В девяти областях Украины противники президента Виктора Януковича захватили обладминистрации, в 14-и ― созданы народные парламенты. В Харькове, которым руководят глава области Михаил Добкин и мэр города Геннадий Кернес (более известные в народе как Допа и Гепа), ситуация находится под полным контролем властей. Кернес и Добкин обещают в случае критической необходимости мобилизовать сторонников Януковича и атаковать позиции, по их выражению, «майданутых» как в столице, так и в других областях. Корреспондент «Ленты.ру» встретился с мэром Харькова, который рассказал ему, почему в Харькове все спокойно.

«Лента.ру»: Вы говорили, что в случае нападения протестующих на Харьковскую городскую администрацию будете действовать «более чем жестко». Что это значит?

Геннадий Кернес: Значит, что мы не будем давать даже шанса, чтобы в Харькове кто-то взял себе за основу и в мыслях нападать на административные здания. Вот и вся жесткость. В действующем законодательстве четко и жестко прописано, что можно, а что нельзя. Мы же не должны им говорить: «Море волнуется раз, море волнуется два», — мы же взрослые, и надо понимать ответственность за то, что [сторонники «евромайдана»] собираются делать.

То есть вы будете применять спецсредства?

Я просил бы вас, чтобы вы прекратили, задавая вопрос, за меня отвечать. Будет день ― будем смотреть, будет повод ― будем обсуждать, сейчас нет «часа икс». Вы спокойно зашли в здание мэрии, вы не видите баррикад, приготовлений к штурму. Обычный рабочий день для харьковчан и гостей нашего города.

У нас нет сегодня повода говорить о том, что здание мэрии или областная администрация в осаде, но мы должны быть превентивно готовы ко всему. Мы видим, что сегодня происходит в западных областях Украины, что постоянно нагнетаются слухи о том, что сюда выехали так называемые радикальные экстремисты. Что у них в кармане, под курткой и в голове, я не знаю.

Но на сегодня те, кто придет к нам, должны понимать, что большинство жителей Харькова против таких действий, то есть они действуют вопреки сложившимся отношениям между людьми на территории города Харьков.

Однако губернатор Харьковской области Михаил Добкин заявил, что создается общественное движение для наведения порядка в области.

Сегодня люди получают информацию в основном из телевидения, а центральные телеканалы ангажированы и поддерживают оппозицию. Все играют в какую-то войну и революцию, и люди, которые имеют свою активную позицию, выражая ее, обращаются к власти и предлагают свои услуги в части защиты города, дома, работы, будущего своих детей. Но мы не даем этому ход, мы систематизируем и анализируем то, что они предлагают, есть и хорошие предложения.

Ведь когда выборы, мы обращаемся к гражданам и говорим: «Пожалуйста, поддержите меня на выборах». А теперь они говорят: «Мы хотим прийти и вас поддержать». Мы обязаны это учитывать. Мы не говорим о боевом отряде. У людей семья, работа, свои увлечения, но если к нам приедут из Тернополя или Львова, наденут маски, возьмут коктейли Молотова, то кто должен защитить свой родной город? Не правоохранительные органы, которые терпят то, что против них проявляют радикальные боевые группы [в Киеве] (практически весь спецназ МВД Украины «Беркут» был переброшен из областей Украины в столицу ― прим. «Ленты.ру»). Мы сами на себя возьмем эту функцию и защитим [Харьков]. Мы дома, нас больше, и мы в тельняшках. Там, в Тернополе, давайте [действуйте], где у вас получается.

Так и в соседней Полтаве получается.

Надо оценивать страну в целом, а большинство людей не поддерживают эти действия, поэтому брать точечно Полтаву, Тернополь или Чернигов неправильно. Их три области ― как наш один город. Наша одна область ― как их пять областей. Чтобы понять, сколько людей поддерживает майдан, необходимо вернуть процесс в мирное русло. Помимо майдана идет жизнь, идет работа, люди двигаются навстречу друг другу с открытыми лицами, не злые, добрые, друг другу помогают; должны работать медицинские учреждения, школы, детские садики. Мы не имеем права втягивать население в эти процессы.

Кернесу приносят в кабинет письма обеспокоенных горожан, и он начинает их зачитывать: «Почему правительство бездействует и не останавливает бардак в стране?»; «Выход из нынешнего положения ― обращение к России с просьбой взять под свою юрисдикцию»; «Как мэр Харькова вы можете запретить экстремистско-фашистскую бандеровскую партию "Свобода"?»; «Неслучайно, что Харьков был первой столицей Украины, думаю, вам под силу восстановить историческую справедливость».

В западных регионах власть использует такие же обращения и везет людей на майдан.

