Евгений Шоларь
 

В чем проблема Молдавии? За что и как должна быть наказана ПКРМ? Что нам делать с РМ? Что общего между «Меморандумом Козака», «планом Белковского-Бэсеску», «Европейской интеграцией» и «Новой Молдавией»?: интервью с директором информационно-аналитического портала MoldovaNova.md Евгением Шоларем.

- Скажите прямо: вы – «Новая Молдавия» - за русских или за румын? За либералов или за коммунистов?

- В течение без малого двух лет существования проекта «Новая Молдавия» и полутора лет функционирования сайта MoldovaNova.md в наш адрес прозвучал, пожалуй, полный комплект всевозможных ярлыков, которые только можно было придумать. Нас одновременно назвали проектом пророссийским, прорумынским, проприднестровским, русофобским, румынофобским, унионистским, антикоммунистическим, антимолдавским…

Хочу сказать, что неправы оказались все. Проект «Новая Молдавия» изначально зародился совсем не как проект геополитический, и даже не чисто политический. «Новая Молдавия» - в первую очередь, проект культурологический. Да-да, на самом деле, мы говорим о культуре, о душе, о человеческом измерении, о моделях поведения и взаимодействия гражданина, общества и государства. И именно через эту призму мы рассматриваем те или иные политические события и тенденции.

Иного врага кроме культурологического или, если угодно, стилистического (в духе «стилистических расхождений» диссидента Синявского с советскими реалиями) ни у нас, ни у Молдавии нет.

- То есть как, у Молдавии нет врагов? А как же «проклятые» русские, румыны, янки, приднестровцы, наконец, коммунисты с либералами?

- Это все бессарабские мифы. Истинным проклятием Молдавии является совсем другое, более широкое явление. Его можно было бы назвать «бессарабским феодализмом». Я даже предложил бы условный термин «бессарабизм». Потому что это целая специфическая государствообразующая и обществообразующая (хотя она скорее разрушает и общество, и государство) феодальная «идеология» современной Республики Молдова. По сути, это то, что замещает собой вакуум несуществующей национальной идеи расколотой по множеству линий страны.

У этой «идеологии» очень знакомое и узнаваемое лицо. Она везде – в политике, в быту, в ментальности. В головах и клозетах…

- Ну, это очень общо. Приведите пример, скажем, из политики...

- Пример? Легко... Давайте вспомним, как полгода назад один успешный топ-менеджер одной крупнейшей российской компании, вдохновленный «ветром молдавских перемен», решил вернуться в родную Молдавию и заняться политикой. Что из этого вышло, после столкновения с бессарабской реальностью?

Тут будет уместно поднять первоисточник и привести дословную цитату, как несостоявшийся политик описывает открывшийся ему типичный «бессарабский междусобойчик»: «За последние 2-3 месяца я встретился с руководством, представителями практически всех правящих и оппозиционных партий: левых, левоцентристских, центристских, правых и т.д. И вот тут я начал прозревать и понимать, что такое на самом деле молдавская политика. Меня удивило то, что некоторые политики, встретившиеся со мной, говорили о деньгах: спрашивали, сколько я готов внести в «кассу». Речь шла чуть ли не о покупке голосов. Так я пришел к выводу, что в Молдове политика узурпирована, монополизирована определенными группами людей. Более того, она является инструментом зарабатывания денег. Поэтому я осознал, что «молдавская политическая модель» не для меня».

Что отпугнуло матерого бизнесмена, бравшего высоты и покруче, чем бессарабский политический Олимп? Коммунизм? Либерализм?.. Чушь! А вот упомянутая «молдавская политическая модель» - уже гораздо ближе к истине. Дипломатическая формулировка, включающая в себя и бессарабских «левых», и бессарабских «правых», и бессарабских всех…

Эта «молдавская политическая модель» и есть бессарабизм. Проблема только в том, что эта модель не только политическая, она шире. Можно привести примеры практически из любой сферы общественной и частной жизни и вне зависимости от языковой или национальной принадлежности.

- Далее как раз планировался вопрос о том, почему «Новая Молдавия» отказалась от планов по созданию партии. Вопрос снимается…

- Почему же… Тут есть что добавить. Дело в том, что изначально было понятно, что если говорить искренне и говорить правду, то нам бы пришлось сказать бессарабскому обществу достаточно много неприятных вещей. Для политической партии в рамках «молдавской политической модели» это не лучшая стратегия. А играть по правилам этой «молдавской модели» губительно и для ума, и для души.

