Нерадивость учителей, бедность семей и равнодушие властей приводят к тому, что ежегодно десятки детей с неблестящей успеваемостью оказываются в школах для умственно отсталых. Эти учебные заведения словно специально созданы для примаров, желающих избавиться от местных проблемных детей, но и для преподавателей, отлынивающих от работы со слабоуспевающими учениками. Выпускники этих учебных заведений, которые много лет проводят в полной изоляции от общества и поэтому не могут осваивать элементарные навыки самостоятельного бытия, становятся зависимыми от социальной помощи на всю оставшуюся жизнь.

За восемь лет – программу начальных классов

Попав во вспомогательные школы, дети деградируют. За восемь лет учебы в подобных учреждениях они осваивают  примерно такой же объем знаний, как обычный ученик в начальных классах, плюс несколько дисциплин, связанных с сельским хозяйством и виноградарством. Справка, полученная после окончания восьми классов, лишает их возможности продолжить образование в лицеях, колледжах или университетах. Их удел –  несколько ремесленных училищ с весьма ограниченным числом учебных мест.

Вспомогательная школа в селе Скулень Унгенского района работает уже несколько десятилетий. За это время ее окончили сотни учеников. И никто не знает в точности, сколько таких детей оказались в этом учебном заведении неправомерно. После процесса реорганизации школы, инициированного благодаря проекту организации «EveryChild» при поддержке UNICEF, здесь остался учиться только 21 ребенок, а остальные около 40 учащихся возвратились в свои семьи и в школы родных населенных пунктов.

- Результаты оценки детей показывают, что только 10% обучавшихся здесь в прошлом году действительно страдали задержкой умственного развития, а остальные были здоровыми детьми. Но самое страшное, что многие родители, согласившиеся перевести детей в Скулень, не знали, что это школа для умственно отсталых, –  говорит директор Управления социальной помощи и защиты семьи Унгенского района Тудор Рэдяну.

Труд и… опять труд

Когда мы приехали в школу в Скулень, дети были на большой перемене.

– Если бы не ваш визит, мы бы вышли на уборку территории – опавшие листья собирать, –  сказал нам преподаватель технологического воспитания, а также географии, физкультуры и математики. Технологическое воспитание, а точнее труд, занимает основное место в расписании уроков школы. Всю весну учащиеся работают в теплице, что во дворе школы, где ухаживают за рассадой томатов. Только во время уборки урожая дети на каникулах. Несколько лет назад в круг их обязанностей входил и уход за свиньями в импровизированной ферме непосредственно на территории учебного заведения. Но даже когда свиноферму закрыли, ученики не остаются без работы – они вскапывают земельный участок вокруг школы, сгребают листья, убирают...
 
«Учился бы в школе родного села, имел бы другую судьбу»

Уроки труда – единственное, о чем вспоминает Николай, бывший выпускник Скуленской школы, который приехал за какими-то документами.

- На уроки ходили лишь малыши, а у нас почти каждый день был всего один урок – труда: то уголь разгружали, то копали или выполняли другие работы, – рассказывает парень. После  школы он почти все время трудился только на стройке – на другую работу его никто не хотел принимать со справкой, выданной по окончании учебного заведения в Скулень.

Николай понимает, что его несправедливо отправили во вспомогательную школу, и говорит, что его жизнь была бы совсем другой, если бы окончил школу в родном селе, в которой учился в начальных классах.

В Скулень оказался по требованию собственной бабушки и с содействия примара после того, как мать продала дом и уехала в Москву.

- Если бы учился в сельской школе или хотя бы в интернате для нормальных детей, мог бы получить профессию и жить получше, чем сейчас, – говорит Николай.

Мария одна из учениц, оставшихся учиться в Скулень и после реорганизации школы. Через несколько месяцев она получит справку об окончании школы.

Несколькими простыми фразами она объяснила, почему оказалась в этом учебном заведении:
 
- Я не посещала детский сад и, когда пошла в первый класс, не знала букв.  Отставала в учебе от других одноклассников, и учительница перестала спрашивать меня на уроках, потом пересадила за последнюю парту, чтобы не мешала ей, – рассказывает Мария.

При таком отношении учительницы к концу первого класса девочка так и не научилась читать, а вскоре ее направили в районную медицинскую психопедагогическую комиссию, которая вынесла «вердикт» – ребенок нуждается в обучении во вспомогательной школе.

В следующую осень Мария уже была в Скулень.  Хотя здесь она очень быстро научилась читать и писать, поскольку очень хотела вернуться домой, к родителям, никто не попытался вытащить ее из этого учреждения.

Как и Мария, большинство помещенных во вспомогательную школу детей остаются здесь надолго, поскольку никто не пересматривает их дела.

Член районной комиссии по защите детей в трудном положении Мария Калкей, участвовавшая в психологической оценке воспитанников этого учреждения, считает, что главными причинами институционализации большинства из них являются тяжелое положение в семье, педагогическая небрежность, а никак не задержка в умственном развитии. Этот диагноз, скорее всего, послужил ширмой для помещения их в учреждения.

«Я много детей отправила в школу в Скулень»

Одним из населенных пунктов – «поставщиков» учащихся для учреждения в Скулень является село Унцешть, расположенное в 30 километрах. Учеников с плохой успеваемостью ежегодно отправляли в Скулень, где они пополняли освободившиеся места после ухода выпускников.

