Ион Тома
 

Бывший министр юстиции провел для нас рентгенологический обзор судебной системы в стране. Впервые адвокат говорит о проблемах системы и предлагает решения. Что думает нынешний вице-председатель Совета Коллегии адвокатов Республики Молдова об институте присяжных, а также о том, как можно победить коррупцию, – читайте в интервью с Ионом Пэдурару. 

Думаете, можно искоренить коррупцию в судебной системе Молдовы? Как это можно сделать?

Это очень сложная проблема. Феномен коррупции распространен, практически, во всех странах мира. Зависит лишь от степени поражения общества этим недугом. В Молдове феномен коррупции распространен во всех сферах, не только в юстиции. Однако правосудие "болит" больше всего. Все власти объявляли, так или иначе, кампании по борьбе с коррупцией. Были приняты законы, продвигались масштабные рекламные кампании и т.д. Однако до сих пор все безрезультатно. К примеру, действующее руководство страны для искоренения коррупции в экономических инстанциях пытается применить радикальное решение – ликвидировать эти инстанции. В пользу этой идеи существует много аргументов. Ситуация действительно сложилась катастрофическая. Более того, эти инстанции в настоящее время представляют опасность для экономической безопасности страны. Однако это решение было бы слишком простым. Кроме того, оно ненадолго. Очевидно, что необходимо предпринять что-то радикальное на  законодательном и судебном уровне. На все это необходимо время. Мы же, обладая слегка балканским темпераментом, всегда хотим все сделать поскорее, в реальности же дела обстоят намного сложнее и нуждаются в комплексном и долгосрочном подходе. Не исключены, а напротив, даже могут быть рекомендованы, и экстренные радикальные меры. 

Необходима не только политическая воля, но и постоянная настойчивость. В категорию срочных мер я бы включил предложение, на первый взгляд банальное и устаревшее, – усовершенствование законодательства. Необходимо отредактировать самые уязвимые, с точки зрения коррупции, положения законов. Приведу пример – ст. 174-175 Гражданского процессуального кодекса. Я имею в виду меры по обеспечению иска. Судебная практика показывает, что у нас практически неограниченная сфера злоупотреблений со стороны судей. При помощи надуманных и насильственных мер по обеспечению, обходя закон, можно легко закрыть бизнес, обанкротить предприятия, и никто не будет отвечать. Как ни парадоксально звучит сегодня проблема несовершенства закона, когда за спиной уже 20 лет независимости и обширное законодательство, по-прежнему существует масса возможностей обойти закон: там, где четко должно быть прописано, что 2x2=4, идет - 2 на 2 равно столько, сколько нужно. Это означает пространство для коррупции и злоупотреблений.

Высшим советом магистратуры не было принято ни одного решения, касающегося осуждения и борьбы с коррупцией, по крайней мере, не было ни одного публичного жеста в этом направлении. Как Вы думаете, чем обусловлена подобная позиция?

Видите ли, хотя Высший совет магистратуры и является чрезвычайно важной структурой в судебной системе, по вине политической власти он порой оказывался в унизительном положении. Особенно это характерно для периода 2001 – 2009 годов, когда бывший президент Владимир Воронин атаковал судебные инстанции не столько для того, чтобы навести порядок, сколько в своих личных целях, а именно для того, чтобы установить контроль над судебной системой. В этот период судебная система перешла на самоцензуру. Судьи должны были во что бы то ни стало защищать интересы государства  и, когда требовалось, исполнять "заказ". Как результат – дела в ЕСПЧ. В качестве вознаграждения за "предоставляемые услуги" судьям развязали руки в тех процессах, которые не затрагивали интересов власти. В течение всего этого периода Высший совет магистратуры не соизволил выступить хотя бы с декларацией, в которой выразил бы свою позицию по поводу ситуации в судебной системе. Я считаю, что если бы были приняты своевременные меры по поводу вышесказанного, не дошло бы до событий после 7 апреля, когда судьи судили участников протестов прямо в комиссариатах.

Что Вы думаете об институте присяжных, или, если хотите, можно ли считать внедрение системы народных заседателей эффективным решением по борьбе с коррупцией?

Этот институт очень сложен в управлении. Более того, даже в традиционных странах, где родилась эта система, суд присяжных рассматривает очень небольшое количество дел. У нас была особая модель во время Советского Союза, так называемые народные заседатели, которые скорее являлись подражанием системы народного и открытого суда. К сведению, в начале 90-х мы столкнулись с довольно серьезной проблемой: в связи с тем, что крупные предприятия закрывались, нам неоткуда было выбирать этих судебных заседателей. В связи с этим перешли на чисто профессиональное судопроизводство.

