«Я постоянно чувствую вину перед погибшими. Я виноват в том, что остался в живых. И я всё время задаю себе один и тот же вопрос: «Почему выжил именно я? Почему они все погибли?» И не нахожу ответа…»

24 февраля 1942 года советская подводная лодка «Щ-213″ выпустила одиночную торпеду по болгарскому судну «Струма», из 769 пассажиров выжил лишь один.

единственное фото «Струмы» в стамбульской гавани

Давид Яковлевич Столяр родился 30 октября 1922 года в Кишинёве. Через пять лет с отцом и матерью переехал в Париж. Ещё через пять лет семья вернулась в Румынию, родители развелись, а мать с сыном уехали обратно во Францию. Через четыре года Давид возвратился к отцу в Бухарест, а ещё через четыре года, то бишь в 1940-ом, Давида отчислили из лицея и отправили в исправительно-трудовой лагерь, потому что он еврей. Позже Столяр скажет о матери «Она так сильно меня любила, и потому отправила в Бухарест жить с отцом, думая, что так будет безопаснее» (В июле 1942-го Белла Столяр (урождённая Лейкихман) была арестована и отправлена в Освенцим, где и погибла). Имевший деньги и некоторые связи Яков Столяр, путём подкупа сумел высвободить сына из лагеря и купить ему билет на «Струму», судно, которое должно было переправить еврейских беженцев в Палестину.

Давид Столяр с отцом и матерью

Компания «Турисмул мондиал» и комитет «Алия» обязались довести пассажиров до Палестины, позаботиться о их пропитании и подходящем месте для ночного отдыха. Столяр описывает «Струму» как «плавающую клетку… смесь из ржавого железа и прогнившего дерева…«, недоумевает: «кто мог назвать её кораблем, долженствовавшим воевать с жестокостью моря?» Изначально паровая шхуна, построенная в 1867 году, ветхая, считавшаяся непригодной для транспортировки скота, с двигателем от затонувшего корабля, поднятого со дна Дуная, с одним лишь баком пресной воды, нарами, громоздящимися ярусами по 10 метров — вышла из порта Констанцы 12 декабря 1941 года. Измождённые проверками румынской таможни, лишённые денег, большей части багажа и продуктов, пассажиры «Струмы» отправились в путь, который по плану должен был продлиться менее недели и завершиться в Хайфе, но растянулся более, чем на два месяца и завершился на морском дне.

билет Давид Столяра, рекламное объявление

«Почти 800 человек оставляют Родину, дом, сны. Безразличная Смерть гонит их«- скажет Давид Столяр. Его отец остался в Румынии и что фантастически — пережил войну, Давид же уплывал в Палестину вместе с невестой Ильзе Лотрингер и её родителями. «Как сардины«, в приспособленном для 150 — 780 человек отчалили от румынского берега, и тут же, всего через несколько миль, поднятый со дна двигатель заглох. С прибывшими на «Струму» механиками пассажиры расплатились двухсот пятьюдесятью обручальными кольцами. Но починка была недолговечна — в последующие два дня двигатель несколько раз снова глох и окончательно сломался уже 15 декабря в проливе Босфор.

единственное сохранившееся фото Ильзе Лотрингер: «На память от ученицы», Бухарест 1941

Турецкие власти отбуксировали «Струму» в Стамбул, якобы намереваясь заменить неисправный двигатель, но вместо того — поставили «на карантин». Пассажирам было запрещено покидать корабль, из продовольствия были лишь сухари и порошковое молоко, 70 дней они жили в ожидании. Британское правительство, вследствие рекомендаций со стороны Верховного комиссара Палестины сэра Гарольда МакМайкла, отказывалось выдавать беженцам разрешение на въезд, Турция запретила передвижение по своей территории, Румыния не желала возвращения, Соединённые штаты — не реагировали на призывы о помощи. Шимон Брод, местный еврей, бизнесмен, сотрудничающий с организациями «Джойнт» и «Сохнут» в силу своих тесных связей с высокопоставленными турецкими чиновниками — помогал всем, чем мог: приносил пищу, воду, медикаменты. За 70 дней на приколе, сойти на берег, и соответственно спастись, смогли лишь 11 человек — из-за тяжелых проблем со здоровьем, либо связей с турецкими властями.

листовка организации «Лехи», обвинившей МакМайкла в смерти беженцев; Шимон Брод, человек, спасший во время Второй мировой войны тысяч евреев

«Мы не рассматривались как люди. С чего бы нам должны были помогать?» — вспоминал Давид Яковлевич. 23 февраля 1942 года, турецкий буксир вывел «Струму» в Чёрное море и оставил дрейфовать, нейтральная Турция не желала конфликтовать ни с «союзниками», ни с нацистами.

