Уцелевший узник гетто – израильтянин Дов Меир, обвиняет родителей Софии Ротару в тотальном ограблении еврейских домов его местечка в период Холокоста.

Как это делалось на Буковине

«Я прошел весь этот ад», — рассказывает для «Форум Daily» 91-летний израильтян Дов Меир. С 1945 года он ни разу не был ни в родном местечке Новоселица Черновицкой области Украины, ни вообще на территории СССР.

 «В 1990-е годы мне сказали, что есть такая певица София Ротару. Ее родители с нашего городка. И они были первыми, кто грабили евреев в нашем местечке, когда началась война. Ее село называлось Маршинцы, прямо рядом с нами.

Ротару в первый день войны приехали с лошадьми и повозками. И всё грабили – мебель, ценные вещи, что могли взять. Потом всю еврейскую улицу сожгли. Мы знали эту семью Ротару – отец и мама служили у евреев, делали уборку в еврейских домах. Потом мне сказали, что она стала большой певицей.. А ее родители грабили нас», — утверждает спасшийся в огне Холокоста израильский свидетель тех страшных событий.

Дов Меир (до приезда в Израиль – Майер) родился 1 июля 1921 года в семье небогатого торговца, получил глубокое религиозное образование, молился в ближайшей к дому синагоге хасидского рабби из Стефанешт. Юный Дов стал членом сионистской организации «Поалей-Цион»; в местечке также были группы левых сионистов «Ха-Шомер ха-Цаир», правого «Бейтара» и прокоммунистического Бунда.

В местечке жили более 9000 евреев, которые молились в 14-ти синагогах. В 7 км от городка на реке Прут проходила государственная граница. Вокруг Новоселицы располагались 32 села – половина украинские, половина молдавские. Богатое молдавское село Маршинцы напрямую примыкало к городку, будучи сельской окраиной местечка.

«Некоторые молдаване знали идиш. Молдаване за плату делали разные подсобные работы для евреев – рубили дрова, занимались уборкой домов. Евреи жили в центре местечка, а молдаване – отдельно в селе Маршинцы», — рассказывает Дов Меир.

Родители Софии Ротару перед войной. Фото с официального сайта певицы.

Когда 22 июня 1941 года началась война, через границу сразу вошли румыны и немцы. С 5 по 8 июля, в первые же дни оккупации Новоселицы, они расстреляли тысячу евреев – в домах и на улицах.

«Все эти убийства совершали румынские солдаты вместе с немецкими. Мы убежали из домов, эта была суббота 5 июля. Спрятались в кустах у реки Прут, но румыны нас нашли, сказали поднять руки и повели на сборный пункт — пустой спиртзавод в трех километрах от городка. Там собрали 200 евреев и держали трое суток без воды и еды. За это время ограбили и сожгли наши дома».

По воспоминаниям Дова, одна молодая женщина по фамилии Гроних позвала через солдата-румына его офицера. Солдат заорал на нее: «Паршивая жидовка, как ты смеешь обращаться к нашему капитану!», но затем на всякий случай сообщил командиру о просьбе женщины. Тот прискакал на белом коне, спустился и обнял ее – оказалось, они вместе учились в институте. Офицер предложил ей уйти с ним. «Нет, если не освободишь всех евреев, я не пойду», — ответила девушка. Через несколько часов всем согнанным евреям дали выйти оттуда.

Годы кошмара

«Когда мы пришли обратно домой, то увидели, что всё ограблено, сожжено и, извините, загажено. Я нашел только свой тфилин и начал плакать», — говорит Дов.

Ему ещё «повезло», так как в тот же день большую группу молодых евреев Новоселицы отвезли к яме и расстреляли, связав руки колючей проволокой.

В августе 1941-го румыны депортировали семью Дова в разные гетто и концлагеря. Начались четыре страшных года рабского труда: Дов выполнял самые грязные работы, чистил  машины СС на ремонтной базе в местечке Чечельник возле Бершади, работал грузчиком и кочегаром.

«Нас было 8 евреев и 18 пленных русских солдат, причем над ними издевались больше, чем над нами. Иногда нам бросали буханку хлеба и кусок конины. Нас охраняли румынские полицейские и русские «власовцы», которые с ненавистью кричали нам «паршивые евреи».

«Там был украинский полицейский Иванюк, который бил меня постоянно, издевался, пытался сорвать с больного отца сапоги. Иванюк специально полез на крышу дома, где ютились десятки евреев, и продырявил ее, чтобы на нас падал снег. Однажды партизаны напали на транспорт полицаев, и мы потом очищали машину от их крови», — говорит Дов Меир, вспоминая и других людей. «Один раз я измученный попал к старенькой украинской бабушке. «Ой, бедный жидок», — сказала она, накормила и укрыла. У нее сын был на фронте..».

Затем их погнали рубить деревья возле местечка Сороки в лес Касауц. «Это был конец октября – праздник Симхат-Тора, но шел ледяной дождь и был мороз. Я думал, что я там кончусь от холода. Отец сделал костер, к нему подошли девочка и мальчик 4-5 лет. Отец усадил сирот у костра, поделился едой. А утром проснулись – они оба сидят с открытыми глазами – дети замерзли насмерть, как и тысячи погибших в том лесу».

Грабитель или фронтовик?

Официальная статья «Википедии» о Софии Ротару сообщает, что отец певицы — Михаил Фёдорович Ротару (Ротарь в послевоенном написании), родился в 1918 году и умер в 2004-м. О нем также сказано: «Пройдя всю войну пулеметчиком до Берлина, будучи раненым и вернувшись домой только в 1946 году, первым в селе вступил в партию». 

