КИФТ

Эта аббревиатура означает: Кешеневер Идишер Фолкс Театр – Кишиневский еврейский народный театр, сорокалетие со дня создания которого мы отметили в минувшем году. И хотя Молдавский государственный еврейский театр, о котором я писал в первой главе, быстро ушел в небытие, связь времён не прервалась. Ведь именно актёры того театра – Гина Златая и Авраам Беркович, которым пришлось после войны сменить профессию (взяться за портняжное ремесло), вместе с режиссером детских программ Молдавского телевидения и артистом кукольного театра «Ликурич» Рувимом Левиным встали у руля еврейской музыкально-драматической студии в Кишиневе, очень быстро превратившейся в Народный театр.

А всё началось с двух простых евреев – Шварцманов, даже не родственников, а однофамильцев, влюбленных в еврейский театр, влюбленных в наш родной «мамэ-лошн» – идиш. Не буду описывать все их ухищрения, все перипетии «хождений по мукам», во многом напоминавшие те, о которых я писал недавно в «Еврейском местечке» (№ 46 за 2006 г.) в связи с нашей с Борисом Раисовым эпопеей. Но им всё-таки удалось в 1966 году добиться от советских властей открытия еврейской музыкально-драматической студии. После получения разрешения Шварцманы начали искать по городу, среди еврейской молодежи, энтузиастов театрального дела. Так собралось 60 юношей и девушек, многие из которых с искусством никогда не соприкасались, но в них горело желание посвятить себя еврейскому театру.

Именно Шварцманы разыскали в Кишиневе Рувима Левина и его жену Аннушку, которые оба когда-то учились в Москве в еврейском театральном училище при ГОСЕТе, у великого Соломона Михоэлса. Рувим Левин стал сердцем и душой этого самодеятельного театра, а Златая и Беркович были его помощниками. Они вложили все свои знания, весь профессионализм в работу с молодежью, обучая их и языку идиш, и сценическому движению, и актерской речи, и выразительной пластике. Это был настоящий театральный конвейер – целый день одна группа репетировала за другой, и так – до позднего вечера. А ведь не надо забывать, что у всех у них были основные профессии, которые давали им заработок, была учеба в школах, институтах. Так что еврейский театр 1966 года, в отличие от довоенного, держался на голом энтузиазме.

Они открылись спектаклем «Новая Касриловка» – по мотивам рассказов Шолом-Алейхема, с фрагментами из гольдфаденской «Колдуньи». Автором инсценировки являлся писатель Мотл Сакциер, заведующий литературной частью театра. Потом последовала пьеса «Зямка Копач» М. Мееровича, посвященная 50-летию Советской власти; комедия «Гершеле Острополер» М. Гершензона, где заглавную роль народного мудреца и хохмача Гершеле блестяще сыграл сам режиссер и руководитель театра Рувим Левин. Была поставлена и литературно‑музыкальная композиция «Свет и тени», в которую вошли около ста стихотворений и писем еврейских поэтов и композиторов. Подзаголовок в афише гласил: «Молодежь читает и поёт».

Все спектакли проходили при аншлагах и имели бешеный успех у публики. Это можно объяснить двумя причинами: изголодавшиеся по еврейскому слову, по еврейскому театру зрители – и сумасшедший энтузиазм, увлеченность, удовольствие, с которым играли самодеятельные артисты, выплеснувшиеся из школ и вузов, магазинов и парикмахерских, фабрик и мастерских.
Случилось чудо: после такого большого перерыва, когда казалось, что еврейский театр в Бессарабии умер навсегда, вдруг началось его возрождение.

Еврейская молодежь увидела на сцене таких же юношей и девушек, как они сами, услышала новые для себя мелодии, познакомилась с необычными огневыми танцами. И надо всем этим царил «мамэ-лошн», идиш. Благодаря театру многие начали учить язык своих матерей и отцов, бабушек и дедушек, и уже одно это было огромным достижением коллектива. Я помню, как некоторые молодые участники спектаклей первое время писали свои роли русскими буквами, а впоследствии стали не только читать пьесы в оригинале, но и записывать роли на идиш.

Театр стал отдушиной не только для его участников: в течение 5 лет он оставался центром всей еврейской жизни в городе. Появилось место, где можно открыто собираться почти каждый день, знакомиться с новыми людьми, жаждущими приобщиться к еврейству.

