Именем Молдавской Советской Социалистической Республики...

Судебная Коллегия по уголовным делам Верховного Суда МССР рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по обвинению Гольдфельда Анатолия Моисеевича, Черноглаза Давида Исеровича, Шура Гилела Залмановича, Волошина Аркадия Сауловича, Кижнера Хария Яковлевича, Левита Семена Абрамовича, Рабиновича Давида Яковлевича, Гальперина Александра Зеликовича, Трахтенберга Лазаря Абрамовича. Из материалов дела, объяснений подсудимых и показаний свидетелей Судебная Коллегия установила:

 

В 1966 году в городе Ленинграде и позже в других городах Советского Союза, в том числе в Кишиневе, Черноглаз Д.И., Могилевер В.О. и другие единомышленники создали подпольную антисоветскую организацию, которая имела цель подрыва Советской власти, вела активную пропаганду, направленную на совершение отдельных особо опасных государственных преступлений, занималась распространением клеветнических измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй, внешнюю и национальную политику Советского государства.

 

В городе Кишиневе действовала антисоветская группа в составе подсудимых Гальперина, Трахтенберга, Левита, Кижнера, Волошина и других. Имея цель превратить нелегальную антисоветскую организацию в широко разветвленную, подсудимые Гольдфельд, Черноглаз, Шур, Гальперин, Волошин, Левит и Трахтенберг лично и совместно с сообщниками выявляли, обрабатывали в антисоветском националистическом духе и вовлекали близких себе по взглядам лиц в антисоветскую организацию. Обработка новых лиц в организации проходила, как правило, в нелегально созданных кружках, называвшихся ульпанами, в которых под видом изучения истории еврейского народа среди лиц еврейской национальности проводили антисоветскую пропаганду, распространяли различные документы, порочащие советский государственный и общественный строй, распространяли клеветнические измышления в отношении внешней и национальной политики советского государства, использовали антисоветские передачи радиовещательной станции Израиля.

 

Гальперин и Волошин в июле 1970 года совместно со своими единомышленниками обсудили вопрос о необходимости сбора сведений, касающихся арестов и обысков активных участников антисоветской организации для последующей публикации их в так называемом «Информационном бюллетене» в целях дискредитации органов советской власти. Сбор указанных сведений Волошин поручил Кижнеру, который подготовил соответствующую информацию, но в связи с арестом Волошина свои записи уничтожил.

 

Члены антисоветской организации Шур, Гальперин, Черноглаз, Гольдфельд, Волошин, Кижнер, Левит и Трахтенберг изготовляли, размножали и распространяли большое количество антисоветских произведений. В середине 1968 года Гольдфельд ознакомил Трахтенберга, Кижнера, Гальперина и других с переводом книги Леона Уриса «Исход». Летом 1969 года он передал Гальперину и Трахтенбергу для ознакомления пасквиль антисоветского содержания «За возвращение еврейского народа на родину». Гальперин, в свою очередь, ознакомил с содержанием антисоветского документа Волошина и Кижнера.

 

В апреле 1970 года Гольдфельд получил не менее 11 экземпляров нелегального сборников «Итон-1», из которых четыре передал для распространения Волошину, а остальные раздал своим единомышленникам.

 

Для массового изготовления и размножения антисоветской и другой литературы участники антисоветской организации на своих сборищах неоднократно обсуждали вопросы обеспечения их организации печатной техникой. Выполняя эти требования организации, Гальперин и Волошин по сговору с Рабиновичем в июне 1969 года похитили из Молдавского филиала проектного института Центросоюза СССР основные узлы и детали множительного электрографического репродукционного аппарата "Эра-М" стоимостью 621 руб. 13 коп.

 

Сознавая опасный характер своей деятельности и стремясь избежать провала антисоветской организации, подсудимые в своей деятельности прибегали к различного рода приемам маскировки и конспирации. Так, преступной акции по краже, монтажу и приведению в рабочее состояние основных узлов и деталей копировально-множительного аппарата «Эра-М» было дано условное наименование «Катер». На случай провала подсудимые были ознакомлены с содержанием имевшейся в организации «Юридической памятки», в которой изложены рекомендации о поведении на следствии.