Роскошь называть в Бессарабии вещи своими именами, на самом деле, и стала изначальной базовой основой нашего проекта «Новой Молдавии». Об этом и про это была и моя политическая публицистика, и практическая работа другого соучредителя Вячеслава Крачуна в органах исполнительной власти Гагаузии, и книги писателя Владимира Лорченкова... Дело-то оно, на самом деле, неблагодарное. В свое время, еще и до «Новой Молдавии», мы изрядно наслушались обвинений в том, что мы «не любим эту страну и этот народ». А в это время эта государственная система, конечно же, наполненная исключительно теми, кто страсть как «любит эту страну и этот народ», продолжала ежегодно выталкивать за границу сотни тысяч бесправных рабов, паразитируя на плодах их рабского труда. Вот и вся любовь…

Вместе с тем, если говорить о создании каких-то новых политических сил, то всему свое время. Я остаюсь оптимистом и надеюсь, что время политической воли, время реально менять Молдавию – придет. Работа в этом направлении ведется. Когда «звезды» сложатся, когда накопится «критическая масса» факторов, позволяющих модернизационному проекту Молдавии рассчитывать на успех, придет и время участия в каком-либо политическом проекте. Однако это должен быть принципиально новый для Молдавии проект. Построенный на новых принципах политической работы. Направленный не на популизм и потворствование бессарабским «слабостям», а на реальную модернизацию молдавского государства и общества. Ни в одной из «старых» партий мы такого потенциала не видим.

- Но вряд ли вы станете отрицать, что все-таки коммунисты и Воронин занимали и занимают особое место в рейтинге ваших антипатий? Более того, вы открыто поддержали идею искоренения коммунизма в Молдавии. И даже развили ее, предложив провести люстрацию…

- Тут есть несколько аспектов. Во-первых, я убежден, что в рамках «молдавской политической модели» реальный запрет компартии, серпа с молотом, и прочие составляющие декоммунизации – нереализуемы. Все будет только на уровне «бла-бла-бла» и предвыборного пиара с обеих сторон. Юридически этот процесс не будет осуществлен. У нас по-бессарабски «строят коммунизм» и по-бессарабски «борются с коммунизмом». Отчасти это делают даже одни и те же люди. И это тоже очень по-бессарабски.

Второй аспект – не юридический, а культурологический. Я убежден в том, что реальная и максимальная декоммунизация Молдавии способствовала бы более скорому снижению в молдавском обществе уровня патерналистских и ностальгических иллюзий, провинциальности, зашоренности и совкового мракобесия, на которых и базируется «молдавская политическая система».

Наконец, третий аспект – политический. Я считаю, что Партия коммунистов Республики Молдова должна быть наказана. Об отдельных экономических и социальных результатах восьмилетнего правления ПКРМ можно спорить: то ли этот, впрочем, не такой уж впечатляющий, прогресс был заслугой ПКРМ, то ли это была общерегиональная конъюнктура, в рамках которой все наши ближние и дальние соседи без всякого «коммунизма» добились намного большего. Так вот если об этом можно спорить, то о политико-культурологических итогах «эпохи Воронина» двух мнений быть не может. Коммунисты получили страну в гораздо менее запущенном с точки зрения полит-культуры состоянии, чем та мрачная тень страны, которую с таким трудом нам всем удалось вырвать из их лап 7 апреля 2009-го.

Их вина усугубляется тем, что в отличие от многих партий, в ПКРМ были и даже остаются люди, прекрасно понимающие сущность, причины и следствия бессарабизма. Однако, столкнувшись с первыми же еще незначительными препятствиями на своем пути после прихода к власти, именно эти люди абсолютно осознанно и цинично решили, что «если что-то нельзя победить, то это нужно возглавить». В итоге, с их подачи ПКРМ кинула своих избирателей, перехватила знамя самого мракобесного бессарабского феодализма, с которым обещала бороться, и трансформировалась в самую вредоносную партию за всю историю Молдавии. Тогда ПКРМ отказалась и от модернизации страны, и от готовившейся было модернизации партии. Сделав ставку на совковость, невежество, провинциализм, патернализм, конформизм, неамбициозность, холопство, бесправие, клановую тоталитарную власть бюрократии, зависть, ложь, страх и другие низменные и нетворческие массовые общественные инстинкты, - коммунистическая «вертикаль власти» морально и духовно опустошила, изуродовала, опустила страну до той грани исчезновения, где она не была даже в начале 90-х.

