Кристина Штирбу
Часто из-за политической призмы персонажа, мы забываем, что политики – тоже люди, со своими ошибками, целями, заботами, принципами и своим счастьем. Не как с политиком, а просто как с человеком, мы побеседовали с первым вице-председателем Парламента, лидером Альянса "Наша Молдова" – Серафимом Урекяном…

Работая над проектом с политиками, я прихожу к выводу, что они на самом деле люди исключительно занятые. С вами достаточно сложно увидеться для интервью. А вообще свободное время у Вас есть? Хотя бы для себя?

У нас времени свободного мало, не потому что мы создаем иллюзию видимой занятости, мы просто работаем. Свободное время есть, но его очень мало.

И все-таки, когда свободное время удается выкроить, на что его не жалко потратить?

Самое приятное времяпрепровождение – это общение с внуками. У меня их трое: Дмитрий, Евгений и Анастасия. Что касается Насти, то она вообще уникальный ребенок. Ей 6 лет и иногда она выдает такие вещи, что моему дедушкиному умилению нет предела. Настя готовится к школе и одновременно познает азы сразу нескольких предметов: чтения, математики, музыки и так далее. Так вот приходит она один раз домой и рассерженным голосом заявляет: "У меня от вашей науки уже голова так распухла, что даже свитер не пролезает!". И так каждый день. Поэтому наблюдать за внуками и общаться с ними – это самое милое дело.

 

У Вас двое детей и трое внуков. В роли отца и в роли дедушки испытываете одни и те же ощущения, или все-таки это разные чувства и состояния?

Конечно, разные. Отношение к внукам всегда более теплое, более притягательное и даже более осознанное. Конечно, своих детей ты бесконечно любишь, но к ним всегда больше претензий. Это во-первых. А во-вторых, рано или поздно родитель приходит к пониманию того, что в свое время детям не уделял должного внимания или иногда применял жесткую дисциплину, желая воспитать из них порядочных людей. С внуками ты стараешься компенсировать те пробелы или ошибки, которые допускал в воспитании своих детей. К тому же, от внуков ты ничего не ждешь, и им от тебя ничего не надо, кроме тебя самого. Мы любим друг друга самой искренней и чистой любовью.

Серафим Александрович, если бы у Вас была возможность начать все сначала, вы изменили бы что-то в своей жизни?

Я не жалуюсь на свою судьбу. По сей день я проживаю очень интересную, динамичную и плодотворную жизнь, и обижаться на судьбу с моей стороны было бы неблагодарно. Все, что я делал, я всегда делал лично, без посторонней помощи. Сам поступил в авиационное училище, а потом сам же из него ушел, так и не став летчиком-истребителем. Сам пошел учиться в техническое училище, а окончив его, поступил на инженерно-строительный факультет. Сам решил пойти в армию, где в должности военного инженера-строителя строил автомобильный завод в Тольятти. После армии самостоятельно пошел на стройку в различных квалификациях, потом - по партийной работе, затем по ленинградской высшей партийной школе. Стал председателем райисполкома в Новых Аненах, потом работал с профсоюзами, и 11 лет, с 1994 по 2005, я был мэром столицы. Каждый мой шаг был следствием моего непреодолимого желания работать, не оставаться на одном месте. Я ставил цель и шаг шагом шел к ней. Поэтому моя жизнь складывалась не просто, но очень интересно. Конечно, я бы не хотел в ней что-то менять.   

Вы говорили про цель. Любая цель должна чем-то подпитываться: деньгами, самовыражением, доказательством кому-то чего-то. Чем подпитываются Ваши цели?

Точно уж не доказательством кому-то чего-то и не деньгами. Я не богатый человек и прекрасно понимаю, что им уже не стану. Любая моя цель подпитывается душевным удовлетворением. Взять, например, мою должность мэра. Не могу сказать, что все время я к ней шел намеренно, но заняв ее, я максимально старался делать так, чтобы каждая моя последующая цель совпадала с оказанием помощи людям и моим душевным удовлетворением. Как правило, так и получалось. Никто не может поспорить, что для Кишинева я сделал очень многое, и понимание этого всегда было и остается для меня не предметом похвалы, а гордости.