Конечно, коллектив не отличался, как театр 40‑го года, артистическим мастерством, высоким профессионализмом. Но он брал молодостью, массовостью (со временем труппа выросла до 120 человек), зрелищностью, а главное – страстным желанием творить на родном языке, на языке Гольдфадена и Менделе Мойхер-Сфорима, Шолом-Алейхема и Бергельсона, на языке великого Соломона Михоэлса.

Среди артистов театра я запомнил самого Рувима Левина и его жену Аннушку: всё-таки профессиональное актерское образование выделяло их из общей массы. И, конечно, нельзя не вспомнить Анну Гинзбург, настоящую артистку из народа, воспитавшую саму себя и пустившуюся после распада театра в самостоятельное творческое «плавание». Профессиональным был оркестр театра, состоявший из еврейских музыкантов филармонии и оперного театра. Этим оркестром руководили талантливые люди – альтист Михаил Муляр, скрипач Марк Кожушнер, а впоследствии юный тогда Борис Дубоссарский – скрипач и композитор. Именно он написал музыку к «Гершеле Острополеру». В беседе со мной Борис вспоминал прекрасного скрипача Наума Лозника, игравшего в оркестре первую скрипку, хормейстера Зиги Штернеля, балетмейстера Александра Гликмана. Эти люди – профессионалы высокого класса – помогли созданию трех крепких массовых коллективов – оркестра, хора и балета, на которых зиждется любая труппа музыкального театра.
КИФТ принес много радости и света в те далекие времена, и вместе с тем его судьба оказалась такой же трагичной, как и у довоенного Молдавского ГОСЕТа. После скоропостижного ухода из жизни Рувима Левина в январе 1972 года, после начала массовой эмиграции в этом же году театр самораспустился.

Казалось бы, всё закончилось. Но вот проходит 35 лет со дня создания театра и 30 лет со дня гибели Рувима Левина – и в честь этой даты в Кишиневе показывают театрализованное представление «Блуждающие звёзды». Его создали Режиссер Юрий Хармелин и тогдашняя глава представительства «Сохнут» в Молдове Роза Бен-Цви, которой принадлежала идея сотворения спектакля. Она же выделила большую материальную помощь для осуществления постановки. Центральное место в спектакле занял рассказ о судьбах КИФТа и его режиссера. И как 35 лет назад в «Новую Касриловку» была включена сцена базара в Батушанах из «Колдуньи» Гольдфадена, так и нынешний спектакль открывался этой же массовой сценой в исполнении новых воспитанников городского Театрального лицея совместно с профессиональными актерами кишиневских театров. И замечательно, что со сцены вновь зазвучал язык наших отцов и матерей – идиш. Конечно, не будь тогдашняя глава «Сохнута» в Молдове истинной дочерью своей матери – великой идишской певицы Нехамы Лифшиц (Лифшицайте), вряд ли мы стали бы свидетелями того незабываемого праздника.

Может быть, прочитав эти строки, кто-то из наших «крутых» вдохновится идеей возрождения еврейского музыкального театра на родном языке в нашем городе? Чем привозить за бешеные деньги московских «звёзд» с репертуаром не первой свежести, не лучше ли поискать в Кишинёве, в республике молодые еврейские таланты и начать с ними такую же студийную работу, как 40 лет назад – Рувим Левин со своими единомышленниками, вписав замечательную страницу в историю еврейского театра в Молдове.

Серго БЕНГЕЛЬСДОРФ

На снимках:

1) Книгу «Театр моей мечты» (из которой взяты эти иллюстрации) Давид Шав-Арца (Шварцман) готовил к изданию практически всю свою жизнь в Израиле. Так получилось, что она увидела свет уже после смерти автора. Его вдова, Фира Шварцман, решила, что книга будет лучшим памятником мужу, который стоял у истоков еврейского музыкально-драматического театра в Кишиневе и вложил в него весь неизрасходованный творческий запал, всю страсть своей молодой, мятущейся души. Эта книга вышла в свет 11 лет назад, к 30-летию открытия театра.

2) Дружеский шарж художника театра на Давида Шварцмана

2) Рувим и Хана Левины с дочкой Руженой