Новый глава Делегации ЕС в Молдове  Пиркка Тапиола не так давно заступил на свой пост, сменив Дирка Шубеля. Однако с ситуацией в республике он знаком уже более восьми лет.

О том, какой ему видится молдавская «история успеха» и чего ожидать нам от пресловутого Вильнюса, журналист «Панорамы» решила узнать у дипломата перед саммитом «Восточного партнерства».

Битва за Молдову продолжается...

― В одном из интервью вы называете Украину и Молдову ключевыми для Европы: «развитие континента зависит от процессов у наших соседей в Восточной Европе», при этом отрицаете геополитические игры. Для нас очевидно противостояние ЕС и России в «битве за Молдову». Что можно ожидать от этой «холодной войны» ЕС―Таможенный союз, бьющей по простым людям?

― Честно говоря, я не вижу никакого противостояния между ЕС и Россией. Я интерпретирую это как то, что Молдова заявила о своем интересе сблизиться с ЕС. Евроинтеграция для Молдовы – это экономические возможности, которые никак не исключают отношений с РФ.  

Мы ставим задачу через соглашение предоставить Молдове возможность интегрироваться в глобальную экономику. Мы же не просто открываем рынки, но оказываем помощь для улучшения стандартов качества товаров. Даже российское правительство, когда говорит о совместной экономической зоне от Лиссабона до Владивостока, подразумевает европейские стандарты как основу. Молдова благодаря этому процессу подтягивается к ним.

Если кто-то рассматривает это как геополитическую игру, тогда мы все сильно теряем. Старомодно думать о геополитической конкуренции. Мы видим это как модернизацию молдавской экономики.

―  Соглашение о глубокой и всеобъемлющей торговле Молдовы с ЕС преподносят как некую панацею. Но что даст нам более широкий рынок при том, что мы и те квоты, что были до сих пор, не заполняем?

– Данное соглашение принесет молдавской экономике много возможностей.  Во-первых, для молдавских товаров и услуг, включая сельскохозяйственную продукцию, откроется рынок с более чем 500 млн. потребителей со средним доходом  30 тыс. евро. Воплощение договора создаст условия для привлечения новых инвестиций, которые будут пользоваться доступом и близостью молдавского рынка к ЕС. Договор послужит также стимулом к модернизации, поскольку молдавский бизнес и промышленность должны будут адаптироваться к высоким нормам и стандартам ЕС.

В краткосрочной перспективе ожидается, что DCFTA приведет к росту национального дохода ЕС на 71 млн. евро, а национальный доход Молдовы увеличится на 75 млн. евро. В долгосрочной перспективе национальный доход Молдовы будет вдвое больше, то есть 142 млн. евро. Для ЕС долгосрочные результаты будут втрое больше – национальный доход вырастет на 240 млн. евро. В относительном выражении для ЕС эта динамика национального дохода означает незначительную процентную долю. Для Молдовы же относительное изменение гораздо более значимо, поскольку рост национального дохода выражается в росте ВВП на 3,2% в краткосрочной перспективе и на 5,4% ―  в долгосрочной.

Хочу также отметить, что положения DCFTA окажут значительное влияние на социальную устойчивость. Создание новых рабочих мест, вытекающее из выполнения соглашения, понизит уровень бедности и смягчит воздействие трудовой миграции. Вместе с тем соглашение повлечет за собой улучшение условий труда, повышение средней зарплаты, стандартов здоровья, безопасности и качества работы, особенно в сельских регионах, где сконцентрирована бедность Молдовы.

―  Однако как раз по инвестиционной привлекательности и по уровню защищенности частного капитала Молдова в рейтингах Doing Business―2014 все больше теряет позиции…

― Разумеется, что без проведения реформ инвестиционный климат не будет улучшаться. Но это политические и юридические обязательства Молдовы перед международным законодательством. После подписания Молдовой Соглашения об ассоциации с ЕС мы начнем проводить совместные мониторинги, которые будут лучше регулировать эти процессы.

Не могу сказать, что в Молдове нет проблем. Они есть, как и во всех странах, находящихся в переходных периодах. Особенно это касается коррупции. Но я уверен, что это временно.

― Инициировала ли Еврокомиссия аудит по потраченным деньгам, которые были выделены Европейским союзом для реформ в Молдове?

― Мы проводим аудит каждой европейской программы. Но они еще не завершены, и поэтому итоги подводить пока сложно. Однако бюджетная помощь ЕС Молдове осуществляется по иному принципу: каждая реформа, выполненная нашими партнерами, анализируется, и только тогда выплачивается помощь. В зависимости от результата. Этот метод помогает понять, какова действительная административная способность страны.

