В интервью порталу ТРИБУНА  экс-министр обороны Борис Гамурарь расставил   точки над «i» во многих вопросах, связанных с Национальной армией.

Т.: Борис Ильич, второй месяц как не назначается министр обороны. О чем это говорит?

Б. Г.:  Издержки коалиционного правительства. Назначения должностных лиц по алгоритму – признак слабой власти и внутренней политической конкуренции.

Т.: Но армия вне политики вообще…

Б. Г.:  Нет. Это организованный, дисциплинированный, подконтрольный электоральный ресурс. Видел я, что такое быть вне политики, имел честь почувствовать это на собственной шкуре.

Т.: Так ли важно, если мы остаемся месяц или два без министра? Есть же командующий армией, верховный главнокомандующий… 

Б. Г.:  Без министра армия как оркестр без дирижера. Гремит барабан, пиликают струнные, разрываются трубы, но мелодии нет. Шума много – толку  мало. Министр лично ответственен за практическое претворение в жизнь планов по боевой подготовке, за обеспечение реализации директив в области внешней и внутренней политики в данной сфере.

Т.: В последнее время в обществе стало появляться очень много негативного об армии. Вам это нравится?

Б. Г.:  Нет, это нам не нравится, ведь мы тоже служили и мы не идиоты, чтобы радоваться неудачам, особенно в армии.

Т.: В чем же причина? Что ни день то трагедия, скандал, заявление…

Б. Г.:  Это вина не только министра, это системный кризис. И при нас  – предшественниках – всякое бывало, но не в таких масштабах. Девять погибших в мирное время за 4 года, это уже запредельно – такого  не было ни при одном бывшем министре.

Т.: А как Вы оцениваете заявления Минобороны?

Б. Г.:  Некоторые были незрелые – ощущается отсутствие профессиональной школы, политического такта, порога чувствительности, дозволенного при декларациях, оценках обстановки.

Т.: Постоянно твердят, что бюджет армии слишком маленький…

Б. Г.:  А когда военный бюджет был достаточным? Никогда. И не будет. Надо уметь считать деньги. Неужели солдаты стреляются, потому что бюджет маленький? Солдату некому объяснить 100 раз (?) что оружие не игрушка и что оно раз в год стреляет незаряженным? Особенно хорошо это доходит на занятиях в учебном классе и на полигоне. Только там мужает и солдат, и офицер. Безделье, отсутствие коллективной ответственности приводит к трагедиям.

Т.: Но я настаиваю на том, что все-таки бюджет тоже влияет на состояние дел в армии. Постоянно слышишь, что солдат кормить нечем и т. д.   

Б. Г.:  Министр, который видит все недостатки в  неполном финансировании, не туда попал. Он судит о делах не как государственник, а как завскладом большой продовольственно-вещевой базы. Ни при каких условиях в Молдове нельзя добиться этого, если   ничего не делать, а только требовать. И у кого? У народа, где два работника обеспечивают одного пенсионера? Почему так – отдельная  тема.

Т.: А при Вас как было?

Б. Г.:  В мае 1999 года,  когда принял Министерство обороны, военный бюджет составлял 50.000.000 леев! Для сравнения: в 1996 году он был 72,2 млн. леев, а в 1998 году – 60.000.000 лей. Долги по зарплате были огромные и не выплачивались более 4 месяцев. В частях вместо хлеба периодически давали сухари из неприкосновенного запаса. Подразделения обеспечения бастовали. Общая сумма долгов – 32,4 миллиона лей. Отметим особо, что армия была в 2 раза больше по численности, чем сегодняшняя – 10500 военнослужащих и 2600 гражданских лиц. В течение года улучшили положение. И не только жесткими мерами (порой, очень жесткими), но и с помощью правительства. Поняли ситуацию, вникли. Кстати, бюджет  утвержден в размере 354 миллиона 800 тыс. леев.  Это   рост на  17% по сравнению с 2013 годом.

Т.: И вечная проблема – жилищная…

Б. Г.:  Этот вопрос стоит на повестке дня постоянно, армия организм  в целом молодой, в движении, но и здесь нельзя драматизировать, выкрашивать бесконечно…

Я застал большое число офицеров, вернувшихся на Родину и не имеющих жилья. Кроме того, из жилого фонда, освободившегося в результате отъезда из Молдовы офицеров Ставки Юго-Западного направления, родное правительство излило всеми правдами и неправдами более 200 отличных квартир, но оставило список очередников примерно в 600 человек. Сегодня называется цифра в 1000 человек!
Что произошло за эти годы? Ничего разве не строилось? Где они и кому отданы земли после постоянных сокрушений воинских частей? Много реализовалось военной техники, получаем (на зависть нам) много иностранной помощи.
Повторяю: здесь вина не только Минобороны! Нужно вникать повседневно в дела Вооруженных сил, а то наблюдается какое-то буддистское спокойствие.

