Со дня смерти замечательного телевизионного ведущего, автора популярной программы «Серебряный шар» Виталия Вульфа прошло ровно полгода. Теперь настала пора, когда согласно его завещанию наследники вступают в свои права.

У Виталия Вульфа не было жены и детей. Сразу после его кончины появились слухи, будто бы всем его якобы громадным состоянием завладеет дочь близкого друга телеведущего – писателя и историка Александра Чеботаря. К тому же она была соавтором Виталия Яковлевича.

Серафима сейчас заканчивает работу над последней книгой Виталия Вульфа «Неотразимые женщины». Они действительно много общались. И не только в последнее время. Поэтому версия, растиражированная многими изданиями, что именно этой девушке телеведущий завещал наследство, выглядела вполне состоятельной. И вот спустя полгода после смерти Виталия Яковлевича, когда настал срок вступления наследников в права, мы встретились с ней.

– Серафима, расскажите, как вы познакомились с Вульфом?

– По семейной легенде, наша первая встреча произошла, когда мне было года три с половиной. Это было на мхатовском спектакле «Синяя птица», куда меня повели родители. Сам спектакль я смутно помню, а вот Виталия Яковлевича – нет, хотя он точно там был. А вообще мне кажется, он всегда присутствовал в моей жизни, все-таки дружил с отцом, они вместе работали.

Каким он был? Очень активным, полным энергии. Всегда в курсе всего, что происходит в культурной жизни Москвы, Петербурга, других российских городов. Он посещал все театральные премьеры. С детства обожал балет и мне тоже старался привить эту любовь – маленькой, под бдительным присмотром Виталия Яковлевича, «Лебединое озеро» я смотрела 8 раз! Заядлой балетоманкой я не стала, но к театру он меня приучил.

Знал он очень много. Помню, мы несколько лет подряд вместе с моими родителями путешествовали по Центральной России, объездили много городов. Когда заходили в музеи, он начинал рассказывать – и говорил так, что даже экскурсоводы заслушивались.

– Он производил впечатление человека спокойного, вальяжного…

– Поверьте, это лишь телевизионный образ. Он даже ругаться умел! Помню, в одной газете была статья, где написали о жене Пушкина – мол, в наши дни Наталью Николаевну красавицей бы не сочли. А Виталий Яковлевич всю жизнь относился к Натали с большой симпатией. Он тогда так возмущался, что у него руки тряслись. Как они посмели оскорбить Наталью Николаевну?! При женщинах он всегда держал себя в руках, но тогда у него просто вырвалась пара крепких слов. А вот при мужчинах мог поругаться и посильнее.

– Говорят, у него было много друзей из числа знаменитостей.

– Это правда, но не со всеми отношения удалось сохранить до конца. Например, Валентин Гафт, по словам Виталия Яковлевича, обиделся на передачу о нем. Что-то Гафту не понравилось, не знаю, что конкретно. То же было с Татьяной Дорониной – как рассказывал Виталий Яковлевич, ей не понравилась одна фраза в программе. Он всегда говорил, что делал эти передачи с искренней любовью к своим героям. Он всегда так работал: если не мог полюбить героя – просто не снимал передачу.

Кажется, с Гафтом они потом помирились, про Доронину не знаю, но на его восьмидесятилетии она произнесла очень трогательную речь.

Многие годы он дружил с Галиной Волчек – потом в силу возраста общение стало реже. Одним из ближайших друзей, конечно, был Олег Ефремов. Была история, когда у Виталия Яковлевича умерла мама, они всю жизнь были очень близки. Ее не стало перед самым Новым годом. Виталий Яковлевич, как он сам не раз рассказывал, находился в совершенно невменяемом состоянии, на грани помешательства, никого не хотел видеть, в дом не пускал, к телефону не подходил. И тогда Ефремов залез к нему в квартиру на первый этаж через окно кухни. Провел в квартире всю ночь и вывел друга из ужасного состояния. Виталий Яковлевич и спустя годы помнил этот поступок, был очень благодарен Ефремову.

– Вульфа часто пародировали кавээнщики, юмористы. Как он к этому относился?

– Пародии Максима Галкина очень любил, считал их самыми удачными. Если пародия была откровенно плохой, тогда обижался – но не на шутки, а за непрофессионализм. А вообще на колкости в свой адрес не реагировал.

– А были ли в его жизни женщины?

– Я по его просьбе готовила материалы для книги, разбирала бумаги из стола. И с удивлением обнаружила любопытный документ – это была его анкета для выезда за границу. В юности, оказалось, он четыре года был женат. Женился в Баку, развелся в Москве. Супруга работала в медицинском институте. Забавно было читать такую фразу в документе: «причины развода месткому известны». В советское время местком должен был быть в курсе всего!
Насколько я знаю, жена Виталия Яковлевича эмигрировала. Жива ли она, я не в курсе. Виталий Яковлевич никогда при мне о ней не упоминал.

– О личной жизни Вульфа ходили разные слухи. Говорили и такое: его привлекали мужчины…

– Со мной, как вы понимаете, на эти темы Виталий Яковлевич не говорил. Он как-то брезгливо относился к теме однополой любви. Мой муж рассказывал, что как-то он ехал с Виталием Яковлевичем в машине и по радио была передача на эту тему. Вульф начал возмущаться. Муж ему говорит: «Да ладно, они люди, просто немного другие…» На что Виталий Яковлевич с раздражением ответил: «Если бы они тебя окружали всю жизнь, как меня, я бы посмотрел, как ты разговаривал!»

