Имя Алексея Николаевича Косыгина обычно не ассоциируется с Великой Отечественной войной. Для нас он в первую очередь советский хозяйственник, министр финансов (еще при Сталине), «застойный» брежневский премьер. А тем временем личный, персональный вклад этого человека в нашу Победу трудно переоценить.

В последнее время о Косыгине часто пишут как о реформаторе-неудачнике, до срока появившемся провозвестнике перестройки. Думается, такая трактовка его исторической роли слишком односторонняя: нынешнее поколение воспринимает уже довольно отдаленную эпоху через призму более близких и понятных для себя событий и явлений. Но сегодня, в преддверии праздника Победы, о Косыгине хочется вспомнить по совсем иному поводу. Ведь именно благодаря ему в начале войны сотни предприятий, выпускавших стратегическую продукцию, не достались немцам и смогли быстро наладить работу на новых местах.
 Из рабочих в финансисты

О личной жизни Косыгина, человека строгого и малообщительного, к тому же не оставившего воспоминаний, известно мало. Поэтому нам часто приходится довольст­воваться скупыми строчками официальной биографии. Но за стандартными словами и датами нет-нет да и мельк­нет нечто, приоткрывающее нам живую душу человека.

Итак, родился Алексей 21 февраля 1904 года в Санкт-Петербурге в семье рабочего-токаря Николая Ильича Косыгина и его жены Матроны Александровны. Через несколько лет Алексей, его старший брат Павел и сестра Мария остались без матери. Но не стоит рисовать в воображении картин полунищего сиротского детства. Косыгин-отец был человеком положительным, работящим, а квалифицированные рабочие на столичных заводах зарабатывали очень неплохо. Не забывал Николай Ильич о воспитании ребятишек, мечтая вывести их в люди. Так, получив начальное образование, Алексей поступил в коммерческое училище. В таких заведениях обучались сыновья купцов, заводчиков, промышленников. Особое внимание здесь уделялось математике, развитию навыков счета, ведению бухгалтерии, основам экономики. В общем, готовили коммерсантов, умеющих обращаться с финансами. Доведенное еще в детстве до автоматизма умение обращаться с цифрами, понимание сути экономических и финансовых процессов стали важной составляющей карьеры Алексея.
 Петроград – Сибирь – Ленинград

Но грянул февраль, а за ним и октябрь 1917-го. Петроград внезапно превратился в «колыбель пролетарской революции». В городе стало голодно. Видимо, мы уже никогда не узнаем, чем на самом деле руководствовался Алексей, подавая в 1919 году заявление о вступлении в Красную армию. Возможно, просто желанием прокормиться. На фронт он не попал и около двух лет работал в трудовой армии, на строительстве железнодорожной ветки Петроград – Мурманск. Вернувшись домой, Алексей, любивший и считавший необходимым учиться, окончил сначала Всероссийские продовольственные курсы Наркомпрода, а затем Ленинградский кооперативный техникум. Дело в том, что тогда кооперация в деревне считалась важной фазой перехода к социализму и стране срочно были нужны специалисты, способные организовать кооперативное движение. Так в 1924 году Косыгин оказывается в Новосибирске (в то время – Новониколаевске) в должности инструктора областного союза потребительской кооперации.

Через два года он уже в Киренске на руководящей должности по линии коопдвижения. Здесь жизнь его круто меняется: он вступает в ВКП(б) и женится на ленинградке Клавдии Андреевне Кривошеиной. Вскоре у молодой семьи рождается дочь Людмила. В 1928-м Косыгины в Новосибирске, где Алексей назначен заведующим плановым отделом Сибирского краевого союза потребкооперации. Но вскоре, накануне повальной коллективизации, начинаются гонения на кооперативную систему. Пошли аресты. Осторожный Косыгин находит выход: в 1930 году он перебирается в Ленинград, где вновь поступает учиться – в текстильный институт.

 Неожиданный взлет

Через шесть лет Алексей Николаевич – дипломированный текстильщик, мастер, а затем начальник смены. И тут наступил роковой 1937-й. Начались повальные аресты партийных, хозяйственных, военных начальников, простых граждан. Чтобы уцелеть, нужно было быть очень осторожным. И очень удачливым. И осторожности, и удачи хватило на долю Косыгиных. Репрессии вызвали острую нехватку кадров, и молодые, образованные специалисты получили возможность быстрого карьерного роста. В тот год Косыгин стал директором ткацкой фабрики.

Тем временем обескровленному чистками ленинградскому руководству были нужны новые кадры, уже в 1938 го­ду Косыгин – заведующий промышленно-транс­ортным отделом Ленинградского обкома ВКП(б), а потом и председатель Ленинградского горисполкома – по сути, второй человек в городе. Невероятная карьера! Впрочем, на возраст и опыт в те годы смотрели мало, отдавая приоритет партийности и пролетарскому происхождению.

Расстреляв старых соратников, Сталин подыскивал им замену на местах. В результате в 1939-м Косыгин становится членом ЦК ВКП(б), а потом – наркомом текстильной промышленности СССР. Это было уже очень серьезно: молодой ленинградец оказался в числе нескольких сотен самых влиятельных лиц страны. По своей ткаческой специальности, как и на всех предыдущих постах, он проработал недолго. В 1940-м – новое повышение, Косыгин был назначен на пост заместителя Председателя Совнаркома СССР (по нынешним меркам – вице-премьера) и председателя Совета по товарам широкого потребления при СНК СССР.