Т.: Возможно ли столько нарушений, суицидов из-за слабой подготовки личного состава?

Б. Г.:  Совершенно верно. Допризывной подготовкой, кроме учебной, практически никто не занимается. Отбор никудышный, состояния здоровья, физическая подготовка – слабые. Но это состояние общества в целом. Но и здесь не надо хныкать. Призываем в год с гулькин нос – несколько  тысяч юношей. Раньше Молдова отправляла в армию около 30 тыс.! И служили  наши ребята на радость командирам –  от Бреста до Камчатки во всех войсках. Встречаете ли вы мужчин, которые  жалели бы о службе в армии? Наверное, нет. Повышать престиж службы в Национальной армии – задача насущная. Видите, какой патриотический подъем наблюдается в Украине сегодня, как собирают деньги, материальные средства для поддержки морального духа армии? Не хотят кормить чужую армию.

Т.: А законодательная база соответствует духу времени? 

Б. Г.:  Скажу я вам, что нормативное обеспечение если не отличное, то очень приличное. Еще  в начале 90-х годов прекрасную основу заложили офицеры Госдепартамента по военным вопросам. Оно совершенствовалось постоянно при всех министрах обороны.  Иначе  как бы мы с 1995 сотрудничали с НАТО?  Принимаем участие в миротворческих операциях в рамках  «Партнерства во имя мира», приняли ИППД в 2007 г., обучаем наших офицеров за рубежом и т. д. и т. п. Еще в 2007 году было представлены высшим органам страны положение о размежевании функций Министерства и Главного штаба.
Вот с концепциями обороны есть недоработки, но это комплексные, общие государственные проблемы.

Т.: Проблемы армии в последнее время активно обсуждаются в масс-медиа, особенно на ТВ. Это помогает лучше знать, что там творится, что произошло и т. д.  

Б. Г.:  Но обсуждаются, когда что-нибудь случается, а так, в остальном, показывают мирные акции: как убирают парки, копают траншеи для прокладки канализации, кормят ветеранов раз в год на площадях, до умопомрачения показывают одни и те же кадры спасения группы женщин и стариков от «злых детей» и другое. Конечно, надо обсуждать эти вопросы, но серьезно с подготовленными людьми, настоящими экспертами по своей тематике, а то одни те же политологи морщат лоб и выдумывают черт-те что…  Путают танк и БТР, ЯК-18 и ЯК-52 с ЯК-42, рассказывают небылицы разные. Уровень подготовки и редакционная политика наших ТВ-каналов известны, но не надо доводить гонку за рейтинг до смешного.

Т.: Но туда  приглашаются и серьезные люди, генералы…

Б. Г.:  Вот что скажу по этому поводу. Эксперт – это  очень уважаемый человек в своей среде. Как правило, это применительно к военной тематике. Старшие  офицеры, имеющие богатый опыт руководства личным составом и   обслуживания военной техникой  специального и общего назначения, хорошие методисты, интеллигенты, которые знают и умеют довести до слушателя свою оценку, вывод по конкретному факту, могут обобщать личными примерами и т.д. Не дело министра, генерала сидеть со своими подчиненными полтора часа и обсуждать причины дезертирства, рецептурный сборник для питания, кому и почему солдат понес овес, а не находится на службе и т. д. Для этого есть другие чины… Кто же тогда со знанием дела будет рассуждать публично о доктринальных проблемах в области военной безопасности страны, структурных преобразованиях, новых управленческих решениях? Политологи?

Т.: Почему же не идут эксперты на ТВ?

Б. Г.:  Это народ скромный, как правило, не толкаются в парадных. Их надо знать, приглашать. Многие, уверен, пойдут.

Т.: Вы знали всех Ваших предшественников?

Б. Г.:  Всех до одного. С большинством поддерживаем нормальные отношения.

Т.: Наверное, встречаетесь на разных мероприятиях в армейских коллективах. Когда были последний раз в Минобороны?

Б. Г.:  20 апреля 2001 года, когда сдал пост министра.

Т.: А В. Маринуца знали?

Б. Г.:  Летом 2000 года я подписал приказ о его назначении на первую самостоятельную должность командира 22-го батальона «Голубые каски». Там же был назначен теперешний командующий армии полковник Игорь Горган.

Т.: ЛПР выдвигает новую кандидатуру на должность министра обороны – В. Троенко. Вы его знаете?  

Б. Г.:  Знаю немного, но только с положительной стороны. Искренне желаю, чтобы он быстро вошел в армейскую струю. Это тяжелая ноша, сладкая каторга – должность  министра обороны. Она больше патриотическая, чем… престижная. Но он, говорят, патриотом считается, а нам остается это увидеть и убедится в этом. В свою очередь, мы всячески поможем.

Елена Мокряк