 

На основании вышеприведенных доказательств, Судебная коллегия считает, что вина подсудимых по делу в совершении преступлений, признанных настоящим приговором, полностью доказана.

 

Судебная коллегия приговорила признать виновными в совершении преступлений, предусмотренных статьями <…> и назначить меру наказания:

 

Черноглазу Д. И. – пять лет лишения свободы с содержанием в ИТК строгого режима,

 

Гольдфельду А. М. – четыре года лишения свободы с содержанием в ИТК строгого режима,

 

Шуру Г. З. – два года лишения свободы с содержанием в ИТК строгого режима,

 

Гальперину А. З. – два года шесть месяцев лишения свободы с содержанием в ИТК строгого режима,

 

Волошину А. С. – два года лишения свободы с содержанием в ИТК строгого режима,

 

Левиту С. А. – два года лишения свободы с содержанием в ИТК строгого режима,

 

Трахтенбергу Л. А. – два года лишения свободы с содержанием в ИТК строгого режима,

 

Кижнеру Х. Я. – два года лишения свободы с содержанием в ИТК строгого режима,

 

Рабиновичу Д. Я. – один год лишения свободы с содержанием в ИТК общего режима.

 

Приговор окончательный и обжалованию в кассационном порядке не подлежит.

 

Председательствующий Бордюжа

 

Народные заседатели Сушков, Козаку.

 

Всех осужденных обязали оплатить судебные издержки в размере 86 рублей 72 копейки. Враждебная антисоветская литература оставлена при деле. Детали «Эры-М» были возвращены в проектный институт, откуда были похищены, изъятые две пишущие машинки, вещевые посылки и неисправная магнитола конфискованы в доход государства.

 

Верховный суд Молдавской республики счел излишним утруждать себя доказательствами того, что поименованные в приговоре печатные, машинописные и рукописные материалы способны подорвать устои советского государственного строя. Степень «антисоветскости» романа Леона Уриса «Исход», текста неизвестного автора под заголовком «За возвращение евреев на родину» и прочей обнаруженной у обвиняемых крамольной литературы по своему разумению определял капитан КГБ. Суд, обязанный подтвердить либо опровергнуть выводы следствия, безоговорочно принял их за истину в последней инстанции. Эту работу за него вполне доброкачественно выполнил осужденный Гилель Шур, заявивший отвод составу суда, принявший обет молчания и державший голодную забастовку на всё время процесса.

 

 

5 августа 1970 года я был доставлен на допрос в качестве свидетеля оперативными работниками КГБ города Ленинграда, явившимися ко мне на квартиру рано утром и буквально поднявшими меня с кровати. После того как я отказался давать показания в качестве свидетеля, я был заключен под стражу сначала как подозреваемый, а затем – обвиняемый по статьям 70 (часть вторая) и 72 УК РСФСР. Мне было предъявлено обвинение в членстве в сионистской организации, якобы ставившей своей целью подрыв и ослабление советской власти.

 

Вопросы, на которые я отказался отвечать, касались арестованных в Ленинграде 15 июня 1970 года Могилевера, Дрейзнера и других, против ареста которых я протестовал в письмах, направленных Генеральному прокурору СССР и в Президиум Верховного Совета СССР. Будучи глубоко уверен, что эти люди никогда не ставили перед собой других целей, кроме личного выезда в Израиль и содействия в этом всем желающим советским евреям, распространения еврейской культуры – языка, истории, литературы, музыки, я, естественно, отказался давать против них какие-либо показания.

 

1 октября 1970 года мое дело было выделено из дела № 15, расследовавшегося в Ленинграде, и направлено для расследования в Кишинев. В Молдавии мое дело было искусственно объединено с делом 66-28, хотя я не был знаком ни с одним из обвиняемых по этому делу жителей Кишинева и вообще никогда не был в этой республике. Таким образом, в отношении меня был грубо нарушен закон, а конкретно – статьи 28 и 182 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР. Мои обращения по этому поводу к Генеральному прокурору СССР не дали никаких результатов. Молдавские следователи интересовались исключительно выяснением вопросов, касающихся моей деятельности в Ленинграде, так как им была отлично известна моя полная непричастность к «кишиневскому делу».

