Перечислять заслуги этого режиссёра - нет надобности. В театральных кругах Кишинёва он известен, как талантливый режиссёр, чьи работы отмечены молдавскими и зарубежными премиями и дипломами.

- Что для Вас значит писатель, чьё имя носит театр, в котором Вы работаете?

- Чехов – для меня это проникновенный, тонкий лирик, пророк и психолог, изысканный стилист,  остро воспринимавший всю суть драматического и смешного в  жизни, автор новаторских текстов, давших миру  потрясающее понимание глубины и трагичности человеческого существования.  Пьесы Чехова - это всегда разговор  об очень  сложной  душевной организации, о времени и пространстве в котором протекает жизнь человека.  Во всех пьесах  присутствуют  размышления  о   предназначении, странностях любви, страстях,  жизни  и смерти.  Насколько чеховская драматургия  реализована  в русском театре - не берусь судить.

- Давайте поговорим о взаимоотношениях между режиссёром и актёрами. У кого какие права и обязанности?

- Здесь дело не в правах и обязанностях. Чем больше  режиссер говорит на языке прав и обязанностей,  чем больше он  предъявляет претензий, тем меньше  добивается сколько-нибудь  интересного результата. Эти  взаимоотношения, на самом деле, должны  являть собой творческий союз. Сначала просто лирические беседы, потом - погружение  в замысел, в систему координат, а затем самыми разными  способами  совместное, трудное, порой мучительное продвижение в сторону того, что есть  смысл пьесы. По моему глубокому убеждению, без талантливых актёров ничего сделать невозможно. Разница только в том, что режиссёр несет ответственность  за все, что происходит на сцене. В театре часто с юмором говорят, что хороший спектакль – благодаря актерам, а несостоявшийся спектакль - по вине режиссера…

- А актёр без режиссёра может добиться хорошего результата?

  - С точки зрения создания полноценного спектакля актёру самому трудно добиться,  результата,  хотя бывают, конечно, исключения. Скорее всего, это происходит тогда, когда актёру удаётся сочетать в себе одновременно режиссёрские и актёрские качества.  Но  по-настоящему  художественного открытия достичь   сложно, потому что актёр,  находясь на сцене, субъективен по отношению к тому, что он творит на сцене.  Актёр может выйти в кулисы  и сказать: "Мне кажется, я сегодня неплохо играл, и это было замечательно!". Но режиссёр, который смотрит спектакль, не всегда готов разделить эту точку зрения. Или  наоборот - актёр может сказать, что сегодня сцена прошла неудачно, а режиссёр говорит: "Замечательно!". Поэтому здесь вопрос взаимопонимания и веры актёра в того, кого он называет режиссёром. А без этой взаимной веры друг другу чудес не бывает.  

- Режиссёру сложно работать с опытным актёром?

- Опыт хорош и одновременно плох. Хорош тем, что приобретаемая вариативность исполнения той или иной творческой  задачи,  подчас служит плохую службу, потому что актёр, как правило, повторяет то, что он уже когда-либо делал. А режиссёр обязан видеть и знать, как эволюционирует, складывается и развивается актёрская судьба. Он  заинтересован в том, чтобы актёр открывался каждый раз в каком-то новом качестве. Впрочем, и сам актёр в этом заинтересован.  Но как говорится, дело это требует немало сил и мужества. 

- Обязательно ли режиссёру присутствовать на всех своих спектаклях?

- Я смотрю все спектакли и не только свои. Наблюдаю актерские удачи, иногда делаю незначительные замечания. Спектакль -  это организм, который  живёт своей жизнью. А после того, как спектакль стал частью репертуара театра, очень трудно влиять на его  вполне самостоятельную жизнь. Есть режиссеры, для которых просмотр собственных спектаклей - адская мука. Это ощущение бывает очень болезненным, потому что удерживать в рамках задуманного такой живой организм сложно. Это очень непростое дело -  выстроить спектакль на сцене так, чтобы он не рассыпался во времени, как карточный домик.

- Вы посещаете другие театры Кишинёва?

- Конечно,  хожу  на спектакли других театров, мне интересны работы коллег.  Встречаются   театральные проекты, эстетическая программа которых  давно устарела.  Что поделать,  если творец "уснул" в том времени, из которого не в состоянии выбраться.  Помногу раз смотрю работы нашего театра - это тоже работа, очень важно,  чтобы актеры чувствовали  глаз режиссера. 

- Ходят ли сегодня зрители в театр?

- Ходят. Каждый по-своему ответит на вопрос "Зачем?". Для кого-то это развлечение, для кого-то - повод поразмышлять о жизни или попытка преодолеть одиночество. Каждый видит в театре то, что он хочет видеть. Мотивация выбора и восприятие увиденного -  факторы  чрезвычайно  субъективные.

- Что для Вас значит театр?

