Ариэль Бульштейн

Еврейская жизнь Страсбурга бьет ключом, чего не скажешь о множестве других крупных европейских городов. Рассказ об истории еврейских мест этого города похож на смесь кулинарного рейтинга и сводок с поля боя.

Значительную часть Страсбурга у авеню Вогезов можно без особого преувеличения назвать еврейским районом. Тут и еврейские школы, и множество синагог, и кошерные супермаркеты с ресторанами. Как удалось выяснить на собственном опыте, рамки кашрута не нарушают вкусовых достоинств эльзасской кухни. Кошерный — без шпека — тарт фламбе пошел на ура, а завтраки в кафе месье Соломона, что на рю Штраусс-Дюркхейм, 4, вообще достойны того, чтоб слагать о них песни. Мало кто знает, что и самое известное лакомство Эльзаса — фуа-гра — было заимствовано у евреев Страсбурга.

Рестораны города предлагают это блюдо и сегодня. А вот еврейско-эльзасского языка, старинную смесь ивритских, арамейских и старонемецких слов, дополненную вкраплениями французского, услышать так и не удалось. Или я просто не сумел отличить его от идиша.

Идиш на многоголосых улицах Страсбурга уловить несложно. Как и иврит. Здешние евреи не маскируются и не боятся выделяться. За многочисленное еврейское население Страсбург получил прозвище «французский Иерусалим». Возможно, на этот имидж повлиял и тот факт, что большинство главных раввинов Франции были выходцами именно из эльзасской столицы. В отличие от прочих французских городов, 16-тысячная страсбургская община состоит преимущественно из ашкеназов. Под стать евреям Страсбурга и гигантская главная синагога города — ее внушительное здание трудно не заметить, а бронзовая менора на крыше вообще видна издалека.

С 1349-го по 1789 год евреям запрещено было проживать в Страсбурге, поэтому они селились в сельском Эльзасе. До Катастрофы в большинстве мелких городков Эльзаса проживало по нескольку сотен евреев. В 1940-м на их домах появились намалеванные магендавиды: местные коллаборационисты услужливо указывали входящим немецким войскам места, где живут евреи. Кое-где следы этих знаков различимы и сегодня. «Еврейские улицы» — рю де Жюиф или Юденгассе — сохранились не только в Страсбурге, но и в Оберне, Мармутье, Вингерсхайме, Ингвиллере, Рибовилле, Риквире. Утопающие в цветах фахверковые дома Еврейской улицы Рибовилле считаются самыми красивыми в городе.

Краткая история здешней еврейской общины может показаться типичной:

— к 1311 году в Рибовилле уже было достаточно евреев, чтобы основать синагогу;

— в 1338-м и 1349-м прокатились волны погромов, практически уничтоживших общину;

— в 1375-м еврейская жизнь отчасти восстановилась;

— в 1530-м евреев изгнали из города;

— к концу XVII века они вернулись;

— сто лет спустя община насчитывала более 300 человек;

— в XIX веке построили новую синагогу;

— с начала XX века община уменьшалась, ну а жирную точку поставила Катастрофа.

Замените в этом описании слово «Рибовилле» на название одного из многих тысяч европейских городков и местечек, и, скорее всего, получите более или менее точную историю его евреев. Одним из самых страшных дней для евреев Страсбурга стало 14 февраля 1349 года. В этот день толпа погромщиков, решив с должным размахом отпраздновать день Св. Валентина, публично сожгла более тысячи евреев. Тех, кто сумел спрятаться, городские власти постановили изгнать. Вплоть до конца XVIII столетия евреям нельзя было находиться в Страсбурге после 10 часов вечера — ровно в этот час муниципальный служка ежедневно трубил в специальный горн в знак того, что городская территория становится «юденфрай». Власти придумали и специальный налог — Pflastergeld, его взимали за каждую лошадь, неважно, въезжал ли на ней еврей в город или просто вел под узцы. У набережной реки Илль я случайно увидел интересную табличку с надписью «здесь стояли Еврейские ворота». Именно здесь евреи платили налог за вход в город и должны были расписаться вечером, подтверждая выезд из города.

Судя по всему, эльзассцы вообще были весьма предприимчивы во всем, что касается антиеврейских символических жестов. Эльзасские церкви в глубинке не могли позволить себе особо раскошелиться даже на такое «святое» дело, как масштабное высмеивание евреев, поэтому в них издевательские изображения евреев в треугольных шляпах можно найти только в виде фрагментов на фресках и на некоторых деталях орнамента. То ли дело крупные города. За одним ярким символом нужно съездить в Кольмар. На тамошнем городском соборе красуется так называемый «юденсау» — « еврейская свиноматка» — где изображен еврей, сосущий молоко свиньи.

Южный портал собора в Страсбурге украшен двумя огромными женскими статуями, олицетворяющими христианство («Победившая церковь») и иудаизм («Поверженная синагога»). Средневековая наглядная пропаганда была призвана четко разъяснить, кто в нашем мире триумфатор: Церковь стоит с гордо поднятой головой и украшена короной, а Синагога, чьи глаза закрыты повязкой (ведь евреи, «как известно», не хотят видеть правду), покорно склонила голову перед победителем. К тому же, в руке у Синагоги сломанное копье в знак того, что евреи лишены своей страны, зависимы, беззащитны и более не могут постоять себя. Вместе со мной эту скульптурную композицию разглядывали несколько молодых израильтян, явно недавно закончивших службу в армии. «Забавно, — сказал один из них. — Синагога-то, слава Богу, вполне способна постоять за себя, копий у нее хватает, и ни перед кем она более голову не склонит. А вот что будет с их Церковью?» – и показал на внушительную группу женщин в паранджах, заполнивших чуть ли не всю соборную площадь…