Я считаю, что можно было бы позаимствовать опыт стран, где действует что-то типа Надзорных советов, которые, однако, напрямую не связаны с судебной системой. У нас пытались применить подобную модель, включив в состав Высшего совета магистратуры четырех штатных преподавателей. Я хочу сказать, что это является принципиальной ошибкой, и не по причине их некомпетентности, а просто потому, что они не представляют гражданское общество. По моему мнению, было бы правильным, чтобы в Высший совет магистратуры входили, с правом консультативного голоса, представители общества, Бюро адвокатов.

Приведу еще один пример. По Конституции, судьей Высшей судебной палаты можно стать только при наличии 10-летнего стажа работы в должности судьи. Думаю, что таким образом чрезмерно органичен доступ в Высшую судебную палату. Было бы неплохо позаимствовать опыт других стран, где в высшую судебную инстанцию могут назначаться известные адвокаты.

Таким образом, роль Высшей судебной палаты в искоренении коррупции и злоупотреблений в сфере правосудия может быть даже более важной, чем роль Высшего совета магистратуры. 

Говорят о возложении ответственности на судей, в том числе и о наказании тех, кто принимает решения, которые позже приводят к осуждению страны в ЕСПЧ. Как Вы считаете, можно ли приветствовать такой подход? И как можно привлечь к ответственности судей?

Этот вопрос довольно часто поднимается в прессе, и я бы хотел отметить, что судей нельзя ставить в один ряд с другими, кого можно привлечь к компенсационной ответственности, в смысле возмещения причиненного вреда, поскольку, по сравнению со всеми остальными, судьи принимают решения каждый день. В этом заключается работа судьи и в одновременно тяжелое бремя данной профессии.

Я допускаю, что ошибаться вполне естественно. Конечно же, было бы хорошо, чтобы это случалось как можно реже. В случаях, когда речь идет о явно незаконном приговоре, основанном на очевидно неверном применении законодательства, судья должен быть привлечен к компенсационной ответственности.

Если развивать эту идею, давайте обсудим и компенсационную ответственность других чиновников. Мы заметим, что лишь сейчас поднята проблема о привлечении к финансовой ответственности бывшего министра образования г-на Цвиркун, который не исполнил некоторые судебные решения о восстановлении в должности своих сотрудников, после чего страна проиграла эти дела в ЕСПЧ. И подобных дел множество. Случалось такое и в Министерстве транспорта и др. В этих случаях должен быть наказан государственный чиновник, а не судья.

Здесь возникает еще одна проблема, на дисциплинарном уровне. Судья может быть привлечен к ответственности за принятие очевидно незаконного решения, только если этот факт был установлен другим судебным органом не позднее одного года с момента нарушения.  Как правило, рассмотрения подобных дел длятся более года. Именно это и произошло с судьями, вовлеченными в события после 7 апреля: часть из них была наказана, другие избежали наказания, поскольку истек год с момента правонарушения. Министерство юстиции должно было знать об этих положениях закона.

С одной стороны, говорят, что искоренение коррупции возможно лишь при наличии политической воли, с другой стороны, никто не отрицает роли нашего менталитета и порочного круга в правосудии. Создается впечатление, что многие адвокаты, прокуроры, судьи и даже клиенты довольны тем, как могут быть "решены проблемы". Как быть в этих условиях с честным правосудием?

Вы очень верно заметили, что мы не знаем в какой степени общество хочет изменения системы. Многих больше устраивает ситуация, когда прав тот, у кого есть деньги и/или связи. Как это ни печально, но такова реальность. Начать следовало бы с лечения общества, на что потребуется не год или два, а гораздо больше времени. Поскольку не может быть здоровым правосудие в больном обществе. Ситуация слишком вышла из под контроля. Моя профессиональная карьера началась в 1985 году.

Кстати, в 1989 году я судил Михая Гимпу, исполняющего сейчас обязанности президента, за организацию уличных демонстраций, за что законом был предусмотрен арест на 15 суток. Я его тогда осудил… правда, мое решение было аннулировано решением Высшего суда под председательством Виктора Пушкаша. Они тогда аннулировали все обвинительные решения подобного рода.

Однако вернемся к нашему вопросу. Я тогда даже не слышал о коррупции в прокуратуре и судах. Возможно, был наивным. С уверенностью могу сказать, это было не слишком распространенное явление в данной области. Хотя, следует отметить, что и полномочия судей тогда были очень малы по сравнению с тем, что есть сегодня.

Общество изменилось. Мнение о том, что деньги могут повлиять на исход дела, портит с психологической точки зрения, тем более что очень мало примеров, говорящих об обратном. Воспитание общества необходимо начать с наказания деньгами и политической властью тех, кто виноват в нарушении закона. Общество должно быть уверено, что никто и ничто не может быть выше закона.