Ион Тома

Реформа судебной системы, как ее видит министр юстиции Олег Ефрим. Ближайшие, а также стратегические цели и задачи властей в данной сфере, место коррупции в реформированной юстиции и что выиграют простые люди в результате предлагаемых перемен, обо всем этом мы беседовали с самым компетентным на сегодняшний день человеком в данной области.

Г-н министр, мы уже более десятилетия слышим о необходимости обеспечения независимости судебной власти, периодически нам преподносят проекты, которые должны сделать юстицию справедливой, доступной и неподкупной. Что заставляет Вас думать, что реализация Стратегии реформирования системы правосудия что-то изменит?

Я думаю, что о необходимости судебной реформы говорится с момента провозглашения независимости Республики Молдова. К сожалению, ситуация такова, какой мы все ее знаем, – с серьезными проблемами в области функционирования юстиции, оплаты труда судей, качества принимаемых ими решений. То, что инициировали мы, я имею в виду Стратегию реформирования юстиции, является первым программным документом, рассчитанным на период свыше пяти лет и касающимся реформирования всей системы правосудия, а не фрагментарно, как это было до сих пор. Юстиция – это куда больше, нежели судебная система, начиная с юридической подготовки и заканчивая исполнением судебных решений. В этом процессе принимает участие огромное количество людей, начиная с учителей до судей, адвокатов и нотариусов. Прежде всего, мы предложили программный документ по реформированию всей сферы правосудия, а также механизм по координированию этой реформы, поскольку это очень сложный процесс, включающий слишком много участников, чтобы можно было осуществлять его без координирования. На основании проекта стратегии будет разработан план действий с привлечением всех важных участников данной сферы и ​​представителей гражданского общества, а реализация этой стратегии, безусловно, изменит существующее положение вещей.

…мы живем в маленькой стране, и все друг друга знают, однако, коль скоро человек согласился быть судьей, он должен принять и тот факт, что он посвятит свою жизнь этой профессии и что это повлечет за собой целый ряд ограничений относительно его свобод и возможностей.  

Что нового ожидается в системе? Как будет функционировать, и какое место будет отведено прокуратуре, как будут действовать адвокаты, и как будут организованы судьи?

Мы не пытаемся изобрести новую систему функционирования правосудия, в этой области все более или менее ясно. Есть несколько моделей, которые сосредоточены на принципе независимости судебной власти, и это мы и попытаемся продвигать. В то же время мы хотим приступить и ко второму аспекту, связанному с независимостью правосудия, а именно, что независимость является правом стороны, принимающей участие в судебном процессе, а гражданин имеет право на независимого судью. Кроме того, независимость должна дублироваться ответственностью, поскольку там, где есть независимость, но отсутствует ответственность, мы приходим к правовому нигилизму, или же к нарушению  закона именно теми, кто должен обеспечивать его исполнение.

Были обозначены наиболее серьезные проблемы, существующие в системе, и стратегия построена не вокруг учреждения, а вокруг проблем, которые у нас есть и которые мы должны устранить. Основным пилоном этой стратегии является честность и неподкупность участников системы, для чего, к примеру, у нас разработан комплекс превентивных мер, начиная с обеспечения прозрачности в сфере юстиции, которая призвана предупредить коррупцию в системе, и заканчивая отказом от судейского иммунитета, особенно за случаи коррупции.

Когда мы говорим о коррупции, не должно быть никаких препятствий для занимающихся борьбой с коррупцией компетентных государственных органов в разоблачении и наказании виновных. С этими действиями связаны и другие последствия. К примеру, если судья, прокурор, полицейский был осужден за коррупцию, то наказание должно быть исключительно в виде лишения свободы без альтернативного наказания, такого как штраф или условный срок. Точно так же человек, который однажды был осужден за коррупционные действия, больше никогда не сможет вернуться в систему.

Другим способом предотвращения коррупции является широкое использование информационных технологий: сведя к минимуму прямое взаимодействие человек – человек, мы сможем добиться того, что гражданин будет встречаться с судьей лишь в зале суда, более того, любой контакт судьи с частными лицами или лицами, вовлеченными в судебный процесс, должен жестко караться. Я понимаю, что мы живем в маленькой стране, и все друг друга знают, однако, коль скоро человек согласился быть судьей, он должен принять и тот факт, что он посвятит свою жизнь этой профессии и что это повлечет за собой целый ряд ограничений относительно его свобод и возможностей.  Очевидно, что эти ограничения должны компенсироваться хорошей зарплатой, достойными социальными условиями и условиями труда.

Когда начались дискуссии о необходимости стратегии, многие говорили, что подобные проекты являются пережитками советского прошлого, и что у нас есть множество стратегий, которые так и не были претворены в жизнь. Каковы гарантии, что этот документ не останется лишь на бумаге, и насколько советским является характер стратегии?

Я не знаю, кому могло прийти в голову, что разработка программного документа на длительный период времени является советским пережитком. Я бы сказал, что то огромное количество существующих у нас проблем, и не только в сфере правосудия, вызвано именно хаотичным и бессистемным подходом к их решению.

Документ конкретных мер, в случае если он будет принят парламентом, покажет, что весь политический класс осознает необходимость реформ в этой области и проблемы, с которыми мы сталкиваемся, знает, куда мы хотим прийти и как это сделать. Реализация мер, указанных в плане, должна обеспечить достижение желаемых результатов. Другой вопрос, что были отраслевые стратегии и программные документы, которые не были реализованы, и очевидно, что такой риск существует, однако любой программный документ, утвержденный парламентом, выступает в качестве обязательного документа, который должен быть выполнен.

