Олег ВОЛКОВ

Многие помнят скандальную статью Николае Дабижи, в которой он на заре молдавской независимости объявил неполноценными людей, родившихся от смешанных браков. Эту идею поэт позаимствовал в Румынии, где в 30-40-х годах элита в попытках интеллектуально обосновать программу радикального национализма докатилась до признания евгеники – учения о селекции человека. О том, как румыны пытались избавиться от этносов, которые считали дегенеративными, рассказал Владимир Солонарь, депутат парламента-90, ныне профессор университета Центральной Флориды, в книге «Очищение нации». Она переведена с английского и издана в Санкт-Петербурге в 2020 году. 

Рокфеллер вдохновил Молдована

Основой национального идеала в Румынии стало очищение от «дегенеративного этнически неполноценного» населения, а центром евгенического движения был Клуж. В местном университете преподавал профессор Юлиу Молдован. Сын священника, он обучался медицине в Праге, Риме, Париже и Неаполе, защитил диссертацию в Вене, во время войны служил в армии в качестве эпидемиолога.

В 1918-1920 годах Молдован занимал во временной трансильванской администрации должность министра здравоохранения, открыл институт гигиены и институт социальной гигиены, медицинское училище. В 1920-1925 годах был генеральным инспектором по вопросам гигиены. Именно он разрабатывал проекты по вопросам здравоохранения, в которые включал евгенические идеи, например, об обязанности государства «удалять дегенеративные элементы» из национального сообщества и исследовать проблемы биологической наследственности.

В 1939 году доктор появляется на общественной сцене как член верховного совета фронта национального возрождения. ОН - один из идеологов ассоциации ASTRA, которая противостояла венграм, распространяя идеи их неполноценности. В этом Молдовану помогал американский фонд Рокфеллера, оценивший его как «прогрессивного ученого». Сотрудничество с фондом, продолжавшееся до 1947 года, позволяло профессору получать американские стипендии для своих учеников.

Каждому румыну - сертификат полноценности

Молдован считал, что индустриализация и урбанизация ведут к спаду рождаемости и исчезновению «передовых» наций, таких, как румыны. Чтобы избежать этого, он предлагал реорганизовать государство и перевоспитать румынское общество.

Следовало включить в конституцию принципы обеспечения «биологического процветания» нации, парламент заменить верховным биологическим советом, профинансировать создание «академии биополитики» с выдачей обязательного сертификата о прохождении курсов всем госслужащим. Главной целью была, как выражается Солонарь, «высокомерная элитарность»: поощрение рождаемости в элитных семьях и ее ограничение в «семьях дегенератов».

Стерилизация во имя защиты человеческого капитала

Молдован называл такую деятельность «пробуждением расового сознания». Следовало подвергать стерилизации лиц, которые в силу наследственных дефектов были «отрицательной ценностью»: глухонемые, имбецилы, психопаты, преступники. Также профессор предложил термин «человеческий капитал Румынии», призывая ограничить права этнических меньшинств и принять меры по сохранению крестьянства, которое считал наиболее биологически полноценной частью общества. Он полагал, что данная концепция совместима с демократией и христианством.

Раса - для немцев, род - для румын

Со временем призывы Молдована становились все настойчивее, а его восторги по поводу принятия евгенических программ в Германии – все громче. С одной стороны, доктор твердо поддерживал Гитлера, с другой - не менее твердо высказывался против превосходства чистых рас. И это понятно: как человек, много лет проживший в немецких землях, где расизм был особенно популярен, он испытал на себе презрение «арийцев», считавших румын неполноценными.

Доктрина расовой чистоты явно не подходила людям, считавшим себя потомками римских легионеров и дакийских женщин. Молдован понимал, что все румыны были расово смешанными, вынужденно признавал даже факт смешения со славянами, татарами, и греками. Его школа взялась приспособить к новым потребностям страны теорию расовой чистоты, заменив понятие расы понятием этнической нации. Целью было доказать, что смешанное происхождение румын привело к не менее ценному биологическому результату, чем тот, каким обладала «чистая нордическая раса».