Нравы в театральной среде, как известно, довольно свободны. Я думаю, просто ему нравилось жить одному, потому он и не женился. Образно говоря, он был женат на искусстве, – продолжает Серафима. – А каким он был дома, в быту – это поэма… Готовить не умел и не собирался учиться. Убирать, стирать и гладить белье – вообще не его тема. Однажды с гордостью рассказывал, как пожарил себе яйцо. Подано было так, словно совершил подвиг. После того как умерла его мама (бытом занималась она), он нанял домработницу. В технике тоже не разбирался, хотя с молодости водил автомобиль. Но по любому поводу ехал в автосервис. Там ему вешали на уши километры лапши, что заменили это и еще то и надо заплатить такую-то сумму. Его банально разводили на деньги! Но он без слов доставал кошелек.
Вульф был совершенно непрактичным человеком, никогда не гнался за деньгами. Он много лет работал на телевидении и часто рассказывал, что после особенно удачного выпуска всему коллективу выдавали премию. «А вам-то дали премию, Виталий Яковлевич?» – спрашивала я, уже заранее зная ответ. «Нет, а зачем мне давать? У меня хорошая зарплата», – неизменно отвечал он.

Иногда его, как звезду телеэкрана, приглашали провести, например, корпоратив. Он говорил: «Да не поеду я, зачем мне такие деньги?» Как-то отправился провести лекцию – по окончании выступления организаторы к нему подошли, поблагодарили и… попрощались. Он уехал. «Вам разве не обещали выплатить гонорар?» – из любопытства поинтересовалась я. «Да, видимо, теперь и не заплатят, я же уехал», – абсолютно спокойно ответил он.
Он никогда не выбивал себе деньги, разговоры о них считал ниже своего достоинства.

В газетах как-то написали, что у него роскошный особняк в Магистральном тупике, где-то в Подмосковье. Однажды они с моим отцом, оказавшись там по делам, пошли искать «дом Вульфа». Естественно, не нашли. Обычная газетная утка. Также писали, будто у него есть какой-то уникальный портрет Мэрилин Монро. Тоже неправда. По крайней мере, никто из близких о портрете не знает. Возможно, речь шла о фотографии Монро, которую ему привез кто-то из друзей – это обыкновенное фото, просто не растиражированное. Его стоимость совсем невелика.

Говорили, что иномарка у него была премиум-класса. А был обычный «Опель Корса» с ручной коробкой передач. Авто и сейчас стоит возле его дома.
Ну не живут у нас в России люди искусства, уникумы, умницы, гении – таким был Виталий Яковлевич – богато. Нет у них миллионов. Небольшая квартира. Не слишком дорогая машина. Дачи не было. Ну, конечно, уникальное творческое наследие – книги, рукописи, документы остались…

Я получила от него главное наследство – знания, которые он мне передавал на протяжении всех лет, что мы были знакомы. Если б не он, не было бы меня – такой, какая я есть. Не было бы у меня ни статей, ни книг… Даже институт я выбрала по его совету.

В его завещании ни я, ни мои дети не упомянуты, – да и с какой стати? Я же не родственница. Из родни у Виталия Яковлевича был двоюродный брат в Голландии, он умер давно, умер его сын, остались внуки. Есть родственники по матери – в Питере, в Подмосковье… Но досталось ли что-то им – мне это неизвестно.

Тайна завещания

Итак, что же, кроме творческого наследия, осталось после Виталия Вульфа? Вот что нам удалось выяснить. Телеведущий жил в двухкомнатной квартире в центре Москвы – в районе метро «Смоленская». Такое жилье по нынешним меркам стоит около  8 млн руб. Это не совсем обычная квартира. Виталий Яковлевич несколько лет назад делал в ней ремонт. Проводился он под руководством модного дизайнера Альбины Листьевой, вдовы Влада Листьева. Это обстоятельство, конечно, увеличивает цену квартиры. Если к тому же учесть, что и сам Вульф знаменитость, то и это  играет на удорожание. В итоге цена за его жилье тянет на  10 млн руб.

Квартира Вульфа была обставлена мебелью из красного дерева. К тому же он собирал картины. В его коллекции нет Пикассо, но есть творения Максимилиана Волошина и других авторов, чьи шедевры относятся к концу XIX – началу XX веков. Принадлежал ему и автомобиль «Опель Корса» 2003 года выпуска.

Уже известно, что в завещании упомянуто несколько человек. Виталий Яковлевич точно указал, кому что достанется. Среди них почти нет публичных людей. Квартира отходит его другу по имени Петр. С этим человеком он был знаком около 10–15 лет. Говорят, Петр – владелец туристического агентства. Все поездки за границу Вульф оформлял через него. По нашим данным, Петр женат, у него есть дети. И по свидетельству людей, знающих окружение покойного, этого человека никак нельзя отнести к сексуальным меньшинствам.

Среди других наследников упоминается и Альбина Листьева. Что даровано ей – неизвестно. Родственникам телеведущего ничего не завещано. Они могут претендовать лишь на творческое наследие.

А писал это завещание Виталий Яковлевич вполне обдуманно – за три года до смерти, в 2008 году.