Утром следующего дня, командир подводной лодки «Щ-213″ Дмитрий Денежко (погибнет через месяц под Туапсе) выпустил одиночную торпеду по «крупному транспорту под болгарским флагом». Много лет спустя станет известно о секретном приказе Сталина — топить все нейтральные корабли в акватории Чёрного моря.

«Я проснулся от того, что был выброшен в воздух. Я упал в воду, а когда всплыл — корабля больше не было. Ничего. Только обломки«.

Большинство пассажиров моментально погибло от взрыва, включая и Ильзе. Но около сотни человек были ещё живы, они держались за крупные обломки, в ледяной воде, истощённые, один за другим, не выдерживая, пропадали в пучине. Люди в море видели берег, а люди на берегу видели их, но помощь не шла. В какой-то момент Давид осознал, что остался один, в открытом море в ледяной воде, лишь к вечеру он обнаружил ещё одного живого человека, это был старший помощник капитана, болгарский моряк Лазар Диков, державшийся за подтопленную дверь. Столяр помог ему забраться на «свой» более крупный обломок, они прижались друг к другу спина к спине и кричали всю ночь, чтоб не уснуть. Спустя сутки после взрыва, уже утром 25 февраля, Диков упал в воду и утонул.

«Я подумал, что пришел и мой конец. До этого момента я еще надеялся, но когда увидел болгарина мертвым, то решил, что и у меня нет надежды. Ведь этот болгарин, помощник капитана, был крепкий, сильный мужчина. Если не выдержал он, то что уж говорить обо мне?»

монумент в память о жертвах «Струмы», Бухарест 2012 и 1948

памятник в Ашдоде

Через несколько часов после того как утонул помощник капитана Диков, к обломкам «Струмы» приблизилась лодка. Столяр полагает, что турки специально выжидали того, чтоб никто не остался в живых. Его поместили в госпиталь, а через неделю перевели в тюрьму, за незаконное пребывание на территории Турции. В тюрьме его навещал всё тот же Шимон Брод, а после того как британское правительство в виде «исключения» позволено Давиду выехать в Палестину и он был освобождён (спустя 71 день), приютил у себя дома, снабдил одеждой, деньгами, а также вручил т.н. «safe conduct» (документ, гарантирующий безопасный транзит) и билет до Алеппо, что в Сирии, из которого Давид благополучно добрался до Тель-Авива. В том же 1942-ом Шимон Брод будет арестован за неуплату «varlik vergisi»- по сути, имущественного налога для немусульман, подорвёт здоровье и потеряет сбережения. Больше они не увидятся.

Давид Столяр и Шимон Брод

Давид Столяр и Адрия Накмиас, центральная синагога Каира, 1945

После недолгого пребывания в госпитале Тель-Авива, Столяр присоединился к 8-ой британской армии, служил в Иерусалиме, Багдаде, Каире, в последнем женился на египетской еврейке Адрие Накмиас, вступил в подпольную организацию «Хагала», позже преобразованную в Армию обороны Израиля, в составе которой сражался в Войне за независимость, разыскал отца и забрал в Израиль. В 1953 у Давиды и Адрии родился сын и семья переехала в Токио, открыв компанию по экспортно-импортным операциям; знавший к тому моменту пять языков (русский, румынский, французский, английский и иврит), Столяр выучил и шестой — японский.

В 1961 году умерла Адрия, за 16 лет совместной жизни Давид так и не рассказал ей о трагедии на «Струме», после выезда из Стамбула, единственным, кому он говорил о случившемся был офицер британской разведки, допрашивавший его по прибытии в Тель-Авив.

В 1968 году Давид Столяр женился второй раз — на американке Марде Эмсли, дизайнере обуви, они открыли собственную обувную компанию, жили в том же Токио, Тайбэе, Париже, Нью-Йорке. Через два года после свадьбы Столяр рассказал жене о «Струме» — о трагедии у турецкого берега узнал весь мир. Спустя 28 лет. В 1972-ом Давид и Марда переехали в город Бенд, штат Орегон.

В 1980-ом открыли пекарню французской выпечки в центре Бенда.

1 мая 2014 года Давид Яковлевич ушёл из жизни. Светлая память.

«Знаете, я думаю, что мне просто повезло. Да, чистое везение. Никакого другого объяснения этому дать невозможно«.