Депутат Госдумы от «Справедливой России» Илья Пономарев — о разногласиях с президентом «Сколково», о том, почему не сможет вернуть деньги иннограду, и о том, давал ли он откат из гонорара в $750 тыс.

В конце апреля президент «Сколково» Виктор Вексельберг заявил, что фонд, возможно, потребует от депутата Госдумы Ильи Пономарева вернуть $750 тыс., которые были выплачены ему за исследования и лекции. Следственный комитет России возбудил уголовное дело против старшего вице-президента фонда «Сколково» Алексея Бельтюкова за то, что тот незаконно передал Пономареву сумму, которая явно не соответствует выполненной работе. Позже сам Пономарев заявил, что, вероятно, вернет деньги, полученные от фонда «Сколково».
 

— В последние пару недель появлялась информация, что вы готовы вернуть деньги, а затем... что не будете этого делать. Где правда — вы вернете полученные от «Сколково» средства или нет?

— Правда посередине. Я выяснял, есть ли такая юридическая возможность, чтобы вернуть деньги. Не хочу иметь ничего общего с завравшимся олигархом, дающим показания на своих собственных сотрудников. Причем если возвращать, то не 9 млн рублей, которые они требуют, а всю сумму контракта (22,5 млн рублей. — «Известия»), чтобы закрыть тему получения оппозицией государственных средств раз и навсегда.

Но юридически это сделать нельзя, точнее, можно вернуть средства только с признанием вины. Однако это исключено, потому что никакой моей вины нет, и я ее не признаю, я прав в своих действиях и собираюсь выиграть иск 21 июня (в апреле 2013 года фонд «Сколково» подал иск в суд на Илью Пономарева, обвинив его в некачественном исполнении одной из частей договора. — «Известия»).

— Значит, вы не будете возвращать деньги?

— На данный момент этот вопрос исчерпан. Меня не устраивает ситуация, когда кто-то может подумать, что я признаю вину — это не так.

— А если можно было бы вернуть деньги, откуда бы вы взяли $750 тыс.? Они у вас есть?

— Таких денег у меня нет, это видно по декларации. Но я готов был влезть в долги.

— Ссуду в банке взять или у кого-то одолжить?

— Ни один банк не даст мне такую сумму — просто потому, что у меня нет никакого имущества, которое можно было бы заложить.

— Вы встречались с Виктором Вексельбергом после того, как всплыла история с вашим контрактом?

— Нет, он боится встречи, но я встречался с его доверенными людьми. И, кстати, на следующий день после этого он стал говорить о том, чтобы Пономарев вернул «Сколково» деньги. При этом он апеллировал к Богу и совести. Из его уст это звучит забавно.

— Что из его действий вызывает ваше возмущение?

— Он некорректно поступает со своим сотрудником — вице-президентом «Сколково» Алексеем Бельтюковым, именно он сейчас находится под ударом, и его сдали.

И потом я знаю, что рассказывает Вексельберг по поводу денег. Линия такая — он не при чем, и он вообще не знает, чем занимался Пономарев и кто это. А «банда Суркова–Пономарева» выкрутила ему руки, шантажировала непрохождением закона о «Сколково» в Госдуме, и его заместитель Бельтюков уступил давлению. То, что Сурков не имел никаких для этого рычагов и не мог ни на кого давить, остается за скобками. Михаил Булгаков по-прежнему прав: «Главный человеческий порок — это трусость».

— Вы ругаете Вексельберга. Но вы же с ним работали и ничего не говорили, пока у правоохранительных органов не появились претензии.

— Я стоял у истоков этого проекта, работала целая команда. Там были все первые лица экономического блока: и Дворкович, и Шувалов, и Кудрин, и Греф. Вексельберг в «Сколково» появился позже. Когда он пришел, я уже там был. А вот контракт со мной уже заключал он, потому что он вел фонд и предложил такую форму сотрудничества — через контракт.

Сначала, когда «Сколково»  только создавалось в декабре 2009 года, мы все работали на энтузиазме, и я также, как и другие, ездил по миру, договаривался с организациями. Например, с Массачусетским технологическим институтом (МIT). Это была моя инициатива, я вел переговоры. Институт — одна из главных тем в «Сколково», чем я и занимался.

— До сих поддерживаете отношения с MIT?

— Конечно. Меня туда периодически приглашают читать лекции, проводить разные мероприятия.

— Ходят слухи, что из $750 тыс., полученных вами от «Сколково», 500 — вы вернули Бельтюкову. Это правда?

— Нет, конечно! Большая часть денег — это не гонорар. Средства были потрачены на поездки, на организацию мероприятий, встречи, наем экспертов — то есть ушли в себестоимость. Мы вместе со следователем высчитывали мое чистое вознаграждение от $750 тыс., и оно составило меньше 10 процентов. В среднем около 1,5 млн рублей.

— Вы говорите, что, исполняя контракт фонда, привлекали экспертов, кого, например?

— Я активно работал с Нью-Йоркской академией наук, мы готовили Ярославский план 10-15-20 (Ярославский план 10-15-20 — это «дорожная карта» строительства инновационной экономики, озвученная на международном форуме президентом страны Дмитрием Медведевым). Этот план был презентован на Ярославском политическом форуме тогда еще президентом Медведевым. В Сети этот доклад выложен — с ним может ознакомиться любой желающий.

— Будете продолжать сотрудничество со «Сколково»?

— После того как ведет себя лицо «Сколково» — Виктор Вексельберг, — я вряд ли буду с ним сотрудничать. На мой взгляд, то, что он делает, — это недостойно такого крупного бизнесмена. Но проект я буду поддерживать, он важен для страны, и это и мой проект тоже.

— Как считаете, какая ждет судьба «Сколково»?

— Я рассчитываю, что всё устаканится и все проекты будут сделаны в сроки, как запланировано.