Так вы же тоже обещали мобилизовать народ и отвезти его в Киев.

Я чувствую настроения людей, которые не подарят и миллиметра слобожанской земли каким-то пришельцам, которые будут тут вывешивать портреты Степана Бандеры.

И не просто мобилизовать ― я готов вместе с ними ехать и стоять. Я этого не боюсь, во-первых. Во-вторых, именно в такое тяжелое непонятное время мы должны проявить свою позицию, потому что мы ответственны за жизнеобеспечение и жизнедеятельность [людей].

Почему мы должны слушать троицу (речь идет о лидерах оппозиции Арсении Яценюке, Виталии Кличко и Олеге Тягнибоке ― прим. «Ленты.ру»), которая не управляет майданом, а просто хочет его оседлать? Кличко выступает, его освистывают, он начинает делать такое лицо, будто на ринге от ударов уклоняется. Выступает Яценюк и превращается в непонятного гетмана, хотя он чистый трус. Тягнибок вообще призывал к вооруженному восстанию. Почему никто не покажет, как их всех майдан на три буквы посылает? Вина за смерти на майдане (в лагере оппозиции в Киеве утверждают, что несколько участников столкновений на улице Грушевского были убиты бойцами спецназа «Беркут» ― прим. «Ленты.ру») лежит на них, ведь они создавали этот майдан, трибуну и поддержку.

Всегда есть процент населения, который недоволен всегда. Обращать внимание на то, что говорят эти люди, надо, но предпринимать против них масштабные действия нет смысла, так как их очень-очень-очень мало. В харьковском горсовете 75 процентов депутатов из Партии регионов. Харьковские «майданутые» ― это 200-250 человек в хороший солнечный день. Майдан не расширяет границы, не увеличивает численность ― это просто эмоции и галочка для СМИ.

Но этих 200 человек разгоняли молодые люди спортивного телосложения с дубинками, так называемые «титушки».

Что значит титушки? Когда депутаты Верховной Рады вышли из оппозиционных фракций, их журналисты прозвали «тушками», потом при других противостояниях придумали «титушек». А как назвать воинов УПА (Украинской повстанческой армии, боровшейся в 1943-1956 годах сначала против Красной армии, а затем против советского режима ― прим. «Ленты.ру»), которые убивали и пытали своих граждан? «Тушка-предатель»?

Я не понимаю таких подходов, что если человек спортивного телосложения, в спортивной одежде и держит что-то в руках, то он «титушка». Когда на площади начинают выкрикивать экстремистские лозунги, то люди, идущие мимо, просто хотят им закрыть рот. Мы не можем их осуждать и запрещать им [это делать]. В рамках действующего законодательства, конечно. Все, точка.

То есть это просто прохожие, а не специально нанятые властями люди?

Нанятые властями?

Да, даже говорят, что именно вами.

Если есть доказательства, то пусть покажут. Я Мустафе Найему (журналисту «Украинской правды» ― прим. «Ленты.ру») приводил другие аргументы и доказательства. Его коллега-журналист, догола раздетый, занимался на одной кровати с другими людьми любовью. Это называется гомосексуалист. Но Мустафа считает, что это личное дело человека, хотя других людей он готов обсуждать.

В СМИ показывают, что на Майдане выступают люди, говорят, что женщинам и детям тут не место, то есть будут военные действия. А что я должен такому мужчине ответить? А если кто-то из протестующих поднял руку, применил рогатку или дубинку, это как? Пусть журналисты сначала ответят за свои слова, прежде чем выпустят что-то из своего рта или своей ручки.

То есть [про вас и титушек] это неправда?

Как вам объяснить? Правда или не правда, знает только один человек. Это как бы бог, судья.

Ну вы-то точно знаете, да или нет, а бог, боюсь, мне не ответит.

Кернес молчит и читает на экране новости «Украинской правды», его пресс-секретарь смеется: «Хотите получить определенный ответ? Какой смысл?»

А гомосексуальность ― это что, преступление, равное действиям «титушек»?

Журналисты [иногда] вскрывают про представителя власти, что у того счет за границей, дом дорогой, дети мажоры. Так почему нельзя показать, что журналист ― гей? (сексуальным предпочтениям журналистов мэр Харькова в своих последних интервью уделяет много внимания ― прим. «Ленты.ру»). Пускай он сам выйдет и скажет, что любит мужчин. Хотел бы посмотреть, кто дальше будет слушать его словоблудие со сцены майдана.

Никто не будет отрицать, что Европа требовала легализации ЛГБТ на Украине, за что ей был обещан безвизовый режим. Но ни Яценюк, ни Тягнибок, ни Кличко со сцены майдана не сказали правду и скрывали свою дружбу с журналистом-геем! Кличко не показывал, как они с братом снимались в откровенной фотосессии!

