Уолтер Рассел Мид (Walter Russel Mead) считает, что между Соединенными Штатами и Россией разворачивается масштабная геополитическая игра с нулевой суммой из-за Украины и Сирии. Вашингтон, по его мнению, должен отказаться от своей политики, направленной на улучшение отношений, и заняться сдерживанием России. Однако одного сдерживания недостаточно. Америка должна правильно определить баланс.

Уолтер Рассел Мид за последнее несколько месяцев написал целый ряд ярких комментариев о России и Соединенных Штатах. Трудно не согласиться с его наблюдениями. Россия на самом деле сталкивается с огромным количеством геополитических, политических и социально-экономических вызовов, пытаясь утвердиться в качестве великой державы. Ее интересы не совпадают с нашими по самым значимым глобальным вопросам, включая мировой порядок, сокращение ядерных вооружений, Иран, Сирию и Большой Ближний Восток, энергетическую безопасность и изменение климата, а теперь еще и Украину. Путин в последние месяцы показал себя более способным, чем Обама, в продвижении интересов своей страны. Разговоры о партнерстве в таком случае кажутся совершенно пустыми.

Однако более серьезных размышлений требует вывод, сделанный Мидом. По его мнению, происходит разворачивание крупнейшего геополитического соперничества в виде игры с нулевой суммой, в которой Россия выступает против Соединенных Штатов. Вашингтону следует отказаться от поисков возможности улучшения отношений и заняться сдерживанием России, полагает Мид. В срочном порядке, как он считает, администрация США должна пересмотреть свою политику в отношении Украины и Сирии с учетом усиливающейся оппозиции России. Мид, скорее всего, исходит из того, что драматические события в Киеве, а также провал переговоров по Сирии лишь усугубляют эту срочность. Однако он еще ничего не сказал о том, что конкретно означает это сдерживание и что предполагается таким образом достигнуть. Другими словами, что должны делать Соединенные Штаты, с какой целью, какой ценой и каковы шансы на успех? Является ли это сдерживание мудрым и достаточным подходом?

И в случае с Украиной, и в случае с Сирией Соединенные Штаты поспешили осудить Россию за опасный поворот событий. Однако суровая правда состоит в том, что ни одно надежное политическое решение не возникнет, если оно хотя бы минимально не будет удовлетворять Москву, учитывая ее интересы, а также те ресурсы, которые она готова использовать. По этой причине конфронтация с ней - ее оттеснение - может быть частью нашего подхода, но в конечном итоге, хотим мы этого или нет, мы вынуждены будем сотрудничать с Россией в поисках устойчивого баланса интересов. Мы не можем добиться успеха, если мы ограничим нашу политику в отношении России ее оттеснением.

Вопрос в том, что будут представлять собой разумные балансы с точки зрения наших интересов. Эти балансы должны отразить те ресурсы, которые мы и Россия готовы потратить на Украину и Сирию. А эти ресурсы, в свою очередь, будут отражать тот приоритет, который каждая из сторон придает этим вопросам в своей внешней политике.

Что касается Украины, то здесь существует колоссальная асимметрия интересов. Украина является одним из главных приоритетов для России по историческим и психологическим причинам, а также исходя из соображений безопасности. Москва готова в данный момент направить значительное количество ресурсов – преимущественно финансовых и политических, но мы не должны исключать и применение силы в случае реализации экстремальных сценариев – для достижения своей минимальной цели, состоящей в том, чтобы воспрепятствовать вступлению Украины в нормативную сферу Европейского Союза путем подписания договора об ассоциации или за счет использования других инструментов, не отказываясь при этом и от своей максимальной цели – включения Украины в путинский амбиционный Евразийский Союз. Для Соединенных Штатов Украина пока не стала приоритетом. Политика страны меняется, а направленные Соединенными Штатами туда ресурсы были незначительными, и при этом морализирующая риторика преобладает над целенаправленными действиями. Последние события в Киеве являются, прежде всего, следствием грубейших ошибок Януковича, а также неповиновения улицы и европейского посредничества, а не американской решимости.

Однако Соединенные Штаты должны повысить приоритет Украины. Хотя корни нынешнего кризиса являются домашними, способ вовлечения в него внешних сил бросает свет на лежащую в его основе реальность: этот кризис имеет непосредственное отношение к структуре европейской безопасности и экономическим отношениям. Соединенные Штаты сделали большие ставки на его исход. Особый интерес для них представляет появление сильной, процветающей, независимой Украины как фундаментального блока подобной структуры. Но может ли такая Украина возникнуть из сегодняшнего хаоса?

Головокружительный поворот в Киеве не должен ослеплять нас, поскольку кризис еще далеко не преодолен. Скорее, он вступил в новую фазу, в которой вопросы политической власти, экономической жизнеспособности и национального единства принимают угрожающие размеры и в которой Россия сохраняет  мощные стимулы и значительные ресурсы для того, чтобы бросить вызов нынешним победителям в Киеве. Наша политика должна смотреть дальше происходящих в настоящий момент событий и учитывать тот факт, что украинцам понадобится значительное количество времени и пространства для преодоления существующих политических разногласий и решения экономических проблем. Украинцы будут продвигаться вперед наиболее быстрыми темпами без необоснованного внешнего вмешательства. В этих условиях одна из наших ключевых целей должна состоять в том, чтобы не рассматривать Украину как срочную ставку в жестком геополитическом противоборстве между Россией и Западом. Для этого Соединенные Штаты и Европейский Союз должны быть готовы сесть с Россией за стол переговоров для обсуждения вопроса о том, как решить украинский вопрос. И недавние события могут сделать Россию более восприимчивой к подобного рода переговорам. (Украинцы также должны участвовать. Вопреки неизбежным обвинениям, это не будет новой Ялтой, способом решить судьбу Украины через голову самих украинцев, хотя, несомненно, речь идет о попытке установить рамки, внутри которых они могут принять свои собственные решения относительно своего будущего.)

