"Ты хочешь, чтобы я тебе глаз выбил?", - ко мне быстро бежит высокий молодой человек в спортивных штанах и кожаной куртке. Он бежит от установленных прямо перед зданием одесской областной администрации больших армейских палаток, которые я фотографировал. На палатках надписи "Стоп Майдан!".

Молодой человек не то чтобы сильно агрессивен - скорее, это такая манера заводить разговор с незнакомцем. Однако он настаивает, чтобы я удалил кадр в который попал он: "Я гражданин, и имею право требовать удалить этот кадр!".

Я не спорю - снимков этого места я сделал много. Однако ни на одном из них парень не проявился. Удалять нечего.

Пикеты

Из палаток на шум выходят и другие люди, также одетые в спортивные брюки и куртки. "Ты - провокатор!", - с ходу говорит первый без злобы в голосе. Я представляюсь, и он с удовольствием позирует для меня с друзьями.

По словам этих ребят, они - сторонники "Партии регионов", пришли к администрации поддержать власть. В палатках они не живут, а только греются. Они говорят, что готовы дать отпор "бандеровцам с Запада", которые якобы хотят приехать в Одессу и устроить тут майдан. Однако пока никто не приехал, торжествующе заявляют они.

На площади перед администрацией - несколько человек с флагами, на которых изображен Сталин в черных очках и с Ак-47. Другие держат российские флаги. Несколько бабушек с иконами сопровождают молодого человека с большим крестом, однако они разбегаются, когда я хочу их сфотографировать.

Одна все-таки остается и, улыбаясь, рассказывает мне, как они обошли администрацию крестным ходом, а накануне объехали на машине и сам город. Но молодой человек с крестом издалека строго делает ей знак, и она быстро уходит, помахав мне рукой и улыбнувшись на прощание.

Оборона

Само здание администрации находится под усиленной охраной. Парадных вход охраняют около 20 милиционеров. Внутри в одном из коридоров отдыхают ещё примерно столько же. На этажах тоже милиционеры в форме и крепкие люди в штатском.

Черный вход в здание заложен бетонными блоками. Говорят, их привезли во вторник днем. Один из милиционеров объясняет, что неважно, кто собрался перед администрацией - "положена усиленная охрана".

Меня он пускает внутрь даже не взглянув на документы - достаточно предъявить камеру и диктофон.

"Пакт о ненападении"

На шестом этаже в торжественной обстановке губернатор и представители политических партий подписывают совместное заявление о недопущении беспорядков и насилия. В местной прессе его уже прозвали "пактом о ненападении".

Затем присутствующие высказываются по очереди, говоря о важности этого документа. Предпоследним выступает представитель "Партии регионов" Виктор Волков.

"Подписание этого документа по максимуму снизит накал страстей, уберет температуру озлобления в нашем регионе, и буквально с завтрашнего дня мы вернемся к нормальному образу жизни", - говорит он.

Это заявление кажется мне странным, поскольку никакого озлобления на улицах не чувствуется.

Одесса живет с виду совершенно нормальной жизнью, и те люди, с которыми мне удалось поговорить, чаще всего высказывались против оппозиции.

"Одесса - русский город, мы тут говорим по-русски, и нам эта Европа не нужна, мы против Майдана, Одесса против Майдана", - говорит молодой таксист.

"Вы поддерживаете Виктора Януковича?", - спрашиваю я его. "Ну нет, только не Януковича, он не выполнил ни одного обещания, обещал интеграцию с Россией, вступить в Таможенный союз, а ничего нет", - отвечает водитель.

"Мы тут работаем, нам некогда митинговать", - официантка в ресторанчике смотрит новости по телевизору. В телестудии гость, который говорит, что он против евроинтеграции: "Понятно, что мы не могли так сразу идти в Европу, мы должны были привести себя в порядок".

Другой таксист, узнав, что я приехал из Москвы, говорит очень эмоционально: "Нам бы вашего Путина! А то все воруют, воруют, кто у власти рядом с Януковичем, тот и ворует, вот пришел бы Путин, он бы порядок в стране навел!"

Он везет меня от администрации к памятнику Ришелье - обычно там по вечерам собираются сторонники оппозиции. По пути к памятнику я разговариваю с двумя молодыми людьми. "Жалкая подделка", - говорит один, указывая на митинг.

Он уверен, что митингующие - националисты, но они все говорят по-русски, и это кажется ему нелогичным и странным. По его словам, те, кто кричит "Слава Украине - героям слава!", должны говорить по-украински.

Он не верит тем, кто пришел к памятнику.

