23 Ноября 2024
В избранные Сделать стартовой Подписка Портал Объявления
Интересное
Старый материал: Как Кишиневцы обокрали квартиру вдовы «красного графа» Алексея Толстого и похитили брошь "Королевская лилия"
20.02.2013

Телеканал НТВ в документальном сериале «Следствие вели» рассказал о самом громком преступлении легендарного кишиневского вора Анатолия Беца. В составе криминальной бригады Бец в 1980 году обокрал квартиру вдовы «красного графа» Алексея Толстого – одного из самых знаменитых и состоятельных писателей сталинского времени. Как нам удалось выяснить, ветераны МВД Молдовы хорошо помнят обстоятельства и детали этого громкого дела.

Анатолий Бец вырос на «магале» за гостиницей «Кишинэу». Сейчас трущобы на кривых и узких улицах Одесской и Кавказской, а также в одноименных переулках, постепенно сносятся. На земельных участках, растущих в цене не по дням, а по часам, строятся дорогие дома. Эти места становятся все более респектабельными. А между тем когда-то обитатели лачуг без воды и канализации доставляли немало хлопот кишиневской милиции.
     Знаменитый жулик Анатолий Бец никогда нигде не учился и не работал. Он, что называется, сам себя сделал.

     В 70-х годах этот импозантный завсегдатай кишиневских ресторанов производил впечатление  человека интеллигентной профессии. Бец был всегда отлично одет, одним из первых в столице обзавелся импортным замшевым пиджаком и супермодными очками «хамелеон». Знакомясь с артистической богемой, приходившей покутить вчетвером на червонец (по салату, две бутылки вина и танцы до упаду), загадочный красавец охотно платил за всех и умело ухаживал за дамами.
     В те времена ресторанов в Кишиневе было мало и попасть туда вечером было трудно. Самыми популярными были рестораны при гостиницах «Кишинэу», «Интурист», «Молдова» - они находились в центре города. В «Молдове» в 80-х было варьете, а также находился знаменитый бар, в котором несколько десятков лет подряд царствовал один и тот же бармен - невозмутимый и надменный.
     Днем в любом ресторане можно было пообедать за два рубля.

     В меню были неизменные «биточки по-кишиневски» и «огурчики по-тираспольски». Вечером зал заполняли солидные люди, имевшие доступ к сердцу швейцара и метрдотеля. Публика попроще толпилась в очереди на улице: если кто-то покидал зал, был шанс занять столик и покутить от души рублей на десять. Если за столиком были места, туда подсаживали новых посетителей, не принимая во внимание недовольство тех, кто пришел первым.
     Это было время жесточайшего, как тогда говорили, дефицита. Людей встречали и провожали по одежде. Модный костюм и хорошая обувь свидетельствовали о наличии денег и связей, о том, что человек «умеет жить». В магазинах всего этого было не купить. На прилавках лежало необходимое, но не было того лишнего, без чего жизнь кажется тусклой.  Большинство населения безропотно покупало и носило топорные изделия кишиневских фабрик «Стяуа Рошие» и «Ионел». Но были люди, не желавшие смириться с господством убогой безвкусицы. Они покупали модную одежду у фарцовщиков (так тогда называли спекулянтов). Фарцовщики, в свою очередь, разживались «дефицитом» у иностранных туристов, рискуя при этом попасть на заметку агентов КГБ, наводнявших все гостиницы города.
     Другим источником модных вещей были вещи из посылок, которые кишиневские евреи получали от родственников и благотворительных организаций в Израиле, США и Германии. Кто-то доставал поношенные вещи в «распределителях» - закрытых магазинах для элиты. Кто-то - у знакомых продавцов обычных магазинов, прятавших «дефицит» под прилавком.
     Джинсы стоили больше половины средней зарплаты.

     На дубленку врач или милиционер мог копить год, отказывая себе в еде. Некоторых вещей просто не было как таковых. Например, теплые колготки женщины покупали в детских магазинах (где они почему-то лежали горами), обрезали носки и распускали каждую вторую петлю, после чего изделие растягивалось и приобретало ажурный вид и «взрослый» размер…
     У Беца проблем с «прикидом» не было. Появлялся он с неизменным портфелем-«дипломатом» в руках. В магазинах таких не продавали. С «дипломатом» же вор-джентльмен грабил богатые квартиры кишиневских партийных боссов и «красных директоров». Брал Анатолий только то, что помещалось в портфель, – деньги, драгоценности, иногда меховые шапки. Краденое сбывал сразу же.
     Когда в конце 70-х Беца арестовали, ему инкриминировали хищений имущества на сумму около 150 тысяч рублей. Это были огромные деньги: на них можно было купить два дома в Кишиневе. Чтобы заработать такую сумму, рядовой врач должен был работать примерно сто лет, откладывая всю зарплату целиком! Жертвы рвали и метали, но вернуть ничего не удалось.
     Бец сел.

     За решеткой он стал хладнокровно терроризировать МВД, которое возглавлял тогда знаменитый министр Николай Брадулов. Из тираспольской колонии строгого режима Анатолий писал в Москву письмо за письмом, жалуясь на то, что его якобы незаконно прессингуют потерпевшие и их родственники.
     Однажды на свидании Бец передал сестре (она, кстати, закончила кишиневский мединститут) жалобу на Брадулова, написанную кровью. Узнав об этом, начальник управления исправительно-трудовых учреждений МВД Николай Галушко дал задание сотрудникам: во что бы то ни стало уговорить сестру отдать письмо, чтобы оно не дошло по назначению... Перехватив «кровавое послание», потерявшее терпение начальство сбыло Анатолия в российскую колонию.
     В конце 70-х Бец, отсидев, вернулся в Кишинев и сколотил, как бы сейчас сказали, бригаду.

