Михаэль Дорфман

Хотелось бы жить в утопическом коммунизме, вроде мира Полдня братьев Стругацких или фильмов Star track, где деньги не играют никакой роли, где все равны, где машины предназначены исключительно для добра, где некие галактические советы принимают решения для всеобщей пользы. И работать надо только для удовольствия, давая обществу по возможностям и получая по потребностям. Хотелось бы жить и в мире анархической утопии, где нет нужды в правительствах и корпорациях, а все решается нахождением всеобщего консенсуса и граждане обо всем свободно договариваются друг с другом.

Однако пока мы живем в рыночном обществе, где деньги играют огромную роль, а социальное неравенство не уменьшается, а растет. И одной из причин социального неравенства является то, что корпорации, так или иначе, приватизируют все общественное, и коммерциализируют все приватное. А потому пришло время, чтобы нам тоже платили за то, что у нас берут бесплатно, включая контент, который мы производим, и информацию, которую у нас отбирают.

Действующие модели вроде Google и Facebook работают на том, что корпорации создали (в общественном пространстве интернета) свои платформы, на которые нас пускают вроде бы бесплатно, чтобы мы там делали поиск, посылали электронные сообщения, обменивались фото и другой информацией. Однако, прописная истина любой маркетологии, если ты не платишь, то ты не потребитель, а товар. И миллионы пользователей блогосферы, LJ, Google, Facebook, да и радио и телевидения, по сути, являются товаром. И дело не только в том, что они приманивают нас на свои площадки и продают наши глаза и уши своим рекламодателям. В интернете корпорации еще и собирают о нас информацию, которую пакуют и перапаковывают, а затем продают тем, кто больше заплатит. Дело не в наших фото и поздравлениях с праздниками, а в том, что они выстраивают изощренный профиль нашего поведения, который позволяет не только включить, но и исключить нас из жизни.

Возьмем, например, медицинское страхование. До изобретения дешевой компьютеризации страховщики пытались вслепую охватить как можно  больше народу, а для этого улучшали обслуживание. Компьютеризация принесла новые схемы, когда, имея точные профили поведения в Сети, можно выделить из общей массы лишь людей с малым риском заболеть и страховать только их, а остальных исключить.

Не остались в стороне и правительства. Администрация Обамы отрицает, что имеет доступ к 75% всего американского интернет-трафика. Им, правда, пришлось признать, что допущены тысячи нарушений во время слежки за американцами, якобы имеющими связи с террористами. Про иностранные коммуникации речь не идет, поскольку их американская конституция не защищает. И это  при том, что в Америке при всех недостатках защита приватности выстроена лучше, чем в других местах. Здесь пока невозможна невероятная ситуация, как в Великобритании, когда сыщики заявились в редакцию «Гардиан» и уничтожили два жестких диска, где они полагали, хранится информация Сноудена.

Не стоит наивно думать, что какие-то правила и законы, внутренние контролеры и парламентские комиссии могут серьезно остановить неуемный аппетит спецслужб к сбору информации про нас. Программисты всегда хитрей юристов.  Так надо бы заставить их платить в нашу пользу за нашу же информацию. Если где-то установлена камера, следящая за нами, если сканируют нашу почту, анализируют наши профили, то пускай за все это платят. Ведь если мы отдаем им нашу информацию бесплатно, мы даем им карт-бланш на бесконечную слежку за нами. Их может остановить только нехватка бюджета. В конце концов, бюджет был и остается единственным надежным средством контроля общества за властью.

Пока мы боимся Большого Брата, множество маленьких и не очень маленьких братцев пакуют полученные от нас данные, и используют их. Их компьютеры защищены не только от нас, но от правительств.

В своей замечательной книге «Кто украл американскую мечту?» Хендрик Смит замечает, что в концентрация денег и власти в современной Америке аналогична ситуации Египта при фараонах. Со временем, те, кто платят за использование наших данных, получают достаточно преимуществ, чтобы сконцентрировать в своих руках деньги и власть, как этого никогда не бывало в человеческой истории. Пример с медицинским страхованием показывает, как стратегическое мышление перестает прогнозировать поведение лишь больших сегментов населения и включает в себя уже предсказание поведение малых групп и отдельных физических лиц. Компьютеризация позволяет им предоставлять страховку лишь тем, кто в страховании то и не нуждается.