Майдан

Народу возле памятника немного - 300-350 человек. Над группой людей развиваются желто-голубые и красно-черные флаги. Рядом не дежурит ни одного милиционера.

Выступающие говорят то по-украински, то по-русски. Говорят о подписанном соглашении, о дружбе с Россией, о справедливости требований оппозиции.

Какая-то женщина подходит ко мне и просит выступить: "Ну пожалуйста, нам так важно услышать человека из Москвы". Я объясняю ей, что как журналист не могу выступать, и это ее расстраивает.

На митинге много подростков с лицами, закрытыми шарфами или балаклавами. Но ни одного человека в каске, с палками или битами. Подростки обступают меня и рассказывают, что они - футбольные фанаты, принадлежат к одной из группировок и что в Одессе все тихо.

Через пару часов, отмитинговав, люди быстро расходятся. Но эта акция происходит на этом месте ежедневно. Кто-то из прохожих рассказывает, что в выходные было до трех тысяч человек.

Работа и протест

"Кто же вам правду-то скажет, они же боятся", - я разговорился с продавцом в пустом магазине, и рассказал ему о том, что в Одессе, как мне показалось, многие против Майдана.

По его словам, протесты чаще всего возникают в городах, где более высокий уровень безработицы, а тут люди просто боятся потерять работу.

В Одессе, рассказывает он, работа есть у многих - в городе есть порт, есть большой вещевой рынок "7-й километр", разветвленная транспортная сеть, наконец, сам город дает много рабочих мест.

Люди боятся потерять то, что у них есть, но внутри сочувствуют оппозиции, резюмирует продавец.

Сложно сказать, насколько он прав. Я уже не первый раз слышу от украинцев, что протестуют те, кто не работает.

С другой стороны, среди протестующих мне попадались и бизнесмены, и даже госслужащие, которые шли на митинг после работы.

Недоверие

Оттенки некоей настороженности в разговорах с людьми Одессе я почувствовал.

Только в Одессе люди на улицах просили меня предъявить им документы, когда я с ними заговаривал, - мне не верили на слово, что я журналист.

Впервые на Украине люди наотрез отказывались фотографироваться. Часто они даже просили выключить диктофон. Причины этого нежелания не объяснил никто.

Валентина называет себя волонтером. Она дежурит в помещении приемной депутата от "Батьковщины" Андрея Кожемякина. В этом помещении идет сбор вещей для тех, кто дежурит на Майдане.

"Не надо меня снимать, снимали уже", - она очень резко реагирует на фотоаппарат. "Кто только не снимал, даже прокуратура снимала", - говорит она, но не желает продолжать обсуждать этот вопрос.

Тайная поддержка

Проверив документы, она, однако, пускает меня в комнату, и даже позволяет сделать несколько снимков.

Помещение буквально завалено тюками. "Отправлять уже надо, со вчерашнего дня вон сколько навалили", - говорит Валентина.

На полу стоят большие тюки с надписями "куртки", "брюки", на полках - лекарства, консервы. Валентина показала варежки и носки, которые связали и принесли сюда пожилые женщины.

Часто это просто упаковки лекарств, пачки крупы или несколько банок консервов. Но бывает, что помощь приносят целыми небольшими партиями.

При мне в комнату несколько раз заходит молодой человек. Он приносит с улицы три большие клеенчатые сумки.

Одна доверху наполнена новыми армейскими ботинками. В другой - одежда, в третьей, кажется, валенки и теплые стельки.

Молодой человек соглашается дать интервью, сфотографироваться, просит подождать минуту, выходит и не возвращается.

Одесса есть Одесса

Настороженность, которая проявляется в разговорах с журналистом, это отнюдь не то настроение, которое витает в воздухе в городе.

Наоборот - одесситы стараются все воспринимать с юмором, и этот стереотип оказывается удивительно правдивым. Политики это касается в полной мере.

Реклама на улице гласит: "Жги резину". Рядом изображена автомобильная покрышка.

Это не политическая реклама, возможно, она появилась еще до октября, но сейчас в Одессе она приобретает особый смысл - в Киеве на баррикадах еще несколько дней назад полыхали покрышки.

Во время подписания политического соглашения у губернатора присутствующие - оппозиция и прогосударственные политики - шутят друг над другом.

"Смотрите не подмените листы, а то ж с вашим опытом...", - говорит один из политиков, и все смеются.

На улице я спрашиваю, как мне пройти к памятнику Ришелье, где проходит митинг, и мне отвечают: "Можно по этой улице, но лучше дойти до Пушкинской."

"По ней быстрее?", - уточняю я, и получаю восхитительно одесский ответ: "Нет, по ней приятнее".