Они перешли грань добра и зла. Причем сделали это по собственной воле и по собственному выбору, прекрасно отдавая себе отчет в том, что делают. Этого достаточно для того, чтобы больше никогда не дать этой партии ни единого шанса. Сегодня они могут предлагать все что угодно, рисовать какие угодно воздушные замки «культурной революции» и предлагать какие угодно «молдавские проекты». Свой «молдавский проект» они уже реализовали. Больше не надо. Урок выучен. В раздавленной воронинской «вертикалью власти» Бессарабии теперь важно не только то, что говорится, но и то, кто говорит…И если для того, чтобы эта рухнувшая «вертикаль власти» навсегда осталась «горизонталью», надо сделать «контрольный выстрел» - декоммунизацию и люстрацию - это надо сделать.

Что касается люстрации, то она и вовсе может стать чудодейственным лекарством для общественно-политической жизни Молдавии, так как на практике коснется далеко не только нынешних коммунистов. Люстрация для Молдавии – это идеально точное и «кучное» попадание в цель. Поэтому-то и не получается до сих пор никак реализовать ее в нынешней «молдавской политической модели». Потому что моделька-то не устоит…

- А с Бессарабией-то что делать? Распускать РМ, как несостоявшееся государство, и – в Румынию?

- Размечтались… Нет уж, придется помучиться. А если серьезно, то на самом деле, за последнее десятилетие Молдавии был предложен даже не один, а несколько «небессарабских» проектов. Причем большинство из них предсказуемо пришли извне.

Первый из них – позорно слитый коммунистами «Меморандум Козака». По сути, это действительно был проект нового государства, которое должно было появиться на территории нынешних Бессарабии и Приднестровья. Немаловажно, что это был жизнеспособный проект для обоих берегов Днестра, жителям которых открывался бы простор для цивилизованного государственного, политического и гражданского строительства, для прогресса, для свободной конкуренции политических идей и проектов.

Интересно, что политический класс Бессарабии в итоге уперся рогом именно в то, что, мол, как это так – новое государство?! В то время как стране для того, чтобы проснуться, как раз-то и нужна была именно «перезагрузка». Считаю, что это было бы благом и для Приднестровья, у которого, хотя и нет некоторых бессарабских проблем, но которое тоже потихоньку тухнет в таком законсервированном на протяжении многих лет состоянии. Но, так или иначе, тогда именно бессарабизм победил первую «молдавско-приднестровскую мечту».

Вторым «небессарабским» проектом для Молдавии, был план Белковского, реанимированный в 2006 году президентом Румынии Траяном Бэсеску в форме «совместного вхождения Румынии и Молдавии в ЕС». С 2007 года, когда Румыния уже вступила в Евросоюз, проект трансформировался в формулу «в ЕС через Румынию», и в таком виде сохраняет определенную актуальность и в наши дни. Если Белковский в основном формулировал свой проект для приднестровской аудитории, то Бэсеску вручил новую «румынскую мечту» бессарабцам. При этом его откровенные реверансы в сторону русскоязычного населения Бессарабии сделали эту идею, потенциально и при определенных условиях, приемлемой практически для всего населения в рамках весьма неожиданного общественного консенсуса.

Однако и «румынская мечта» Бессарабии о новом цивилизованном государстве в ЕС споткнулась о все тот же бессарабизм. Причиной поражения имперского неоунионизма Бэсеску стали бессарабские «староунионисты», ментально так и оставшиеся в начале 90-х годов прошлого века. Возможно, что-то изменится при смене поколений в этом общественном сегменте, однако на данный момент неоунионистский проект остается замороженным. Соответственно и Румыния заморозила проект массовой раздачи бессарабцам своих паспортов. До лучших времен, надо полагать, надеются бухарестские оптимисты. А реалисты понимают, что чем дальше, тем более нереалистичной становится и без того весьма идеалистическая и дерзкая «румынская мечта».

Третьим «небессарабским» проектом является проект «европейской Молдавии». Тут надо отметить, что «европейская мечта» оказалась настолько удачной, что знаменами «европейской Молдавии» у нас стали прикрывать любой стыд и срам. Однако если говорить о европейской идее для Молдавии в чистом виде и в исполнении искренних и не зараженных бессарабизмом евро-идеалистов, то по сути «европейскость» и «европейские идеалы» для Молдавии стали наиболее чистым синонимом цивилизованности. Это именно та цивилизованность, которая по ту сторону всякой геополитики вроде как привлекательна для 70% населения, однако раз за разом спотыкается о системный бессарабизм. Так пока выходит и с европейским проектом.

