Премьер-министр Украины Николай Азаров во время Всемирного экономического форума в Давосе рассказал РБК про варианты урегулирования ситуации в стране, возможные компромиссы с оппозицией, Юлию Тимошенко, а также про последствия Евромайдана для бизнеса.

Сейчас на Украине ситуация, конечно, очень острая. Это уже не назовешь политическим кризисом, это уже не просто протесты - по всей стране беспорядки, захвачены административные здания в регионах и в Киеве. Непонятно, сохранится ли хрупкое перемирие. В связи с этим первый и главный вопрос: что Вы сейчас считаете главной целью власти и на какие меры ради достижения целей сейчас необходимо пойти? Возможно ли введение чрезвычайного положения?

Прежде всего украинские власти заинтересованы в стабилизации ситуации, в умиротворении, заинтересованы, чтобы Киев вернулся к нормальной жизни. Вместе с тем, когда мы говорим о возможности введения чрезвычайного положения, надо очень четко отдавать себе отчет в том, каковы масштабы явления, которое мы имеем на Украине.

Существуют экстремистски настроенные группы людей, которые занимают в центре Киева несколько государственных зданий и пытаются штурмом взять другие правительственные здания. Безусловно, это опасно. Опасно потому, что это чревато насилием и непредсказуемыми последствиями. Во Львове, Тернополе, в Черновцах здания областных администраций либо захвачены, либо делаются попытки их захвата. Я не понимаю рационального смысла этого захвата: захватили, а дальше что? Вы что, собираетесь толпой управлять областью? Это не получится. 

У нас действует Конституция, у нас действует законно избранный президент, система государственного управления, и все органы государственной власти должны вписаться в эту систему, но захваченные, они сейчас не вписываются. Поэтому рано или поздно они будут вынуждены просто освободить здания и позволить нормально функционировать администрации. Без этого не будет нормальной жизни в области, это сразу затронет людей.

Н.Азаров:

В подавляющем большинстве крупных областей, в которых находится основная промышленная база Украины, население поддерживает и правительство, и президента. Там эти события исключены. Более того, в самом Киеве на митинг сторонников правительства вышли порядка 10 тыс., и люди настроены достаточно решительно. Если они не ведут себя так агрессивно, как это делают представители экстремистской силы, это вовсе не означает, что они хотят сдать власть, позволить кому-то захватить ее.
Ну и законная власть располагает достаточной силой, чтобы создать препон попыткам захватить, например, здание правительства.

На вопрос, располагает ли власть достаточными ресурсами и возможностями сейчас, надо ответить положительно. Поэтому я бы не ставил на повестку дня вопрос о введении чрезвычайного положения.

Вместе с тем ситуацию нельзя и недооценивать, потому что все, что происходит в Киеве, дестабилизирует экономическую ситуацию, подрывает доверие к стране, мешает инвесторам осуществлять проекты, влияет на курс национальной валюты и вызывает еще целый ряд негативных факторов. Поэтому, чем быстрее мы стабилизируем ситуацию, тем, безусловно, будет лучше.

Звучат призывы некоторых европейских политиков остановить насилие. Они нами слышатся, хотя мы и так не предпринимаем никаких серьезных действий (против оппозиции. – Примеч. РБК), а вот противной стороной это воспринимается как аванс, как возможность совершать и дальше то, что они делают.

Н.Азаров:

Когда госпожа Меркель, например, говорит о необходимости сдержанности, я задаю себе вопрос: а как бы она себя вела, если бы здание ее канцелярии штурмовали тысячи боевиков, экстремистов?
Нам нужны не ее призывы, а вполне реалистическое влияние на тех политиков в нашей стране, которые себя называют европейскими, чтобы они прислушались к тому, что им говорят такие авторитетные люди как, например, госпожа канцлер.

Прошу прощения, я позволю себе Вас перебить, но Вы адресуете вопрос Меркель, а я переадресую его Вам. Так какие конкретные шаги власть сейчас готова предпринять для того, чтобы стабилизировать ситуацию?

Конкретные шаги: в течение нескольких дней уже ведутся переговоры на самом высоком уровне, президент встречается с лидерами оппозиции и обсуждает условия стабилизации ситуации. Они заявляют, что не удовлетворены такими переговорами. Конечно, если они говорят президенту: "Немедленно уйди в отставку", никто на это не согласится, потому что есть Конституция страны. 

А потом... Кого они, по большому счету, представляют? За президента на последних выборах проголосовали 15 млн избирателей, он законно избранный лидер. И что, мы должны по первому требованию так называемой оппозиции сдать власть? Этого не может быть. 

Тем более рейтинг президента превышает суммарные рейтинги этих трех оппозиционеров. Он пользуется доверием в стране, его позиции сильны. Он взвешенный политик, и он говорит: "Какие вопросы вас беспокоят? Давайте обсуждать". 

О каких досрочных выборах можно говорить, если через восемь месяцев начнутся очередные выборы. Какие выборы можно проводить, когда в стране вакханалия насилия, какие? Любые выборы возможны только в спокойной обстановке.