- Лично я отправила в Скулень очень много детей, с которыми мучались преподаватели, – искренне говорит директор местного лицея Нина Григоре. Кандидатов на отправку во вспомогательную школу тестировали после первого класса. В черный список попадали дети с низкими оценками по предметам, а также ребятишки из бедных семей.

Все же госпожа директор признается, что ей не удалось сослать в Скулень всех намеченных ею учеников. Ее планы расстраивались в случаях, когда родители оказывали решительное сопротивление.  

Социальный ассистент села Унцешть Лилия Сербанюк, по профессии медицинский работник, считает, что неправильно ставить такой диагноз, как задержка умственного развития, после первого класса. Такой диагноз ставится в первые годы жизни, говорит она.

- В действительности, многие дети из числа отправленных во вспомогательную школу в Скулень не были умственно отсталыми, – говорит Лилия Сербанюк.

В селе Унцешть много лет не было детского сада, поэтому большинство детей поступали в первый класс абсолютно неподготовленными. Слабая подготовка к школе в сочетании с отсутствием интереса, равнодушием педагогов сыграли, образно выражаясь, злую шутку со многими детьми из Унцешть. Ни директор, ни преподаватели не знают, сколько в общей сложности детей из села учились в школе Скулень.

«В интернате ничему не научился»

Станиславу Ткач  14 лет. Уже два года учится в одной из общеобразовательных школ города Стрэшены. Поскольку он не мог

ходить и ему был поставлен диагноз «церебральный паралич», а также потому, что у его родителей не было жилья и им нужно было работать, чтобы прокормить и второго ребенка, Станислава устроили в Оргеевскую школу-интернат для умственно отсталых детей. Мальчик говорит, что за шесть лет пребывания в этом интернате он почти ничему не научился: «Мне было шесть лет, когда меня отправили в Оргеев. В интернате пробыл шесть лет. Там было плохо. Дома намного лучше. Там ничему не учили. Как в садике: песни, стихи… Были и мальчики, с которыми общался. Были и дети, которые не могли ни разговаривать, ни ходить. Нас отводили в класс, где учили стихи, потом смотрели телевизор, потом ели и ложились спать».

Два года назад мать мальчика Марианна Ткач забрала его домой и настояла на том, чтобы он учился. Для того, чтобы мальчик мог учится в обычной общеобразовательной школе, были вынуждены переехать из села в город. Сейчас Станислав учится в седьмом классе вместе со своим младшим братом, который заботится о нем. Станиславу приходится очень много трудиться, чтобы освоить весь учебный материал, догнать сверстников, но никакие трудности не пугают его сейчас, когда может учиться в нормальной школе, жить дома, вместе с родителями и братом. Ему нравятся география и литература. Недавно начал обучаться и на курсах английского языка.

Власти признают, что во вспомогательные школы отправляют и здоровых детей

Министерство просвещения не отрицает, что при помещении детей  в учреждения интернатского типа допускались ошибки.

- Создавшаяся ситуация весьма прискорбная, поскольку мы обнаружили во вспомогательных школах абсолютно здоровых детей, которые могли бы учиться в нормальных школах. Это было серьезным упущением в деятельности медико-психопедагогических  комиссий на уровне районов, считавших, что в ответ на обращение учебного заведения, в котором ребенок не может освоить определенные дисциплины, проще поставить ребенку диагноз «задержка в умственном развитии» определенной степени и отправить во вспомогательную школу, – говорит заведующий управлением Министерства просвещения Валентин Круду.

Денег много, толку – ноль

Помимо того, что в стенах вспомогательных школ дети деградируют, эти учебные заведения являются тяжким бременем и для бюджетов, из которых финансируются. Например, район Унгень ежегодно расходовал около 28 тыс. леев на каждого учащегося школы в Скулень.

Для сравнения, учеба одного ученика общеобразовательной школы Унцешть обходится селу в семь раз дешевле, то есть всего в 4 тыс. леев.

Из указанной суммы в 28 тыс. леев только малую толику – около 6 тыс. леев составляют прямые расходы на ребенка, а остальное уходит на содержание зданий и оплату труда работников.

- На уровне республики ситуация еще серьезнее. Стоимость содержания одного ребенка в учреждении интернатского типа составляет от 20 до 50 тыс. леев в год, а в некоторых доходит даже до 100 тыс. леев, – рассказывает Валентин Круду. – Например, Солонецкая школа для детей с девиативным поведением финансировалась суммой свыше 2,5 млн. леев. На 25 воспитанников этой школы приходилось 70 работников. Содержание одного ребенка в этом учреждении обходилось государству примерно в 100 тыс. леев, что недопустимо при норме финансирования общеобразовательных школ в 6 тыс. леев на ребенка.

Трудный путь домой

Министерство просвещения совместно с ЮНИСЕФ в Молдове осуществляет сейчас программу реформирования системы учреждений интернатского типа, которая предусматривает сокращение до 2012 года на 50% численности детей, помещенных в интернаты, специальные и вспомогательные школы. Из 62 учреждений интернатского типа, существовавших в 2007 году, сейчас осталось 53, из которых 23 – вспомогательные школы для детей с различными физическими и умственными отклонениями. Начиная с 2007 года и до настоящего времени численность детей в системе учреждений интернатского типа сократилась с 11 500 до 7200.

Самая серьезная проблема бывших воспитанников интернатов и вспомогательных школ – это реинтеграция в школу и в общество. Из-за многолетней изоляции им сейчас приходится наверстывать упущенное – усваивать большие объемы знаний и элементарные жизненные навыки, которым воспитатели учреждений не смогли или не захотели их научить.