Впрочем, в последнее время я с удовольствием отмечаю появление несмелых ростков чистой и неиспорченной, цивилизованной европейской линии в ряде общественных структур и в масс-медиа, в том числе, что немаловажно, – в телевизионных медиа. Правда, как правило, речь опять же больше идет о проектах, пришедших извне - по-другому тут пока никак. Но в любом случае это хорошо. Даже несмотря на тот факт, что бесплодный и циничный треп бессарабских политиков о европейской интеграции продолжается не первый и не второй год, уже прочно пустив корни в «молдавской политической системе», став ее системообразующей частью. Что, конечно, омрачает присутствующий в интеллектуальной среде Бессарабии значительный оптимизм относительно модернизационного потенциала европейской идеи.

Наконец еще одним «небессарабским» проектом стал предложенный нами 2 года назад проект «Новая Молдавия» - детальный план переучреждения молдавского государства на базе новых «правил игры», новой национальной идеи и создания единой молдавской гражданской (политической) нации. Своего рода, «швейцарская модель». То есть речь также шла о создании нового, нормального цивилизованного государства, из трех равноправных субъектов – собственно Республики Молдова, Гагаузии и Приднестровья. Государства максимально нейтрального, не играющего в чужие игры, зато обеспечивающего всем своим гражданам главное: свободу, равноправие и справедливость.

Что немаловажно, проект был на высоком официальном уровне одобрен в Тирасполе и Комрате. А официальный Кишинев все продолжал и продолжает витать в облаках и носиться со своими мифами о несуществующей де-факто «унитарной территориальной целостности».

- Вы хотите сказать, что между всеми этими чудодейственными проектами есть что-то общее?

- Более того, все они, при добросовестном исполнении, будучи очищенными от бессарабизмов, по сути, говорят об одном и том же, только на разных политических языках.

Во-первых, это прорыв к принципиально новому, нормальному государству.

Во-вторых, это набор цивилизованных ценностей, которые кто-то столь же справедливо называет европейскими, кто-то общечеловеческими, кто-то христианскими, кто-то демократическими, кто-то либеральными.

В-третьих – это антипатернализм. Ставка на нового свободного гражданина. Ставка на образованность, амбициозность, успешность, динамичность, свободомыслие, креативность, взгляд в будущее. На жизнь без страхов и фобий, без холопства. С Богом над головой, но без «Боже, царя храни» в голове. Государственный менеджмент не должен лезть в душу. Не должен мешать жить. Государственный сервис должен быть комфортным, а не навязчивым. А «плётка» должна быть в руках гражданина, а не обслуживающего его чиновника, полицейского, президента...

В-четвертых, это – новые «правила игры», причем для верности заданные и на какой-то период времени последовательно модерируемые внешним арбитром. То есть это вынужденный в наших условиях элемент «внешнего управления». Погрязшая в феодальной клановости, семейственности и коррупции  Бессарабия находится не в том положении, чтобы комплексовать по этому поводу. Да она и не комплексует особо. Главное еще найти желающих поарбитрствовать. Молдавский «центропупизм» - представление о том, что все ночами не спят, только и думают, как бы насолить молдаванам, или напротив помочь им – не более чем лишь еще один из мифов бессарабизма.

В-пятых – это первичность человеческого измерения. Время «коммунизмов» и страдания ради каких-то абсолютных абстракций прошло. Хватит пудрить людям мозги.

- Довольно неожиданный ракурс…

- Предвижу возражения относительно приведенных сравнений, причем как с одной, так и с другой стороны. К сожалению, бессарабцы слишком помешаны на том, что они считают «геополитикой», и на всяческих теориях заговора. До определенного предела такая провинциальная гиперполитизированность хороша и даже забавна. Но лишь до тех пор, пока не переходит в массовые мании и фобии. У нас получил распространение тот самый, запущенный случай, когда комплексы и фобии полностью затмевают суть явлений и событий.

А суть событий в том, что любой из «небессарабских» проектов – уже озвученных или тех, которые, дай Бог, возможно еще появятся, – лучше, чем ничего. Под «ничего» я имею в виду сохранение status quo – расколотой страны с зыбким фундаментом, с деформированными смыслами и ценностями, без воли к жизни, а значит без будущего.

Не следует бояться думать о будущем – на 10, 20, 30, 50 лет вперед. Потому что если у нас хватит смелости признать, что при сохранении нынешнего положения дел, там – в будущем – пустота, то надо это положение дел менять. Менять уже сегодня.

Беседовал Игорь Шумилов