Аля Яковук
О том, почему сокращается число желающих поступить на филфак, и об уровне подготовки будущих учителей русского языка и литературы «Панораме» рассказал Владимир Никандрович Носов, заведующий кафедрой русской филологии Молдавского государственного университета.
— Владимир Никандрович, почему сегодня все меньше желающих стать учителями?
— Педагогические специальности никогда не были особенно востребованы. Их выбирали настоящие подвижники, люди влюбленные в эту профессию, которые шли не за «длинным рублем», а потому, что испытывали внутреннюю потребность делиться своим опытом, своими знаниями. Сейчас времена изменились, появились другие ценности, другие приоритеты. Молодежь уже по-другому смотрит на свое будущее, в этих взглядах больше рационализма, практицизма и все меньше душевного порыва и желания служить обществу. Хотя и много песен спето о педагогах, много фильмов снято, но по большому счету учитель так и не занял подобающее ему место на социальной лестнице.
— Что можно сказать о тенденции поступления на филфак?
— Уменьшается количество поступающих. Например, 20 лет назад на филологическом факультете на специальности «русский язык и литература» и «русский язык и литература в национальной школе» обучалось около 100 человек. Сейчас у нас есть группа русско-английская и есть группа румыно-русская. Пришло время готовить не только преподавателей, но и переводчиков, потому что, скажем, сельская молодежь русским языком владеет недостаточно. Все чаще людям приходится обращаться к помощи переводчиков как в сфере бизнеса, так и в сфере общественных проблем и вопросов воспитания. Поэтому упор в румыно-русской группе делается на перевод. Хотя, по идее, выпускники этого отделения могут и должны преподавать русский язык в национальной школе, если он там изучается. В русско-английской же группе приоритет отдается русскому языку и литературе. Эти выпускники должны работать в школах с русском языком обучения.
— Раньше ситуация была иной?
— Еще лет пять назад было, несомненно, больше студентов, потому что не было так много частных вузов, молодежь шла в государственные учебные заведения. Студентов не заманивали иностранными названиями специальностей.
— Почему сокращается набор учащихся на филфак?
— Это связано с объективными причинами — с той демографической ямой, которая образовалась в первой половине 90-х годов, и с субъективными причинами — труд педагога все еще недостаточно оценен. Сейчас у нас на первом курсе лиценциата в русско-английской группе обучается двадцать человек. В румыно-русской группе на первом курсе лицензиата — десять студентов.
— Если на лиценциате группа набирается с трудом, то что можно сказать о втором цикле высшего образования?
— В прошлом году мы набрали необходимое число студентов для русской группы мастерата. Сейчас у нас по десять человек на первом и втором курсах мастерата.
— Какой нынче уровень подготовки будущих филологов?
— На всем постсоветском пространстве наметилась тенденция снижения уровня преподавания. Прежде всего, в школе и, как следствие, в вузе. Почему так, должны ответить специалисты, занимающиеся этими вопросами. Но выпускники нашего факультета получают прекрасное гуманитарное образование. Да и приходят к нам люди достаточно подготовленные.
— Каков средний возраст учителя русского языка в Молдове сегодня?
— Средний возраст — 50 лет. Нам нужна смена. У нас на кафедре довольно остро стоит кадровый вопрос. Мы уйдем, а готовить будущих преподавателей, может, уже и некому будет.
— Ходят слухи, что в недалеком времени преподавание русского языка в вузе будет проводиться на румынском языке...
— Не надо муссировать информацию провокационного толка. Языком сложно управлять, он живет по своим собственным законам. И пока есть его носители, язык живет. Что можно сказать о положении русского языка в Молдове? Достаточно пройтись по рынку и спросить любую женщину, которая торгует продуктами. Она вас поймет, скажет цену, взвесит. И неважно, из города она или из села. Главное, что она вас понимает и отвечает. Это самый лучший показатель.
— Сейчас, в период оптимизации школ, нужны преподаватели русского языка?
— Оптимизация предполагает деловой подход. Зачем держать, условно, два класса по 12 человек, когда их можно объединить в один и получить полноценный класс в 24 ученика? Да, это ударит по учителям, но это будет естественный процесс, от этого никуда не уйдешь.
— А если молодые люди не захотят учиться на педагогических специальностях, в том числе на филфаке? Тогда еще лет через 15 у нас вообще не будет учителей?
— Есть хорошее выражение: не надо заглядывать в будущее. Время покажет. Время очень часто вносит такие коррективы и преподносит такие сюрпризы, которые нам и не снились. Поэтому говорить о том, что будет через 15 лет, не стоит. Мы говорим о сегодняшнем дне, сегодня учителя русского языка и литературы еще востребованы. Наш вуз готовит таких специалистов на высоком профессиональном уровне. Часть наших выпускников идет в школы, часть устраивается в других сферах, часть решает продолжить образование. Мы выполняем свои обязанности. Да, безусловно, существует проблема с периферийными школами. Но это касается не только учителей русского языка, а в целом всех учителей. Нужно создавать определенные условия, чтобы молодые специалисты хотели там работать. С такой проблемой сталкиваются не только в Молдове, но и в России, на Украине. Каждая страна пытается заинтересовать молодых специалистов. Молдова тоже делает многое для этого.
— Сегодня куда выпускнику филфака можно устроиться на работу?
— Прежде всего, он должен идти в школу и заниматься педагогической работой. Но работают наши выпускники и в редакциях газет и журналов, в том числе московских, на радио и телевидении. Конечно, в самом Кишиневе устроиться не так-то просто. В школах трудятся люди с большим опытом, знаниями, сейчас есть работающие пенсионеры, и молодежи нелегко обрести свое место. Но выпускник филфака может продолжить обучение в мастерате, может поступить в докторантуру в российский вуз. Тогда нам на смену придут молодые специалисты. Каждый год объявляется прием в аспирантуру в России. Сурового отбора нет, было бы желание.