Решение этой задачи взял на себя ученик Молдована Овидиу Комшя. С 1936 по 1938 годы при поддержке своего учителя он опубликовал серию статей, в которых попытался доказать, что традиционное румынское понятие «neam» (род) было настолько же подходящим для румын, как и раса для немцев. Род оттеснил понятия культуры, языка, религии.

В своих эссе Молдован усердно повторял идеи Комши, многословие которого было не в состоянии завуалировать бедность содержания. Комша не смог преодолеть абсурдность той задачи, которую себе поставил: доказать жизненную необходимость «чистоты» народа, самоопределение которого включало смешение как базовый элемент. Он убеждал, что скрещивание рас, возникшее в глубокой древности, могло привести к положительному результату только если за ним следовал длительный период изоляции возникшей общности. Именно так якобы случилось с румынами, которые жили тысячу лет в Карпатских горах, дожидаясь своего часа выхода на историческую арену.

Комша также пришел к выводу, что стабилизация в связи с окружающим ландшафтом – это одно, а вот смешение с элементами, приходящим извне, - совсем другое. Но в подтверждение этой теории он не мог привести ни одного факта. После ряда бессвязных умозаключений идеолог приходил к выводу, что демократия есть признак биологической неуравновешенности нации, вступившей в полосу упадка, а гибридизация на этой стадии - катастрофична.

Рейтинг по признаку полноценности

Последователи Молдована и Комши призывали к борьбе со смешанными браками, которые называли «этническим промискуитетом», предлагали насильственную стерилизацию и удаление чуждых этносов из Румынии. Сообщалось как о хорошем примере о стерилизации цыган в Швеции, о раздававшихся в Польше призывах переселить цыган в Абиссинию,  о попытках расистов США отправить негров в Либерию, о кампаниях прекращения иммиграции евреев во Франции. Евгеники убеждали, что преступность среди евреев в Румынии в пять раз выше, чем среди немцев, и что численность цыган искусственно занижена.

В одной из статей издание привело рейтинг этнических румын, в котором почетное место занимали жители Буковины, Трансильвании и Баната. Население Молдовы, Бессарабии и Транснистрии оказалось в середине, а Олтении, Мунтении и Добруджи – в хвосте. Это было унизительно уже для самих румын.

«Собрать всех сыновей народа в своих границах»

Именно школа Молдована предложила «вернуть» из-за границы румын, чтобы заменить ими «неполноценные» меньшинства.

Считалось, что из миллиона проживавших за пределами страны румын около 500 тысяч хотят вернуться, и им предлагали сделать это, предварительно доказав свою «биологическую ценность». Как выразился Молдован, этническое государство «не достигнет завершенности и не успокоится, пока не соберет всех сыновей своего народа в своих границах».

Обмен идеями

К интересным фактам, представленным Владимиром Солонарем, можно добавить следующее. Свои евгенические идеи довоенные румынские деятели заимствовали из цивилизованной Европы и Америки, из тех стран, которые сегодня учат соседей соблюдать права человека. Еще в первой половине XX века в Европе проводили принудительную хирургическую или химическую стерилизацию по государственным программам с целью предотвратить размножение людей, которые считались носителями дефектных генетических признаков. Впоследствии это было признано преступлением против человечности и сейчас подпадает под юрисдикцию Международного уголовного суда.

Самую известную программу приняли в Германии в 1933 году, закон подписал Адольф Гитлер. Было создано более 200 евгенических судов, каждый состоял из двух психиатров и одного судьи. В 1934-1945-м принудительно стерилизовали до полумиллиона человек, в том числе лиц частично еврейского, африканского, цыганского происхождения. Все врачи были обязаны сообщать о пациентах, признанных умственно отсталыми, психически больными, эпилептиками, слепыми, глухими, физически изуродованными.

