Одобренный план спасения Кипра грозит большими потерями российским владельцам счетов в местных банках. Можно ли вернуть эти деньги? Российские юристы уверены, что можно. Правда, за это придется отдать около 30% от застрявшей суммы

В понедельник, когда стало окончательно понятно, за чей счет будут спасать кипрскую банковскую систему, на сайте фонда конфликтных инвестиций Black Eagle Litigation Fund появилось объявление, в котором доходчиво объяснялась суть происходящего на острове. "Бюджетные проблемы Республики Кипр созданы политиками Кипра и Евросоюза", - говорилось в сообщении. Его авторы призывали владельцев банковских счетов на острове не мириться с проблемами и обращаться в компанию для возврата "экспроприированных Кипром денег". Желающих не мириться не пришлось долго уговаривать.

"Еще до объявления всех параметров реструктуризации банков Кипра мы получили семь заявок от вкладчиков на услуги по возврату зависших там денег на общую сумму $80 млн", - говорит партнер юридической компании «Джон Тайнер и партнеры» Валерий Тутыхин. Компания управляет фондом конфликтных инвестиций Black Eagle Litigation Fund, который собирает мандаты на отсуживание экспроприированных денег в рамках соглашения об уступке "интереса в потенциальном взыскании".

Фондами конфликтных инвестиций компания начала заниматься еще десять лет назад. За небольшие деньги она покупала права требования на активы у предпринимателей, ставших жертвами рейдерских атак, после того, как те проигрывали все инстанции в российском суде. На Кипре компания увидела для себя широкое поле деятельности: по оценке Тутыхина, фонд может собрать заявки на возврат до $0,5 млрд. Это лишь часть "зависиших" денег на Кипре, где банковская система, пострадавшая в результате греческого кризиса, парализована с 15 марта. По данным кипрского правительства, в Bank of Cyprus на крупных депозитах размещено 8 млрд евро, еще 3 млрд евро - в банке Laiki. Большинство этих денег принадлежат россиянам, сообщают источники Financial Times.

Эти деньги - остатки на счетах крупных компаний, в том числе госструктур, которые использовали счета на Кипре в основном для транзита денег, а также вклады среднего и малого бизнеса и сбережения частных лиц. Европейские политики и чиновники называют их нелегальными, однако российское правительство с этим не согласно. "Огромное количество клиентов, представляющих и государственные структуры, и частные структуры, будут обращаться с исками", - предупреждал на прошлой неделе  премьер-министр Дмитрий Медведев. Что в это ситуации могут предложить юридические фирмы?

«Джон Тайнер и партнеры» планирует работать с кипрскими вкладчиками по так называемой схеме "финансирования иска", возникшей пятнадцать лет назад и получившей широкое распространение на западе. В роли инвестора в этом случае выступает, как правило, инвестфонд или страховая компания: она берет на себя все издержки, связанные с ведением дела и риск выплат в случае  возможного проигрыша. Финансирующая иск сторона в случае выигрыша получает долю в 20-50% взысканных средств. Размер вознаграждения в Black Eagle определяется индивидуально, в среднем он составляет 30%. Для финансирования исков в фонд привлечено 25 млн евро.

Адвокат зарубежной фирмы, пожелавший остаться неназванным, говорит, что слышал о двух крупных международных компаниях, специализирующихся на финансировании исков, которые получили заказы российских компаний. В России поддержку бизнесу, пострадавшему из-за действий кипрских властей, обещает оказать также адвокатское бюро "Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры". У него есть клиенты, которые оказались заложниками ситуации, и бюро собирается отстаивать их интересы с тем, чтобы минимизировать ущерб.

Тутыхин и Афанасьев считают, что основания для иска есть, даже не смотря на то, что Россия не ратифицировала соглашение с Кипром о защите инвестиций. После того как год назад наши парламентарии ратифицировали соглашение об избежании двойного налогообложения, российский бизнес начал перерегистрировать бенефециаров своих кипрских фирм. Теперь за ними стоят компании не из России, а из других юрисдикций, с которой у Кипра вполне может быть соглашение о защите инвестиций.

Другой козырь, по мнению юристов, — это нарушение Кипром Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1952 года (а конкретно статьи 1 протокола №1), гарантирующей защиту права собственности. Есть также высокие шансы признания списаний вкладов нарушением кипрской конституции и конкретно статьи 23, гарантирующей право на справедливую компенсацию за конфискуемое имущество.

"Почти полтора года может уйти на прохождение дела в двух судебных инстанциях на Кипре, еще столько же — на суд в Страсбурге", - прикидывает Тутыхин.  "Речь может идти и о жалобах на нарушение экономических интересов в связи с действиями институтов Евросоюза и иных организаций", - добавляет Афанасьев.

Оказать юридическую поддержку пострадавшим на Кипре предпринимателям пообещал также уполномоченный по защите прав предпринимателей Борис Титов. "Наши полномочия распространяются на защиту российского бизнеса за рубежом, но жалоб на сегодняшний момент нет", - говорит бизнес-омбудсмен.

Менее оптимистично на перспективу исков к Кипру смотрит руководитель налоговой практики одной из крупнейших юридических фирм России. Он обращает внимание на то, что новый антикризисный план правительства Кипра не предусматривает конфискацию или налог на вклады, как предлагали кредиторы - ЕС, МВФ и ЕЦБ -  две недели назад. Это реструктуризация проблемных банков - обычная экономическая ситуация, оснований для иска по этой причине я не вижу, говорит юрист.

Даже если ситуацию нельзя назвать принуждением к экспроприации в чистом виде, действия, повлекшие за собой отъем частной собственности без соразмерной компенсации, могут стать достаточным основанием для привлечения к ответственности на основании нарушения Европейской конвенции о защите права человека", настаивает Афанасьев. Шансы высоки, сейчас власти Кипра делают много ошибок и возможности для обжалования есть, считает Тутыхин. По его словам, чтобы принятые меры были юридически безупречны, надо было заранее прописывать механизмы банкротства и реструктуризации финансовых организаций.