Пост адвоката ребенка, четвертого парламентского адвоката Республики Молдова, был рекомендован Женевским комитетом по правам ребенка и предусмотрен Национальным планом действий Европейский союз - Республика Молдова. Тамара Плэмэдялэ – первая, кто занял этот пост после его учреждения.

– После 9 месяцев пребывания на этом посту какие вы видите реальные возможности вмешательства адвоката ребенка в случаи нарушения прав детей?

– Парламентский адвокат по правам ребенка, согласно ст. 23 Закона о парламентских адвокатах, вправе запрашивать у местных и центральных публичных властей, от должностных лиц любую информацию, материалы, просить объяснений, когда нарушаются права ребенка. И после ознакомления с этими фактами может подавать жалобу в суд для восстановления ребенка в правах. Адвокат может сама принять во внимание определенный факт, если появляются сигналы нарушения прав ребенка. Мы реагировали на все случаи нарушения освещения в прессе, принимаем факты к сведению, даем рекомендации для реализации необходимых мер.

– Какой самый тяжелый случай, отмеченный до сих пор адвокатом ребенка? Были ли вы удовлетворены формой его решения?

– Самые тяжелые случаи связаны с насилием. Один из них произошел в городе Хынчешть, где сотрудники полиции избили ребенка, заставив его сознаться в совершении кражи. Я запросила от Генеральной прокуратуры возбудить уголовный процесс для наказания виновных в нарушении прав ребенка. Это произошло в декабре. Родители ребенка работают за рубежом. Бабушка, которая заботится о ребенке, подала жалобу в прокуратуру. Трижды возбуждался уголовный процесс и случай еще не решен, каждый раз та же история. Я как адвокат по правам ребенка буду настаивать на привлечении к ответственности этих лиц из органов полиции, хотя бы на дисциплинарных мерах.

– 20 августа по инициативе адвоката ребенка в партнерстве с рядом правозащитных организаций был открыт Телефон ребенка 0 800 11116. Насколько эффективным оказался этот проект?

– На протяжении месяца работы этой линии мы приняли около 50 звонков, поступивших от родителей из районов, трое детей пожаловались на психологические злоупотребления и насилие. Был зарегистрирован 21 случай, в которых детям потребовалась материальная помощь, в 14 случаях граждане обратились за юридической помощью, еще в 5 случаях попросили переговоров с адвокатом ребенка. Данный телефон позволяет детям установить диалог с парламентским адвокатом, когда права несовершеннолетних нарушаются.

– Существуют и другие средства, с помощью которых дети могут попросить о помощи? С помощью каких мер их призывают сообщать о произошедших с ними неприятностях?

– Дети могут направлять жалобы по почте, в том числе по электронной почте, но у детей в сельской местности не всегда есть доступ к Интернету. Надо стараться побуждать их доверять адвокату ребенка. Наши дети еще боязливы, замкнуты в семе, не хотят идти на диалог. Я пыталась говорить с детьми из школы-интерната в отсутствие педагогов. Они получили возможность говорить свободно. И все равно не говорили. Я попробовала метод диалога на бумаге: описать за 5-10 минут, какие проблемы у них есть в этом учреждении. Одному ребенку не нравится питание, другому – отношение ответственных лиц, некоторые жалуются на отсутствие реквизитов, на то, что их не позволяют уходить домой.

– До сих пор вы посетили около 50 интернатских учреждений по воспитанию детей. Как выглядит эта система изнутри?

– Я никогда не была согласна с этой системой и не хотела, чтобы она вообще существовала в Республике Молдова, поскольку эти учреждения нарушают права ребенка. Существуют социальные службы в сообществе, расширенные семьи. Примэрия, социальная помощь должны работать в этих направлениях, искать решения, как размещать этих детей в детских домах семейного типа. Для местных властей проще поместить детей в интернаты, однако ребенку лучше жить в семье.

– Правительство утвердило в июле 2007 года Стратегию и План действий о Реформе интернатской системы ухода за ребенком с целью 50-процентного сокращения до 2012 года числа детей, которые растут и воспитываются отдельно от семьи. Что удалось сделать до сих пор?

– Ведется работа на предупреждением институционализации детей. Сейчас труднее институционализировать ребенка. Не знаю, удастся ли добиться поставленной цели, - сократить наполовину число детей в интернатах. Я бывала во многих из них, и видела очень мало детей, которые были в интернатском учреждении, а затем помещены в расширенные, биологические семьи или детские дома семейного типа.

– Какой из вариантов вы бы поддержали, если пришлось бы выбирать между размещением ребенка в биологической семье с неблагоприятной средой, в которой, например, родители злоупотребляют алкоголем, и размещением в учреждении интернатского типа. И почему?

– Ни один из этих вариантов не целесообразен, в семьях, в которых родители пьют, дети находятся в ситуации риска, тогда как у несовершеннолетних, помещенных в интернатские учреждения, нет будущего, они не получают жизненную подготовку. Эти дети должны жить в семье, где у них была бы возможность вырасти нормальными взрослыми людьми.

– Недавно вы предложили наказывать примаров, которые не предпринимают никаких мер для соблюдения права ребенка расти в семейной среде, и решают, не пробуя и другие решения, институционализировать его. Какие санкции вы бы предложили и как можно изменить ситуацию?

– Наш эксперт в области права работает в данной сфере, мы думаем о внесении изменения в законодательство – Закон о местном публичном управлении, а именно наказание примаров, которые не принимают никакой позиции и даже нарушают права ребенка. Я бы предложила штрафовать. Может, в этом случае изменится отношение к детям, к их судьбе и будущему.

– Что может сделать каждый из нас для обеспечения детям Молдовы лучшей жизни?

– Каждый из нас должен содействовать обеспечению детям лучшего будущего, лучших условий жизни, мы не должны быть равнодушны к их судьбе. Права ребенка не должны быть на последнем месте, как это происходит в Республике Молдова. Надо больше говорить о правах ребенка, о том, как можно помочь детям, как и кому их защитить.