Уже более пяти десятилетий Лейла Джабарин скрывает от своих детей и внуков, исповедующих ислам, тот факт, что местом ее рождения является лагерь смерти Освенцим. Хотя в семье знали, что Лейла — еврейка по происхождению, обратившаяся в ислам, подробности того, где и при каких обстоятельствах она родилась, женщина тщательно скрывала.

Только на минувшей неделе Лейла Джабарин (ее настоящее имя — Хелен Бращацки) собралась с духом и рассказала своей семье о том, что появилась на свет в Освенциме — главной нацистской «фабрике смерти».

Интервью с Лейлой накануне Дня памяти жертв Катастрофы опубликовало агентство «Франс Пресс». Сейчас этой женщине 70 лет, 52 из них она прожила в арабском городе Умм-Эль-Фахм на севере Израиля. Как и большинство еврейских детей, при рождении она получила еврейское имя — Лея, однако чаще ее называли Хелен. В городе, в котором она живет сейчас, ее знают также под именем «Умм-Раджа» (по-арабски «мать Раджи»). Такое прозвище она получила после рождения своего первенца. Женщина носит паранджу и традиционное мусульманское платье, однако ее светлая кожа и голубые глаза выдают ее европейское происхождение.

В шестилетнем возрасте Хелен вместе с родителями прибыла в подмандатную Палестину (это было за несколько месяцев до провозглашения Государства Израиль) на судне, перевозившем еврейских иммигрантов из Югославии.

Мать Хелен по происхождению венгерская еврейка, отец — выходец из России, перед началом войны семья жила в Югославии. В 1941 году семью, в которой было двое маленьких сыновей, отправили в Освенцим. «Мама в то время была беременна мной. Когда я родилась, врач, сотрудник лагерной администрации, спрятал меня», — рассказывает Хелен. В итоге доктор в течение трех лет укрывал всю семью в подполе своего дома, находившегося на территории Освенцима. Родители Хелен работали в доме доктора: мать стала горничной, а отец — садовником.

«В лагере творились страшные вещи, но этот доктор спас нас, — рассказывает Хелен. — Я помню полосатые черно-белые лагерные робы, помню, как избивали узников. Если бы я была достаточно здорова, я бы обязательно сейчас съездила в Освенцим, но вряд ли я смогу покинуть свой дом — ведь я перенесла уже четыре инфаркта». Хелен ведет свой рассказ на смеси иврита и арабского. Кроме того она знает венгерский, немного идиш и русский.

Семья Хелен находилась в Освенциме до самого освобождения лагеря в январе 1945 года. Три года спустя они направились в Палестину. Поначалу их поселили в лагере для вновь прибывших иммигрантов в Атлите (20 км к югу от Хайфы), затем семья переехала в пригород Тель-Авива Рамат-Ган.

10 лет спустя 17-летняя Хелен сбежала из дома с молодым арабом по имени Ахмед Джабарин и поселилась с ним в Умм-Эль-Фахме. «Она убежала со мной, когда ей было 17, — рассказывает Ахмед, муж Хелен. — Израильские власти насильно вернули ее в родительский дом, но вскоре она снова сбежала ко мне». Родители поначалу отвергли блудную дочь, но два года спустя их отношения восстановились.

Когда старшему сыну Хелен должно было исполниться 18, она перешла в ислам. Благодаря этому ее сын, а впоследствии и дочь были освобождены от призыва в израильскую армию: «Моя мама сказала мне, что я должна перейти в ислам, чтобы моя дочь была освобождена от призыва. Мусульманские обычаи не допускают, чтобы девушки жили вдали от дома, и мама просто опасалась за внучку», — рассказывает Хелен.

При всем при этом до последнего времени Хелен скрывала от своей многочисленной семьи (у нее восемь детей и 31 внук) тот факт, что родилась она в Освенциме. «Каждый год в День памяти жертв Холокоста я плачу в одиночестве. Нет слов, чтобы описать боль, которую я испытываю в этот момент», — делится переживаниями Хелен.

Для детей и внуков Хелен ее признание стало настоящим шоком: «Обычно, просматривая по израильскому ТВ церемонию в честь Дня памяти жертв Катастрофы, мама плакала. Мы никогда не понимали, почему. Обычно в этот день мы уходили из дома, чтобы мама могла побыть в одиночестве, — рассказывает 33-летний сын Хелен, Надер Джабарин. — Сейчас, когда она рассказала нам о своем прошлом, мы понимаем ее лучше».