Серафим Александрович, вы принципиальный человек?

Я бы сказал, благоразумно принципиальный. Я не из тех людей, кто упрямо следует своим принципам, считая их единственно верными. Если мой оппонент будет более убедительным, я приму его аргументы. Но в принципиальных вопросах я могу быть принципиальным.    

А всепрощающим Вы можете быть?

Я придерживаюсь того принципа, что каждый из нас имеет право на ошибку. Мы люди, живые существа со своими победами и промахами. Как тогда мы можем кого-то судить или позволить себе не простить такого же, как и ты? Другое дело, если эти промахи повторяются, и человек не хочет даже задуматься, почему так происходит. Но в любом случае, это его жизнь и только ему жить со своими ошибками. Что касается меня, то я не таю обиду на тех, кто по отношению ко мне проявил свои не лучшие качества. Это, наверное, осталось еще от родителей, которые с детства старались вложить в нас такое понятие, как прощение.

Что еще в Вас вкладывали Ваши родители? Может, помните какой-то урок, ценный для Вас по сей день?

Я помню своего отца не с самого рождения. Мама рассказывала, что мне было месяца два-три, когда папу призвали в армию, и четыре года, когда он из армии вернулся. Вот тогда и началось активное воспитание. Помню, как, живя в селе, между домами не было заборов, и мы бегали из одного двора в другой. Как-то я забрался к соседу и насобирал в свою же рубашку его яблок. Отец увидел все это и попросил отнести обратно. Не накричал, не заставил, а просто попросил. Не позиция силы, а позиция общения – вот для меня, пожалуй, один из главных уроков от родителей.    

Серафим Александрович, Вы занимали высокие должности и в сельской местности, и в городе. Скажите, быть руководителем в селе и быть руководителем в городе – одно и то же?

Не знаю, насколько тут дело в городе или в селе, знаю точно, что очень многое зависит от самих людей: от их окружения и от их отношения к работе. Когда я был председателем Брынчанского района, мне достаточно было “дать добро” для того, чтобы работа выполнялась моментально. Когда я перешел в Аненский район, я столкнулся с явлением, когда неисполнительность была нормой поведения, поэтому надо было много менять. В городе, например, в пятницу после обеда уже никого не найти. Но со временем, без всякого принуждения, люди втянулись в работу и трудились семь дней в неделю. Поэтому все зависит от людей. И хотя лозунг "Кадры решают все" на сегодняшний день не актуален, он все-таки не лишен смысла.

Когда последний раз Вы были счастливы?

Да каждый день. Стоит мне в течение дня позвонить своим детям и внукам, услышать их счастливые и беззаботные голоса, и я уже счастлив!

 
Что для Вас политика? Цель, блага, призвание, работа, самореализация?

Когда ты видишь вокруг себя радостные лица людей, готовых вместе с тобой идти вперед, – это и есть политика. Если достигаешь желаемых результатов – хорошо, если нет – прилагаешь еще больше усилий и рано или поздно все равно приходишь к намеченной цели. Это тоже политика. А еще, вы знаете, есть такое выражение - “Уходя, уходи”. Это тоже относится к политике. Каждый политик должен обладать обостренным чувством востребованности. Если он этого не ощущает, то пора уходить, хотя бы для того, чтобы не мешать тем, кому есть что сказать и есть что сделать.

Каждый из нас хочет после себя что-то оставить. Что хотите после себя оставить Вы?

Как политику, хочется оставить благополучную страну своим детям, внукам, правнукам… Как человеку, хочется, чтобы те же дети, внуки, правнуки по-человечески были счастливыми людьми!