Эта информация является ложной хотя бы потому, что никакую «всю войну» М.Ф.Ротару не проходил. Его не успели призвать летом 1941 года в связи с быстрым наступлением немцев и румын – или же 23-летний Михаил сознательно сделал всё для того, чтобы не попасть под призыв «красных». Все годы румынской оккупации Буковины Михаил Ротару – молодой и крепкий парень призывного возраста, оставался в родных краях. Чем он занимался в то время – тайна.

Новоселица была освобождена Советской Армией 31 марта 1944 года. И уже через полтора месяца после этого 26-летнего Михаила Ротару «загребают» на фронт. На сайте Центрального архива Минобороны РФ я обнаружил информацию:«Ротару Михаил Федорович, год рождения 1918, красноармеец, в РККА с 13.05.1944 года, место призыва: Новоселицкий РВК, Украинская ССР, Черновицкая обл., Новоселицкий р-н».

Тот же сайт сообщает, что М.Ф.Ротару 27 апреля 1945 года в бою на Гогенцоллерн-канале (ныне — канал Одер-Хафель) убил огнем из своего автомата трех немецких солдат и способствовал удержанию плацдарма. За этот бой его наградили медалью «За отвагу» (номер записи в базе данных: 29849174). 

М.Ф.Ротару

Никто не оспаривает героических заслуг Михаила Ротару в рядах Советской Армии в 1944-1945 годах. При этом семья знаменитой певицы тщательно обходит стороной один простой вопрос, ответа на который нет ни в одном открытом источнике: где находился Михаил Ротару с июня 1941-го по март 1944 года, и чем  занимался 23-26 летний мужчина в полном расцвете сил в период румынской оккупации Черновицкой области?

Будущий советский солдат, храбро сражавшийся в апреле 1945-го под Берлином, вполне мог летом 1941 года в условиях хаоса, бегства Советов и прихода этнически близких румынских войск заниматься тем, в чем его обвиняет уцелевший узник гетто – уроженец Новоселицы и нынешний израильтянин Дов Меир.

Энциклопедия «Холокост на территории СССР» под редакцией д-ра Ильи Альтмана (Москва, 2009 г., стр.661) подтверждает показания Дова Меира о погромах и массовых убийствах евреев Новоселицы: только за первые трое суток румынской оккупации были убиты около 1000 евреев, из них 60 человек казнены в прилегающем к местечку селе Маршинцы. Остальное еврейское население было депортировано румынами за пределы Буковины – в различные гетто и концлагеря Транснистрии, где погибло большинство узников.

Послевоенная паспортистка исказила фамилию Ротару на Ротарь — кстати, не по просьбе ли самого фронтовика, чтобы «откреститься» от Ротару образца 1941 года? Поэтому орден Отечественной войны к 40-летию Победы в 1985 году получал уже Ротарь Михаил Федорович. Согласно тому же сайту Центрального архива Минобороны России, дата его наградного документа — 06.04.1985, номер записи в базе данных: 1519388739.

В тех же Маршинцах 7 августа 1947 года у Михаила и Александры родилась вторая дочка — София. Став знаменитой певицей, она восстановила исконную фамилию своей семьи — Ротару.

Михаил и София Ротару. Фото: официальный сайт певицы.

Из пепла к жизни

В 1945 году чудом уцелевшие Дов Майер с отцом сумели получить разрешение на выезд в Румынию как бывшие ее довоенные граждане. В 1947 году большая группа еврейских беженцев при поддержке американского «Джойнта» отправилась на двух судах в сторону Земли Израиля.

Но здесь на пути встали британцы. Они завернули корабли на Кипр и бросили пассажиров вновь за колючую проволоку — теперь уже британского концлагеря. Только весной 1948-го, накануне провозглашения независимости Государства Израиль, Дов приплыл в долгожданную Хайфу, в которой и проживает уже 65 лет. Его женой в 1950-м году стала 17-летняя русскоязычная еврейка-сирота, приехавшая через Польшу из Уфы.

Дов Меир участвовал в Войне за Независимость. Затем вплоть до выхода на пенсию работал в системе железных дорог Израиля – кочегаром, машинистом и водителем поездов. Один из трех сыновей Дова – полковник Армии Обороны Израиля.

Свои свидетельства о страшных событиях в Новоселице и о последующих годах страданий Дов Меир дал еще в середине 1990-х годов для мемориального комплекса «Яд Вашем», а затем и для Музея Холокоста в США. Нынешние аудиозаписи его свидетельских показаний, которыми Дов поделился в израильский День памяти Катастрофы и героизма 7 апреля 2013 года, хранятся в редакции ««Форум Daily».

Десятки лет Дов Меир выполняет обязанности старосты (габая) синагоги в парке имени Эли Коэна в Хайфе. Вся община уважает и ценит Дова как кристально честного и мудрого человека.

Он награжден грамотой главы правительства Израиля за подписью Биньямина Нетаниягу – за вклад в увековечивание памяти о Холокосте.

«Если бы я встретил сегодня Софию Ротару, то сказал бы ей в лицо – твои родители грабили нас! Они работали у нас и знали, куда прийти и где грабить», — убежден Дов Меир.

Дов Меир. Фото: Шимон Бриман.

Разрушенная синагога в Новоселице.

Примечание: Данный материал ни в коей мере не касается личности самой Софии Ротару и не дает оценок ее таланту и заслуженной эстрадной карьере.