     Его правой рукой стал Семен Шварцберг по прозвищу Сэм Боюканский.Сэм был поздним ребенком заслуженного рабочего фабрики «Искож», ветерана войны и передовика производства. Это прославленное некогда предприятие производило страшноватые дамские сумки из жуткой советской искусственной кожи, напоминавшей кирзу. Начав карьеру в вонючих цехах под крылом отца, Сэм очень скоро потерял интерес к процессу. Сын почтенного кишиневского еврея стал вором.
     Вместе с Бецем Сэм Боюканский гастролировал по всему Союзу. В Москве бригада свела знакомство со студенткой из Кишинева Натальей Кучерой. Сумев выйти замуж за французского предпринимателя, молодая женщина осталась в Союзе, жила в Москве, имела многочисленных любовников и принимала участие в самых рискованных авантюрах.
     Именно Наталья рассказала Бецу о том, что ее интимный друг, фотограф музея Алексея Толстого, делает серию снимков интерьера квартиры писателя.

     Кучера явилась в квартиру и под видом ассистентки познакомилась с вдовой.
     Самозваный советский граф Алексей Толстой, выдававший себя за потомка русских аристократов, на самом деле был человеком весьма темного происхождения. Цинично влившись еще до войны в сталинское окружение, Толстой получил все, о чем можно было только мечтать. Поговаривали, что «советский граф» хорошо нажился, скупая по дешевке военные трофеи, которые гнали эшелонами из Германии в 1945 году. В погоне за ценностями ездил даже во Львов. Еще до войны баснословные гонорары от миллионных тиражей писатель тратил на покупку антиквариата и драгоценностей.
     Квартира вдовы Толстого была ограблена столь виртуозно, что милиции оставалось лишь разводить руками. В причастности к хищению уникальных ювелирных изделий, в числе которых была «королевская лилия» стоимостью в полмиллиона долларов (Толстой купил ее в Париже в подарок жене), подозревали сначала Галину Брежневу и ее окружение: они были вхожи в семью.
     Одновременно под подозрение попал автор знаменитого в те времена бестселлера «Записки Серого Волка» - эстонский писатель Ахто Леви.

     Бывший член шайки «лесных братьев» отсидел после войны 10 лет в лагерях, в том числе за кражи и убийства. После войны он написал покаянные мемуары и был принят в союз писателей.
     О Беце доблестные советские сыщики и не думали. И лишь глупость одного из участников ограбления навела милицию на след: в поле зрения правоохранительных органов попал кусок похищенного у Толстой золотого браслета, распиленный и проданный как лом.
     Беца арестовали в Одессе. Он рассказал, что продал краденое знакомым в Баку. Знаменитый вор был судим, снова попал за решетку и... непостижимым образом бежал из колонии.
     Анатолий долго скитался по всему Союзу, был на Кавказе, а потом решил просить помощи у Бакинских друзей.

     К тому времени милиция получила негласное указание застрелить Беца при попытке оказать сопротивление.
     Бакинские воры получили предложение сдать Анатолия и сделали это во имя самосохранения. Человек, тайно вывозивший Беца из города в багажнике «Жигулей», дал знак милиции на КПП при выезде из города. Милиционеры сразу же стала стрелять на поражение по багажнику. Бец был убит на месте.
     Сэм Боюканский был судим вместе с Бецем и доставил немало проблем сотрудникам колонии, в которой «мотал срок». Он снискал непререкаемый авторитет в уголовном мире за то, что постоянно конфликтовал с властью. В итоге Семена перевели в колонию на острове Белый Лебедь, имевшую мрачную репутацию места, где ломали  самых упорных. Но сломать Сэма не удалось.
     Вернувшись в Молдову в конце 80-х, Семен Шварцберг стал почтенным коммерсантом.

     Его супруга Фрида, обладавшая коммерческим гением, держала магазины модной одежды и бытовой техники на проспекте Штефана чел Маре и в зоне свободного предпринимательства Expo Business Chisinău. О былой славе Сэм вспоминал лишь общаясь с такими же как он бывшими криминальными талантами. Теснее всего Шварцберг дружил с Валерием Ротарем – знаменитым «Зеленым», которого любовно звал «дедом».
     Ближе к середине 90-х Шварцберг уехал в Израиль и даже имел возможность сравнить тамошние тюрьмы с советскими. После блиц-отсидки человек, ограбивший семью Толстых, окончательно покончил с криминальным Прошлым.
Сэм стал примерным бизнесменом и семьянином, обожающим внука и дочь (она закончила один из престижных британских университетов).   
     Шварцбергу под 60. Он иногда бывает в Кишиневе, по которому, как нам рассказали, очень скучает.

...по материалам Баса пресс


 
Количество просмотров:
7733
Отправить новость другу:
Email получателя:
Ваше имя:
 
Рекомендуем
Обсуждение новости
 
 
© 2000-2024 PRESS обозрение Пишите нам
При полном или частичном использовании материалов ссылка на "PRESS обозрение" обязательна.
Мнение редакции не всегда совпадает с мнением автора.