на право быть если не равными, то, по крайней мере, привилегированными. А быть равными им никто не даст, и привилегированными тоже. Потому что сейчас Запад нуждается в еде, как нуждался в тридцатые годы. И если Россию сломают окончательно, её будут делить. А что там делить, заводы и чудовищные состояния, накопленные хозяевами? Никто же их не легализует.

– Так что же, всё-таки, Евросоюз?

– В данном случае, как я понимаю, Европа сознательно не берёт на себя даже право совещательного органа. ЕС не вступит в ситуацию никак. У Берлина, Бухареста, у каких-то других заинтересованных стран есть свои экономические интересы, но судьба Молдовы или Украины, как государств, на данный момент больших игроков не волнует. Интересуют только как территории, с которых можно что-то поиметь. Политическая, экономическая и народная судьба никого не волнует, не то время.

Кроме того,  на всех уровнях существует противостояние Европы и США, ваш регион – не исключение. Есть одна оговорка: Евросоюз тут  говорить неверно! Когда мы говорим о Евросоюзе, то подразумеваем Брюссель, панъевропейские структуры и далее. Там нет согласованности, поэтому, правильнее сказать: да, в вашем регионе, как и во всех других регионах, существует противостояние интересов дуэта Берлин-Париж, не геополитическое, американским интересам.

В рамках Евросоюза как такового, дуэт Берлин-Париж имеет несколько интересов, отличных от американских. Кстати, именно поэтому в последнее время американцы всё больше и больше опираются на Польшу, возрождая планы Пилсудского начала двадцатого века. То есть, пытаются создать противовес внутри самого Евросоюза.

– У Джо Байдена, по крайней мере, с его слов, иное видение многих вещей, и он может начать варить совсем другую кашу.

– Выборы в США выявили очень тяжёлый кризис. В результате этого кризиса, в первую очередь, пострадали сами Штаты. В лице Трампа проиграли те, кто выступал за интересы вертикальные – интересы самой Америки. «Сделаем Америку великой снова!» Победила глобальная финансовая олигархия, которая готова пожертвовать и нуждами страны, во имя утверждения своих глобальных горизонтальных интересов.

И вот, эти люди, хотя и опьяненные победой, хотя и устраивают «железную пяту» оппонентам, понимают, что Штаты в кризисе, и понимают, что их концепция, в отличие от «линии Трампа», внутренние проблемы страны не решит. А почти 80 миллионов обиженных, униженных, с тенденцией к обнищанию – это  не шутки. Отсюда вопрос: если страна в тяжёлом всестороннем кризисе, история показывает, что она…

– Начинает воевать?

– Тридцатые годы вспомните, когда Штаты попали в безысходный кризис. Они вышли из него, сумев избежать социалистической революции и распада, в рамках Нового курса дали  людям работу на срочно учреждённых военных предприятиях. Но вокруг военных предприятий выросло военное лобби, и они сделали всё, чтобы развязать войну с Японией, ну, а потом подключились и к Европейской войне.

Еще раз: изнанкой выхода из кризиса оказалась потребность в войне. И когда изоляционисты вздумали кричать «нам не нужна никакая война, сделаем Америку великой снова!», их смели, потому что была нужна война.

И второй вопрос: Трамп очень чётко понимал, что главная проблема Америки сегодня – Китай. Он не скрывал, что вся его политика направлена на подготовку к открытой конфронтации с Китаем. А те, кто пришли сейчас к власти, Китая побаиваются, они связаны с ним, опять же, горизонтальными интересами. Им точно так же, как тридцать лет тому назад, необходима большая туша, съев которую, можно заткнуть дырки. Причём, съесть легче, поскольку война с Китаем – дело непредсказуемое.

Так что, роль туши предназначена России, и администрация демократов будет максимально ущемлять Российскую Федерацию. Это, на мой взгляд, аксиома. Сейчас, пока идёт январь, февраль, пертурбации в верхах, оно как бы и ладно, но потом это откристаллизуется, и начнётся постоянное ущемление РФ по всем пунктам.

Вы посмотрите, как уже Россию качают изнутри, а сколько в ней точек разлома по регионам. Сейчас наступает момент, когда кремлёвское руководство резко изменит парадигму. Да, в одну и ту же реку нельзя войти дважды, 2014-й не повторится, цена вопроса дороже в разы, если не на порядок. В противном случае, надо сдавать всё и просить пощады. Мне кажется, третьего не дано.  Но я не утверждаю, что я прав.

– Господин Вершинин, у меня к Вам вопрос по поводу территориальных притязаний Венгрии к Украине, касающихся её бывших земель. Не приведут ли они к тому, что отщипывать начнут от Украины, и ей уже будет не до военных планов?

– Думаю, Украина не распадётся, поскольку это не нужно Штатам. Венгрия, как и другие страны Европы, ведёт национально-ориентированную политику, она своих не бросает. В той же степени не бросает своих Румыния и Болгария, но с венграми сложилось более остро. Вы ведь знаете, что такое Карта поляка?

– Конечно, я даже подумывала на нее претендовать.

– То есть, если вы докажете своё польское происхождение, то получите право на гражданство. Так вот, никого же не шокирует, что половина населения западных областей Белоруссии имеет Карту поляка? Точно также есть, грубо говоря, и Карта венгра.

Кроме этого, надо видеть и экономическую подоплёку: Закарпатье – район богатый. Традиционно сложилось так, что у венгерских сёл находились  контрабандные тропки и калитки. Будапешт своих не сдаёт, но распада Украины не будет. Он произойдет только после того, как случится то, для чего её точат.

Короче, я не вижу ситуации, при которой Украина начала бы территориально распадаться в ближайшее время, потому что это невыгодно США. Но я не исключаю ситуации, хотя считаю её маловероятной, что на Украине может случиться внутреннее обострение уже не по линии пророссийские-антироссийские, а по линии американские кураторы – украинские олигархи, а это – отдельный большой вопрос.

Ольга Березовская