Сейчас евгеника ассоциируется исключтельно с гитлеровской Германией. Однако впервые ввели принудительную стерилизацию в США, где она осуществлялась до 1974 года. Запрещались брак и совместное проживание с представителем другой расы, иногда разрешался «второсортный брак» при условии полной стерилизации. Пик программы пришелся на 1929 год, до 1974 года под действие закона попали 2,5 тысячи человек, среди них были латиноамериканцы, индейцы и афроамериканцы, а также рецидивисты. Часто людей стерилизовали против воли и без их ведома, пока они находились в больницах, это делали по решению опекуна, даже если человек был нормальным. «Америка должна остаться Америкой, биологические законы показывают, что нордическая раса ухудшается, если смешивается с другими», - заявил 30-й президент США Калвин Кулидж. Впоследствии жертвы не получили никаких компенсаций.

В Канаде стерилизовали не только индейцев и метисов, но даже украинцев. В Швейцарии принудительная стерилизация цыганок шла до конца 80-х, парламент отказался принимать закон о компенсациях жертвам. В Швеции евгенический закон был отменен только в 1976 году, здесь был создан государственный институт расовой биологии, который занимался блокированием передачи генетической информации от лиц смешанной расовой принадлежности или просто людей с «ненордической» внешностью. В Финляндии под насильственную стерилизацию попали больные венерическими заболеваниями, до 1969 года браки здесь вообще совершались только с разрешения президента. Аналогичные законы действовали в Норвегии и Дании. И даже в Израиле нашлось место такой политике: в начале 2000-х разгорелся скандал из-за обвинений в  химической стерилизации эмигранток из Эфиопии. 

«Добрые люди», которыми гордятся румыны

С началом Второй мировой войны в Румынии идеи национальной исключительности и насилия по отношению к «биологически неполноценным элементам» начали  пропагандировать открыто. Лексика «здоровой биологии» становится одним из главных пунктов официального дискурса государства. Румынские сторонники евгеники считают себя демократами – но демократами особого типа, и становятся антидемократами, когда демократия вышла из моды, констатирует Владимир Солонарь. 

После войны все те, о ком пишет автор книги «Очищение нации», более или менее успешно приспосабливаются к коммунистическому режиму. Юлиу Молдован в 1947 году в возрасте 65 лет вышел на пенсию, 5 мая 1950 года был арестован и помещен в госпиталь в Сигете, через пять лет, в 1955 году, вышел на свободу. В 1957 году секуритате вновь начала расследовать деятельность доктора, но «подозрения не подтвердились, и наблюдение было прекращено».

Молдован скончался в 1966 году и был похоронен на центральном кладбище Клуж-Напоки. Одна из улиц города названа его именем. В электронной версии «Еnciclopedia romaniei» и в румынском разделе Википедии Молдована представляют исключительно как врача и эпидемиолога, предложившего такие направления исследований, как борьба с туберкулезом, венерическими заболеваниями и детской смертностью, изучение вакцин. О его экспериментах по введению полноценного румына не вспоминают. «Доктора из Муреша» характеризуют как «сурового, но порядочного человека, с обширной общей культурой, хорошей медицинской подготовкой, страстного рыбака».

Удивляться не приходится. Ученик Молдована, доктор из Клужа Сабин Мануилэ - активист ASTRA, стипендиат фонда Рокфеллера и начальник департамента созданного этим фондом института гигиены и публичного здравоохранения - был передаточным звеном идей фашистских учителя во властные круги. Но в современной Румынии и он характеризуется положительно.   

Сабин Мануилэ, вдохновитель Антонеску

Именно доверительные отношения Мануилэ с фондом Рокфеллера и позднее с диктатором Ионом Антонеску дали толчок его карьере. Возглавив первую всеобщую перепись населения 1930 года, он стал директором института демографии и переписи, а после войны бежал в США, где умер в 1964 году. Молдован всю жизнь оставался кумиром Мануилэ как «отец нашей расовой теории».

Мир представлялся доктору ареной этнической борьбы. Трагедией Румынии он считал «мадьяризацию», «русификацию» и «германизацию», вызвавшую дисбаланс между этническим составом городского и сельского населения. Для успешной румынизации Мануилэ предлагал переселить этнических румын в города, нуждающиеся в «очищении», а также прекратить иммиграцию.