Н.Азаров:

Смущают законы? Давайте посмотрим, придем в Верховный совет, переголосуем. Вас смущает правительство? Есть конституционная норма, выносите вотум недоверия в парламенте, парламент примет решение отправить правительство в отставку - правительство уйдет в отставку. Но предложите, дальше-то что? Рано или поздно придется договариваться. Договариваться не на почве ультиматумов, а на почве здравого смысла.
Хотелось бы понять, а какие фундаментальные причины сложившейся ситуации видите лично Вы? Не ситуативные, а фундаментальные. Возможно, история с этими законами была в какой-то степени ошибочной. 

Если бы не было истории с законами, был бы придуман другой повод для очередного обострения ситуации. У нас ситуация перманентно обостряется, и каждый раз для этого служат разные причины. 

Принятые законы - это реакция на то, что у нас в законодательстве не было предусмотрено никакой серьезной ответственности за захват государственных зданий. Можно было только обратиться в суд, оценить материальный ущерб и предъявить его тем, кто захватывал здание. Скажите: это нормальная ситуация? В какой европейской стране такое возможно? Это ведь захват власти, государственный переворот, во всех странах жесткая ответственность за это предусмотрена. Этот закон исправил ситуацию с законодательством. Почему они не хотят за это отвечать? Они что, собираются продолжать это и дальше? 

Нападение на милицию. Где, в какой цивилизованной стране возможно работников правоохранительных органов превращать в факел, бросая в них зажигательную смесь, где? Поэтому, если бы не эти законы, нашелся бы любой другой повод.

Если возвращаться к компромиссу, возможно ли участие кого-то из оппозиционных политиков, например Виталия Кличко, в госорганах, их приход во власть?

Я не участвую в переговорах, которые проходят с президентом, поэтому не знаю, на какие должности претендует господин Кличко. Как я понимаю, он претендует на должность президента в будущем. Если бы и возникли такие предложения, то с учетом их профессиональной квалификации можно было бы обсудить их участие в правительстве, если бы это послужило компромиссом. 

Очевидно, что вся эта ситуация угрожает экономике страны. Я разговаривала с российскими бизнесменами, которые имеют бизнес на Украине, они страшно обеспокоены, и с иностранными бизнесменами, некоторым из которых приходится ограничивать деятельность своих офисов. Какие действия правительство предпринимает и готово предпринять, чтобы исправить ситуацию? Это касается и валютного урегулирования, и ситуации с гривной. 

Это паника, связанная с политической нестабильностью.

Н.Азаров:

Я бы хотел наших людей успокоить, что как раз благодаря очень серьезной помощи Российской Федерации валютным резервам страны ничего не угрожает, национальный банк способен урегулировать возникшую сегодня ситуацию, и он это сделает.
Во вторник мы собираемся провести большое собрание инвесторов, мы не отменяем эту конференцию. И я хочу их заверить, что хотя сейчас ситуация в столице трудная, год у нас просматривается очень неплохим с точки зрения инвестиционного климата. 

Мы продолжим реформы. С 1 января уже вступили в силу нормы нового кодекса, снижающие налог на прибыль. У нас будет самый низкий в Европе налог - всего 18%. Мы предусматриваем ускоренные нормы амортизации в случае модернизации производства. В силу уже вступили такие фундаментальные законы, как законы о частно-государственном партнерстве, о технологических парках. Мы дали громадные преференции IT-отрасли. Все эти вещи, безусловно, сработают. 

В чем специфика ситуации? По сути, сейчас идут президентские выборы, и оппозиция заинтересована в ухудшении ситуации - и политической, и экономической. Чем хуже эта ситуация будет, тем больше минусов можно предъявить действующему президенту. Все настолько очевидно. Если бы до президентских выборов было года два-три, ничего бы этого однозначно не было. 

А пересмотр соглашений с Россией в какую-то сторону возможен, пересмотр условий кредита?

На основании чего его пересматривать? У нас что, сменилось правительство или президент? Этого нет и не будет, поэтому принципы останутся прежними. Ситуация нормализуется. Я не могу сказать, как быстро, потому что она носит затяжной характер и связана прежде всего с нашим нежеланием применять силу, в этом главная причина. Мы проявляем выдержку, терпение. Надо отдать должное бойцам внутренних войск, сотрудникам правоохранительных органов: они проявляют исключительную выдержку. Бывают иногда, конечно, аномальные ситуации, и они достойны осуждения. Но если оценивать в целом, то эти выдержка и терпение должны позволить все-таки найти общий язык. Я надеюсь также на помощь в том числе европейских и, может быть, российских политиков.

А в чем может выражаться помощь европейских политиков? 

Им достаточно было бы сказать: "Мы осуждаем факты захвата зданий, немедленно их освободите, иначе мы с вами не будем дела иметь". Если бы канцлер Меркель, или Жозе Мануэл Баррозу, или кто-то еще жестко сказали тем, кому они покровительствуют, что это не европейская норма, и призвали прекратить заниматься насилием реальным, я думаю, после этого начались бы переговоры.

А от российских политиков?

От российских - то же самое. Украина - достаточно сложная страна. Значительная часть населения у нас выступает за очень хорошие отношения с Россией и мнение России для них очень авторитетно. Эта часть населения могла бы прислушаться к голосу российского руководства. 

Как Вы думаете, выход Юлии Тимошенко из тюрьмы мог бы как-то повлиять на ситуацию?

Это судебное дело. Я - премьер-министр и к судебным решениям не имею никакого отношения.  

Елизавета Осетинская