Ион Тома

Мы беседовали с директором Гимназии-интерната № 3 муниципия Кишинева о положении брошенных детей. В чем они нуждаются, и когда интеграция в биологические семьи не лучшее решение – читайте в интервью Игоря Сандлера.

Чем вы занимаетесь во время праздников, и с кем остаются дети в это время?

На праздники разрабатывается специальный график, в котором расписано, куда и с кем идут дети. Сегодня, к примеру, мы были в кино, в другой день пойдем в театр, где будет организован Рождественский утренник с елкой и подарками, и т.д..

Но и в течение года мы пытаемся выйти с детьми и организовывать различные мероприятия. В этом году мы трижды были в Международном аэропорту, где 200 детей даже полетали на самолете, были на пограничном посту в Унгенах, после праздников мы снова поедем к пограничникам в Джурджулешты, были на экскурсии в Старом Орхее и в Сорокской крепости.

Вам удается создать особую рождественскую атмосферу для детей, находящихся на Вашем попечении? Каким образом?

В каждой комнате есть телевизор, DVD-плейер, холодильник ...однако, что бы мы ни делали для этих детей, мы не в состоянии воссоздать домашнюю атмосферу.
Школа-интернат отличается от обычной школы тем, что мы делаем акцент, прежде всего, на формировании личности ребенка, его воспитании, и уже на втором месте – уроки математики или румынского языка. Наша главная цель – сделать из этих детей людей, способных интегрироваться в общество.

Я знаю, что в праздничный период многие делают пожертвования, а как вы справляетесь весь оставшийся год?

Не могу сказать, что так уж много пожертвований, как создается впечатление в прессе. В эти зимние праздники с нами связались только 4 человека, которые захотели нам помочь. Один человек позвонил из Израиля и спросил, что нам нужно. Дети сказали, что они хотят пойти на каток, и этот господин купил 30 билетов на каток, а после него дети пошли в пиццерию. Второй человек заплатил за поход детей в Макдоналдс. Третий купил детям из детского дома play station. Четвертый человек помог нам с детской одеждой.

Есть, однако, постоянные партнеры, с которыми мы ежедневно работаем в течение многих лет. Это Счетная палата с г-ном Урекяну, Ассоциация AITA с г-ном Флоря, "DAAC Hermes" с г-ном Василе Киртоакэ и Благотворительная ассоциация "Миссия без границ". Уже полгода работаем с одним казино, которое еженедельно закупает и раздает детям продукты питания на сумму до 1200 леев. Дети говорят, что именно они  хотят, и им покупают. Как правило, это экзотические фрукты, йогурты и т.д., то есть продукты, которые государство обеспечить не может. Это делается напрямую, без администрации или преподавателей.

В чем больше всего нуждаются дети, находящиеся на попечении возглавляемого Вами учреждения?

В семье – в маме и папе. Во-вторых, им необходимо социальное жилье, потому что после интерната детям некуда идти. В настоящее время у нас 14 детей, которые окончили школу уже 2, 3 года или даже 7 лет назад, но остались жить в интернате, просто потому, что им некуда идти. Это крайне острая проблема.

Вы наблюдали различные случаи за время Вашей деятельности. Является ли интеграция в биологические семьи лучшим решением для брошенных детей? Почему?

Конечно же, дети должны расти рядом с родителями. Однако интеграция брошенных детей в биологические семьи является проблемой весьма деликатной.

У нас был случай в 95-м, когда мать была лишена родительских прав из-за насилия над ребенком, однако она оспорила решение суда и в результате забрала ребенка домой.

Через две недели ребенок исчез. Позже было найдено его тело, он умер от материнских побоев.

После этого случая я очень внимательно отношусь к проблеме интеграции обратно в семью. Я считаю, что прежде чем возвращать ребенка в биологическую семью, необходимо тщательно изучить, что это за семья. В нашем стремлении интегрировать детей в их семьи необходимо убедиться, что мы не сделаем им хуже.

В свое время был очень популярен тезис о необходимости интеграции детей в биологические семьи или же в детские дома семейного типа. Насколько, на Ваш взгляд, удачны эти альтернативы привычным для нас детским домам?

В идеале было бы хорошо, если бы эти дети были интегрированы в детские дома семейного типа из той же среды, из которой и они: те, что из сел – в селе, городские – в городе. Представьте себе, каково отправить ребенка-сироту из города, где он посещал лицей, изучал иностранный язык, компьютер, фортепиано в детский дом семейного типа куда-то в село, где он должен будет ухаживать за животными и жить совершенно неизвестных ему в условиях. Я думаю, что это неправильно. Можно все же рассматривать ситуацию, когда ребенок из села живет в городе.

Наши двери открыты для тех, кто хочет усыновить ребенка. Но, к сожалению, за 20 лет моей деятельности, усыновлено было только 3 ребенка.

Что вы предпринимается для того, чтобы привить детям жизненные навыки, которые помогли бы им в дальнейшем интегрироваться в общество?

В настоящее время в нашем интернате учатся 230 детей. В этом году мы открыли и классы с обучением на румынском языке. Мы планируем, что с 1 сентября 2012 года мы сможем предоставить возможность учиться у нас и детям не из интерната.

Многие говорят, что дети из детского дома как из инкубатора: у них одинаковая одежда, они не знают, как выглядит троллейбус, абсолютно не подготовлены к жизни за пределами интерната. Я с этим не согласен. Наши дети самостоятельно выходят в город, у каждого из них есть абонемент на троллейбус, в комнате стоит микроволновая печь, электрический чайник, электрическая плита, где они сами могут приготовить себе еду, если хотят, стирают свою одежду.

Некоторые наши дети посещают городские лицеи. Утром они идут на уроки, а после обеда возвращаются в интернат. Это своего рода эксперимент. Я хотел бы отметить, что они хорошо справляются – учатся, общаются с детьми, которые живут со своими семьями.

Насколько это возможно, мы общаемся со спонсорами и пытаемся найти финансовую поддержку, чтобы дети после окончания нашей гимназии-интерната могли пойти в лицей, колледж, университет или же подыскать работу.