―  Станет ли финансовая поддержка Молдовы Евросоюзом более транспарентной, чтобы каждый житель ―  наш и европейский, смог узнать, сколько денег выделил ЕС и как они были потрачены?

― Согласен, что прозрачность очень важна. Но аудит ―  это рабочие средства проверки, и они редко публикуются. Кроме того, есть факты, которые видны невооруженным глазом, ―  построенная дорога или завод по производству биомассы, переустройство государственного аппарата и реформа судебной системы.

Точка невозврата

― Считаете ли вы, что Молдова прошла точку невозврата и что свернуть с евроинтеграционной колеи уже невозможно?

―  Я бы хотел, чтобы Молдова в процессе реформирования прошла эту точку. Переходные периоды всегда довольно сложные, и я желаю, чтобы мы видели такие реформы, которые бы действительно благотворно отразились на жизни населения. Но мы еще только в начале этого процесса ― на стадии создания общей платформы, где мы сможем лучше друг друга понимать и искать возможности более эффективно и быстро работать. Мы, со своей стороны, попробуем помочь и поддержать молдавскую администрацию.

― Почему так принципиально подписать Соглашение об ассоциации до октября 2014 года, до истечения срока полномочий нынешнего состава Европейской комиссии? К чему такая спешка? Будет ли и дальше ЕС так активно помогать Молдове? Или, как Турция, на полвека мы застрянем на стадии ассоциативного члена ЕС?

― Но зачем ждать? Конечно, каждая еврокомиссия хочет в течение своего мандата завершить процесс, на который затратила очень много усилий и средств. Мы постараемся подготовить документы так быстро, чтобы их можно было подписать до конца 2014 года.

С 2005 года я работаю с РМ по европейскому курсу, и, несмотря на то, какие будут результаты выборов, Молдова останется для нас очень важным партнером. И я знаю, какие финансовые планы у нас до 2017 года. Мы готовы работать над вопросами публичной администрации, МВД, судебной системы, поддерживать аграрное развитие, усовершенствование системы стандартизации и многое другое. Я приехал сюда на четыре года, а не на год. Будет новое соглашение, новые возможности, гораздо больше работы.

Мы учитываем переходные периоды, включающие адаптацию и модернизацию молдавской экономики. Мы не верим в чудеса и перемены за один день. Когда все это будет выполнено, следующий период будет усилен. И если молдавская сторона будет готова идти дальше,  решится и дальнейший этап интегрирования. Конечная точка пока не определена. Не нужно заглядывать на пять шагов вперед. Мой хороший приятель на вопрос: «Как ты строишь свою карьеру?» ответил: «Делаю свою работу так хорошо, как только могу». Давайте здесь и сейчас как можно больше и качественнее работать.

― Каждый визит крупного еврочиновника знаменуется лозунгом «Молдова ―  лидер в ''Восточном партнерстве''». Перечислите, пожалуйста, конкретные «успехи»?
 
― Молдова оказалась лидером по эффективности переговорных процессов. Кроме того, она  выполнила план действий по либерализации виз.

Я выступал недавно с лекцией в одном из молдавских университетов, и один из студентов сказал: «Ваши договоры рассчитаны на долгосрочный период, а мы хотим жить хорошо сейчас». Но европейский опыт показывает, что краткосрочные решения часто бывают нестабильными. Через выполнение договоров, реформы рядовой житель почувствует улучшение жизни, рост ВВП на 5,4%, возможность выхода на рынок с населением в полмиллиарда, равноправный инвестиционный климат, реформированное  правосудие. И это даст ему больше возможностей найти хорошую работу, рост зарплат и т. д.

―  И когда он это начнет чувствовать? Лет через десять?

― Я надеюсь, что быстрее. Лет через 5-7 он будет иметь возможность жить в обществе, которое более стабильно и ускоренно развивается. Краткосрочные перспективы могут временно улучшить ситуацию, но без модернизации экономики общество «застынет» и не будет интересным ни Западу, ни Востоку.

«Восточное партнерство» под вопросом?

―  Если объективно взглянуть на результативность проекта «Восточное партнерство», которую сам ЕС оценивает на 2,6 балла из 5, не вызывает ли он сомнение в правильности тактики?

 ―  Мне неизвестны такие данные по баллам. У нас нет такой системы оценки и восприятия – что мы начали проект, и стратегия не работает. Постепенно мы строим определенные отношения, которые развиваются на разных скоростях. Мы закончили переговоры с Украиной, Молдовой, Грузией. С Арменией вели переговоры, но они приняли другое решение. В Белоруссии есть определенные трудности с демократией. Но мы строим отношения на реалиях этих стран, в контексте европейских ценностей. И время покажет, что это не геополитический проект, а естественное развитие государств.