Журналисты, как бультерьеры, вцепились в Кернеса и не признают, что были неправы, когда обвиняли меня в том, что я обеспечиваю беспорядки в Харькове. Где беспорядки в городе Харьков?

Так нападали же на «Евромайдан», а ваших охранников обвиняют в том, что они захватили двух активистов оппозиции.

Мои охранники ― не какие-то посторонние люди, а милиционеры с табельным оружием, и так далее, и так далее. Что они сделали? Разобрались, установили где кто. Никто же не пишет, что в итоге активисты нашлись в милиции, что они написали заявление, что люди с «Евромайдана» подталкивают их ходить и следить за людьми. Я что, должен оправдываться? Я не буду, так как не совершал ничего противозаконного.

Но заявления Добкина про создание бригад, его фотография в форме спецназа наводят на мысли...

Можно я объясню? Он фотографировался с щитом ОМОНа, а я ― с дельфином и с певцом Меладзе. Он любит рыбалку и охоту, я не увлекаюсь ими, но Михаил Маркович не бегает со мной кроссы. У каждого свои увлечения.

Вы в страхе?

Посмотри на меня, я в страхе? Можно я объясню? Есть еще вопросы ко мне?

Захватившие в Киеве мэрию протестующие утверждают, что захват ― это нормально, так как народ может в любое и на какое угодно время прийти к своим избранникам.

Никто, в том числе президент или премьер, не строит баррикады, чтобы люди не могли прийти общаться с властью. Но есть структура власти, и каждый должен понимать, как и куда ему попасть, чтобы с наименьшим сопротивлением решить свои вопросы. А какие вопросы они решают, разбив стекла в мэрии и написав на стене «штаб революции»?

Вы не опасаетесь раскола Украины?

Украина должна быть одна. Когда в регионах заигрывают в политику, начинается дисбаланс. Львов ― на 60 процентов дотационный регион. Кто сегодня донор западных регионов? Харьковщина, Донбасс, Запорожье, Днепропетровск! (На самом деле Кернес не совсем прав, что хорошо видно из этого исследования — прим. «Ленты.ру».)

Не пора ли в Россию вступать, как советовали вам в одном из писем?

Я пока этого не поддерживаю.

Пока?

Потому что каждый будет определяться, когда этот вопрос встанет.

Вас не беспокоит, что фанаты харьковского «Металлиста» поддержали «Евромайдан»?

Я вас прошу! Харьковские «ультрас» конкретно за деньги работают! Можно объясню? Фанаты поддерживают что угодно, когда им платят. А те, кто любит футбол, ― они на стадионе, а не в политике.

Недавно в Харькове сгорела ювелирная фабрика, погибли люди, и вас обвиняли в том, что было мало пожарных, а те, что были, ― работали непрофессионально.

Я руководитель МЧС? Зачем тогда меня спрашивать?

Вы же главный в городе.

Можно я объясню? У меня есть полномочия городского головы, прочтите их, прежде чем задавать мне такой вопрос. То, что связано с гибелью людей, ― это плохо, [но] социальной защитой людей мы занимаемся, причину [пожара] устанавливают правоохранительные органы. Ко мне вопросов тут быть не может.

А зачем вы тогда нахамили критиковавшему ваши действия во время пожара читателю в инстаграме?

Можно я объясню? Мой комментарий связан с тем, что люди, у которых нет в голове мозгов, начинают писать то, чего не надо писать. Я ответил в том же стиле, как они написали комментарий. Инстаграм не для этого создан, у меня есть много других социальных сетей. В инстаграме люди выставляют свои фотографии, а другие ставят лайк.

В России вас знают по видеоролику «Допа и Гепа снимают кино», и мой редактор просил узнать у вас, что означает ваше прозвище «Гепа»?

А кто ваш редактор? Мне кто-то говорил, что его называют кастрюлей ― пустой, потому что там уже все съели. Передаю ему пламенный привет. Ваша квалификация [низка], раз вы начали спрашивать про политическую обстановку в стране, а опустились не просто ниже плинтуса, а залезли в унитаз и копаетесь там. Последний вопрос ― это не просто неуважение ваше ко мне, вы сюда пришли под тем видом, что у меня есть темные пятна в биографии (на Украине широко известен факт, что Кернес в 1992 году был осужден по ч.2 ст.141 УК УССР (ограбление)― прим. «Ленты.ру»), но вы на себя смотрите чаще, и не думайте, что вам все позволено. До свидания.

Выключает диктофон и дает понять, что интервью закончено.