 

Следственная бригада во главе с начальником следственного отдела КГБ при Совете министров Молдавской ССР майором Куликовым применяла ко мне меры физического воздействия и запугивания. По прибытии в Кишинев у меня обострилась язвенная болезнь, и в течение 10 дней я не мог добиться получения лекарства. Из-за сильных болей я не мог ни есть, ни спать, а меня продолжали вызывать на допросы. Майор Куликов посоветовал: «Начните давать показания – и вам сразу станет легче». Куликов угрожал мне максимальным сроком заключения на Шпицбергене и последующей ссылкой на пять лет. Постоянно шантажировал отправкой в психиатрическую больницу и арестом сестры.

 

О том, какими материалами и вещественными доказательствами об «антисоветской преступной деятельности» моей и других обвиняемых заполнено дело № 66-28, свидетельствуют следующие факты.

 

После моего ареста во время повторного обыска на квартире у моей матери были изъяты культурно-художественное обозрение «Ариэль», изданное в 1965 году на русском языке в Израиле, и рекламная брошюра «Это Израиль», изданная в Англии туристической фирмой. О содержании обозрения говорят сами названия помещенных в нем статей: «Шекспир на израильской сцене», «Институт библиографии изданий на иврите», «Израильские методы исследования раковых заболеваний», «Мстислав Ростропович гастролирует в Израиле» и т. п. Что касается брошюры «Это Израиль», то это обычная туристическая реклама. Тем не менее, старший следователь Савельев утверждает (том дела 11, лист 264): «Книга «Ариэль» является националистической, просионистской, а книга «Это Израиль» –националистическим сионистским произведением». И далее следует вывод, что «эти произведения, хранившиеся в квартире обвиняемого Шура, характеризуют его как члена антисоветской подпольной организации». При ознакомлении с делом я заявил ходатайство о назначении экспертизы на предмет определения истинного содержания указанных изданий. Однако получил отказ.

 

Другой документ такого же рода (том дела 19, лист 46) старший следователь капитан Наговицын установил: «29.9.1970 года при обыске на квартире жителя Кишинева Грумана Вольфа Моисеевича изъята книга «Братья мои – герои прославленные» Г. Фаста. Книга представляет собой изложенную с националистических позиций историческую повесть о восстании евреев против владычества Греции и Антиохии. Тогда же была изъята фотокопия «Учебника еврейской истории для школы самообразования» С. М. Дубнова, содержание которого пронизано идеями национализма и сионизма». Трудно комментировать утверждение следствия, что описание подвигов национальных героев еврейского народа во втором веке до новой эры (!) является доказательством антисоветской деятельности лиц, отпечатавших на машинке и распространявших эту книгу. Что же касается «Учебника еврейской истории» профессора Дубнова, то он был издан в 1918 году в Петрограде, по нему занимались дети в советских еврейских школах, пока их все не закрыли.

 

Следующий документ (том 7, лист 265). Во время обыска у обвиняемого Волошина в числе других «вещественных доказательств» были обнаружены и изъяты три тома «Еврейской энциклопедии» дореволюционного издания, купленные в ленинградском магазине «Старая книга», и учебник «Тысяча слов» («Элеф милим»). Старший следователь капитан Иванов сообщает по этому поводу: «Осмотром указанной литературы установлено, что она по своему содержанию является националистической и сионистской». Можно только удивляться тому, что человек, не имеющий никакого представления о еврейской истории, берется оценивать такой фундаментальный научный труд, как «Еврейская энциклопедия», содержащая самые разные сведения из жизни еврейского народа на протяжении тысячелетий. Тот же следователь КГБ Иванов в тот же день 22 января 1971 года создал еще один документ, приобщенный к делу: постановление «об уничтожении» найденного при обыске у родителей Волошина «Сборника молитв, обрядов и религиозных законов еврейского народа», так как, по его мнению, данная книга «является по своему содержанию реакционной». Это распоряжение было исполнено, о чем имеется соответствующий акт. Я не знаю, жгли ли где-либо еще, кроме нацистской Германии, еврейские молитвенники со времен инквизиции.