- Для меня театр - это возможность высказаться. Это философия,  концептуальное видение, определённое толкование того, что происходит в мире. И этот концептуальный взгляд может быть очень спорным.  Главное, чтобы он был доказательным. Мне довелось ставить спектакль  по пьесам А. Чехова "Три сестры" и "Вишнёвый сад". 

"Три сестры" - по моему разумению - это пьеса о  молодых женщинах,  мир  которых разом обрушился после смерти отца.  В начале пьесы они задаются вопросом "Как жить?" А в финале, пройдя через разочарования, потери, страдания, предательство, разлуку приходят к простому выводу, что нужно просто жить! Памятуя о таком немаловажном аспекте, как достоинство.  А зачем - будет ясно потом. После нас. 

- А о чём спектакль "Вишнёвый сад"?

- "Вишнёвый сад" для меня  это пронзительная  история о трагическом завершении   целой эпохи. Эпохи людей, которых никогда больше не будет. Пьеса  была  написана в 1904 году. И это последняя пьеса Чехова. Когда мы размышляем о Саде, то должны рассмотреть и тех, кто в этом саду живет, и кто этим садом занимается. Сад цветет и плодоносит,  согретый  любовью, трудом и вниманием тех, кто его населяет. А теперь  давайте  посмотрим, кто же в этом чеховском саду?  И очень скоро  мы обнаружим, что он населен людьми,  которым  практически нет дела до сада. Исключением является старик Фирс. Над ним потешаются, считают ворчащим маразматиком,  который призывает  вспомнить  то время, когда были хозяева, и слуги.  Но Фирс при этом не защитник крепостного права, он тоскует по времени гармонии и порядка, когда совершенно опредёленным образом относились к тому, что называется Сад. Он помнит, как  ухаживали и как  занимались  садом, как бережно вывозили вишню. Вишня была сочная, вкусная, востребованная, потому что способ тогда знали…. И Фирса спрашивают: "А где же теперь этот способ?" "Забыли!" - отвечает Фирс. Да, мы все очень многое позволили себе забыть. И поэтому, когда сад окажется проданным, когда его все покинут, то в этом вымершем пространстве остается только Фирс, не по забывчивости, а потому, что он -  единственный человек, который подлинно принадлежит саду и вне сада себя не мыслит.  

- Почему тогда вишнёвый сад по жанру - комедия?

- Комедия - это не жанр. Происходящее в пьесах Чехова комично в контексте того, о чем   люди мечтают, во что веруют и что реально для этого делают.

- Какая из Ваших работ самая удачная?

- Это, смотря как оценивать. Если говорить о  работах, которые отмечены  дипломами и призами, то это одна точка отсчёта.  А если говорить о том, что ты сам считаешь удачей, это уже другой разговор. Я отдаю себе отчет в том,  что у меня  получается доказательно на сцене, а что нет. Я читаю рецензии, критические статьи на свои постановки, которые никакого отношения к моим спектаклям не имеют. Это, наверное, просто желание как-то откликнуться по поводу факта случившегося спектакля.

Стихи не пишутся,  случаются,
Как чувство или же закат,
Душа слепая соучастница,
Не написал, случилось так…

В этих небольших статьях, за редким исключением,  нет даже  попытки  понять, что предлагается в качестве предмета  разговора. Иногда пересказывают сюжет, иногда делают комплименты, иногда  ругают. Мне сегодня не столько важно, что напишут, сколько важно внутреннее ощущение того, что это близко к духу вещи и к замыслу.

- Где Вы  получили профессию?

- Я учился  режиссёрской  профессии в городе с названием, которого уже нет - Ленинград.   У нас на курсе были хорошие педагоги. Они запомнились мне, как люди увлеченные, образованные, страстные, искренние и очень живые. При этом мне кажется, что профессии режиссёра невозможно научить. Можно  рассказать и прочитать о Вахтангове,  Брехте, Мейерхольде, об актерской системе Станиславского, осмыслить  какие-то основы, но если в человеке нет божественной искры,  ничего не получится. Помню, у нас на курсе велась полемика  по поводу становления в профессии. И говорили:  "Талантливому актёру система не нужна, бесталанному она не поможет. Тогда для кого она? Для таланта! Зачем?!  Она его дисциплинирует!"  Система - таблица умножения, которую нужно выучить и забыть.  И при этом каждый раз необходимо приступать к работе,  как прилежный, волевой ученик.

- Охарактеризуйте современную театральную действительность.

- Это сложно. Мы живем  в очень непростое время.  Мы от чего-то навсегда оторвались, но, при этом, ни к чему определенному не пришли. Театр  во всех смыслах зеркальное отражение процессов происходящих в обществе.  Он богат и беден одновременно, пытается зарабатывать на жизнь и настойчиво говорит о высоких материях. Он бывает откровенно пошлым и скучным, но не забывает напоминать о своем  великом предназначении. Я  думаю, что театр это поразительная  магия, когда собираются вместе  те, кто творит на сцене чудо и те, кто способен в это чудо верить. Дай Бог всем мира и любви.