Похожее происходит во многих секторах. Особенно в финансовой индустрии, ставшей сегодня сердцевиной постиндустриальной свободнорычной модели корпоративного капитализма. Биржевики говорят, что для бизнеса не надо много людей, а надо много денег. Деньги здесь делаются из денег без производства дополнительной стоимости. Им люди больше не нужны ни как рабочие, ни как потребители. Компьютеризация позволяет найти и списать тех людей и целые слои общества, которые не представляют для них интереса, или как любят говорить преподаватели МВА, являются дисфункциональными. Социальные завоевания теряют смысл в новом бравом мире. Борьба за повышение зарплаты тоже теряет смысл при массовой безработице.

Технологии неуклонно совершенствуются и все больше и больше сфер деятельности подвержено автоматизации. Если представить себе мир через 20 лет, то автомобили, вероятно, будут водить сами себя, а заводы будут автоматизированы. Да и заводов, наверное, станет меньше, потому что люди будут иметь дома 3D-принтеры, которые будут делать нам вещи. Можно представить себе роботов-слуг, роботов-уборщиков и медсестер. Компьютеризуются профессии, считавшиеся раньше престижными, как пилот, и даже врач и юрист. Теоретически, автоматизация должна бы сделать мир лучше, избавить людей от нудных и опасных занятий. Проблема в том, что людям не остается места, где зарабатывать на жизнь.

Общество автоматизации и роботизации может бесперебойно и надежно работать при единственном условии, когда Big Data, «большие данные» бесперебойно собираются у людей и поступают к машинам.  Простая иллюстрация сказанному  - компьютерный переводчик Google и других поисковиков. В них заложены словари, но переводит он более-менее понятно потому, что множество людей переводят в нем и постоянно обогащают его характеристики. И получают эту информацию от нас бесплатно.

Большие данные позволяют манипулировать обществом не только правительствам и корпорациям, но и политическим силам. Победа Барака Обамы на выборах 2012 года была достигнута не благодаря обаянию его личности, не благодаря тому, что сумел напугать общество своими противниками больше, чем его противники напугали общество Обамой. Обама победил на выборах потому, что его политтехнологи сумели утилизировать бесплатно полученные от людей «Большие данные», дойти до индивидуальных избирателей в критических точках, которые обеспечивали победу. Ведь в американской системе победитель забирает все, даже если победил большинством в один голос. Полититтехнологов тоже надо заставить платить, если мы не хотим жить в обществе, где исход выборов решает компьютеризация, а не идеи и люди.  

Корпорации, правительства и политики используют суперкомпьютеры, чтобы высасывать нашу онлайн информацию бесплатно, а затем используют ее для получения дохода. Вывод прост. Те, кто использует наши данные, будь то бизнес-корпорации или правительственные учреждения - должны платить нам за это. Сегодня это может показаться смешным, потому, что принесет копейки, как приносят размещение рекламы на индивидуальных блогах.

Однако копейка рубль бережет. В последнее время высказывается много беспокойства по поводу роста имущественной пропасти в развитых странах, так и по поводу финансовых проблем в последнее десятилетие. Растущее неравенство доходов, опускание целых слоев населения и целых стран, применение шоковой доктрины неизменно связано с крупным компьютерным комбинированием. Проблема в том, что современная экономическая модель просто не может быть устойчивой. Невозможно бесконечно идти по пути безудержного экономического роста, сопровождающегося пауперизацией подавляющего большинства населения.

Несправедливо, если гигантские хедж-фонды делают ставку на основе бесплатно полученной в онлайне информации, будем ли мы погашать  свои ипотечные долги или нет. Несправедливо, если гигантская социальная медиа-компания бесплатно использует данные реальных людей, чтобы выстроить свою бизнес  модель по продаже рекламы, основанной на поведенческих моделях. Дело не в том, что нам достанутся копейки, а в том, что наши данные действительно много стоят.

Если не создавать высокотехнологичную модель того, как платить справедливую цену за данные, то мы создадим массовую безработицу, чреватую серьезными социальными последствиями. Технически это сделать это легче, чем сбор данных, отрыв их от источника, перепаковку их в поисковиках, чтобы привести нас к желаемой информации. Если бы поисковики лишь сохраняли ссылку на место, откуда взята информация, то это может стать основой для платежей, пуска даже очень маленьких. Это кстати, было задачей компьютеризации в середине ХХ века - создать систему, где информацией делятся, а не торгуют.  Однако информацией торгуют, и нам за нее надо требовать плату.