 

В обстановке произвола и беззакония я не мог рассчитывать на объективное рассмотрение моего дела в молдавском суде, которому оно вообще не подсудно, и был вынужден отказаться от участия в судебном разбирательстве, как до этого отказался давать нужные следствию показания. Суд явился прямым продолжением предварительного расследования. В нарушение закона все инкриминированные мне эпизоды были приняты судом как имеющие заранее установленную силу.

 

 

Ленинградский адвокат Юрий Лурьи направил председателю Верховного суда СССР многостраничную жалобу на «окончательный приговор» Верховного суда Молдавской ССР в отношении Гилеля Шура. Подробно, эпизод за эпизодом, разобрав вмененные ему «преступные действия», он просил истребовать дело № 66-28 из Кишинева для проверки в порядке надзора, исключить из приговора недоказанные эпизоды и снизить меру наказания до фактически отбытого срока.

 

В соответствии с незыблемым правилом советского бюрократического футбола, жалоба адвоката была переправлена именно тем, на кого он жаловался. Спустя пару месяцев из Москвы пришел лаконичный ответ: «Ваша жалоба на приговор Верховного суда Молдавской ССР от 30 июня 1971 года <...> по поручению Верховного суда СССР проверена Верховным судом Молдавской ССР. Доводы Вашей жалобы признаны необоснованными. Жалоба оставлена без удовлетворения». Иными словами, проверив сам себя, молдавский Верховный суд пришел к заключению, что всё сделал правильно.

 

В то время как адвокаты тщетно пытались смягчить участь своих подзащитных в высшей судебной инстанции СССР, советская пропагандистская машина сразу рванула с места в карьер.

 

 

Верховный суд Молдавской ССР вынес приговор участникам группы Д. Черноглаза, А. Гольдфельда и других, которые обвинялись в преступной деятельности. С одобрением приговор был встречен присутствующими в зале заседания.

 

Вскрыты все стороны преступной деятельности обвиняемых. Подсудимые раскрыли в своих показаниях подробности подготовки уголовных преступлений, связанных с хищением социалистической собственности и воздушным пиратством. «Идеологическая» обработка исполнителей преступных замыслов авантюристов типа Бутмана, Дымшица, Кузнецова осуществлялась в так называемых «ульпанах». В таких группах, под видом изучения «истории», языка иврит, а также географии Ближнего Востока, отдельные граждане Советского Союза еврейской национальности привлекались к подрывной антисоветской деятельности. Среди этих людей разжигались националистические настроения, прививалась ненависть ко всем народам нашей страны.

 

Доктрина сионизма, как известно, строится на антинаучных и голословных утверждениях о том, что существует некий единый «всемирный еврейский народ», духовной и исторической родиной которого якобы является ближневосточное государство Израиль. Идеологи сионизма определяют этот выдуманный ими народ латинским термином «доминуснеготнорум», то есть «избранные», «с особой миссией». Эта миссия состоит ни больше ни меньше как в притязаниях на руководство всем миром.

 

Советским людям смешно и дико всерьез принимать эти шовинистические бредни. Однако находятся отщепенцы, которые, наслушавшись россказней о «сионистском рае» в Израиле, радиопередач Тель-Авива и начитавшись сионистских «учебников», бросаются осуществлять свою «особую миссию» кастетами и воровской отмычкой. Не случайно семена дикой полыни шовинизма сионистская пропаганда стремится посеять в незрелых умах. На скамье подсудимых находились молодые люди, на них и рассчитывали ловцы душ от сионизма. Молодежь еврейского происхождения – предмет их пристального внимания.

 

Участники «ульпанов» называли друг друга древнееврейским словом «телмуд» (так в тексте – В. К.) – ученик. Эти «ученики» по гнусности своих деяний не уступали «учителям». «Просветители» хорошо знали, чем они занимаются. Думая обезопасить себя, они инструктировали своих сообщников, как держаться на следствии и суде в случае разоблачения.