…Нулевая терпимость к коррупции в правосудии означает, что у нас не будет иммунитета для коррупционных деяний, и наказанием должно быть лишь тюремное заключение с конфискацией всего нажитого преступным путем.

Как избавить правосудие от политического влияния и слабости к взяточничеству?

Политика всегда стремится распространить свое влияние повсюду, в том числе и в сферу правосудия. Однако и исполнительная и законодательная власть должны осознать, что правосудие и судебная власть является не третьей властью, а одной из трех ветвей государственной власти, которые равны, разделены и сотрудничают между собой. Все отношения между властями должны основываться на двух ключевых принципах: разделения властей и сотрудничества. Сотрудничество между властями должно свестись к прозрачным, четким и основанным на Конституции механизмам. Здесь я имею в виду и порядок назначения судей. К примеру, есть мнения, что назначение судей Высшей судебной палаты парламентом является вмешательством политики в судебную систему. Если законодатели правильно понимают формальную роль в назначении судей Высшей судебной палаты, тогда, на мой взгляд, ни о каком вмешательстве речь не идет. Если же в основу решения о назначении или отклонении кандидатуры ложатся политические соображения, тогда, конечно же, мы можем говорить о вмешательстве политики.

Мы изучаем на будущее, после утверждения Стратегии реформирования юстиции, возможность назначения всех судей, в том числе Высшей судебной палаты, указом президента. Что наиболее важно во всем этом процессе, так это решение Высшего совета магистратуры о предложении той или иной кандидатуры на должность судьи. В свете сотрудничества и взаимного контроля между ветвями власти, исполнительная власть должна издать документ, которым принимает кандидата, и может вмешаться и отклонить соответствующую кандидатуру только в том случае, если располагает на то объективными, обоснованными причинами, что этот человек не достоин стать судьей, не обладает безупречной репутацией или существуют какие-то иные факты, препятствующие получению этого статуса. Во всех остальных случаях, а также если Высший совет магистратуры настаивает на этом человеке, тогда компетентные власти обязаны издать акт о назначении на должность.

Относительно явления коррупции я бы с самого начала не хотел бы обобщать. Есть множество замечательных, достойных людей, которые хорошо выполняют свою работу в очень сложных условиях. Мы говорим о другой части, о тех, кто поступает иначе. Есть два способа борьбы с коррупцией, а именно предотвращение коррупции и реагирование. Я уже упоминал, что чем более прозрачной будет вся деятельность правосудия, начиная с порядка назначения судей, порядка их повышения в должности, порядка рассмотрения  дисциплинарных нарушений, от того как реагирует Высший совет магистратуры на случаи коррупции в системе, тем больше будет доверие граждан к судебной системе. Когда судья обвиняется в коррупции, у всех компетентных органов должна быть возможность расследовать этот факт. Не должен генеральный прокурор направлять нескончаемые обращения в Высший совет магистратуры, чтобы он лишил того или иного судью иммунитета и можно было бы проводить расследование. Вы прекрасно знаете, что,  как правило, случаи коррупции могут быть доказаны лучше всего благодаря обнаружению их в момент совершения преступления, а организовать это не представляется возможным, если сначала необходимо испросить разрешения у Высшего совета магистратуры, следственного судьи и т.д. Все эти формальности могут свести к нулю усилия компетентных органов по борьбе с коррупцией. Нулевая терпимость к коррупции в правосудии означает, что у нас не будет иммунитета для коррупционных деяний, и наказанием должно быть лишь тюремное заключение с конфискацией всего нажитого преступным путем.

…мы находимся в процессе расчета стоимости реформ. Тем не менее, я предполагаю, что они будут больше 50 миллионов евро, о которых мы говорили с Европейским Союзом.

Что такое срок введения реформы и ее расходы? Сколько денег обещано ЕС будет покрывать расходы, которые она включает в себя реформу?

Стратегия разработана на 2011-2016 годы, и я уверен, что если мы будем следовать этой стратегии, то многие из сегодняшних проблем будут сведены к минимуму, а некоторые из них и вовсе решены.

Что касается стоимости реформ, я полагаю, что она превысит объем финансовой помощи, обещанной ЕС. Правительство осознает необходимость увеличения собственного вклада, и я хочу сказать, что это в последние годы и происходит, из года в год бюджет, выделяемый юстиции, становится все больше. Точные суммы я смогу вам назвать в конце ноября, потому что в настоящее время мы находимся в процессе расчета стоимости реформ. Тем не менее, я предполагаю, что они будут больше 50 миллионов евро, о которых мы говорили с Европейским Союзом. Однако я уверен, что мы найдем и остальные деньги для успешной реализации планируемых реформ.

На Ваш взгляд, сколько времени потребуется, чтобы завоевать доверие людей к правосудию?

Я бы хотел, чтобы это произошло как можно скорее. Люди вновь обретут доверие к правосудию тогда, когда они будут уверены, что юстиция принимает справедливые решения. В суде всегда есть сторона, которая проигрывает дело. Важно, чтобы эти люди никогда не ставили под сомнение тот факт, что свершилось правосудие, даже если они проиграли процесс. Если над судьями не будут витать подозрения в коррумпированности, а те, кто был пойман или оказался замешан в коррупции, будут отправлены в тюрьму, отношение простого человека к системе правосудия изменится.