― Правда ли, что успех или провал «Восточного партнерства» зависят сейчас от подписания Украиной Соглашения об ассоциации с ЕС на Вильнюсском саммите?

― Мы, конечно, хотели бы, чтобы это подписание произошло. Украинская сторона инициировала переговоры с ЕС, и именно по их просьбе была разработана  определенная форма отношений, формулировка  «глубокая и всеобъемлющая зона свободной торговли». Но мы выдвинули некие требования, и нам нужно видеть прогресс. Пока еще остаются вопросы. Я не могу отвечать за 28 стран ЕС, как они решат. Как и за украинскую сторону.

В дипломатии нет черно-белых цветов, поэтому я не могу давать какие-либо оценки. Могу сказать только, что у нас нет цели  захватить территорию. Разумеется, для «Восточного партнерства» было бы хорошо, чтобы Украина подписала соглашение. Но для Украины это важнее.

― Если Украина не подпишет соглашение, как это отразится на проекте «Восточное партнерство»? Может ли это повлиять на изменение формата?

― «Восточное партнерство» никуда не исчезнет. Оно продолжит свое существование. Если в Вильнюсе Украина не подпишет, подпишет позднее, когда выразит готовность. Процесс реформирования продолжится. Не нужно драматизировать.

Приднестровская дилемма

― Ассоциированное членство все дальше отталкивает Приднестровье от Молдовы, и уже маловероятно воссоединение. Не так ли?

― Воссоединение страны является ключевым интересом ЕС. Мы активно поддерживаем меры доверия между Кишиневом и Тирасполем. Я являюсь участником формата «5+2» и активно работаю в этом направлением. Думаю, это приоритет для обоих берегов. Мне приятно видеть, что диалог между премьер-министром Молдовы и руководителем Приднестровья конструктивен. Необходимо сосредоточиться на практической работе и избегать политических лозунгов.

Почему вы считаете, что Приднестровье выступает за вступление в Евразийский союз? По моему мнению, РФ серьезно работает над Таможенным союзом и также выстраивает отношения с другими «игроками». У каждого  свой путь, но я не понимаю, как это может сделать Приднестровье.

―  Является ли обязательным условием вступление в НАТО при сближении Молдовы с ЕС?

―  Нет.

―  При вступлении в Европейский союз?

― Тоже нет. Я из Финляндии, которая является членом ЕС, но не член НАТО.

― Как вы думаете, мог бы быть у Молдовы свой путь, без оглядки на Запад или Восток?

― Я сам из маленькой страны и понимаю, что в такой ситуации нужно искать все возможности к развитию и модернизации. Нужно искать союзников, интеграционные пути, то, что может привести к благополучному будущему.

Митинг абсурда?

―  Существует мнение, что в Брюсселе усиленно закрывают глаза на то, что здесь происходит. Возможно ли, что относительные, поверхностные изменения могут быть приняты за реальные. К примеру, ситуация с маршем 3 ноября ― согнанный насильно народ кричит о свободе…

―  Я не был на площади, но я видел, что там было большое количество людей. Думаю, что Брюссель ни на что не закрывает глаза. Но мы работаем на долгосрочную перспективу и осознаем трудности перехода на новые рельсы.

Мы не планируем участвовать ни на одной из сторон во время предвыборной кампании. Мы сосредотачиваемся на реформировании. Я дипломат, и моя роль – создание конструктивного пути для страны. Я приехал сюда поддерживать не политиков, а процессы, которые в обществах переходного развития очень болезненные. Поэтому нужны терпение, оптимизм и закалка.

―  Что бы вы определили как бич молдавского народа? Может, проблема в менталитете?

― Молдова 20 лет как суверенное, полиэтническое государство со стройной политической нацией, стройной самоидентичностью. Но процесс формирования нации еще не завершен. А это усилило бы  государство, выдвинуло интерес народа на первый план. Я бы не стал обвинять кого-либо или что-либо. Процесс формирования национальной идеи, объединяющей народ, никогда не был легким.

Единственное, что я мог бы обозначить как бич – люди слишком много говорят о плохом. А нужно верить в себя, пробовать. Будущее строится на позитиве.

― Говорить о формировании самой идентичности в условиях раздвоения общества сложно…

― На этом стало возможно играть именно из-за отсутствия общей идеи, общего национального интереса.

― Какие задачи в Молдове вы, как новый глава миссии ЕС в Молдове, ставите перед собой в первую очередь, помимо подготовки технической стороны подписания Соглашения об ассоциации?

― Работать и поддерживать наши отношения, поддерживать Молдову в реформах, в модернизации общества, как друг, как партнер, как человек, который верит исключительно в позитивный результат.