За четыре года Косыгин проделал путь от мастера цеха до заместителя премьера. И не было случая, чтобы он не справился с работой. Удивительно? Несомненно. Но надо учитывать, что за плечами у вчерашнего студента был огромный и разнообразный опыт. Экономист, финансист, текстильщик, он по службе в трудармии знал железнодорожное дело, по работе в кооперации – сельское хозяйст­во. Работа в Ленинградском обкоме теснее познакомила его с транспортными вопросами. Уже в Москве он научился работать масштабно, решать всесоюзные проблемы. Добавим к этому феноменальную память, невероятную работоспособность, умение мыслить глобально и руководить людьми. Согласитесь, что, приняв в расчет все эти обстоятельства, карьере Косыгина в предвоенные годы удивляешься меньше.
 Эвакуация и блокада

Началась война. Несостоятельной оказалась наша военная доктрина, предполагавшая, что напавший на СССР враг в первые же часы будет остановлен мощными контрударами, разбит, а затем война продолжится на его территории. Напротив, советские войска отступали. В результате многие промышленные предприятия в западной части страны оказались в руках немцев. И еще тысячам грозила подобная судьба.

В Москве вовремя оценили опасность и приняли меры. Уже 23 июня 1941 года был создан Совет по эвакуации при СНК СССР. Вскоре его руководителем стал Н. М. Шверник, а одним из его заместителей назначили Косыгина. Ему достался самый непростой участок работы: эвакуация промышленных предприятий из районов, находившихся под угрозой, и налаживание их работы на новом месте. Это был колоссальный труд. Нужно было составить список заводов, подлежавших эвакуации, определить места их будущего пребывания, в считаные дни наладить работу по демонтажу оборудования, обеспечить транспорт, позаботиться об эвакуируемых специалистах и их семьях. И это в условиях, когда враг нередко проходил вглубь страны на десятки километров в сутки!

Косыгину была подчинена группа инспекторов. Им часто приходилось выезжать на места и «ускорять процесс» под бомбежками и артобстрелом. Косыгин почти не спал, ночевал в служебном кабинете. На его плечах лежала огромная ответственность, а принимать в расчет приходилось сотни факторов. Но комбинаторика его не подвела. В результате под личным руководством 38-летнего зампреда Совета по эвакуации были вывезены на Урал, в Сибирь и Среднюю Азию 1523 предприятия, в том числе авиационные и танковые заводы, фабрики, выпускавшие минометы, пушки, стрелковое оружие и боеприпасы. Более того, предприятия начинали работать буквально «с колес», иногда давая первую продукцию на новом месте уже через пару недель после прибытия. Три пятых от общего числа всех эвакуированных советских заводов были перевезены на восток под личным руководством Косыгина.

Еще во время войны Уинстон Черчилль поражался тому, насколько успешно была проведена в СССР эвакуация военной промышленности. И его удивление было вполне законным. Несомненно, только незаурядный человек мог организовать и довести до конца столь трудную работу.

Но военные испытания Косыгина на этом не завершились. 19 января 1942 года он был назначен уполномоченным Государственного комитета обороны в блокадном Ленинграде. Его основной задачей стала организация снабжения взятого в кольцо города. К моменту прибытия московского эмиссара в город «Дорога жизни» через Ладожское озеро уже работала. Под руководством Косыгина по дну этого водоема был проложен трубо­провод, позволивший подавать в город горючее. Немало сделал он и для эвакуации населения. Можно сказать, что многие ленинградцы обязаны жизнью своему земляку.
На самом верху

До конца войны Косыгин работал на различных второстепенных должностях. Новый виток его успехов приходится на вторую половину 1940-х. В 1946 году он стал заместителем Председателя Совета Министров СССР. В феврале 1948-го его ввели в состав Политбюро ЦК ВКП(б) и назначили министром финансов. Это был трудный период: в стране только что отменили карточную систему, провели денежную реформу. Финансы находились в расстройстве, и лозунгом Косыгина стала экономия. Говорят, этим он нажил себе влиятельных недругов, вольно распоряжавшихся казенными средствами. Так или иначе, финансами он командовал менее полугода, а затем стал министром легкой промышленности.

После смерти Сталина в 1953 году новый лидер, Хрущев, нуждавшийся в поддержке, оказывал выходцу из Ленинграда явную протекцию. Сменив несколько важных должностей в правительстве, Косыгин в 1959 году становится председателем Госплана – органа, отвечавшего за планирование работы всей советской экономики. Это была работа его масштаба! Но уже в 1960-м его назначают заместителем Председателя Совмина и выбирают в Президиум ЦК КПСС – узкую группу руководителей партии и страны.

Поддержав антихрущевский «мя­теж» в ЦК в 1964-м, встав на сторону Брежнева и его сторонников, Косыгин получил щедрую плату – пост Председателя Совмина. Он второй человек в стране, безраздельно пользующийся доверием Брежнева. На этом посту он пробудет 16 лет – почти до самой смерти. Косыгин твердой рукой руководил экономикой (а именно это и была его основная обязанность), и показательно, что она стала быстро приходить в упадок после его отставки. Но премьер умел смотреть вперед – он предлагал либерализовать экономический строй, сделав упор на эффективность производства, на выпуск нужных народу товаров. Косыгин понимал, что существующая система не работает. Его не услышали. Под давлением оппонентов, при попустительстве больного Брежнева в олимпийском 1980-м Косыгин ушел в отставку и 18 декабря того же года умер.

В жизни Косыгина были взлеты и падения, крутые повороты и периоды «застоя». Формально пиком его карьеры стал пост Председателя Совета Министров. Но мы, глядя на события с точки зрения истории, предложим свой взгляд. Его звездный час – та эвакуация осени 1941-го, сымпровизированная, словно сыгранная с листа, невероятная, но ставшая явью. Это его главный вклад в Победу, а значит, и в историю.