Уже на следующий день после принятия Генеральной ассамблеей ООН резолюции о создании в Палестине еврейского и арабского государств на жителей еврейского Тель-Авива обрушились атаки арабских соседей из Яффо. С возвышающегося над малоэтажной окрестной застройкой минарета мечети Хасан-Бек, выстроенной в яффском квартале Маншия у самой границы Тель-Авива, арабские снайперы видели жителей соседнего города как на ладони. Непрекращающиеся обстрелы превратили в кошмар жизнь прилегающих районов вплоть до самого рынка Кармель и улицы Алленби. За пять месяцев, с конца ноября 1947-го по апрель 1948-го, в Тель-Авиве было убито 160 и ранено более тысячи человек.

Согласно решению ООН, город Яффо с его почти 100-тысячным арабским населением должен был стать частью арабского государства. Руководство еврейского ишува с ужасом ожидало ухода англичан, после которого яффский порт превратился бы в морские ворота египетской интервенции. Иракские солдаты уже прибыли в город и тоже принимали участие в нападениях на евреев.

Отдавая отчет в том, насколько опасен враждебный арабский город-порт в непосредственной близости от Тель-Авива, важнейшего еврейского центра, Давид Бен-Гурион в то же время понимал, что попытка захватить Яффо еще до ухода англичан обернется прямой конфронтацией с британской армией. Поэтому он сдерживал «Хагану» от атаки на Яффо, предпочитая, чтобы эту необходимую, но неприятную миссию выполнил «Эцель».

Утром первого дня пасхального холь ха-моэда (периода между первым и седьмым днем праздника) около шести сотен бойцов «Эцеля» начали атаку на яффский квартал Маншия. Наступление сопровождалось минометным обстрелом арабских позиций. За неделю до атаки глава оперативного отдела «Эцеля» Амихай Паглин спланировал и успешно осуществил операцию по захвату британской автоколонны с оружием возле Хадеры. В результате организация завладела 6 тыс. артиллерийских бомб для трехдюймовых минометов.

Однако превосходящие силы арабов Яффо и солдат иракской армии, вооруженных и организованных британцами, держались стойко, а британские танки, стоявшие позади арабских позиций, обеспечивали им надежную огневую поддержку. К концу второго дня стало ясно, что «Эцель» теряет бойцов, но не может сломить вражеское сопротивление. С тяжелым сердцем командующий «Эцеля» и будущий премьер-министр Менахем Бегин приказал готовиться к отступлению. 

Совещание в полевом штабе движения проходило в тяжелой атмосфере. Идей по поводу того, как переломить ход боя, не было ни у кого. Амихай Паглин угрюмо глядел на разложенную перед ним карту квартала, ломая в руках кусочки мацы. Именно от него все собравшиеся ждали столь необходимого решения. До сих пор 26-летнему уроженцу Тель-Авива, чьи родители перебрались в Эрец-Исраэль из Литвы, действительно удалось осуществить целую серию чрезвычайно дерзких операций. Среди них было и освобождение еврейских подпольщиков из тюрьмы в Акко, и взрыв штаб-квартиры британской администрации в иерусалимской гостинице «Царь Давид», и атака на британскую авиабазу с уничтожением двух десятков самолетов, и, наконец, последний захват оружейной колонны. Но сейчас казалось, что и он не в силах найти выход.

Узкие улицы Маншии были слишком тесны, чтобы развернуть там полноценную атаку. Кроме того, все проходы и ключевые позиции оставались в руках арабов и англичан.

Один из командиров, сидевший рядом с Паглиным, в задумчивости складывал из кусочков мацы домик. Закончив, он щелкнул пальцами по стенке, и маца с треском переломилась. Паглин метнул быстрый взгляд на рухнувшую конструкцию и внезапно понял, что нужно делать.

— Мы не будем пробиваться через улицы! — воскликнул он, вскакивая, и с энтузиазмом, нахлынувшим вместе с озарением, принялся разъяснять оторопевшим командирам свой план. 

В ближайшие часы все участвовали в подготовке, собирая, откуда только возможно, ломы, кирки, кувалды и молотки, готовя взрывпакеты и наполняя десятки мешков песком. Вечером третьего дня бойцы «Эцеля» начали свою невероятную атаку.

Арабы и британцы, дежурившие на позициях, услышали взрывы, но не сразу сообразили, что происходит. А когда начали понимать, было уже поздно. В тучах из пыли и щебня от разлетавшихся стен, евреи наступали на них со всех сторон, появляясь прямо из пустых домов квартала Маншия. Паглин не стал атаковать вражеские позиции с улиц. Он повел своих бойцов напролом, взрывая стены зданий и заходя в тыл к опешившему противнику. Там, где проходы между домами оказывались слишком открытыми, Паглин приказывал сооружать переносные баррикады из мешков с песком и двигаться дальше.

Отступление деморализованных арабских бойцов вскоре превратилось в массовое бегство. Успевшие добраться до Яффо преувеличивали и опасность, и силу противника, вызывая ужас у жителей города. Англичане ничего не могли поделать. Начался арабский исход из Яффо.

Под утро флаг с шестиконечной звездой развевался над высоким минаретом мечети Хасан-Бек, в течение почти полугода нависавшим смертельной угрозой над еврейским городом. Мечеть хотели взорвать. Но Бегин не позволил, считая, что победителям не пристало вести себя как варвары.

На следующий день «Хагана» приступила к операции по захвату и уничтожению окружающих Яффо арабских деревень. Не приближаясь к городу и формально не нарушая английского требования, они взяли Яффо в блокаду. К этому времени в городе осталось лишь около трех тысяч жителей. 

13 мая 1948 года после продолжительного обсуждения условий капитуляции Яффо сдался. А на следующий день Давид Бен-Гурион провозгласил создание независимого еврейского государства.

Через год, в мае 1949-го, кварталы Яффо были официально добавлены к Тель-Авиву, впервые включившему в свои границы территорию, предназначавшуюся по планам ООН арабскому государству. А еще через год оба города были объединены под общим названием Тель-Авив-Яффо.

В середине 60-х руины района Маншия снесли; на их месте постепенно выросли гостиницы и офисные центры, а возле моря появился огромный парк. Нельзя предугадать, как сложилась бы судьба Тель-Авива, если бы Амихай Паглин не сумел довести операцию до конца. Но командир оперативного отдела «Эцеля» решил поставленную задачу, тем самым навсегда изменив лицо города, ставшего экономическим, социальным и культурным центром страны.