 

Для советских людей очевидна истинная цена фальшивых побасенок махрового сионизма о «всемирной еврейской культуре». Этими лозунгами мировая реакция пользуется как отмычкой для проникновения в духовный мир тех, кого стратеги империализма хотят превратить в носителей враждебных социализму взглядов. Классовая ленинская оценка этих лозунгов ясна и определенна – это лозунги буржуа и сионистских раввинов, лозунги наших врагов.

 

 

Аналогичная по содержанию и стилистике статья «Уголовники и их покровители» появилась в газете «Советская Молдавия». И там же –«письмо в редакцию» доцента с еврейской фамилией под выразительным заголовком «Сионизм – оружие классового врага».

 

«Опасные государственные преступники», осужденные на кишиневском процессе, были отправлены по этапу в мордовские исправительно-трудовые лагеря строгого режима.

 

Давида Черноглаза, у которого был самый большой срок, через год этапировали из Мордовии на Урал, а затем, как «не поддающегося исправлению», – в печально знаменитый Владимирский «Централ». Давида Рабиновича, обвиненного только в хищении государственного имущества, оставили досиживать годичный срок в том же следственном изоляторе. Все девять фигурантов кишиневского дела полностью отбыли наказание. После освобождения они получили разрешение на выезд в Израиль.

 

 

Секретно. О враждебной деятельности сионистских элементов внутри страны.

 

Под воздействием сионистской и антикоммунистической пропаганды из-за рубежа среди советских евреев, зараженных национализмом, наблюдается тенденция к объединению и антисоветским выступлениям под прикрытием борьбы за «пробуждение национального самосознания» и «развитие еврейской культуры». Убежденные еврейские националисты и сионисты эту тенденцию стремятся подчинить достижению сионистских, антисоветских целей, вовлечению советских евреев в деятельность, направленную на подрыв политических основ Советского государства.

 

В 1969–1970 гг. шел процесс постепенного объединения нелегальных сионистских групп и организаций, возникших в различных районах страны. Однако ликвидацией сионистских групп в Ленинграде, Риге, Кишиневе этот процесс был предотвращен.

 

Комитет госбезопасности внимательно следит за проходящими в среде еврейской интеллигенции и молодежи негативными процессами, изучает причины их возникновения, принимает меры к упреждению вредных последствий. В центре внимания органов КГБ находится работа по пресечению враждебной, особенно организованной деятельности еврейских националистов, основное место занимает метод разложения, разобщения и раскола групп, компрометация их вдохновителей и главарей, отрыва от них заблуждающихся лиц.

 

 

 

 

 

 

Из комментариев в интернете:

 

Где вы все: судьи, гебисты и прочая нечисть? Смотрите мне и всем нам в глаза. Мы вас должны судить за те мучения,за несправедливость, что вы причинили людям.

Эти Бондарь ( Женина) Милуоки, Висконсин, США

 

Большое спасибо автору. Как участница этих событий подтверждаю, что всё написанное правда. Удивительно, как факты остаются и становятся частью истории. Какое счастье, что мы уже давно не там и можем это прочесть в свободной прессе. Наша подруга Оля Трейгерман давно ушла из жизни. Она умерла в Иерусалиме. Все остальные живут в Израиле и США.

Eti Ganin Филадельфия, Пенсильвания, США

 

Спасибо огромное. Я училась в одном классе с Сёмой Левитом, наши родители общались, и я была относительно в курсе этого вопиющего своей несуразностью и антисемитизмом дела.

Алик (Лазарь ) Трахтенберг тоже знаком. Вам огромное спасибо за статью.

Аарон Шпильберг Пардесия, Израиль

 

К написанному В. Кремером добавлю, что в камеру кишинёвской тюрьмы, куда меня этапом привезли из Риги, пришёл прокурор и спросил: "Виновен?". Услышав моё "Нет", он ушёл. Очевидно, это укрепило его в решении не пускать меня на суд. Вскоре меня отправили этапом назад в Ригу, и случилось, что в том же "Столыпине" (вагоне для перевозки заключённых) этапировали осуждённых по Кишинёвскому процессу. Вскоре разгорелся конфликт между ними и уголовниками. В результате, к моей радости, всех пятерых перевели в моё "купе". Но в одесской тюрьме меня снова отделили от них.

 

----