Для того, чтобы переговоры были успешными, Соединенные Штаты и Европейский Союз должны будут повысить уровень своей вовлеченности, по крайней мере на определенное время и особенно на экономическом фронте, для оказания давления на Москву с целью ослабления кризиса. Тем не менее связанная с переговорами цель должна состоять в нахождении разумного и устойчивого баланса интересов, который может состоять в появлении нейтральной Украины в ее нынешних границах, гарантами которой будут Россия, Европейский Союз и Соединенные Штаты. Таким образом мы не допустим возвращения Украины на российскую орбиту, хотя нам придется отказаться от риторики по поводу «европейского выбора» Украины (пусть это решение будет принято на выборах). В то же самое время Москва будет выступить гарантом того, чтобы Украину никто не затаскивал в сферу влияния Европейского Союза. Конечно, геополитическое соперничество продолжится, однако оно будет разыгрываться в течение длительного периода времени менее опасным образом, а украинцы будут поставлены в центр принятия решений относительно их будущего.

Что касается Сирии, то здесь существует меньшее расхождение интересов. И Соединенные Штаты, и Россия заинтересованы в том, чтобы ограничить распространение последствий конфликта и сдержать террористов, рассчитывающих совершить нападение на Соединенные Штаты. Камнем преткновения – и весьма внушительным по своему размеру – является характер политического решения: Соединенные Штаты добиваются смены режима; Россия решительно настроена против, особенно в том, что касается попыток провести эту смену с помощью внешних сил.

Однако критическое различие состоит в тех ресурсах, которые Вашингтон и Москва готовы потратить для обеспечения своих интересов. Москва активно защищает Асада и ясно дает понять, что она будет оказывать ему поддержку на международных форумах, будет предоставлять ему необходимые средства для достижения успехов на полях сражений и не будет настаивать на том, чтобы он отказался от полученных преимуществ, особенно во время переговоров со слабой группой оппозиционных сил с сомнительной легитимностью внутри Сирии. Тем временем Вашингтон колеблется и не хочет брать на себя риски, связанные с теми силами, которые он поддерживает, и предоставить серьезные ресурсы. Риторика в очередной раз взяла верх над действиями, и при этом возникла смутная мысль о том, что Вашингтон каким-то образом способен заставить Москву поддержать нашу позицию относительно будущего Асада. (Когда в последний раз кто-то смог заставить Путина что-то сделать, не говоря уже о том, чтобы отказаться от достигнутого геополитического преимущества?) В таких условиях любой баланс интересов будет перемещаться в сторону позиции Москвы.

Для изменения баланса Соединенным Штатам нужно будет вооружить хотя бы некоторую часть оппозиции. Однако Вашингтон должен делать это крайне осторожно для достижения патовой ситуации в военном отношении, что исключительно важно для проведения плодотворных переговоров. США должны предоставить достаточное количество оружия для того, чтобы убедить Асада - и Москву - в том, что он не сможет больше добиться успехов на поле боя, и одновременно ограничить поддержку оппозиции для того, чтобы у нее не возникали иллюзии относительно возможности достижения военной победы. Целью переговоров – под патронажем США, России и ООН – должно быть прекращение враждебных действий, а также выработка основ политического процесса, и речь не обязательно должна идти о политическом переходном периоде, что позволит сирийцам создать стабильный политический порядок, который не будет представлять собой угрозу для непосредственных соседей и который позволит предпринять усилия для сдерживания и устранения террористической угрозы. Еще раз хотелось бы подчеркнуть: достигнутое в результате переговоров соглашение должно быть гарантировано как Соединенными Штатами, так и Россией, и, кроме того, следует иметь в виду, что геополитическое соперничество не прекратится, но оно будет происходить менее опасным образом.

Оба предложенных варианта урегулирования, несомненно, вызовут обвинения в умиротворении со стороны антироссийских кругов, которые доминируют сегодня в Вашингтоне в дебатах по поводу политики США в отношении России. Однако ни на Украине, ни в Сирии достижение максимальных целей невозможно, особенно с учетом рисков и затрат, с которыми в настоящее время готова согласиться американская публика, и тех ресурсов, которые готова потратить Москва. Вместе с тем прагматичный подход, учитывающий наши приоритеты, ограничения, связанные с нашими ресурсами, и публичную поддержку, может привести к достижению компромисса между различными силами на Украине и в Сирии, а также между Россией и Соединенными Штатами. Этот баланс все еще позволит обеспечить будущее с большим количеством возможностей, в том числе для продвижения наших интересов.

Томас Грэм с 2004 по 2007 год работал главным советником по России в Совете национальной безопасности США.