В ходе переписи предлагалось, включив в анкету вопрос об этнической принадлежности, доказать, что секеи – это мадьяризированные румыны, а украинцы Буковины – также на самом деле румыны. Государству предстояло разъяснить секеям и украинцам, кто они на самом деле, а если люди не соглашались, то это, по мнению Маноилэ, означало, что «они от нас полностью отчуждены». К таким гражданам он испытывал глубокое недоверие, как, впрочем, и ко всем этническим меньшинствам, считая, что «государство не может доверить свою безопасность их представителям».

Евреи не были главной заботой Маноилэ, указывает Солонарь, им, которые «непрестанно были на виду там, где циркулировали люди и материальные ценности», предстояло просто эмигрировать. А вот будущее цыган виделось крайне негативным. Как, впрочем, и будущее беженцев из Российской империи и других этнических меньшинств, которым предлагался путь обмена населением с другими странами. В 1941 году Антонеску изложил эти идеи, предложенные ему в меморандумах, как свое собственное видение «национального идеала». Маноилэ, в свою очередь, воспринял приход Анонеску к власти как шанс осуществить свои мечты в «политике народонаселения».

Не геноцид, а защита территорий?

Интересна характеристика деятельности Мануилэ в современной румыноязычной Википедии: «Проект Сабина Мануилэ не является расистским, в его формулировке нет элемента геноцида, он не преследует ничего, кроме стремления гарантировать румынам стопроцентную легитимность настоящих границ страны. Исследования Мануилэ должны были предупредить румынское правительство о попытках Венгрии представить восстановление Бессарабии и Северной Буковины как расширение территории, своего рода «компенсацию» за потерю Северной Трансильвании, не говоря уже о предложениях Венгрии Румынии получить территорию на восток до Буга в обмен на всю Трансильванию».

Неудивительно, что именем Сабина Мануилэ в 2008 году были названы парк и улица в Тимишоаре, школа в коммуне Сымбэтень. На сайте издания «Glasul Aradului» рассказывается, что «одним из бывших учеников, которым школа особенно гордится, является Сабин Мануилэ, родившийся в Сымбэтень 19 февраля 1894 года», член Комиссии по народонаселению ООН, член Королевского голландского статистического института в Гааге, консультант ВОЗ, вице-президент международного союза изучения населения Берлина. На странице школы в Facebook рядом с фотографиями детей можно увидеть фото доктора Смерть.   

Корни и крона  

Из всего вышеизложенного многое становится ясно. Например, то, откуда взялись некоторые идеи молдавской интеллигенции и союза писателей, которые подспудно вызревали в 70-х-80-х годах и стали открыто выдвигаться в качестве политических лозунгов в конце 80-х-начале 90-х.

Мысль о моральном превосходстве крестьянства над городским населением, доминирующая в большинстве произведений советских молдавских писателей, в новых условиях превратилась в стратегию «разбавления» полиэтничного населения городов моноэтничными избирателями сельских пригородов. 

Идея Николае Дабижи о неполноценности смешанных браков была прямо заимствована у Юлиу Молдована, Сабина Мануилэ и Никифора Крайника. Дабижа, в свою очередь, вдохновил тех, кому мы обязаны моноэтничностью государственного аппарата РМ, и борцов за изменение языкового законодательства. 

И даже в идее «подкорректировать» результаты переписи населения 2014 года, увеличив количество людей, якобы считавших себя румынами, нет ничего нового. Не говоря уже о переименованиях улиц, увековечивших имена фашиствующих личностей, которые ненавидели все то, что казалось им «нерумынским», и сносе зданий, которые якобы не представляют архитектурной ценности, потому что построены в Молдавской ССР.

Что касается цели собрать, как говорил Молдован, «всех сыновей румынского народа», присоединив к Румынии Республику Молдова, - она проходит красной нитью через всю политику Бухареста ХХ-ХХI веков и политику современных молдавских унионистов по обе стороны Прута.